Альберто Альварес - Дикая роза

— Так или иначе, вы с Розой прекрасная пара. Правда, ты мне нравился больше без усов…

Видимо, история с Лулу ничему не научила Леонелу, потому что, наклонившись к самому уху Рикардо, она прошептала:

— Ты можешь любую свести с ума. Я завидую Розиным ночам.

Она выпрямилась, нежно погладила Рикардо по щеке и демонстративно послала ему воздушный поцелуй.

И в то же мгновение поднялась Роза с тарелкой супа в руках и довольно аккуратно вылила содержимое тарелки на Леонелу. Все замерли. Первым пришел в себя Рикардо.

— Что ты наделала?! — закричал он, вскочив из-за стола. Но Розу уже трясло от бешенства.

— А что — мне молча глядеть, как эта фифочка у меня на глазах мужа уводит?!

Леонела смотрела на нее с холодным бешенством.

— Ты и впрямь дикарка.

— А вы кто? Жаба ехидная! Мужа хочет увести! Ишь!.. Дульсина, опомнившись, тоже поднялась из-за стола.

— Рикардо! Отныне ты и твоя жена должны есть отдельно! Леонела успокаивающе подняла руку:

— При чем тут Рикардо? Это ее надо кормить отдельно, как дикую собачонку. Посадите ее на цепь, если сможете… Я пойду переодену платье.

И она вышла.

Пабло был откровенен с матерью. Он рассказал ей, что с девушкой, в которую влюблен, познакомился лишь недавно, что еще сам не разобрался в своих чувствах. Ему только все время хочется видеть ее, смотреть на нее, знать о ней больше, чем он знает.

Из того, что он рассказывал, следовало, что главное в Розе — ее необычность. И Паулетта никак не могла понять, в чем эта необычность заключается.

— Какая она? Где живет? Кто она? — Паулетта засыпала Пабло вопросами, да так, что он даже удивился такому интересу с ее стороны к новому объекту его внимания.

Но что он мог рассказать о Розе? Только то, что она живет в богатом доме, не менее богатом, чем их собственный.

— Значит, она богата?

Но даже на это он не мог ответить точно. Он мог только успокоить Паулетту, сообщив ей, что они с Розой могут быть лишь друзьями. Ведь Роза несвободна.

— Тогда ты не должен с ней видеться! — убежденно сказала Паулетта.

— Это единственное, чего я хочу: никогда ее не видеть! — горько ответил Пабло и уходя ласково поцеловал Паулетту.

Рикардо попытался поговорить с Розой спокойно. Но она была не в том состоянии, чтобы внимать его доводам.

— Пожалуйста! Ты можешь ругать меня. Но она — лживая! Говорила, хочет мне сестрой быть! А сама!

— Она и впрямь вела себя не лучшим образом. Но уверяю тебя, она меня совершенно не интересует.

— Кто тебя знает!

— Да ведь иначе я бы женился на ней.

— А может, тебе одной мало: ты нас двоих при себе иметь желаешь!..

— Что за фантазии?! Ты заговариваешься…

— А ты не защищай! Какую моду взяла — чужих мужей гладить!

— Леонела моя старая подруга, в этом нет ничего плохого.

— Не верю я тебе. Начнешь за ней таскаться — я ей устрою! А сама к матушке Томасе уйду. Понял?!

Рикардо безнадежно махнул рукой.

Вскоре Леопольдина доложила Дульсине о бурном разговоре между молодоженами из-за случившегося за обедом.

— Он же как будто на ее стороне, — засомневалась Дульсина.

— Что вы! Буря была, прямо землетрясение! И она довольно захихикала.

Между тем поводов для ссоры у Рикардо и Розы и впрямь хватало. Достаточно сказать, что на следующее утро муж поразил жену тем, что появился перед ней без усов. Миролюбиво поглядев на Розу, он сказал:

— Ну, как я тебе нравлюсь таким?

Что-то промелькнуло в глазах у Розы. Но она отвернулась.

— А мне все едино…

Помолчав, она, однако, не выдержала:

— Сбрил небось потому, что эта велела… фифа. При мне сказала, что ты без усов красивей. Послушный ты малый. — И Розу опять понесло: — Старуха! Жаба склизкая!

Она даже попыталась ударить Рикардо, и ему пришлось крепко взять ее за руки.

— Мне лучше уйти, — сказал он.

— И уходи. Вместе с этой жабой! Попользуйся!

За обедом, где на этот раз отсутствовали лиценциат Роблес и Роза, Рикардо принес Леонеле и сестрам извинения за вчерашнее поведение своей жены.

— Забудь об этом, — неожиданно сказала Леонела. Дульсина возмутилась:

— Как это «забудь»!

— Если я забыла, что же вам-то помнить? Все нормально. Роза вела себя естественно для своего круга. Она не виновата, что ей не знакомы хорошие манеры и не понятны обыкновенные дружеские отношения.

— Я с ней серьезно поговорил, — сообщил Рикардо.

— Может, и мне?.. — предположила Леонела. s

— Нет-нет. Она ревнует и способна на что угодно. Леонела встала.

— Я должна забрать из ремонта машину.

— Рикардо может подвести тебя, — сказала Дульсина.

— Разумеется, — откликнулся Рикардо.

…Убиравшая гостиную Леопольдина приветливой улыбкой встретила Леонелу, возглавившую, как считала служанка, борьбу с ненавистной ей нахалкой из Вилья-Руин. Леонела попросила Леопольдину немедленно пойти к Розе и выполнить одно небольшое, их общее с сестрами, поручение.

— И настрой ее против Рикардо, — добавила Леонела.

— Уж об этом не беспокойтесь! Уж я знаю, как ее распалить! — пообещала служанка и поспешила в комнату Розы, лишь у самых ее дверей вспомнив о необходимости изображать страдания от «ревмы».

Роза металась по комнате, расшвыривая какие-то коробки.

Остановившись на пороге, Леопольдина с понимающим и сочувствующим видом некоторое время наблюдала за ней.

— Обижает он вас! — сказала она наконец.

— Пошло оно все к черту! — Роза ногой отшвырнула пуфик, попавшийся ей на пути.

— Молодой сеньор Рикардо часто бывает несправедлив и ко мне… И теперь вот защищает сеньориту Леонелу. А надо бы — вас!.. Я вот что хочу сказать — только вы уж меня не выдавайте!..

Роза остановилась, глядя на служанку.

— Я в голову не могу взять, как это он после того, что случилось, способен кататься с сеньоритой Леонелой?!

— Чего?

Леопольдина подошла к окну и выглянула в него.

— Ишь! И дверцу-то перед ней распахивает!..

— Да вы что!.. Перед этой жабой?!

— Поди, глянь-ка…

Роза рванулась к окну. И увидела, как от дома медленно отъехал открытый автомобиль Рикардо, в котором сидели рядом ее муж и Леонела Вильярреаль.

Сестры Линарес, расположившись в шезлонгах около бассейна, наслаждались хорошей погодой.

Уже по торопливой, семенящей походке приближающейся со стороны дома Леопольдины они поняли: у служанки есть для них важные новости. Леопольдина запыхалась так, что не сразу смогла говорить. Но вид у нее при этом был победный.

— Поздравьте меня! — выпалила она, чуть отдышавшись. — Я убедила дикарку сгинуть!

И она, с торжеством глядя на сестер, стала рассказывать им подробности своего подвига, снова и снова повторяя одно и то же.

— А я говорю: ишь, уселись рядышком! Со стороны вашего мужа, говорю, это прямое бесстыдство. А она глазами в окно — зырк! А глаза как у кошки горят!.. А я говорю: не огорчайтесь, милая, со мной тоже такое было! Жених, мол, меня с подругой обманул. А она: ну и что? А я говорю: я женщина решительная. Вещички собрала и — поминай, как звали! Так, мол, бесстыднику, и надо: пусть поищет! А она: верно, мол, пусть поищет! Возьму, мол, вещички и — фьють! А я: так, мол, им, бесстыдникам, мужикам этим, и надо! А она — тут же вещи собирать. И сеньориту Леонелу всеми словами поносит! Больше — жабой склизкой! Господи, да какая же она жаба!..

Леопольдина воздела руки к небесам, как бы ища у них подтверждения того, что нет, Леонела Вильярреаль жабой не является.

На лице Дульсины витала блаженная улыбка.

— Просто не верится, — произнесла она.

— Рикардо начнет искать ее, чтобы вернуть, — выразила опасение Кандида.

— Надо подумать, как все это изобразить молодому сеньору Рикардо, — заключила Леопольдина.

Не успела Леонела войти к себе в дом, как ее тут же навестила Ванесса, жаждавшая узнать, как развиваются события в доме Линаресов.

Рассказав ей все, Леонела добавила:

— Когда Рикардо вез меня, мы с ним разговаривали, и по всему было видно, что эта голодранка у него в печенках сидит. Больше всего его злит, что она так примитивно ревнива.

— Еще бы не ревновать после твоих номеров! — засмеялась Ванесса. — Эдак она весь дом порушит. Смотри, как бы она тебе голову не оторвала.

— Она тупа. А я умна. Победитель заранее известен… А что у тебя с Эдуардо? Вы видитесь?

— По телефону больше разговариваем. Его мать совсем его затиранила.

— А мне все-таки кажется, что твое будущее — Рохелио Линарес. Ты его недооцениваешь: он красив и влюблен в тебя. Ты можешь многое сделать для него. Ради тебя он стал бы лечиться.

— Очень может быть. Но, во-первых, я его не люблю, а во-вторых, не собираюсь взваливать на себя такой груз. Нет уж, кузиночка. Мое будущее — Эдуардо Рейносо. Он безупречен.

Когда Роза, собрав вещи, вся в слезах, вышла из калитки сада Линаресов, первое, что она увидела, был темно-оливковый автомобиль Пабло. Он словно бы дожидался ее. Даже не очень удивившись, Роза, продолжая всхлипывать, влезла в гостеприимно распахнутую дверцу и стала через пень-колоду рассказывать хозяину автомобиля, что с ней приключилось.

Разобравшись кое-как в ситуации, Пабло спросил:

— Что же, ты не вернешься? Будешь требовать развода?

— А чёрт его знает, — откровенно призналась Роза. Пабло молча вертел баранку, пробираясь по пустырю к домишкам Вилья-Руин.

— Знаешь что, — сказал он вдруг, — если ты разведешься, то ты… то я…

— Я же сказала: мал ты еще, — осадила его Роза.

— Дружить-то мы с тобой можем…

— Это — да! Мы теперь с тобой дружки.

— Видишь ли, когда я узнал, что ты замужем, я поостыл. Но раз ты теперь разводишься…

— Замолкни! Ты меня главное к матушке доставь.