Кристина Камерон - Дикая роза гор

Ребекка взмахнула плеткой, и Эдвард быстро отъехал в сторону.

– Ладно, ладно. Дома с детьми буду сидеть я. Мне больше не хочется воевать. – И, пришпорив коня, он поскакал к своим воинам.

Ребекка задумалась над его словами. Она не могла оторвать глаз от спины вождя, ехавшего впереди. При воспоминании о его ласковых губах по телу ее пробегала дрожь. Кто-то из Макклири подскакал к Эдварду и, задержавшись на миг, выкрикнул:

– Они оставили своих мертвецов гнить на солнце! Даже камнями не закидали от хищников.

Эдвард выругался и круто повернул коня назад. Ребекка увидела, как лицо его озарила какая-то неожиданная мысль. Хитро посмотрев на нее, он сказал:

– Пусть Натан станет во главе отряда и поведет его вперед. А я с несколькими людьми вернусь и позабочусь о мертвых.

Ребекка ушам своим не поверила: он собирается хоронить своих врагов?! Что ж, тогда и она поедет с ним! Это будет благородно и честно. Представив себе трупы убитых, она содрогнулась, но, посмотрев на Эдварда, увидела, что он пристально за ней наблюдает.

– Ты тоже поедешь с нами.

– Разумеется. – Пожав плечами, Ребекка последовала за ним.

Жгучее солнце стояло над полем битвы, покрытым мертвыми телами. Воины молча рыли длинные могилы. Ребекка старательно работала наравне со всеми, решив не показывать своей усталости.

Выкопав яму, она поняла, что теперь ей же и придется положить туда труп. Капли холодного пота покатились у нее по спине. Желудок свело, когда она посмотрела на кровавые раны и вдохнула смрад разложения.

– Это один из твоих? – раздался у нее над ухом голос Эдварда, и Ребекка подскочила от неожиданности.

– Нет! – Она покачнулась, но удержалась на ногах и решительно повернулась к нему. – Я никого не убила.

– Тоже мне воин! Коня потеряла, никого не убила... Ну кого-нибудь ты все-таки должна была убить...– прищурился Эдвард.

Осмелевший от голода стервятник спикировал вниз и сел на труп. Ребекка вскрикнула и кинулась к птице, размахивая руками. Та повернула голову, но не улетела. Она снова завопила, выхватила меч и замахнулась на хищника. Птица медленно поднялась в воздух, уворачиваясь от удара, а затем вновь опустилась на мертвое тело.

– Эдвард, прогони ее! – Ребекка в отчаянии подбежала к нему. Он обнял ее, пристально глядя на мертвого воина. Глаза его были полны слез.

– Это был мой. – Скупая слеза скатилась по его щеке и упала на губы Ребекки. Она ощутила языком горькую соль, и сердце ее захлестнула печаль. – Прости, Ребекка, я не должен был брать тебя сюда. Просто я хотел, чтобы ты увидела все стороны этой страшной войны.

– Ты прав, я не должна отдыхать, когда стервятники клюют эти тела. – Она оттолкнулась от него, скатила тело в могилу и шепотом стала читать над ним молитву. – Отец небесный, прими его душу в свои вечные объятия...

Эдвард немного постоял около нее и отошел в сторону.

Мышцы ее ломило, но она зачерпнула землю своим щитом и, с трудом подняв его, засыпала могилу. Она испытала досаду, увидев, что мужчины успели сделать работу вдвое быстрее ее и уже закончили свой тягостный труд. Сев на коня, она мрачно посмотрела на Эдварда и подумала, может, стоит вышибить его из седла? То-то он удивится!

И когда Эдвард садился на коня, она выхватила меч и, плашмя ударила его. Эдвард моргнуть не успел, как оказался на земле, тяжело упав на спину.

Ребекка рассмеялась так громко, что испуганные стервятники взлетели в небо, а она, пришпорив коня, ускакала от взбешенного вождя. Низко пригнувшись к гриве, она умчалась догонять отряд.

К тому времени как Эдвард ее нагнал, Ребекка скромно ехала среди воинов его клана, которые даже не заметили, что их вождя свалила на землю девчонка. Пристроившись позади отряда, Эдвард тихонько свистнул, и конь Ребекки поскакал к нему. Ей оставалось только осыпать бедное животное проклятиями.

– На твоих конях и в мирной жизни далеко не уедешь, – обиженно проворчала она.

– Нет, конечно, особенно если хитрой девице удастся застать мужчину врасплох. – Голос Эдварда, низкий, звучный, заставил ее затрепетать, напомнив, как руки его и губы блуждали по ее телу.

Смущенно поерзав в седле, Ребекка повернулась к нему и наткнулась на его внимательный взгляд.

– Если ты воображаешь, что тебе это сойдет с рук, то ты жестоко ошибаешься. – Он хитро усмехнулся.

Подъехав к отряду, они услышали, как воины громко о чем-то спорят. Маккей сердито требовал, чтобы гонцу дали слово. Эдвард схватил свой рог и дунул в него. Наступила тишина.

– Отпустите этого человека. – Эдвард спешился и подошел к своим людям. Они попятились, увидев вождя. – Говори.

– Замок Кавена атакован. Леди взяли в плен. Ребекка ахнула и чуть не свалилась с коня.

– Мама?!

– Да, леди Ребекка.

Эдвард молча смотрел на нервно мечущегося Маккея. Наконец он не выдержал:

– А как насчет Ребекки? Неужели вы отдадите ее этой свинье, чтобы освободить жену?

– Не будь глупцом! Если я один раз совершил ошибку, это не значит, что я снова ее повторю.

– А что вы сделаете, если ваша упрямая дочь проскользнет у вас между пальцев и сама сдастся Руперту в обмен на свободу матери?

– Она не сделает этого...

– Еще как сделает! Мне пришлось чуть не силком удерживать ее, когда она решила, что ваша жизнь в опасности. Она винит только себя за то, что вас заточили в темницу.

– Это я во всем виноват.

– Ха! А вы пытались ей это объяснить? Она хоть раз в жизни вас послушалась? – Эдвард с удовлетворением отметил, что Маккей смутился.

– Слушалась!

– Пусть так... Я готов забыть о наших разногласиях... но мой клан – нет. Те, кого вы видите сейчас рядом с нами, – мудрые люди и верные друзья вашего клана. Остальные в это время, вероятнее всего, захватывают мой замок и титул. Мне необходимо срочно вернуться домой. Что бы сделали вы на моем месте?

– Отправляйся к себе и позаботься о своих людях. Ребекка поедет со мной. Или ты думаешь, что я не смогу защитить свою дочь? Или что она не сможет защитить себя?

– Ну конечно, вы сумеете ее защитить. Но я предпочел бы увезти ее подальше от Руперта и развязать вам руки. Вы можете ехать. Ребекка останется здесь. – Эдвард решительным кивком подтвердил свои слова и сел на коня.

– Да уж! Ты с большим удовольствием освободишь меня от нее.

Эдвард изобразил удивление. Маккей иронически усмехнулся.

– Благодарю тебя за мое спасение. Даю слово, что, уладив свои дела, явлюсь на твой суд.

Эдвард взволнованно проводил взглядом удаляющегося Кавена. Он тяжело переживал разлад между желанием помочь отцу Ребекки и долгом перед своими людьми. Его семья всегда дружила с Кавенами. Они были для него второй семьей. Как мог он обвинять Маккея в смерти отца? Тот всегда был им верен и честен. Даже теперь, во время нападения Керкгардов, он присоединился к Макклири и бился на их стороне.

– Неужто я так плохо тебя воспитал, что ты забыла о месте женщины в семье и не умеешь выполнять приказания? – сурово обратился Маккей к дочери, собирая припасы в дорогу.

Слова его обидели ее, так же как и решение Эдварда.

– Место женщины в семье? – Она встала перед отцом, чтобы быть уверенной, что он ее слушает. – Отец, ты воспитывал меня как мужчину. Я всегда ценила твое отношение ко мне.

Отец обнял ее и прижался щекой к ее волосам.

– Милая девочка, ты равна мужчинам во всем и даже лучше большинства из них. Но есть правила, которым мы все должны подчиняться. Хотя ты дочь вождя клана, но ты сама – не вождь! Сейчас твоя доля – быть пленницей. Тебе следует ценить заботу, с какой относится к тебе Эдвард.

– Не так-то уж он заботлив... – Ребекка сердито отстранилась от отца.

– Я не вижу веревок на твоих запястьях, хотя, пожалуй, им следовало там быть. – Маккей отвернулся от нее, чтобы закончить приготовления к отъезду.

– Отец, ты же знаешь, что я должна ехать с тобой и буду настаивать на этом, пока не добьюсь своего.

– Будешь настаивать?

Ребекка круто повернулась, услышав голос Эдварда. Он решительно подошел к ней.

– Ты уже внесла смуту в ряды моего клана. Брат восстал против брата... Так что, пожалуйста... продолжай в том же духе. – Он взмахнул рукой.

Ребекка удивленно попятилась. Маккей встал между ними.

– Эдвард, неужели это правда?

Эдвард устало опустился на стул. Маккей сел рядом. Ребекка протиснулась между ними. Вид у Эдварда был грустный.

– Из-за тебя в моем клане возник раздор, и под угрозой жизнь моей сестры. – Эдвард опустил голову. – Даже теперь я советуюсь с врагом. Только самые преданные верят мне. Они здесь, но лишь потому, что им пришлось бежать от ярости Дункана.

Ребекка наконец обрела голос.

– И это лучшие, благороднейшие воины, Эдвард! Они остались верны воле и принципам твоего отца. И твоим принципам – тоже.

– Моя дочь права. Ты, Эдвард, – человек цельный и честный. Таковы и те, кто к тебе примкнул. Я сам поговорю с ними.

Ребекка не верила своим глазам: мужчины Макклири собрались вокруг ее отца, готовясь его выслушать. Жизнь Мэйделин была в опасности, как и жизнь ее матери. Но что они могут сделать? Клан Эдварда разделился на два лагеря из-за того, что он хочет ее спасти? Она переводила взгляд с одного воина на другого, и панический страх затопил ее сердце.

Какая-то часть ее души рвалась к Мэйделин, большая – стремилась к матери, а еще одна маленькая частичка жаждала сражаться бок о бок с Эдвардом за то, чтобы его вновь признали вождем. А Эдвард хочет, чтобы она сидела в замке! Видя, что он наблюдает за ней, Ребекка лишь сильнее раздражалась, но сердце ее пело от нежности, которую она читала в его взгляде. Он подошел к ней и обнял за талию.

– Не взваливай весь мир на свои хрупкие плечи, Ребекка. Мы придумаем какой-нибудь выход, и все будет хорошо.

Он отошел к мужчинам своего клана и обратился к ним с речью.