Час спустя он запрягал лошадь в ближайшем стойле, когда местный шериф нашел его.

Высокий мужчина, шериф выглядел самоуверенно с винтовкой в руках. Было смело прийти сюда одному, без своего помощника за спиной.

— Мы не хотим никаких проблем, мистер. Поэтому я надеюсь, раз Вы седлаете свою лошадь, то значит, покидаете наш прекрасный городок.

Диган был не в настроении объяснять что-либо, поэтому он сказал:

— Я друг маршала Хейса. Я думаю, Вы знаете его?

— Знаю.

— Маршал попросил меня помочь ему с его заданием. Поэтому если я приведу Вам одного или двух преступников, надеюсь, у Вас найдутся камеры для них?

— Конечно. Такая помощь всегда приветствуется.

Диган запрыгнул в седло, козырнул своей шляпой в знак прощания и ускакал из конюшни до того, как шериф подумал бы узнать его имя. Возможно, его репутация еще не достигла Хелены, но он бы не стал рассчитывать на это, когда люди в Нэшарте или Бьютте узнают, что он где-то тут неподалёку. Также шериф мог знать, что одно имя Дигана способно привлечь в город ищущих славы вольных стрелков. Неважно где он останавливается, они всегда пытаются найти его.

Он поскакал прямо в бордель, который привлек внимание Доусона. Полураздетые женщины оживились, когда он вошел в парадную гостиную. Он услышал сладкие зазывные приветствия и непристойные предложения, которые посыпались в его адрес. Две девушки отталкивали друг друга, борясь за то чтобы подойти к нему первой.

Третья соблазнительно прогуливалась перед ним, но когда она заметила его револьвер, то сразу же развернулась. Её поведение, должно быть, насторожило других. Женщины перестали пытаться привлечь его внимание. Некоторые из них даже поспешили покинуть комнату. Он привык к такой реакции. Женщины сильнее боялись его, чем мужчины, и они меньше старались скрыть это от него, даже те женщины, компанию которых можно было купить. Хотя они даже не знали его, не знали о нём ничего. Но одного взгляда на него было достаточно, чтобы их инстинкты предупреждали их держаться от него подальше.

Хозяйка, которая тоже находилась в гостиной, была единственным исключением. Её работа состояла в том, чтобы любой входящий в её заведение мужчина выходил из него счастливым. Даже если она неуверенно подошла к Дигану, её голос звучал спокойно, когда она произнесла:

— Не так часто я встречаю мужчину, который заставляет меня жалеть о том, что я сейчас замужняя женщина. Они зовут меня Чикаго Джо. Так что сможет доставить Вам удовольствие, мистер?

Три блондинки находились в комнате, но ни одна из них не была так же хороша собой как Луэлла, которую он видел в окне, когда она прощалась с Доусоном. И именно её он хотел видеть:

— Я ищу Луэллу.

— Одна из наших лучших девочек! — улыбнулась Чикаго Джо. — Она наверху, но сейчас она занята. Могу ли я предложить Вам выпить или, возможно, другую из наших милых…

Диган не стал дожидаться, пока она закончит фразу. Он устремился вверх по лестнице.

Никто не попытался остановить его. Комната Луэллы была угловой, с окнами выходящими на улицу. Дверь не была заперта, но девушка была с клиентом. По крайней мере, Луэлла уже лежала на измятой кровати. Ее клиент все еще раздевался, чтобы присоединиться к ней. Оба взглянули на Дигана, как только он вошел в комнату.

— Мне нужно только перекинуться парой слов с леди, — сказал он мужчине. — Вы можете подождать в холле или найти другую, если Вы не в состоянии подождать. Но оставьте нас.

Мужчина быстро схватил свою рубашку и сапоги, и устремился мимо Дигана, пытаясь смотреть исключительно в пол. Луэлла встала с кровати и надела лёгкий халатик, перед тем как сказать:

— Несколько слов, да? Какой же ты очаровательный. Убери пушку, и мы с тобой поладим, мистер.

Диган мог сказать, что она пытается быть храброй. Женщины всегда становятся смелыми с ним, как только он убирает оружие. Но Луэлла, похоже, направлялась к бюро, в котором она хранила свое оружие. Диган прошел внутрь комнаты, чтобы остановить ее от совершения какой- либо глупости.

— Я пришел не за твоими прелестями. Ты мне расскажешь, где прячется Макс Доусон, когда он не пользуется твоими услугами.

Она растерянно моргнула, прежде чем ее брови сошлись у переносицы:

— Нет, не стану.

— Уверена?

Девушка бросилась к другой стороне кровати, чтобы она послужила преградой между ними. Диган понимал, что пугает её своим тоном. Неумышленно. Он мог бы успокоить ее, но это помешало бы его цели, ради которой он пришёл сюда.

Поэтому Диган чётко произнес:

— Если мне ещё придётся ждать здесь пару недель, чтобы Доусон снова вылез через твое окно, то кто-нибудь выстрелит в него во время ареста, когда он попытается сбежать. В розыскной листовке не указано привести его мертвым или живым, но это и не означает, что он должен быть обязательно жив, так ведь.

— Но как ты узнал? О, ты проходил мимо этим утром. Но если тебе нужен Макс, то почему ты не схватил его тогда?

— Тогда он мне не был нужен. Он мне нужен сейчас.

Спустя довольно длительное молчание, она с мучительной надеждой в голосе спросила его:

— Ты не станешь стрелять в Макса, когда найдешь его?

— Нет, не стану, если мне не придется.


Диган догадывался, что молодой Доусон был влюблен в эту девушку, но он удивился, что и она отвечала ему взаимностью. По крайней мере, это выглядело нечто большим, чем, если бы она просто пыталась защитить своего щедрого клиента.

Поэтому он добавил:

— Если ты подскажешь, где его искать, и я смогу застать его врасплох, я гарантирую, что он не пострадает. Но если я найду его, когда он навестит тебя еще раз, он может умереть лёжа у твоих ног. В любом случае я найду его. Так ты хочешь спасти его жизнь или нет?

Она сидела на краю кровати спиной к нему, затем повернула голову и посмотрела на него через плечо, поэтому Диган смог увидеть, что она плачет. Из вежливости он сумел не фыркнуть, но Диган не был так доверчив, чтобы поверить в слёзы, которые с большой вероятностью могут быть наигранными. Они бы не тронули его, даже если бы были настоящими. Вроде бы и должны тебя трогать слёзы другого человека, но Диган уже очень давно не испытывал ничего подобного.

Он ждал, когда она поборет свою нерешительность, но она только закусывала свою нижнюю губу и смотрела на него умоляющими голубыми глазами. Бессмысленно.

Она, наконец, поняла, что из этого ничего не выйдет, и издала вздох огорчения, прежде чем сказать:

— Макс нашёл заброшенную лачугу за холмами. Один глупый старатель построил её несколько лет назад, надеясь найти золото на своём участке, подальше от ущелья, где все остальные находили его.

— И откуда тебе известно, что она заброшена?

Она сердито посмотрела на него:

— Макс не застрелил старателя, если ты на это намекаешь. Там были горные работы, всё перерыто вдоль и поперёк. Это Макс догадался, а не я.

— Значит, ты не была там?

— Нет, я никогда не покидаю город. Макс просто упомянул, что нашёл её после того, как мы встретились в прошлом месяце. Он сказал, что воспользуется ею на какое-то время. Говорил, что оттуда открывается красивый вид на Хелену, поэтому я предположила, что хижина где-то на возвышенности, возможно, на лесном холме по дороге на Биг Бэлт Маунтинс[5].

— Но ты только предполагаешь?

— Ну, там должно быть много дичи, судя по всему. На прошлой неделе Макс принёс нам оленя и несколько тушек кроликов неделей ранее.

— Так вот как он платит за твои услуги?

— Нет, он делает это просто потому, что он хороший.

— Хороший убийца и грабитель банков?

Луэлла вздернула подбородок:

— Макс невиновен в этих обвинениях.

— Это суду решать, а не тебе и не мне, — сказал Диган, прежде чем покинуть её комнату.

ГЛАВА 5

ЗАКЕРИ и Мэри Каллахан пили кофе на крыльце их дома на ранчо, когда увидели облако пыли, что направлялось в их сторону.

— Ты ожидаешь гостей на утро? — спросил жену Закери Каллахан.

— Нет.

— У меня тоже нет друзей, которые используют для поездок экипаж. Можешь рассмотреть, кто это?

— Они недостаточно близко, — сказала Мэри щурясь. — Но, кажется, я вижу две женские шляпки, поэтому могу предположить, что это Роуз Уоррен и её горничная.

— И без охраны в лице мужчин семейства Уорренов? Я бы узнал их лошадей. Мне казалось, ты говорила, что Роуз приезжала вчера, когда меня не было на ранчо?

— Это так, но Тиффани и Хантер вскоре уедут в Нью-Йорк. А Роуз очень переживала из-за их свадьбы. Ты не можешь винить её за желание самой убедиться, как чудесно все вышло.

— Прошла только неделя после свадьбы. И эти двое если и покидают спальню, то на такое короткое время, что остальные даже не успевают хоть что-то сообразить.

Мэри засмеялась:

— На самом деле, я бы беспокоилась, если бы было иначе. Неужели наша собственная свадьба была так давно, что ты не помнишь, как мы себя вели в первое время?

Закери наклонился и нежно поцеловал жену:

— Если бы мне не нужно было уезжать…

Мэри хихикнула:

— Я напомню твои слова ночью.

Вновь глянув на облако пыли, он признал:

— Думаю, ты права. На одной из шляпок необычайно большое перо. Ни у кого в городе, кроме как у нашей невестки, не может быть такой шляпки, или у её матери.

— Я изменила свое мнение. Я не думаю, что Роуз уже успела распаковать свои шляпки. К тому же она никогда не носила их, когда жила здесь раньше. Она, так же как и я, предпочитает широкие поля, чтобы уберечь лицо от солнца.