С грустной улыбкой Элстела нажал кнопку «отправить». Улетело! На секунду ему показалось, что вся мировая тяжесть свалились с его плеч. Ракия обожгла горло, на глаза навернулись слезы. И тут же в голову пришло ужасное раскаяние – какую глупость он только что совершил!

Бывший специалист по развитию вскочил с кресла, затащил его в комнату и опустошил бутылку. Теперь в голове было пусто. Он позвонил в номер Скутари сообщить, что потерял работу, и попросить помощи в трудной ситуации.

Скутари не замедлил явиться. Хемми рассказал другу последние новости. Обеспокоенный пилот внимательно выслушал рассказ и серьезно спросил: не хочет ли Элстела принять ислам? Тогда у него не будет плохих дней. Аллах защитит своего сына и по-любому после смерти наградит в раю.

Религия Элстелу не сильно интересовала, гораздо больше его волновало, сможет ли Скутари найти ему работу. Будучи от природы хорошим организатором, Элстела мог бы стать продюсером воздушного цирка или даже компаньоном – а что, будут вместе летать на гастроли! Должно же у Скутари найтись вакантное местечко, раз три акробата бесследно исчезли в Китае.

Конечно, экс-специалист не очень годился на роль турецкого акробата, но на следующий же день Скутари и Хемми поехали в аэропорт, где пилот начал обучать товарища акробатическим трюкам и навыкам полета. Теорию оставили на потом, вначале Скутари хотел научить приятеля базовым навыкам вождения. Он продемонстрировал Хемми свой цирковой самолет, который стоял на площадке под номером шестнадцать, открыл капот – весь механизм как на ладони. Пока самолет был на ремонте, ученик получал уникальную возможность воочию убедиться, насколько быстры винты и как работает мотор. Хемми прилежно все записывал. Скутари оказался прекрасным учителем, мотивирующим и целеустремленным.

Два дня самолет стоял на ремонте, и два дня Элстела усваивал важную информацию об устройстве и работе поршневых двигателей. Затем наступила вторая стадия обучения – полеты и упражнения по воздушной акробатике. Но Элстела даже не успел приступить к ним, так как в международный аэропорт Стамбула прибыл из Финляндии сотрудник черепичного завода Лиминки с заданием во что бы то ни стало вернуть Элстелу обратно в строй.

Музей цеппелина

Бывший специалист по развитию хозяйства стоял на голове на крыше самолета. Несмотря на свои сорок лет и некоторую упитанность, он был в хорошей физической форме, раз мог выполнять такие трюки. Скутари выглядел довольным, но сказал, что этого мало – только после многих месяцев упорных тренировок Хемми сможет выступать перед публикой.

– Запишись еще на курсы парашютистов.

Элстела заверил, что не боится высоты, пару лет назад он даже чуть не отправился в полет на воздушном шаре, кроме того, он долгое время работал, так сказать, на высоком посту да на сильном ветру – был председателем общины Вёюри.

– У меня душа воздушного акробата, – хвастался Элстела.

Но его крылатой душе пришлось очень скоро спуститься на землю, так как в Стамбул прилетела Милла Сантала с отказом в увольнении и письмом от правления Лиминки о предоставлении Хемми Элстеле отпуска на время строительства нового дирижабля. Милле пришлось бросить все срочные дела ради этой поездки, поэтому она находилась не в самом радужном настроении. Из аэропорта она позвонила Элстеле на мобильный и узнала, что он учится на акробата и находится на тренировке в аэропорту. Оставив чемодан в камере хранения, Милла отправилась на поиски Хемми.

Прохладный мартовский ветер игриво раздувал юбку судьи, решительным шагом мерившей полкилометра до спортзала, где она сразу же нашла того, кого искала. Хемми стоял на голове на крыше самолета. Пилот Скутари давал указания, что делать дальше. Элстела должен был изогнуться так, чтобы ноги коснулись крыши. Очень сложный трюк, который не удалось осуществить, потому что в процесс вмешалась женщина.

Милла во все глаза глядела, как Хемми извивается на крыле самолета. Вот так шоу! Взрослый мужик корячится на верхотуре, а турок-негодяй подстрекает его к очередным опасным трюкам!

– Немедленно слезай оттуда! – закричала она.

Хемми вздрогнул. Голос Миллы прозвучал так строго, что он не посмел возражать. Тренировку пришлось прервать. Взяв такси, они поехали в гостиницу. По дороге Милла сказала, что Элстела не должен был увольняться из нового проекта. Его специально выбрали, к тому же никто не справится со строительством дирижабля лучше, чем он. С опытом работы специалистом по развитию хозяйства и председателем правления Хемми – идеальный кандидат.

– Лильероз не принял твое увольнение всерьез. Он решил, что ты был пьян.

Элстеле пришлось признаться, что он глубоко раскаивается в том, что написал все эти глупости. Но если Лильероз действительно хочет, чтобы он вел проект, Элстела согласен. И забудем об этом.

– Еще Лильероз обещал поднять тебе зарплату, хотя у тебя итак она неплохая, – пробурчала Милла. С одним вопросом разобрались. Перешли к следующему. Во-первых, акробат из тебя не выйдет. Неужели ты сам, дурачок, не понимаешь, что ты уже не молод и выглядишь в воздухе как нелепый старикашка, на которого никто не захочет смотреть даже за деньги? Во-вторых, ты в первом же полете свалишься с крыла, и будет мне потом удовольствие собирать твои останки в гроб и перевозить в Лиминку или где там тебя похоронят. В-третьих, я тебе просто не разрешаю…

– Хватит, давай поговорим о чем-нибудь другом.

Милла поселилась в соседнем с Элстелой и Скутари номере, таким образом, все участники турецкой части воздушного проекта были в сборе. Два дня было решено отвести на обсуждение и планирование, потом Милла и Хемми вернутся в Европу, а Скутари займется поиском и обучением новых акробатов, которые смогут участвовать в представлениях, пока те, что пропали в Китае, не вернутся на родину. Китайские службы сообщили МИД Финляндии, что к ним не поступала информация о финском дирижабле. Плохие новости. Неужели «Фея равнин» потерпела крушение на границе? Или китайские истребители все-таки сбили дирижабль и решили дипломатично замять щекотливую ситуацию?

Раз вестей о дирижабле не было, оставаться в Турции и ждать, пока само все решится, было бессмысленно. Милла огласила еще целую кучу вопросов, которые требовали ответа, например, подбор и доставка материалов для нового дирижабля. Еще надо было выбрать место для строительства. Лиминка сразу отпадала, это уже обсуждалось – ветрено, придется строить огромный ангар, и по цене это выйдет как целый дирижабль.

– Давай заедем на обратном пути на Боденское озеро? – предложила Милла Сантала.

– Зачем?

– Там находится самый большой в мире Музей цеппелинов. В Фридрихшафене, в ста километрах на север от Цюриха, на немецкой стороне.

Два дня пролетели незаметно в обсуждении насущных дел и новых проектов. Лильероз напомнил, что в Праге их ждут несколько километров четырехдюймовых труб, которые фирма «Упонор» в свое время продала местному Министерству водоснабжения и канализации. Из-за сильных наводнений было решено заменить трубы на шестидюймовые, так что теперь продукция «Упонора» мертвым грузом лежала в каком-то парке. Их можно дешево купить, а заодно и договориться приобрести по хорошей цене пресс для пластмассы, на котором из труб можно сделать рейки нужной длины и диаметра. Есть один такой в Кокколе, почти новый.

Временно освобожденный от должности специалиста по развитию хозяйства Хемми Элстела подсчитал, что, если спрессовать четырехдюймовые трубы и разрезать на восьмидюймовые листы, их общая длина составит несколько десятков километров. Просмотрев английские чертежи, он рассчитал, что тридцати километровых пластмассовых полос должно вполне хватить на каркас нового дирижабля: при длине судна 140 метров, 69 метров в окружности и расстоянии между горизонтальными рейками полметра всего их понадобится 139 штук общей длиной 19 320 метров. Вертикальные рейки будут располагаться в метре друг от друга, на каждый 69-метровый обруч уйдет около 140 реек, общая длина составит 9660 метров. Общая длина реек составит почти три километра. Прямо гигантская рыболовная сеть!

Прочные и точно подогнанные упоноровские трубы пригодились бы для водопровода в пустынях Северной Африки, но им были нужны десятидюймовые – финские оказались слишком малы для африканцев. Вот откуда такая низкая цена – 2000 евро за тонну.

Милла обратилась в «Упонор» с просьбой сообщить коэффициенты смешения в лабораторию Института пластмасс города Отаниеми, чтобы те выдали заключение о прочности материала, а также его сжимаемости, ударостойкости, температуре плавления, морозостойкости и химическом составе, чтобы знать, как пластмасса будет реагировать при взаимодействии с газом типа гелия в долгосрочной перспективе. Скутари с удовольствием полетел бы в Цюрих на собственном самолете, но на горючее тогда уйдет много денег, неразумная трата, считала госпожа Сантала. Поэтому решили, что до Швейцарии они долетят на пассажирском, в аэропорту Цюриха возьмут машину и на ней поедут в немецкий городок Фридрихшафен.

Музей Цеппелина – белое здание в стиле конструктивизма, располагался на берегу Боденского озера. Милла и Элстела с интересом изучали экспонаты. Даже не верится, насколько красочной и долгой была история дирижаблей. Их строили в течение полутора веков, а стали использовать для полетов лишь в начале xx века, даже пересекали на них океан. Одного дня на осмотр богатой коллекции музея явно не хватало, поэтому коллеги решили остаться подольше и забронировали номер в скромном пансионе. Директор музея заметил интерес парочки и подошел пообщаться. Узнав, что перед ним сам господин Элстела с госпожой Сантала, ответственные за проект дирижабля финского бизнесмена, он несказанно обрадовался и бросился расспрашивать, что слышно о сбежавшей «Фее».

К сожалению, Милла и Элстела не могли ему рассказать больше того, что сами знали по сообщениям из телевизора. Последней новостью был ответ китайских спецслужб, если его можно считать ответом. Хемми Элстела подтвердил, что вместе с дирижаблем в Китае пропали еще девять человек – шестеро финских музыкантов и трое турецких акробатов. Хемми рассказал про воздушную битву за «Фею», которой сам стал свидетелем, но о подробностях распространяться не стал, стычка и так все сильно осложнила.