Председатель правления Лиминки Таветти Лескела попросил, чтобы Хемми Элстела, который был временно освобожден от должности специалиста по развитию хозяйства, все же показал город группе журналистов, приехавших освещать строительство нового дирижабля.

Старший сержант Рюнанен уселся за руль гастрольного автобуса «Блэк Шоттон». По всей видимости, тормоза в нем уже починили, внутри все вымыли и прибрали, и в результате получился отличный транспорт для пресс-тура. В него набились два десятка финских и иностранных журналистов и две съемочные группы.

Микрофона в автобусе не было, так что Хемми глубоким грудным голосом на разных языках лично знакомил гостей с Лиминкой и ее достопримечательностями. Он поведал публике, что на этом автобусе легендарная группа ездила на свой последний концерт. Фотографы быстро защелкали, снимая автобус внутри и снаружи.

Вначале экскурсанты поехали к заливу, поднялись на обсерваторию и полюбовались на море. Да, небогата была северная природа зимой душещипательными видами. Затем автобус поехал к радиовышке «Сонеры», откуда сорвалась и улетела «Фея равнин». Журналисты попросили Элстелу забраться наверх, чтобы сделать снимки для газеты. «Куда только дурак человек не вляпается из-за своих суетных дел», – думал Хемми, но на вышку поднялся и горделиво помахал с десятиметровой высоты стоящим внизу корреспондентам. Оттуда поехали на черепичный завод, где журналистам выдали по куску памятной севернопохьольской черепицы. На черепице был выжжен логотип завода и слоган, тот самый, что красовался на борту дирижабля. Лильероз с гордостью продемонстрировал новую линию обжига, которая за сутки производит больше черепицы, чем есть крыш в Лиминке.

В заключение проехались к церкви. Хотя Лиминка и представляла собой скучный плоский кусок земли, церквушка была по-своему красива, ее желтый цвет на фоне огромных белых берез свидетельствовал о почтенном возрасте. Элстела сказал, что Лиминка была основана больше пятисот лет назад и два года назад отпраздновали 525-летие города.

После этого было просто необходимо посмотреть на памятник войне; огромный, вырубленный из гранита, он возвышался в самом центре города – реконструкция оборонительной башни с пятью бойницами. Медная табличка повествовала о тех кровавых годах. Вместе с соседними волостями Лиминка сражалась против русских в Русско-шведской войне за карельские земли. Слава богу, сейчас отношения с Воздушными силами России дружественные.

Журналисты узнали о Лиминке много интересных фактов: население 4124 человека, промыслы типичные для этой местности: сельским хозяйством жили 22 % населения, в промышленности и на черепичном заводе, в частности, работало 10 %, в сфере обслуживания были заняты 27 %. Процент безработицы в Лиминке был намного ниже, чем в других сельскохозяйственных областях, – меньше 10 %. Из сельскохозяйственных культур выращивали кормовые травы и картофель. Молочного скота больше трех тысяч голов, свиней – семьсот голов. Особенно вся эта информация интересовала иностранную прессу.

В центре города внимание журналистов привлекло красивое белое деревянное здание, в котором располагался магазин товаров ручной работы «Иппала». Кто-то спросил, что значит «иппала». Элстела не знал, так как родом был с юга и много лет провел в Вёюри, но не растерялся и ответил, что на местном диалекте это слово означает варежки или иные шерстяные вещи. Экскурсия завершилась в мотеле «Кранка», где журналистам раздали буклеты про Лиминку и бокалы с шампанским.

Распрощавшись с журналистами, Хемми и Ропе отправились в контору: им еще предстояло подготовиться к поездке в Европу. Рюнанен был членом Союза автомобилистов и давно планировал поехать в Европу на машине, но разве на зарплату полицейского купишь нормальную тачку, чтобы проехать тысячу километров, останавливаясь в дорогих отелях? Пока Ропе вынашивал свою мечту, дома у него накопилась целая гора карт и буклетов из разных гостиниц. Наконец-то и они пригодятся.

– На бензин и гостиницы будет скидка, главное – взять членский билет.

На следующий день рано утром старший сержант Ропе Рюнанен и директор проекта Хемми Элстела собрали чемоданы и вылетели в Берлин. Ропе первый раз летел в центральную часть Европы. Мир-то он повидал, дважды был на Майорке, по разу в Португалии, Алгарве, Петербург и Таллин тоже были ему знакомы. А вот в Берлин он летел впервые.

В самолете Хемми поинтересовался у полицейского: владеет ли он иностранными языками, учили ли их этому в полицейской академии? Ропе смутился, но сказал, что на языках говорит. Нормально знает английский – в школе учил, да и по телевизору свободно слушает, язык международного общения, как-никак. Тут проблем нет. И по-немецки знает много фраз, правда, не всегда знает перевод. Вот и представится прекрасная возможность расширить словарный запас, мозгов ему на это хватит. А шведский в Центральной Европе все равно никому не нужен.

– Мне в голову вместится хоть тыща немецких слов, – хвастался полицейский, доставая из пакета бутылку пива.

– Эй, хорош! Тебе еще машину вести до гостиницы. Приедем – купим.

Элстела поглядел на попутчика. Симпатичный мужик, светловолосый, голубоглазый, высокий, худой. Рюнанен был на несколько лет моложе Элстелы, на вид лет тридцати пяти. Уверенное, честное лицо. Ропе вроде не был женат. А может, и был, не время спрашивать, подумал Элстела, успеется. Авиакомпания «Люфтганза» предложила путешественникам на обед квашеную капусту и жареные колбаски, а как же иначе? Из напитков можно было выбрать пиво или южнонемецкое белое вино. Элстела чувствовал, что жизнь налаживается. Уныние, овладевшее им в Стамбуле, потихоньку уступало место бурной деятельности. Элстела предупредил Рюнанена, что первым делом, как только они сядут в аэропорту Темпельхоф, надо будет взять такси и ехать в автосалон, купить на имя (и деньги) Лильероза нормальную машину. Затем они рванут на автобан, не чета финским, и вечером будут уже в Лейпциге. А там с утра за работу.

Лицо Рюнанена перекосилось. Как, ехать дальше, уже?

– Неужели мы Берлин не посмотрим? Давай хоть денек развлечемся.

Элстела в Берлине бывал и ничего веселого в нем не находил. Холодный, сухой город, особенно восточная его часть, она стала жертвой реализации тяжеловесного и вычурного архитектурного плана. Центр был сплошное сверкание стекла и металла.

– Уродливый, враждебный город, – объяснял Элстела, – как из второсортной фантастики. Мрачное место.

– Все-таки хотелось посмотреть немного на столицу Германии. Это же один из главных городов Европы! Порешили остаться в Берлине на ночь, но вначале надо купить машину и перегнать ее на парковку гостиницы, потом можно хоть всю ночь изображать туристов.

Из аэропорта приятели отправились прямиком в автосалон на Мариенбургштрассе, который Элстела заприметил еще, будучи в Лиминке, и тщательно записал адрес в книжку. Там они присмотрели несколько подходящих моделей. Ропе особенно понравился «Сааб» модели 1999 года, он всегда о таком мечтал. Крепкий, надежный автомобиль, изумрудно-зеленого цвета. На нем, согласно приборам, проехали всего 70 000 километров. Внутри – светлая кожаная обивка, объем двигателя 2,4 литра. Рюнанен сказал, что на ней он не побоялся бы ехать даже по немецкому автобану с агрессивным левосторонним обгоном, где всякие бизнесмены и прочие богатеи мчатся под двести километров. На «Саабе» он мог развить скорость до двухсот пятидесяти, ограничений скорости в Германии нет, это Рюнанен знал точно.

Машину оформили на имя Лильероза. Рюнанен сразу впрыгнул в кабину и помчался, следуя указаниям Элстелы, в отель «Ибис» в самом центре города, по адресу: Пренцлауэр Алле, 4 – всего в нескольких кварталах. Хемми Элстела сразу заметил, что Рюнанен – умелый водитель, он легко предугадывал движения машин на дороге, и пробки в центре Берлина ему были не страшны. Старший сержант мастерски припарковал автомобиль у гостиницы. Отель «Ибис Берлин Мит» располагался в самом сердце города. Взяли один номер на двоих – оба утверждали, что не храпят. Комнатка оказалась малюсенькая, словно каюта, но чистая и недорогая, за двух человек и парковку всего сто евро. Сэкономили Лильерозу деньги.

Разложив вещи, приятели отправились в город. Дул холодный ветер, шел мокрый снег, но настроение это не испортило – они же были ребята, привыкшие к северным морозам и снежной пыли равнин. Выйдя на Александерплац, Элстела поведал Рюнанену, что это место было известно в Европе еще до войны. Теперь площадь представляла собой печальное зрелище: гэдээровские бетонные дома посерели и осыпались от времени, а новые стеклянные высотки тоже глаз не радовали. Приятели вошли в метро и поехали на другой конец города – во Дворец Кайзера, надо сходить, раз уж они тут туристы. Должны успеть до закрытия.

Старший сержант Рюнанен восхищался огромными залами дворца, в которых не сохранилось ни золотых, ни богатых украшений.

– Вот так громадина! Прямо чудо из чудес!

Рюнанен купил несколько открыток; одну для Солехмайнена, чтобы поиздеваться; средний сержант такого лоска в жизни не видел. Что у них за спор вышел с Солехмайненом, поинтересовался Элстела. Столько лет работают вместе, чего никак не поделят?

Взгляд Рюнанена стал жестким. Он признался, что несколько лет уже увлекается живописью и как-то по глупости проговорился об этом Солехмайнену. Зря, и не надо было показывать ему свои картины. Что понимает этот деревенский полицай в полете человеческой души?

Ропе сказал, что уже десять лет рисует и пишет красками разные сюжеты. Рисовать он учился сам, теперь пишет акварелью. Картин, писанных маслом, у него было больше сорока, одна из них – обнаженная Лаура Юли-Вайнио в полный рост. Ему пришлось неделями уговаривать невесту, прежде чем она сбросила одежду и предстала перед ним моделью, левая нога кокетливо стоит на большом пальчике, головка художественно повернута в сторону.

Ропе Рюнанен пока не думал делать выставку. Не надо суетиться, вначале надо найти собственное видение и лишь потом выносить свои работы на суд публики.