Вначале эти смерти из-за травли, потом гибель Кан Арым и Шина, следом закрытие агентства и эта дикая ситуация с Сонбэ. Неужели Кан Ван Сик оказался настолько опасен, что наставнику пришлось обмануть всех? Но я то видел, что Тереза плакала, она не могла не знать о планах Энджелы. Тогда выходит, о том, что задумали Сонбэ и госпожа не знал никто?


В этот момент, смотря в глаза адвокату Кан, я вспомнил силуэт стрелка на капоте машины, которая не дала размазать нас по дороге в ночь исчезновения Джей-ши.


— Ким Тиен? — тварь играла свою роль хорошо.


Он нахмурился и смерил меня уничижительно и свысока, словно показывая на чьей стороне здесь закон. Однако я не стал кланяться такому ублюдку, который довел мою семью до того, что происходило сейчас. Ведь я помнил совершенно другое время, когда за одним огромным столом, в огромном репетиционном зале нашего родного агентства, из которого нас выгнали как бродяг, сидела вся семья. Я помнил улыбки на лице каждого из них. Помнил как мы радовались и праздновали победу любого из нас, вне зависимости от статуса семьи или достатка. Я помню то время, когда мой наставник смотрел с любовью на своих детей. Как мы смеялись с того, что ни в одном агентстве нет комнаты где носятся дети, и только в нашем такая была прямо рядом с кабинетом Сонбэ.


— Вам… — я еле выдавил это из себя, однако продолжил, — Просили передать!


Я протянул псу сотовый, и не оборачиваясь пошел в сторону кордона охраны доков. Трое из парней в спец форме тут же передали по рации, что я приближаюсь, после чего открылся живой коридор и мне позволили войти в здание центрального склада.


Как только переступил порог меня встретила пустота. В помещении не было никого, кроме сидящего на стуле Ли Шин Дана.


— Он уже трясется в страхе? — спросил Даниэль и усмехнулся, пока эхо его голоса отбивалось от стен огромного пустого склада, из которого вывезли всё.


— Вы с самого начала знали, что это именно он и не остановили до того, как погибло столько людей? Все эти смерти!!! Их можно было предотвратить… — я говорил сквозь сжатые зубы, потому что волна холодного ужаса от разговора с ожившей Энджелой сменилась жгучей яростью от воспоминания о Кан Арым и Шине.


Даниэль откинул полы пальто и подкурил сигарету, спокойно закинув ногу на ногу.


— Ты ещё слишком мало видел в своей жизни, парень. Когда я впервые понял, чего стоит смерть в этом гниющем мире, мне было двадцать три года. Именно тогда я решил, что каждая тварь, которая причастна к тому, что моя мать погибла заплатит за всё. Я был преисполнен эмоциями так же как и ты сейчас. Верил, что могу свернуть горы, переплыть все чёртовы моря… — Даниэль выдохнул, а я продолжал дышать через раз, совершенно не понимая к чему этот высокопарный монолог, — … Однако я был глуп, парень. Потому что спустя два года понял другую вещь, когда моя месть стала частью жизни ни в чем неповинной женщины. И я отказался от мести ради нее, но не отказался от денег, Тиен. От этого я не мог отказаться никак, потому что понимал — после того что сделал с твоим отцом, деньги и статус — единственное что способно защитить меня и мою семью. Но знаешь, что я осознал еще, Тиен. Мертвых не вернуть, их жертву не восполнить, а деньги нужно использовать, чтобы не убивать, а спасать тех кто тебе дорог и ещё жив. Твой наставник — альтруист ещё пуще, нежели я. Вместе мы решили создать конгломерат, который позволял защитить нас от всех, кто пытался влезть в нашу семью. Мы не простые люди, Тиен. Ты не простой человек. Был бы им — живи на берегу Восточного моря и питайся тем, что выловит из него твой отец моряк. Тогда бы тебя не интересовало ничего, кроме милой госпожи одноклассницы, на которой в итоге ты бы и женился, а потом завел с ней детишек. В этом случае, тебе не пришлось бы стоять сейчас передо мной, и задавать такие вопросы.


— Хватит! Оставь парня в покое, брат, — справа послышались шаги.


Даниэль потушил окурок о подошву своих ботинок и бросил взгляд на того, кто вышел под свет лампы на потолке, который больше походил на потолок арены.


— Да кто его трогает, Джей? — Даниэль прошёлся по мне тяжелым взглядом и закончил, — Я говорил тебе однажды, Тиен, что ты мне начал нравиться. Сегодня ты доказал, что я не ошибался в тебе.


— Как вы можете настолько спокойно… — я скривился, а Джей прошептал:


— Спасибо, что пришел за ними. Я ждал, что рано или поздно Ван Сик поймет, что я знаю про Хо Сока и чаты. Я был почти уверен, что он попытается убрать и меня точно так же, как Сая. Поэтому всё должно было выглядеть максимально правдоподобно. Мы пригрели в своем доме человека, который казался совершенно безопасным. Пока мы боролись с очевидным врагом, у нас за спиной, в тени, спрятался настоящий.


— И что дальше? — я не стал отвечать на его благодарность, потому что помнил насколько несчастной была Роксана, и не мог понять, как можно было так легкомысленно одурачить всех вокруг и ждать, что каждый воспримет это адекватно.


— А дальше сюда войдёт главное действующее лицо, — произнес Даниэль и поднялся со стула, когда в помещение вошли двое охранников, ведущих под руки госпожу Кан.


"Они спланировали всё до мельчайших подробностей. Фактически позволили Кан Ван Сику довести свой план до конечной точки. Но Сонбэ… Если госпожа жива, значит и малышка Сара тоже. А значит…"


— Сонбэним…


— Тиен! — холодно осек мою попытку задать очевидный вопрос Шин Дан.


— Твари! Кто вам позволил такое вытворять? Кто вам позволил забирать мою дочь из лечебницы? Что вообще здесь происходит? Вы хоть понимаете, что оппа посадит вас всех в одну камеру за то, что вы вытворяете!


Кан Мин На кричала так, словно её пытались убить, хотя по сути женщину никто не трогал и пальцем. Её даже весьма аккуратно усадили на стул, где минутой ранее сидел Даниэль.


— Я думаю на эти вопросы тебе ответит другой человек, Кан Ми На, — Даниэль встал рядом с Джеем, пока склад стал медленно наполняться людьми в форме, которую я опознать не мог.


— Омма… Как ты могла? Как ты пошла на такое? — я до конца не мог поверить, что из-за спин этих самых людей выйдет Чи Джин и Санни.


Однако девочка, давясь слезами неотрывно смотрела на свою мать, которая словно статуя застыла и буквально почернела от ужаса.


— Санни… Как? Ведь дядя сказал…


— Как ты посмела допустить такое? Как ты… Я все думала, когда этот спектакль закончится? Когда я наконец перестану быть твоим способом встретиться с папой? Когда ты одумаешься и поймёшь насколько он счастлив? Я смотрела на всё это и не могла понять… Почему мой отец терпит подобное? Почему Эн молча воспринимает каждую твою выходку, мама?! Я ведь просила тебя, мамочка. Я ведь говорила тебе, что это неправильно. Ведь поддерживала тебя. Почему?


В этой девочке было столько боли и силы, что я не мог поверить в то, что ей всего пятнадцать. Не мог понять, что в таком возрасте она оказывается всё видела и понимала, не хуже любого взрослого.


— Сан Ми, ты не понимаешь… — Кан Ми На поднялась со своего стула, однако её осек другой голос.


— А что она должна понимать? — госпожа медленно вышла из-за спин тех самых бойцов, а я сильнее сжал руки в кулаки.


Энджела и правда была жива. Она медленно шла к остолбеневшей от ужаса женщине и неотрывно смотрела только на её лицо. Кан Ми На пошатнулась, и схватилась за спинку стула чтобы не упасть, когда увидела Энджи.


— Этого не может быть… — Ми На стала задыхаться, шепча это, а я не мог взять в толк, что с ней происходит?


Ведь как поверить в то, что эта хрупкая женщина замешана в таком чудовищном преступлении, лишь для того чтобы получить мужчину, который никогда не стал бы с ней жить, потеряв свою жену.


Это невозможно! Я знал и видел… На моих глазах Сонбэ не единожды смотрел на Энджелу так, словно она центр всего, что его окружает. Этот взгляд не спутать ни с чем. Теперь я и сам смотрел так же. И центром для меня была Тереза, которую я до сих пор не отыскал в толпе всех этих людей.


— Это неправда! Ты сдохла! Я видела… Я видела как твой гроб выносили! Я… — Кан Ми На стала глубоко дышать и буквально рычать в лицо идущей прямо к ней Энджеле, — Ты… и твоё отродье!!! Это ты его убила! Где он?! Где Сай?!


Сан Ми отвернулась и стала буквально рыдать в плечо Чи Джина, который быстро переглянулся с Шин Даном, и стал уводить девочку из склада.


Но Санни не хотела уходить и вырвалась, только для того, чтобы сказать самые страшные слова, которые ребенок может произнести в сторону матери:


— Мне жаль… — Сан Ми прошептала это так, словно умирала сама, и даже я не сдержался от тяжелого выдоха, когда девочка это говорила:


— Мне жаль, что ты моя мать. Мне стыдно, что моя мать превратилась вот в это, а я ничего не сделала. Мне стыдно, что моя мать настолько жалкий человек, что готова была убить моего брата и сестру лишь бы только получить своё. Мне стыдно, что все эти месяцы мне пришлось покорно МОЛЧАТЬ И ПРИКИДЫВАТЬСЯ ДУРОЙ, чтобы спасти людей, которые дороги мне больше жизни. Этот позор… Я не смою его ничем, омони *(матушка)! Позор, который заставила меня испытать именно ты, когда послушала дядю и поверила в его праведные намерения!


— Кан Сан Ми!!! Как ты смеешь так говорить с родной матерью?!


Девочка вздрогнула, когда в помещение ворвался адвокат Кан со своими людьми.


— Она Ли Сан Ми! Ещё раз поднимешь голос на мою дочь, и я вырву тебе язык!


По моей спине пробежал не просто холодный пот, по ней прошёлся озноб, который упал в самые пятки и я чуть не пошатнулся, когда увидел фигуру, стоящую за спиной Санни.