Лейла Мичем - Дикий цветок

Мысль взять ее в жены пришла к Томасу, когда он до конца осознал, насколько сильно встревожен отец. Если Томас погибнет, что станет с Сомерсетом после смерти папы? Мысль, что плантация перейдет в чужие руки, была нестерпимой. Этого нельзя допустить. Присцилла Вудворд – вот ответ на все их тревоги. Он возьмет ее замуж. Они станут семьей. Ему уже почти двадцать четыре года. Пора связать себя обязательствами и стать отцом. Теперь Томаса уже не тревожило то, что он не испытывает к своей будущей жене сильной страсти. Из разговора родителей сын узнал, что до женитьбы его отец не был влюблен в маму, а теперь посмотрите на них…

Почувствовав облегчение на душе, Томас залез в постель и решил вздремнуть часок до восхода солнца. Когда он проснулся, по телеграфу до городка добралась весть о том, что конфедераты, как раз в тот час, когда Сайлас кричал во сне, открыли огонь по федеральным войскам, расквартированным в форте Самтер в Чарльстонской гавани. Война между штатами началась.

– На самом деле он ее не любит.

Песочного цвета брови на лице Джереми приподнялись.

– С какой стати ты так решила, Джесс?

– Мать лучше других знает своего ребенка. Возможно, там и есть почки, но до цветения дело так и не дошло.

– А если со временем почки зацветут буйным цветом, как вышло у вас с Сайласом?

– Не исключено, но сейчас он женится ради того, чтобы у Сомерсета был наследник.

– Ты уверена?

– Уверена.

– А Присцилла об этом знает?

Джессика пожала плечами.

– Не могу сказать.

– А она его любит?

– Кажется, да. Присцилла весьма романтически настроенная девушка. С ее точки зрения Томас – очень выгодная партия. Он красивый молодой человек, происходит из видной семьи, в чьих жилах течет королевская кровь. Последнее особенно приводит ее в восторг. Для Присциллы Томас – рыцарь на белом коне, который прискакал ее спасти. В противном случае ей уготована была бы, судя по всему, участь жены простого мужлана. К тому же она мечтает нарожать Томасу много детей, что как нельзя лучше отвечает его желаниям. Уважение, симпатия и дети могут послужить залогом счастливого брака.

Джереми раскурил сигару с заранее обрезанным концом.

– Серьезно? – произнес он себе под нос.

– А еще она олицетворяет собой тип светловолосой красавицы, – продолжала Джессика. – Присцилла напоминает мне Летти. На днях она заявила Томасу: «Без неудач не бывает успеха». Это вполне в духе Летти, не правда ли?

– Когда-то она была такой, – ответил Джереми. – Сайлас тоже понимает, насколько они похожи?

– Сайлас видит перед собой только хлопок. Томас всем пошел в отца.

Со времени провозглашения войны прошло три недели. Джереми, решивший навестить братьев, прежде чем федеральный флот возьмет морские порты Юга в блокаду, съездил на семейную плантацию в Южную Каролину и привез с собой в Техас новости с Плантаторской аллеи. К своему огорчению, Джессика узнала, что ее отец страдает от сердечной недостаточности, да и у матери здоровье крепостью не отличается. Майкл получил «броню», предоставляемую мужчинам призывного возраста, чей род деятельности важен для обороноспособности Конфедерации. Их дальновидный отец предвидел блокаду, направленную против экспорта южного хлопка, и приказал засеять бóльшую часть земель Виллоушира зерновыми, которые собирается продавать армии Конфедерации.

– Все они передавали тебе привет, Джесс, – сказал Джереми.

Женщина тяжело сглотнула. Она вспомнила о счастливых днях, проведенных в доме своих родителей, но у нее не было ни малейшего желания возвращаться туда. После единственного приезда ее родителей в Хоубаткер, после того, как ее мать преднамеренно помешала Типпи принять участие в похоронах Вилли Мей, у Джессики пропала всякая охота возвращаться, хотя бы на время, в Виллоушир.

– А как дела у Толиверов? – поинтересовалась она.

– Ну и здесь новости не из радужных, – сказал Джереми. – Елизавета сейчас очень больна. Чего можно ожидать в возрасте восьмидесяти одного года? Моррис тоже состарился и стал кем-то вроде проповедника без духовного сана. Он говорит, что много времени уделяет божьему делу. Сайлас был бы расстроен, увидев, во что превратилась плантация.

– А что, сыновья не помогают ему?

– Мне кажется, они унаследовали от своего отца неспособность к управлению хозяйством. Молодые люди полностью доверились надсмотрщикам. Мои братья говорят, что они очень ленивы. С первым же выстрелом они ускакали в Ричмонд. Хотят вступить в армию генерала Ли.

– А дочь?

– Милое существо. Характером похожа на мать. К сожалению, внешне она – вылитый Моррис. Поклонников у нее не предвидится. Боюсь, она закончит свой век старой девой.

– А… Летти?

– В Летти погасла ее искорка. Признаюсь, я был шокирован, когда увидел, насколько она сдала. На ней много обязанностей и забот. Елизавете необходим постоянный уход. Слуги мало ей помогают, так как Моррис запрещает их наказывать. Управление хозяйством плантации также легло на ее плечи. Дом ветшает, а денег на восстановление прежнего великолепия достать негде. Моррис завел всех в долговую яму, выбраться из которой уже невозможно. К тому же Летти волнуется за своих сыновей.

Джессика вздрогнула так, словно ее внезапно ущипнули. Джереми смолк.

– Можно продолжать?

– Еще что-то?

– Боюсь, что да. Ее брат, тот, который учился в Вест-Пойнте, решил остаться в армии федерации. Теперь он стал нашим врагом. Летти его всегда идеализировала.

Джессика грустно покачала головой.

– Мне ее очень жаль. А как там ее отец? Надеюсь, жив-здоров?

– Он умер в прошлом году – долго мучился от туберкулеза.

– Бедняжка…

Джессика отпила чая со льдом. Как бы ей ни было жаль Летти, она решила не рассказывать Сайласу о тех горестях, которые постигли их общую знакомую. Он почувствует себя ответственным за это, впрочем, так оно и есть. А еще неутешительные новости упрочат смехотворную веру мужа в проклятие, в то, что рассерженный Бог наказывает его. Джессика развернула веер. Ее ум лихорадочно работал. Снаружи не долетало ни ветерка – несмотря на опущенные жалюзи, солнце и зной донимали всех. Они сидели в маленькой столовой, примыкающей к кухне. Именно здесь в прошлый раз Джессика попросила Джереми о том, чтобы он помог ей «обмануть» мужа. Тот с честью исполнил секретную миссию. Джереми продал от ее имени дом тетушки, а также все ее движимое имущество, а полученные в результате сделок деньги положил в один из бостонских банков на имя Джессики Толивер. По возвращении он рассказал о том, что Типпи обосновалась в Нью-Йорке и чувствует себя там как дома, а Сара Конклин продолжает свою работу на ниве аболиционизма в Бостоне.

«Ты ездил в Бостон? – удивился тогда Сайлас. – Зачем? А я‑то думал, что ты ездил в Нью-Йорк!»

«Был по одному делу. По просьбе друга», – ответил Джереми.

Джессика осторожно отставила стакан с чаем.

– Джереми, дорогой, о здоровье Елизаветы Сайласу ничего не говори, а об остальном… Как думаешь, стоит ли ему рассказать?

В глазах Джереми читался скептицизм.

– О чем ты меня просишь, Джесс?

– Ты человек проницательный, видишь всех насквозь. Сам должен понимать, что будет чувствовать Сайлас, когда узнает обо всех неприятностях Летти.

– Ты хочешь, чтобы я ничего не рассказывал о том, как обстоят дела в Квинскрауне? Сайлас у меня обязательно спросит, а я не хочу ему врать.

– Но обязательно ли сообщать всю правду?

– А какую ее часть мне следует утаить? Если даже я не стану говорить о Летти, Сайлас поймет, что глупость и плохое управление плантацией со стороны Морриса не могли не сказаться самым печальным образом на жизни Летти.

– А следует ли Сайласу вообще знать, что ты побывал в Квинскрауне?

– Ты просишь меня ему солгать?

– Нет. Я прошу, чтобы ты не рассказывал всей правды.

– Зачем это, Джесс? Со времени помолвки Сайласа и Летти прошло свыше четверти века. Она вышла замуж за Морриса. К добру или ко злу, она разделила с ним супружеское ложе и судьбу.

Тихий стук в дверь прервал их беседу. Джессика ответила на стук. Петуния просунула голову в приоткрытую дверь.

– Извините, миссис Джессика, но какой сервиз вы бы предпочли поставить на стол сегодня вечером?

– «Челси», – ответила хозяйка.

– А куда посадить доктора и миссис Вудворд?

– Доктора – справа от меня, а его супругу – слева от мистера Сайласа.

– А мистера Томаса и мисс Присциллу?

– Друг напротив друга. Неважно, с какого края стола, лишь бы они видели друг друга.

Петуния хихикнула.

– Да, мэм, – сказала она и исчезла за дверью.

– Мы пригласили родителей Присциллы на ужин сегодня, – объяснила Джессика собеседнику, – хотим отпраздновать помолвку наших детей. Сайлас не нарадуется тому, что Томас женится. Муж надеется, что через год станет дедушкой.

– Ага. И у него появится еще один наследник Сомерсета.

Джессика тяжело вздохнула.

– На случай, если Томас не вернется с войны. Надеюсь только, что такая поспешность не вызовет горьких сожалений в будущем.

В последнее время, размышляя о мотивах, побудивших Томаса сделать поспешное предложение этой девушке, Джессика все чаще вспоминала тост, провозглашенный ее матерью после свадебной церемонии, состоявшейся в библиотеке Виллоушира. Мама тогда выразила надежду, что она и Сайлас найдут кое-что сближающее, помимо условий контракта. Они нашли это и полюбили друг друга. Интуиция подсказывала Джессике, что у Томаса и Присциллы ничего не получится.

Джессике было жарко. Она встала со своего места. Широкие современные юбки – само неудобство. И кто бы ни придумал двухслойные, расширяющиеся книзу рукава с отворотами, модные сейчас, его следовало бы расстрелять. Все более нервничая, Джессика раздумывала над тем, следует ли рассказать Джереми о тайных страхах Сайласа насчет проклятия.