Я уже знала, что Дэвид жил в одном из небольших отелей, и отправилась туда, довольно легко найдя дорогу. Я привязала лошадь, вошла в отель и спросила Дэвида. Портье сообщил, что он в столовой.

Я нашла его одного за столом в глубине ресторана. Дэвид был так поражен, что было подумал, не обознался ли. Затем вскочил и пошел навстречу.

– Что привело вас сюда в такой час, Джена? Вам наверняка пришлось выехать из Дункан-Хауса на рассвете.

– Я должна была увидеть вас. Это срочно. Мы можем здесь поговорить?

Он усадил меня и позвал официанта заказать для меня основательный завтрак, поняв, что у меня не было времени перед отъездом в город.

Крепкий новоорлеанский кофе взбодрил меня, отчасти сняв усталость. Прежде всего я рассказала о своем чудесном спасении от гибели в воде этим утром.

Дэвид был ошеломлен покушением на убийство.

– Пытался забить вас камнями, после того как сбросил в реку? Что за этим стоит? За что он вас?

– Вчера вечером я открыто не повиновалась Клоду, если это имеет какое-то значение, – сказала я.

– Расскажите мне об этом, Джена.

– Клод не советовал мне выходить за вас замуж. Он хочет иметь внуков, и мне предстоит стать их матерью.

– Уолтер? Он действительно хочет выдать вас за Уолтера?

– Мне было известно об этом прежде.

– Да, я знаю. Но звучало слишком невероятно, чтобы в это поверить.

– Клод дал понять, что если я не откажусь от намерения выйти за вас, он загубит вашу здешнюю карьеру. Вас не оставят дирижировать во Французской опере.

– Я пойду на это, – сказал Дэвид. – Пожертвую всем, но не потеряю вас.

– Что мы можем сделать, Дэвид? Это значит, что вам придется опять начинать сызнова. Искать другой город, где вы могли бы дирижировать. Есть ли у вас средства на жизнь, пока вы не найдете другую работу?

– Очень небольшие. Мои расходы на поездку сюда были оплачены, но если я не заключу контракта, наверняка не буду купаться в роскоши. Вся наличность, какую я имел, утонула с пакетботом.

– Вы видите какой-нибудь выход из этого? – спросила я.

– Да. Давайте поженимся сейчас. Мы как-нибудь проживем.

– Клод дал понять, что если я покину Дункан-Хаус, то могу оказаться в тюрьме, как нищая.

– Если вы выйдете за меня, они не смогут держать вас.

– Не знаю, Дэвид. Боюсь, что это слишком повредит вам.

– Боль от этого не идет ни в какое сравнение с той, какую вы бы причинили мне, выйдя за Уолтера.

– Я бы умерла, если бы это случилось.

– Не случится. Будьте в этом уверены. Что меня больше всего тревожит, так это покушение на вашу жизнь.

– Оно не было первым. Еще меня сбросило на землю, потому что кто-то устроил засаду для моей лошади у места прыжка через каменную стенку.

– Давайте поочередно обсуждать эти проблемы, – решил он. – И ешьте ваш бекон с яйцами, дорогая. При таких делах вам не стоит морить себя голодом. Теперь – о Лаверне Кейвете. Все, что мне известно о нем, – это то, что он какой-то торговец, не женат, живет один, богат и давнишний друг Клода.

– Он относится ко мне хорошо и с пониманием, – сказала я. – Он говорил мне, что Клод помешался на своем желании иметь внука. Как бы там ни было, ему нет никакой выгоды от моей смерти. Не вижу в чем бы мы могли его подозревать.

– Хорошо. Я тоже так думаю. Он все время поддерживал меня. А сестра миссис Дункан?

– Аугуста? Это такая милая, бесхитростная особа, Дэвид. Она не была бы способна даже замыслить дело вроде убийства.

– Вернемся на минуту к балу. Когда мы с вами встретились и я получил дубинкой по голове. Когда вы вернулись в дом, кого-нибудь не доставало?

– Лаверн был в столовой, угощал вином двух мужчин, за которыми были первые танцы со мной после перерыва. Это было сделано, чтобы дать мне достаточно времени побыть с вами. Лаверн не покидал дома. Клод тоже. Правда, Уолтер исчез. Потом мне сказали, что он пошел спать.

– Вы наверняка знаете, что он так и сделал?

– Нет, не знаю. Правда, я доверяю человеку, сказавшему, что Уолтер отправился спать.

– Лаверну?

– Да. Больше того. С трудом поверю, что у Уолтера даже достанет духу на попытку убить меня. Кроме того, у него есть весомые причины желать, чтобы я осталась жива. Не думаю, что его заботит, женится ли он на мне, но он хочет повиноваться отцу. Так в чем же цель моего убийства?

– То же самое относится к Клоду, – задумчиво сказал Дэвид. – Он тоже хочет, чтобы вы остались живы, и ему это нужно. Может ли это быть кто-то со стороны?

– Я здесь, в сущности, чужая. До вчерашнего вечера я не общалась ни с кем из посторонних. Дорогой, мы зашли в тупик.

– Есть еще Селина, миссис Клод Дункан.

Я подождала пока мне снова наполнят кофейную чашку и официант отойдет на расстояние за пределами слышимости.

– Она женщина решительная, – признала я. – И такая же безжалостная, как ее муж. Возможно, даже более. Но Селина не настолько сильна, чтобы сбросить меня в реку или поднять над головой тяжелую глыбу, которую убийца чуть не бросил в меня как раз перед тем, когда проплывал спугнувший его ял.

– Она могла заплатить кому-то, чтобы сделал это за нее. Нетрудно найти мужчину, который с готовностью совершит убийство, если ему достаточно заплатят.

– Верно. Но, с другой стороны, разве для нее не лучше, если я останусь в живых? Ведь я могу принести в дом внуков?

– Остается только один человек, – покорно сказал Дэвид. – Это Мари, жена Уолтера.

– О ней я тоже подумала, – сказала я. – Похоже, никто не знает, что, в сущности, с нею случилось. В доме даже предпочитают не говорить о ней. Из чего я могу заключить, что они настолько ей надоели, что она уехала. Клод на это вполне способен, но Селина могла превзойти его в доставлении неудобств бедной девушке.

– Что с нею случилось? Она была новоорлеанской девушкой, у нее здесь родственники. Почему она не вернулась к ним? Куда поехала, чтобы совсем исчезнуть? Даже если она была так напугана Дунканами и хотела убраться от них подальше, она могла по крайней мере написать письмо своей родне.

– Мы не знаем, написала ли, – сказала я.

– Верно. Я навещу ее родственников и узнаю.

– Она взяла с собой очень немногое или вовсе ничего, – сказала я. – Я ношу ее одежду, там много платьев и башмаков… всего. Она превосходно разбиралась в одежде и моде, так почему же не взяла какие-нибудь свои вещи, перед тем как исчезнуть?

– Исчезновение Мари вдруг оказывается важным, – сказал Дэвид. – Посмотрю, что могу сделать, чтобы ее найти. Сегодня для этого удобный день. Вечером нет спектакля. А завтра вечером – важный спектакль, и, боюсь, я должен буду провести день на репетиции. Вы останетесь помочь мне?

– Мне надо возвращаться. Сейчас Клод уже достаточно зол. Не хочу, чтобы его злость обратилась на вас.

– Вы можете вернуться к еще большей опасности, – возразил он.

– Теперь я предупреждена и намерена быть очень осторожной. Я хотела, чтобы вы знали, что происходит, особенно про требование Клода выйти за его сына.

– Но Мари жива. Он не может доказать обратного. Как же Уолтер снова женится?

– Как сказал Уолтер, его отец может это уладить.

– Без сомнения. И все же я бы не хотел, чтобы вы возвращались.

– Мое самое большое желание – остаться здесь с вами. Тогда я чувствовала бы себя в безопасности, но я кое – чем обязана им. Кроме того, убеждена, что если этой странной тайне суждено быть разгаданной, то ключ к ней находится в Дункан-Хаусе, а не в Новом Орлеане. Теперь я чувствую себя лучше. Вы предупреждены, а я готова предстать перед Дунканами. Спасибо за завтрак. Я очень постараюсь снова выбраться в город, чтобы послушать вашу музыку.

– Завтрашний вечер мог бы быть подходящим временем, – заявил он. – Я провожу вас до кабриолета.

Вернувшись в Дункан-Хаус, я прошла прямо в свои покои, на счастье, никого не встретив. Я слишком устала, чтобы заниматься чем-либо, легла в постель и заснула. Разбудила меня Колин по приказу Селины.

– Они думают, что вы заболели, – сказала она. – Они беспокоятся о вас.

– Я не больна, – ответила я. – Теперь я чувствую себя прекрасно. Я всю ночь была на ногах. Попроси, чтобы мне дали что-нибудь поесть. И спасибо тебе, Колин.

Она поспешила за едой. Я занялась своей прической, оделась и сошла вниз. Хотя была уже середина дня, место за обеденным столом было для меня сервировано.

Когда я намазывала маслом теплые булочки и пила кофе, вошел Клод и сел рядом.

– Что думает ваш молодой человек об этой ситуации? – спросил он.

Наверняка у Клода есть люди, извещающие его обо всем происходящем в Новом Орлеане, подумала я.

– Ему она не нравится, мистер Дункан.

– Да, я полагаю, не нравится. Вы пришли к какому-либо решению?

– Не знаю, что вы имеете в виду.

– Скажем, не откладывая выйти за него?

– Нет, мы об этом говорили, но никакого решения не приняли.

– Вы необыкновенная девушка, Джена. Вы могли солгать мне, но я знаю, что вы говорите правду.

– Я не лгу, мистер Дункан. Теперь я хочу задать вам вопрос и надеюсь, что вы меня не обманете. Вы знаете о ловушке, устроенной мне за каменной оградой?

– Да, конечно.

– Это ваших рук дело?

– Моих? – воскликнул он. – Я никоим образом не хочу повредить вам.

– Сегодня утром, очень рано, перед самым рассветом, я поняла, что не могу заснуть, и решила прогуляться. Это была прогулка, не обдуманная заранее. Я почти не смотрела, куда иду, и очутилась на берегу реки. Когда я там стояла, кто – то, напав на меня сзади, приподнял вверх и сбросил в воду.

– Боже мой! Кто это был?

– Не имею понятия. Это еще не все. Когда я пыталась выкарабкаться на берег, эта личность швыряла в меня камнями. Один из них сильно ушиб мне плечо. Наконец он почти бросил большую каменную глыбу, которая наверняка убила бы меня или отправила без сознания на дно реки. Плывший вниз по течению ял спугнул его, иначе, без сомнения, я была бы теперь мертва.