— Что? Что такое? — растерянно спросил Лёшка, когда я грубо вырвалась из его рук.

— Ничего, — пробормотала я и выбежала как ошпаренная на улицу.

Холодный ветер плетью ударил в лицо. Я глубоко задышала, уперев руки в колени. Меня всю вдруг заколотило, затрясло. Это просто человек, просто человек и ничего больше. Подумаешь, случайно оказались в одном клубе, что с того? Будто нужно бесконечно прятаться друг от друга. Хотя, именно это сейчас я и делала.

— Держи, — Лёшка укутал меня в свою куртку.

Я дёрнулась, потому что… Потому что на микроскопическую долю секунду подумала, что за моей спиной стоит Паша. Идиотка! Выбей из своей головы, наконец, любые надежды, что этот Дикарь когда-нибудь сможет стать внимательным ласковым мужчиной. Не станет. Не изменится. Поздно ему уже менять свои привычки.

— У тебя есть сигарета? — спросила я, плотней кутаясь в куртку.

— Да, конечно, — Лёшка похлопал себя по карманам брюк и вытянув пачку, протянул мне.

— Спасибо, — я вытащила сигарету, приятель мне ее подкурил.

Я затянулась и медленно выпустила струю дыма в черное небо. Успокоиться всё равно не получилось, нервы по-прежнему были немилосердно натянуты.

— Ты его знаешь? — немного помолчав, спросил Лёшка.

— Что? — я настолько сильно сконцентрировалась на той буре, что зарождалась внутри меня, из-за чего на секунду даже выпала из реальности.

— Тот мужчина, который пялился на тебя, — уточнил Лёшка. — Ты его знаешь?

— Да. Было дело. Пересекались пару раз, — я до одури хотела, чтобы мой голос прозвучал максимально равнодушно, но что-то нифига не получилось. Он выдавал меня с головой. Я нервничала, я боялась, я хотела увидеть его еще раз.

— Если он сделал тебе что-то плохое, то теперь можешь не переживать, я в обиду не дам, — Лёшка говорил со всей серьезностью, что шла в полный разрез с его по-детски милой мальчишеской внешностью.

Я была готова рассмеяться, но вовремя осадила себя. В конце концов, это очень приятно, когда кто-то искренне хочет тебя защитить.

— Расслабься, — я снова затянулась, — как-нибудь сама справлюсь.

— Ты мне не веришь? — Лёшка вдруг нахмурился. — Хочешь, пойду морду тому мужику набью? Ты только скажи, Даш, — парень вплотную подошел ко мне, отчего я сразу же насторожилась.

— Притормози, пожалуйста. Давай обойдемся без резких движений и громких слов. Мы просто вместе работаем и дружим, понимаешь?

— Нет, не понимаю. Ты мне нравишься, Даш. Вот как только увидел тебя, так сразу и понял, что просто дружить у нас не получится.

— Это всё очень мило, — я бросила недокуренную сигарету в урну. — Но, кажется, мы друг друга не совсем правильно поняли. В этом большая часть вены лежит на мне. Надо было тебе сразу сказать, что между нами ничего не может быть, — я сделала неопределённый жест руками, не зная, что еще сказать.

— Может, сейчас и нет, но дай шанс, Даш, — Лёшка крепко так ухватил меня за талию и прижал к себе. Такой расклад окончательно меня возмутил.

— Руки убрал! — я толкнула его в грудь, но Лёшка с места почти не сдвинулся. Тощий, а сила всё равно откуда-то у него берется.

— Даш, ну чего ты? — пьяный взгляд Лёшки вообще мне не нравился. Тоже унесло от одного бокала? — Нормально всё будет, — парень переместил одну свою ладонь мне на щеку. Влажные горячие пальцы вдруг вызвали во мне такой дикий прилив отвращения, будто слизняки по коже ползают.

— Отвали, — я еще раз толкнула Лёшку, но в этот раз уже успешней. — Совсем уже охренел? — я стянула с себя куртку и швырнула ее парню. — Ты с первого раза не понимаешь?

— Ну, чё ты ломаешься? — Лёшка снова подошел ко мне и буквально впечатал меня своим телом в холодную кирпичную стену клуба. — Я тебя не обижу, — парень сжал мою грудь, за это я его треснула по рукам, а потом… потом Лёшка внезапно плюхнулся на землю.

— Клешни убрал, — бас колючками отразился от моих натянутых нервов.

Лёшка быстро встал и прыгнул на Дикаря, за что тут же получил в челюсть.

— Ты что творишь?! — взвизгнула я, прыгая Дикарю на спину, тем самым пытаясь помешать ему покалечить дурного Лёшку.

— Я, бля, с тобой еще поговорю, — сердито бросил мне Дикарь и стянул с себя за шкирку. — Иди сюда сучёныш, — Пашины глаза были налиты кровью как у быка.

Убьет ведь! Убьет!

Лёшка на пьяную голову вдруг решил, что может потягаться с таким здоровяком как Дикарь. Что-то матом ему сказал и полез в драку, даже сумел ударить в нос, за что без промедлений получил в ответ.

— Отвали от него! — я схватилась за руку Дикаря, наваливаясь на нее всем весом, но это мало чем помогало. — С ума сошел?! Идиот! Отстань от него! Я могу и без тебя разобраться!

— Что ты сама можешь, мелочь пузатая? — с неприкрытой насмешкой поинтересовался у меня Дикарь.

— Тебя это не касается! — огрызнулась я, вонзив в его кулак ногти. — Не тронь его, понятно?

— Будешь этого сопляка защищать? — Дикарь с прищуром посмотрел на меня.

— Даже, если и буду. Это не твое дело! Уходи!

Дикарь еще секунду просто смотрел на меня с высоты своего роста. Лёшка пытался подняться, но, кажется, в этот раз тяжело ему с этим будет.

— Уйду, бля, — раздраженно проговорил Дикарь и как куклу, подхватил меня и закинул к себе на плечо. Я больно ударилась животом.

— Отпусти меня, ненормальный! — я как ошалелая принялась лупить его по спине руками, не жалея сил.

Дикарь ничего не сказал мне в ответ, только подтянул меня, чтобы я не съехала вниз.

— Я — не твоя вещь! — верещала я. — Ты не можешь больше так со мной обращаться! Между нами ничего нет!

Меня, будто прорвало, и я уже не могла саму себя успокоить. Плотина дала трещину и всё, абсолютно всё, что жило во мне, отравляло меня, вырвалось наружу.

— Ну, что ты за человек, Паш?! Отпусти! Оглох что ли?!

— Если будешь и дальше вопить, то точно оглохну, — абсолютно спокойным голосом ответил Дикарь. — Нам надо поговорить и пока, твою мать, мы это не сделаем, хер куда тебя отпущу.

Двадцать три

Меня всю трясло от злости. Хотелось что-нибудь шарахнуть об землю или со всей дури дать по коленям Дикаря. Но сейчас я была не в том положении, чтобы брыкаться. Ничего-ничего окажемся мы дома, и я тогда такое ему устрою! Он у меня получит за всё: за вытрепанные нервы; за бесконечную долбёжку, будто ему плевать на меня; за все выплаканные и невыплаканные слёзы; за пережитые эмоции, которые чуть не сломали меня надвое.

Дикарь выглядел сурово. Бросил меня в машину, сел за руль. О! Это проклятое спокойствие! Ну да, ну да, ему же всегда на всё насрать, только зачем тогда меня затолкал в автомобиль — непонятно.

Мы ехали молча. Не знаю, как Паше, а мне это молчание давалось с трудом, хотелось уже немедленно всё выяснить и сбросить с себя тяжкий груз недосказанности. Я убегала от разговора, потому что боялась, что не выдержу и позволю всему тому летнему безумию продолжить жить дальше. А еще любые попытки пойти на контакт блокировала обида. Те слова, которые Паша бросил в доме своей матери сильно задели меня. Они въелись мне под кожу настолько глубоко и больно, что вот так просто простить ну никак не получиться. А потом еще эта Алёна… Всё наслоилось, налипло на мне, сдавило, вот я и закрылась. Теперь, похоже, пора вылезти из этого «панциря».

Всё в том же гнетущем молчании мы поднялись в апартаменты. Пока ехали в лифте я увидела на кулаке Паши свежую ссадину, наверное, получил, когда Лёшке в скулу зарядил. Ну вот и зачем надо было это делать? Я бы и сама с Лёшкой справилась, всё-таки неизнеженная принцесса, которую необходимо постоянно спасать. Помахал кулаками, а теперь молчит, как партизан.

Когда мы вошли в апартаменты, свет автоматически включился. Я разулась и прошла в гостиную. Дикарь, как обычно, разуваться не стал. Я подошла к панорамному окну, вид из него почти не изменился, разве что зелень с деревьев опала.

— Ну и долго молчать будешь? — не выдерживаю первой.

— А ты долго будешь мне нервы мотать? — Паша спрятал руки в карманах брюк и в упор посмотрел на меня.

— Это я тебе нервы мотаю? — у меня от возмущения даже дыхание на несколько секунд сбилось. — Ах, вот как мы заговорили! А то, что чудил ты, как мне, позволь спросить, надо называть?

— Не начинай, ладно? Давай просто спокойно поговорим.

— А что я начинаю? Это ты меня схватил и в машину кинул. Значит, ты хочешь со мной поговорить. Вот говорим.

— Мне и так хуево. Теперь еще и с тобой проблемы.

— Ты сам до этого довёл, — хмыкнула я, скрестив руки на груди.

— Довёл не довёл, какая теперь уже разница…

— Какая разница?! — ну это уже было слишком. — Ты вообще уже очерствел или как?! Большая разница!

— Не ори как сумасшедшая, — Дикарь скривился.

— Сам вынуждаешь. Либо ты чётко мне говоришь, зачем приволок сюда, либо я просто пойду и нам этом наше общение раз и навсегда закончится, — злость и старая обида адски заклокотали в груди.

— Зачем на понт меня пытаешься взять? — теперь и Паша начал раскочегариваться. — Зачем яйца мне пытаешься выкрутить? Чё ты вообще вся такая колючая?

— Яйца мне твои сто лет не нужны, а колючая, потому что родилась такой, понятно?

— Нет, не понятно. Бегаешь от меня, хрен словишь. Да, я сгоряча сказал конченные слова. Не надо было этого делать. Но и ты не должна была пытаться лезть туда, куда не надо. Я хотел тебя оттолкнуть, а потом понял, что поступил как дурак.

— Почему ты это понял? — злость постепенно начала во мне угасать.

— Просто понял. Ты этого не заслужила. Вот и всё тут, — Паша нахмурился. — Вообще я не умею объясняться с бабами. И вообще я сегодня тебя снова хотел подкараулить у подъезда, но увидел, что ты с этим сопляком. Проследил, потом не сдержался и навалял твоему товарищу. Схватил тебя, потому что по-другому быть не могло и привёз сюда. Заготовленной речи нет, так что громких заявлений от меня не услышишь.