— Я уверен, что вы обратили внимание на слова Джонатана об исправлениях и изменениях в конструкции, которые он собирается осуществить при строительстве следующих клиперов. Я хочу, чтобы здесь все было готово к его приезду, и тогда он сможет без промедления развернуть строительство во всю ширь.

— Это разумно, — сказал сэр Алан. — Если спрос на клиперы здесь составляет лишь небольшую долю спроса на них в Британии, то вы будете завалены заказами. Особенно если ребята покажут хорошую скорость на обратном пути домой, Только не забудь, что я хочу получать от вас минимум по одному клиперу в год и даже больше, если вы сможете.

— Я не забыл, — сказал Джеримайя.

Его зять вздохнул:

— В некоторой степени я тебе не завидую, старина. Тебе придется выложить огромный первоначальный капитал для строительства четырех новых сухих доков.

— Да, мне придется залезть в капитал компании, это уж без сомнения. Но если Джонатан сможет строить по два клипера на каждой верфи за двенадцать месяцев, удвоив число рабочих, что, надеюсь, разумно, я покрою расходы через год и начну получать доход.

— Не представляю, чтобы что-то могло помешать тебе достичь этого, — сказала Джессика.

— Я тоже, — ответил брат. — Теперь Чарльз непосредственно участвует во всем этом, и я знаю, что Джонатан захочет, чтобы он участвовал и в нашем расширении, так же как и я хочу этого. Все это приводит нас к главному вопросу. Алан, уже многие годы мы с тобой неоднократно говорили об укреплении наших предприятий путем слияния их в одну компанию. Причина, по которой я просил вас приехать к нам, заключается в том, что я подумал, не является ли нынешний момент подходящим для нашего слияния.

— Я целиком «за», — тут же ответил сэр Алан.

Джессика Рейкхелл Бойнтон улыбнулась:

— Я мечтала об этом много лет.

— Есть сложности, которые вы можете одобрить, а можете и нет, — сказал Джеримайя. — Во-первых, я намерен предложить Джонатану полное партнерство, как только он вернется домой. Сооружение им клиперов принесет больше денег, чем строительство бригов. Кроме того, клиперы, которые мы включим в наш флот — при условии использования их с толком, на дальние расстояния и с негромоздким грузом, — принесут огромные доходы. Поэтому я считаю, что будет только справедливо сделать Джонатана равным партнером сейчас, чем просить его подождать, пока я уйду на покой и передам ему компанию.

Сэр Алан пожевал кончик незажженной сигары.

— Должен признать, что я пока не готов предложить Чарльзу равное партнерство. Это несколько рановато. Но я с готовностью предложу ему стать моим младшим партнером.

— Этот вопрос вы должны решить с Чарльзом между собой. Я думаю, что, поскольку Чарльз вложил деньги в «Летучего дракона» и отдал почти два года своей жизни этому плаванию, важно, чтобы он имел право голоса в руководстве и распределении доходов.

— Я не столь готов, как ты, иметь еще одну пару рук на браздах правления, — сказал его зять, — но я не вижу никаких проблем в достижении взаимоприемлемой договоренности с Чарльзом.

— Ну что же, неплохо, — сказал Джеримайя. — Есть еще одна серьезная помеха слиянию, и боюсь, что она тебе не понравится. Но я знаю, что выражаю не только свое мнение, но и мнение моего сына, когда говорю, что мы сможем объединить наши усилия, только если ты откажешься от торговли опиумом с Китаем.

— А как Чарльз будет рад этому! — воскликнула Джессика.

Джеримайя взял письмо сына и поискал глазами нужные строчки.

— А, вот они: «Перевозка опиума значительно страшнее и вреднее, чем мы себе представляли. В ближайшие годы, а я уверен, что это будет скоро, котел взорвется, и обожгутся как иностранцы, так и китайцы». Я не понимаю, зачем кому-то из нас обжигаться на деле, которое не только аморально, но и незаконно.

— Я мог бы поспорить с тобой насчет законности, — сказал сэр Алан, — но я ограничусь фактами. За последние четыре года одна шхуна Бойнтонов ежегодно доставляла в Китай груз опиума. Одно такое плавание приносило нам такой же доход, как все наши другие операции за год, вместе взятые.

— Флот клиперов при умном руководстве и использовании, — сказал Джеримайя, — должен принести и английской, и американской ветвям новой компании, действующим независимо друг от друга, значительно более высокий доход, чем флот обычных торговых судов. Рискуя показаться прямым и непоколебимым, Алан, я не только заявляю, что твое согласие об отказе от перевозки наркотиков обязательно для нашего партнерства, но и пойду еще дальше. Ни один клипер Рейкхеллов не будет продан тем, кто намерен перевозить на нем опиум.

— Ах ты чертов янки! — воскликнул сэр Алан. — Ты же приставил пистолет к моей голове.

— Совершенно верно, — весело признал Джеримайя.

Джессика благоразумно воздержалась от каких-либо комментариев.

— Ты не только вынудишь меня покупать клиперы у других, что, вероятно, означает, что придется ждать несколько лет, — заявил ее муж, — но еще и Чарльз покинет компанию Бойнтонов и перейдет на постоянную работу к Рейкхеллам.

— Думаю, он может, — признал Джеримайя.

Сэр Алан сердито посмотрел на него.

— Интересно, — сказал он, — есть ли в этом отсталом доме хорошее шотландское виски. Я отказываюсь пить отраву, сделанную из кукурузы, которую вы тут, в колонии, упорно называете виски-бурбон.

— Зная о вашем приезде, — сказал Джеримайя, — я принял меры и поручил одному из моих бригов доставить виски из Эдинбурга. — Он подошел к столу в другом конце комнаты, налил в стакан виски, добавив туда воды.

Сэр Алан понюхал напиток с подозрением, но остался доволен и поднял стакан.

— Да поможет нам Бог, — сказал он. — За новое партнерство, и да здравствует его процветание!


Оуэн Брюс был обеспокоен. Избиение голландских солдат и смерть одного из них задержали восстановление нормальных отношений. Но это как раз беспокоило его меньше всего. Слишком много людей, и иностранцев, и китайцев, хорошо зарабатывали на торговле, и нынешняя ситуация не могла долго оставаться без изменения. Через неделю, максимум через две, неприятности забудутся, и деньги вновь потекут рекой.

Брюса больше расстраивало то преимущество, которое получил «Летучий дракон». Его стремительное плавание не только приносило огромные доходы владельцам корабля и Сун Чжао, но и также способствовало распространению мнения о том, что этот корабль может делать то, что не под силу обычным торговым судам. Толстый шотландец завидовал и понимал это.

Еще более неприятным было высокомерное презрение американского капитана и его английского первого помощника к перевозке опиума. Безусловно, были и другие, думавшие, как они, но эти капитаны молчали, занимались легальной торговлей и не лезли в чужие дела. Рейкхелл и Бойнтон столь горячо высказывались против перевозки и продажи опиума, что тем самым активно побуждали и другие корабли следовать их примеру, а это уже было опасно.

Брюс богател на перевозке опиума и не собирался терять этот доход. Поэтому ему было необходимо нейтрализовать усилия этих двух молодцов.

Нынешний кризис предоставил ему такую возможность. Он уже высказал жалобу сэру Уильяму Эликзандеру, но коммодор едва удостоил его вниманием. Это вынудило Брюса действовать более решительно. Он составил петицию, а затем показал ее владельцам всех английских факторий и управляющим в Вампу.

— Капитан «Летучего дракона» Рейкхелл подрывает наше дело и действует против наших интересов. Он не только работает на Сун Чжао, вынимая деньги из наших карманов и хлеб из наших ртов, но в этот трудный период он стал просто невозможным. — Брюс говорил с большой искренностью. — Мы сидим тут, в Вампу, каждый день теряя деньги, ожидая, когда возобновится торговля. А Рейкхелл в Кантоне — единственный белый человек в городе — составляет новые планы вместе с Сун Чжао. Если мы не займем твердую позицию все вместе, Рейкхелл монополизирует рынки Востока. Его чертов корабль так быстр, что он сумеет сделать это, будьте уверены.

Он был настолько убедителен, что все шесть других представителей английских факторий, включая местного управляющего влиятельной Ост-Индской компании, подписали петицию, требуя, чтобы сэр Уильям Эликзандер ограничил деятельность Рейкхелла.

Брюс отправился и на американский склад, но два представителя Новой Англии, работавшие там, даже не захотели слушать его.

— Компания Рейкхеллов одна из самых достойных в Соединенных Штатах, — сказали они. — И если Джонатан Рейкхелл так умен, что сумел добиться полного доверия столь влиятельного человека, как Сун Чжао, то удачи ему.

Столкнувшись с отпором, Оуэн Брюс все же не потерял надежды и отправился опять к коммодору.

— Сэр Уильям, — сказал он, — здешние единодушны. Это просто возмутительно, что, когда мы все страдаем, хозяин «Летучего дракона» извлекает выгоду из нашего тяжелого положения. Он провел все время, пока действовало эмбарго, в доме Сун Чжао в качестве гостя, а это неправильно. Мы отправляем копию нашей петиции в Адмиралтейство в Лондоне и считаем своим долгом предупредить вас об этом.

— Разумеется, — сухо сказал коммодор, прекрасно понимая, что его ставят в такое положение, когда он просто будет вынужден принять меры. Лорды Адмиралтейства совершенно не представляли, что происходило на Востоке, и единственное, что их беспокоило, так это поддержание мира в интересах владельцев факторий и тех, кто занимался морскими перевозками.

— Я уверен, сэр Уильям, — сказал Брюс, — что вы захотите наказать молодого Рейкхелла, чтобы он понял, насколько важно всем белым действовать единым фронтом.

— Совершенно верно. — Сэр Уильям постарался скрыть свое презрение к алчному шотландцу.

Позднее, оставшись один, коммодор обдумал проблему со всех сторон. Если он не накажет каким-то образом Джонатана Рейкхелла, то у него самого будут неприятности дома. Взвесив все, он написал тщательно сформулированное письмо императорскому наместнику. Дэн Дин-чжань был прозорливым человеком, умевшим читать между строк, и он соответствующим образом разберется с американцем, завоевавшим доверие Сун Чжао — главного представителя наместника в международной торговле.