— Да, да, — с отсутствующим видом кивнула Джасти.

Она нервничала, как никогда раньше. Внизу, в холле старинного фермерского дома, ждали подружки невесты. Гости, человек семьдесят, топтались в большой гостиной, которой пользовались лишь в исключительных случаях, как, например, сегодняшний, поскольку размерами она походила на зал, и шестеро членов семьи в обычные дни чувствовали себя в гостиной неуютно. В столовой разместился готовый заиграть в любой момент оркестр, полчища обслуживающего персонала ожидали начала предстоящего после церемонии пиршества, и с минуты на минуту мог прибыть преподобный отец.

Вот тогда и будет покончено со статусом незамужней девушки, тогда дело примет серьезный оборот. Джасти уже в который раз рассматривала себя в высоком трюмо. Длинные волосы были заплетены и заколоты в сложную, выполненную модным дорогим парикмахером, прическу. Облако белоснежной фаты воздушно трепетало вокруг красивого лица. А отделанное кружевами свадебное платье делало ее нереальной, похожей на сказочную принцессу.

Неужели эта принцесса в платье из грез — она, Джасти?

— Я тут видела Хортика, — затрещала Синди, бесцеремонно врываясь в раздумья Джасти. — Он отошел после вчерашнего мальчишника у брата и выглядел вполне по-людски.

— Гм, — только и выдавила в ответ Джасти, пытаясь справиться со все усиливавшейся нервозностью.

— Ты знала, что Хортик всю ночь провел около загона для лошадей? — продолжала тараторить Синди. — Парень так набрался, Джасти, у-у-у, его можно было просто отжимать. Сэм говорит, что пытался оттащить Хортика домой, но он и сам тоже едва стоял на ногах. Хортик все время орал: «Это там, прямо по борту!» Видел, значит, фонари во дворе. И знаешь, что он сегодня заявил своей матери? — Тут Синди прервалась, чтобы от души расхохотаться. — Он сказал: «Кенни, я ведь старался пришвартоваться к дому, но не вышло». Можешь себе представить, в каком состоянии он находился?

— Да, — равнодушно ответила Джасти.

В этот момент с первого этажа раздались вступительные аккорды сонаты Баха. Сигнал для Джасти, что пора покидать комнату.

За дверью ее ждал отец. Родители простили дочери ее бесславное бегство и приехали на свадьбу. Дэн Колбери обнял дочь и прижал к себе.

Почувствовав, как она дрожит, он быстро провел ладонью по ее горящему от волнения лицу, потом бережно опустил фату и повел Джасти к лестнице.

— Всего земного счастья тебе, — сдавленным голосом шепнула Синди. Чтобы не сглазить Джасти, она незаметно трижды сплюнула через плечо и отступила в сторону, заняв место у перил и приготовившись наблюдать за церемонией сверху.

Что было потом, Джасти почти не помнила. Она была слишком взволнована, чтобы запечатлеть в памяти лица подружек невесты или цветочные гирлянды, украшавшие холл. Рассудок вернулся к ней лишь тогда, когда отец, держа ее под руку, подводил к Глену.

Жених ждал ее перед импровизированным алтарем, сооруженным в гостиной. Преподобный отец, как всегда, излучал благость. Он обожал бракосочетания, а еще больше — обязательные после них застолья, на которые его, само собой разумеется, приглашали.

Когда Джасти приблизилась к алтарю, ее волнение, как ни странно, улеглось. Сияя от счастья, она подошла к Глену, он взял ее за руку, и они повернулись к священнику.

Повисла напряженная тишина. Взгляды всех присутствующих были прикованы к жениху и невесте. Они по очереди произнесли слова брачной клятвы.

Маленькое золотое обручальное колечко скользнуло на палец Джасти, потом Глен приподнял фату и поцеловал ее.

Зазвучала гармония Орсона Гамильтона. Гости зааплодировали, а лицо преподобного отца стало еще умильнее. Но все это мало интересовало новоиспеченную супружескую чету.

Эти несколько секунд после венчания принадлежали только им и никто не был вправе их отнять.

Глен поцеловал Джасти так самозабвенно, что у нее подкосились ноги.

— Я люблю тебя, — шепнул он ей в самое ухо.

— И я люблю тебя, — ответила она так же тихо и искренне.

— А теперь — в бой, — подбодрил ее Глен, еще раз быстро поцеловав в щеку. — У меня есть опасение, что пир будет грандиозным. Кенни пригласила весь Шайенн. Но помни о том, что через двадцать четыре часа мы будем загорать с тобой под пальмами и ни одна душа в мире не сможет нам помешать. О, Джасти, я не могу дождаться, когда наконец обниму тебя, поцелую…

— Да здравствуют новобрачные! — Восторженный вопль находившегося уже навеселе Хортика положил конец нежным перешептываниям. Хортик выступил на шаг вперед из шеренги гостей и высоко поднял свой бокал, изъявляя таким образом свою радость и призывая всех остальных последовать его примеру.

— Ну, пока, — обреченно проворчал Глен и выпрямился.

Молодожены принялись с улыбкой принимать поздравления семьи и друзей.

Синди облегченно вздохнула и пулей слетела вниз с лестницы на первый этаж. Свое задание она выполнила с честью. Джасти выдана замуж, и никакой возможности удрать больше у нее нет. Теперь Синди может с чистой совестью предаться веселью.

И тут уж она своего не упустит.