Альберто Альварес - Дикая роза

— Сколько лет твоей маме?

— Пятьдесят два. Но упаси тебя Боже упоминать о ее возрасте.

Эдуардо нежно посмотрел на Ванессу.

— Неделя пролетит быстро. Возможно, по приезде из Хьюстона я приму окончательное решение о нашем будущем.

Все это было в четверг, за день до неудачного ужина у Линаресов.

Рикардо занимался у себя в комнате, когда раздался негромкий стук в дверь и вошла Кандида.

— Ты не спишь? Мне хотелось бы поговорить с тобой. Кандида опустилась в кресло и заговорила о лиценциате Роблесе.

— Ты знаешь, что я влюблена в него. Он меня тоже любит. Но этого не должна знать Дульсина. Она меня убьет.

— Но почему? Что в этом плохого?

— Ну… ты же знаешь Дульсину…

— Ты полагаешь, она думает, что Роблес ухаживает за тобой из-за твоих денег?

— Ну… в какой-то мере… Но я клянусь тебе: Федерико любит меня.

Кандида взволнованно дышала, теребя воротник, как будто он душил ее.

Рикардо ласково погладил ее по щеке.

— Ты еще молода, и у тебя есть право на любовь. Что бы ни думала по этому поводу Дульсина. У нее душа старой девы. Но про тебя этого не скажешь.

— Дульсина никогда не даст мне выйти замуж ни за Федерико, ни за кого-нибудь другого.

— Почему? Кандида молчала.

— Скажи мне все наконец.

— Но не выдавай меня Дульсине!

— Обещаю тебе.

— Она не хочет, чтобы я вышла замуж, потому что муж главной наследницы попытается распоряжаться состоянием отца. Этого она не может допустить! Понимаешь?

Рикардо усмехнулся.

— Что ж тут непонятного? Она так печется об отцовском состоянии, что даже мне и Рохелио не хочет отдать наши доли. По завещанию-то они нам причитаются. А она это отрицает.

Кандида поднялась.

— Кто тебе сказал об этом?

— Разве это не так?

— Нет! Тут Дульсина говорит правду. Можешь быть уверен. Рикардо тоже поднялся.

— А ее обещанию насчет Леонелы я тоже должен верить? Она перестанет заниматься этим сватовством?

Кандида на секунду задумалась.

— Нет, не буду тебя обманывать. Эта мысль прочно засела у нее в голове. Она хочет женить тебя на Леонеле, чтобы больше не тратить на тебя деньги.

Произнеся это, Кандида уставилась в окно. Воцарилось молчанье. Рикардо о чем-то напряженно думал.

— Ну, спасибо за откровенность, — сказал он наконец. — Не знаю, что тебя на нее толкнуло: любовь или страх, — но все равно спасибо. Ты мне открыла глаза на Дульсину.

Кандида ушла. И почти тотчас же Рикардо снял телефонную трубку и набрал номер.

— Это вы, Хаиме?.. Вы починили тормоза у моей машины?.. Очень хорошо, утром она мне понадобится.

Утром за завтраком Леонела вспоминала вчерашнее приключение в доме Линаресов и удивилась, когда служанка доложила ей, что приехал молодой сеньор Рикардо.

— В такой час? Впрочем, не заставляй его ждать — пусть войдет.

Рикардо начал с извинений и за столь раннее посещение, и за свой вчерашний фортель.

— Ты, наверно, догадалась: я сделал это, чтобы позлить Дульсину. Она выводит меня из себя.

— Да, надо иметь ангельский характер, чтобы выносить твою сестричку.

— А тебе известно, что она спит и видит, чтобы мы с тобой поженились? Все ее мысли вокруг этого. Неужто не замечала?

— Видишь ли… Что об этом говорить… Я ведь не интересую тебя.

— Ты же знаешь: я очень ценю твою дружбу, люблю беседовать с тобой, бывать в обществе. Но Дульсина-то хочет другого.

— А ты никогда не захочешь того, чего хочет твоя сестра? — осторожно спросила Леонела. Рикардо ходил по комнате.

— Кто это может сказать… Уж будь уверена, если когда-нибудь я скажу тебе: «Выходи за меня замуж», то я буду также честен перед тобой, как честен сейчас… Но, по правде говоря, я не знаю, наступит ли такой день.

— Не беспокойся об этом, Рикардо. Одно из фамильных достоинств Вильярреалей — они умеют ждать.

Сестры Линарес были заняты подготовкой к благотворительной вещевой лотерее. Они вышивали, расположившись в комнате, заваленной кусками материи, разнообразными ножницами, катушками ниток.

Дульсина с утра была раздражена неучтивостью шофера Хаиме, заснувшего с газетой в руках и не вышедшего из машины, чтобы открыть перед ними дверцы. Впрочем, рукоделие очень успокаивало ее, и постепенно она пришла в хорошее расположение духа. К тому же позвонила Леонела и сообщила, что только что — с утра пораньше! — ее посетил Рикардо. И у нее такое впечатление, что дела ее не так уж плохи.

Дульсина старательно вязала резинку шерстяных носков. Рядом Кандида бурчала себе под нос:

— Два стежка справа, два слева… Снова два справа… Рикардо вошел неожиданно — когда только успел доехать от Леонелы! Кандида бросила на него испуганный взгляд и сделала большие глаза, чтобы он не проговорился Дульсине о состоявшемся между ними разговоре. Рикардо взял в руки уже готовые носки.

— Это что такое?

— Это для бедных детей, — ответила Дульсина.

— Простите, что я прерываю столь важное занятие. Но я принял очень серьезное решение и хотел бы вам сообщить о нем. Дело в том, что я женюсь.

Сестры сперва окаменели, потом заулыбались.

— Я очень рада за тебя и за Леонелу, — сказала Дульсина.

— При чем тут Леонела? — спросил Рикардо. — Я женюсь не на ней.

Сестры изумленно переглянулись.

— Мы ее знаем? — осторожно спросила Дульсина.

— Конечно. Немного.

— Когда же это произойдет? — поинтересовалась Кандида.

— Самое позднее, на следующей неделе.

— Почему так скоро? Надо же подготовиться.

— Никакой особенной подготовки не требуется: я вступлю в гражданский брак.

Эта очередная новость потрясла сестер.

— Мы всегда считали, что венчание должно совершаться в храме. Таковы законы нашего круга.

— Ты ведь хотела, чтобы я женился? Вот я и хочу тебя порадовать.

— Она, по крайней мере, богата? Если нет, то на какие средства ты думаешь ее содержать?

— Ну, поначалу вы мне поможете — вы же обязаны это сделать, ведь так?

— . Мы обязаны помогать тебе, но не твоей жене.

— Моей жене много не потребуется.

— Так, может, она у тебя нищенка?

— Узнаете, все узнаете. И Рикардо вышел.

— Попомни мои слова: или он собирается жениться на Леонеле, или все это розыгрыш, пошлый розыгрыш в духе нашего братца. Впрочем, подожди-ка, я хочу сделать один телефонный звонок.

Леонела, сидя за туалетным столиком, полировала ногти. Ванесса в халате, с мокрым полотенцем на голове разгуливала по комнате.

— Значит, он сделал это, чтобы только досадить Дульсине?

— Да. Ему надоело, что она сватает меня ему.

— А ему это не нравится?

— Утверждает, что ценит меня как близкого друга.

— А эта его дружба с замарашкой из Вилья-Руин? Я уж подумала: может, она ему нравится? Мужчины ведь странные. Ты можешь недооценить эту девицу.

— Ты что, хочешь, чтобы я ревновала к этой страхолюдине? Ты меня плохо знаешь… Скажи лучше, как твои дела с Эдуарде У меня такое впечатление, что ты собираешься замуж не столько за него, сколько за его мать.

Зазвонил телефон. Леонела сняла трубку.

— Дульсина?.. Ничего я ему не обещала. А почему ты спрашиваешь?.. Женится?.. Я думаю, ты права: это розыгрыш в его вкусе… Нет, увы, ты знаешь: мои миллионы Рикардо не интересуют… Не беспокойся зря, я думаю, что это шутка, как вчера, с этой нищенкой… Будем надеяться.

Леонела повесила трубку. Ванесса с интересом смотрела на нее.

Служанка Паулетты Имельда, постучав в комнату, где ее хозяйка, склонясь над секретером, что-то писала, разрешение войти получила не сразу.

Паулетта закрыла толстую тетрадь, которая служила ей дневником, и спрятала в ящик секретера.

Имельда сообщила хозяйке, что звонил сеньор Роке и просил предупредить, что он не успевает к обеду. Служанка собралась было уходить, но остановилась в нерешительности.

— Что-нибудь еще, Имельда?

— Не знаю, право… Дело в том, что молодой господин не ночевал дома… Я подумала, что вам бы хорошо знать об этом.

— Пабло?.. Опять за старое…

— Прошу прощенья, но молодой господин и не переставал гулять по ночам. Он и позапрошлой ночью пришел под утро.

— Надо будет поговорить с мужем… Хорошо, Имельда, ступай.

Паулетта тут же позвонила Роке.

— Может, он был у невесты? Ты говорила с Нормой?

— Ночью у Нормы? — изумилась Паулетта, укоризненной интонацией подчеркнув всю бестактность такого предположения.

— Прости. Я поговорю с ним. Только не волнуйся.

— Как я могу не волноваться, Роке?

Повесив трубку, Паулетта тут же набрала номер Нормы. Оказалось, что Норма не видела Пабло уже два дня, и он скорее всего с друзьями в Акапулько.

— И он не предупредил тебя?

— Как всегда нет.

— Он ведь обещал мне.

— Он легко обещает. Я твердо решила не принимать близко к сердцу его манеру поведения.

— Он неплохой мальчик.

— Неплохой. Только безответственный.

— Приезжай к нам, доченька, это твой дом.

— Спасибо, Паулетта. Мне тоже хочется повидаться.

В комнате у Рохелио играла тихая музыка, а сам он сидел в коляске рядом с шахматным столиком. Он часто играл сам с собой. Посещение сестер было для него полной неожиданностью: они сюда редко заглядывали. А уж обе сразу!..

Сестры огорошили РохеЛио сообщением о том, что Рикардо женится, и поинтересовались, знаком ли Рохелио с невестой брата. — Рохелио отрицательно мотнул головой. Видимо, новость взволновала его, потому что он так стремительно проехал мимо сестер на своей коляске, что им пришлось плюхнуться на диван. Сидя на диване, они продолжали недоверчиво смотреть на него.

— Вы что, не верите мне?

— Но раз он сказал об этом нам, он должен был сказать и тебе.