Как только я взглянул на документы внутри, у меня не то что стакан чуть из руки не выпал, я решил, что попал в какой-то чертов спектакль на Каро Сукиль.


— Вы шутите? И вы хотите, чтобы я в это поверил? — я бросил папку на стол, но Даниэль резко и холодно осёк меня:


— Не умеешь читать, парень? Или мне самому тебе процитировать, что там написано? — Шин Дан прошёлся по мне взглядом, полным презрения, а я не мог поверить в то, что был всё это время разменной монетой в играх собственной семьи, даже не будучи её частью.


— Как звали твою мать до замужества с сыном семьи Чон? — он отпил виски и откинулся на спинку кресла.


"Как сделать вдох? Почему мне так плохо и я не могу дышать? Разве здесь нет воздуха? Тогда почему?"


— Мою мать завали Ким Ха Ра, — ответил мертвым голосом и сглотнул.


— Как ты думаешь? Кем твоей, так называемой, матери приходится тварь, которую я посадил пятнадцать лет назад за решетку? — опять спокойно и помешивая спиртное в стакане, задал вопрос Даниэль.


— Это безумие… Она никогда не рассказывала, что у нее есть брат!! — я опустил голову и схватился руками за волосы, пытался смотреть только на свои ботинки, которые я любил больше всего за их необычный тёмно-синий цвет.

Однако срал я сейчас и на ботинки и на всё, что меня окружало, потому что не понимал кто я. Будто потерялся, словно у меня отобрали имя и выбросили на помойку. Забрали сперва то, чем я мог гордиться, как человек, а теперь отобрали и саму идентификацию человечности — мою кровь.


"Кто я?" — орало в голове, пока мужчина напротив меня не встал, не взял в руки мой стакан, и не заставил меня встать, рывком потянув за запястье.


— Пей! — скомандовал Шин Дан, сжимая мою ладонь, в которой уже было спиртное, — Быстро и залпом! Пей, Тиен! И я расскажу тебе кто ты, но мне нужен вменяемый мужчина, а не сопляк, который узнав правду, начнет жевать своё же дерьмо! Мой брат был уверен в тебе! МОЙ брат, дал тебе семью, потому что с самого начала я сказал ему кто ты! Сай потому и растил из тебя того, кем ты стал на сцене — чтобы спасти маленького мальчика внутри тебя. Чтобы дать тебе будущее, когда ты узнаешь правду. А рано или поздно подобное произошло бы.


— Всё тайное становится явным? — хохотнул и выпил залпом то, что сжимал в руке, даже не ощутив вкуса.


— Естественно! Как и всё возвращается назад. Ты унизил — знай, что небо вернёт тебе твой же грех. Сила этого наказания зависит только лишь от одного, Тиен. Она зависит от покаяния. Если человек нагадил, но понимает, что он тварь и кается, расплата будет не столь жестокой. Однако, ЕСЛИ… Это такой человек, как твой настоящий отец, то расплата настигает его в десятикратном размере. Подобное — закон, который понимает лишь тот, кто уже был наказан и не раз.


Шин Дан говорил резко и выделял каждое слово, чтобы вытащить меня из состояния отчаяния, в которое я попал, увидев документы, которые могут разрушить всю мою жизнь.


— Объясните! Просто ответьте на вопрос, почему пострадал Сонбэ? За что такое зверство, если этот человек никому ничего плохого в жизни не сделал? — я сжал стакан в руке и будто выплюнул это.


Поражало другое. Мне действительно стало наплевать на то, что будет со мной. Меня волновал только тот, кто убил моих родных людей. Меня заботило того ко то, как скоро я увижу женщину, которая по сути не хочет меня, но я без нее и не живой вовсе.


"Идиотизм… Но я помню, каждую черту на её лице. Помню каждый взгляд. Как и то, что она отвечала мне, хотя и остановилась. Она смотрела на меня, когда я шел словно живой труп хоронить тех, кто с собой забрал уже не часть. Меня будто разорвало на куски, и к какому из них не потянуться, не сможешь вернуть обратно никак… Однако Тереза смотрела, а я чувствовал силу, которая помогла мне выпрямиться, идти вперёд и смотреть и видеть, когда вокруг сплошная тьма…"


— А ты уверен, что Шин Сай ни разу не предавал, не отбирал жизнь, или просто не способен на подобное? Он не святой, Чон Тиен! Но ты прав, мой брат не заслужил подобного. Мало того, недопустимо, что его женщина и дочь стали платой за то, что творят в этом мире такие, как я. Однако… Ты пришел сюда, чтобы найти ответы и помощь. А значит, готовься, потому что даже у меня на некоторые вопросы нет ответов.


— Вы говорите так, словно… — проследил за тем, как мужчина обошел столик и подойдя к своему столу, опустил экраны на все окна.


— Сядь! — опять скомандовал Даниэль, но я не собирался подчиняться, потому что в кромешной темноте, проектор показал фото очень знакомых мне людей.


— Ки Джун Тэ и Чон Ши Мин? Но ведь они… — начал, но Даниэль покачал головой и картинка стала наполняться несколькими десятками фото, оплетать их как кокон, пока в центре не оказалось фото тех, кто покончил с собой.


— Ки Джун Тэ и Чон Ши Мин вскоре окажутся на свободе. И у меня только одно предположение, кто способен повлиять на это.


— Моя семья не… — но я осекся, когда вспомнил то, что было в папке, и опять омут поглотил меня с головой.


Хотелось унять чувства и успокоиться. Я страстно желал этого. Так невыносимо, что хотелось просто сбежать. Однако внутри я изменился настолько, что перестал узнавать сам себя. Из сдержанного эгоиста, который всегда держал в приоритете только свою карьеру и сцену, Чон Тиен превратился в мстителя, единственным желанием которого теперь было найти того, кто причастен ко всему.


"Я должен отбросить всё! Я обязан забыть о прошлой жизни, раз теперь…" — я посмотрел на папку на столе, а потом на фото, которые проецировались на один из экранов, — "Раз теперь даже не понимаю, кто я, тогда и отвечать за то, что буду делать легче. Потому что спрос будет только с меня!"


Конечно же я осознавал и другое. Передо мной стоит очень умный и слишком опытный человек. Он видит меня насквозь, и у него причин мстить не меньше, чем у меня.


— Даже больше… — прошептал, смотря в глаза, которые были до дрожи необычны из-за своего цвета.


— Что больше? — переспросил Даниэль, а я ответил:


— Вы их не просто убьете… — продолжил, а Шин Дан горько и зло усмехнулся со словами:


— Я сотру их в пыль, мальчик. И если твоя семья в этом замешана… Прости, но тебе следует готовиться. Этой семьи не станет в ту же секунду, как я узнаю всю правду о том, кто посмел тронуть моих людей.


"Я словно в зеркало смотрю…" — по спине прошёлся озноб и я вспомнил холод.


Именно тот холод, который заставил ощутить себя живым. Уже тогда, почувствовав его, я стал меняться. Потому что влюбился в холод. Попробовал на вкус то, чего не знал никогда.


— Расскажите!


— Ты принял это так спокойно? — удивился Шин Дан и опять кивнул на папку.


— Нет. Прямо сейчас я готов прийти в компанию своего отца и учинить настоящий погром. Но… — я прищурился, и сдержал в груди агонию, которая рвалась всё сильнее наружу, — …ответы важнее, чем эмоции.


— Наконец-то, я веду диалог с мужчиной. Присаживайся, Тиен, и я поведаю тебе историю троих лучших школьных друзей. Это очень красивая детская сказка о том, как я обрёл настоящих братьев.


— К чему вы ведёте? — спросил, а Даниэль опять сел в кресло и налил себе спиртного.


— Несколько месяцев назад я ездил в Пусан, Тиен. Там я некоторое время жил до того, как меня отправили учиться во Францию. Так, как я был неугоден своей семье, а мою мать нагло шантажировали мной, естественно такую паршивую овцу держали подальше от Сеула. Так я и познакомился с Саем и двумя братьями близнецами. На какое-то время я забыл, что никому не нужен, потому что у меня было три брата. Однако… Перед самим отъездом в Париж, в Пусан пожаловал вот этот человек, — Даниэль нажал на пульт и фото Джун Тэ встало поверх всех остальных, — Именно он заприметил на школьном спектакле Шин Сая. Уже тогда и Йон, и Юн переехали в Сеул, а мы с Саем фактически остались вдвоем. Этот человек не понравился мне сразу, но мой брат, ослеплённый стремлениями и мечтами, наплевал на мои слова, и вскоре мы расстались. Связь оборвалась и долгие годы, пока мне не исполнилось двадцать пять, я жил настолько далеко от Кореи, что даже стал забывать родной язык. Когда же вернулся, успокоился, увидев своего брата на пике славы. Я побывал на одном из концертов Сая. Увидел чего он добился и все страхи отступили. Более того, тогда… Я и сам вернулся с четкой целью — решить личные вопросы и вернуть своё по праву, отомстив за смерть своей матери. В это же время Йон и Юн тоже жили своей жизнью…


Я не понимал, почему он мне это рассказывает, но сел на диван обратно, а Шин Дан достал сигареты и подкурил.


— Какого же было мое удивление, когда в жизнь моего брата вернулся ещё один человек…


— Джей-ши, — кивнул, а Шин Дан покачал головой.


— Нет. Самым странным было не то, что вернулся Джей. Самым страшным стало то, что в жизнь Сая вместе с Джеем вернулась опасность в виде того, кто был напрямую связан со мной.


— Ким Чон Сок… — я сглотнул, и никак не мог принять то, что было в документах передо мной.


"Этого не может быть…"


— Твой отец, мальчик. Это твой отец, начинай привыкать к тому, какой бардак творится в мире денег, когда в него вмешиваются чувства.


— Как он может быть связан с тем, что происходит сейчас? И если вы знали обо всем — почему не предотвратили?


— Я же сказал тебе, что у меня нет ответов на все вопросы. Однако… На этот вопрос мне дали ответ в колонии, где эту тварь содержат до сих пор. И он, и Ки Джун Тэ и даже… Чон Ши Мин! Всю эту падаль умудрились поместить в одну колонию, — Даниэль затянулся и в полумраке от работы проектора, холодно отрезал, — И поспособствовали этому извне.