Джоди Перри - Девятнадцать писем

Мы совсем не знали, что этот год изменит для нас правила игры. Один инцидент на школьной площадке изменил всё. Это был момент, который поставил на грань всю мою репутацию.

Это был понедельник. Я помню это только потому, что провёл всё воскресенье с тобой и твоими родителями на пляже. Я всё ещё витал в облаках от этого и искал тебя на площадке. Втихоря, конечно же.

Я перевёл своих приятелей на травяную зону за школой, когда раздался звонок на ланч, потому что знал, что ты играла в резиночки или прыгала через верёвку со своими подругами. Это был рискованный шаг с моей стороны, но на этот риск я готов был пойти. Мне просто нужно было взглянуть на тебя, чтобы успокоиться до конца дня. Звучит глупо, когда я так говорю, но именно это ты заставляла меня чувствовать… и заставляешь чувствовать до сих пор.

Когда там не оказалось ни признака на твоё присутствие, я начал переживать. Называй это шестым чувством, но я знал, что что-то не так. Я, не колеблясь, бросил своих друзей, чтобы пойти искать тебя. Я искал везде и всюду — на передней площадке, в библиотеке, даже проверил медпункт, на случай если ты поранилась. Но ничего, и тогда я начал испытывать отчаяние.

Я побежал обратно к твоим подругам, чтобы спросить, видели ли они тебя. Одна из них сказала, что ты пошла обратно в класс, потому что забыла взять на площадку свой ланч, так что я пошёл туда. Я помню, как перепрыгивал ступеньки по две за раз.

Как только я добрался до нужного этажа, я услышал тебя. Ты плакала. Я позвал тебя по имени, начиная бежать. В тот момент, когда ты вышла из-за перегородки, меня переполнила смесь облегчения и замешательства. Это был первый раз, когда я видел, чтобы ты плакала.

— Что случилось? — спросил я, кладя руки тебе на плечи.

— Ларри… Ларри Уилсон.

Когда ты уткнулась лицом мне в грудь, я обвил тебя руками. Никаких других слов не нужно было. За спиной Ларри все называли Мародёром. Он был школьным хулиганом и управлял школьной площадкой своим железным кулаком. Он был в пятом классе, и хоть ему было всего десять, он был огромным. Даже шестиклассники боялись его. Он был известен тем, что задирал слабых и брал всё, что хочет. В данном случае, твой ланч.

Я никогда не испытывал такой злости, как в тот момент. Я понятия не имел как, но Ларри Уилсон должен был заплатить за то, что сделал с тобой.

Подвинув тебя к большой скамейке у стены, я усадил тебя.

— Тебе нравится ветчина, сыр и латук (прим. салат латук или просто огородный салат причисляется к растениям семейства Астровые)? — спросил я у тебя.

— Да, — всхлипнула ты, вытирая с лица слёзы.

Развернув свой сэндвич, я отдал половину тебе. Тебе повезло, что был понедельник; по воскресеньям моя мама всегда покупала в кулинарии мясо. Обычно его хватало только до середины недели, так что по остальным дням была скучная старая веджемайт (прим. густая паста тёмно-коричневого цвета на основе дрожжевого экстракта, национальное блюдо Австралии).

Как только мы поели, я проводил тебя обратно к твоим подругам, прежде чем пойти искать Мародёра. Я бежал на чистом адреналине. Ясномыслящий Брэкстон даже не развил бы мысль о том, чтобы связаться со школьным гигантом, но вот так повлиял на меня твой расстроенный вид.

Я слегка передумал свой план в тот момент, когда встал перед ним. Он был почти таким же широким, каким был высоким, и возвышался надо мной. Но затем я вспомнил твоё залитое слезами лицо, и этого было достаточно, чтобы дать мне смелости столкнуться с ним.

Я распрямил плечи и сделал глубокий вдох, прежде чем заговорить.

— Зачем ты украл ланч Джеммы?

Он рассмеялся и толкнул меня в грудь, заставляя меня споткнуться.

— Уйди с глаз моих, неудачник, — прорычал он, и что-то внутри меня щёлкнуло.

Бросившись на него, я обхватил руками его пояс, надавил плечом на его живот. Адреналин в моих венах заставил меня почувствовать себя неуязвимым.

Я услышал громкие вздохи от других учеников, когда Ларри приземлился с глухим звуком на грязную землю. Теперь я оказался на нём сверху. Несколько детей начали скандировать: «Драка! Драка! Драка!», и не понадобилось много времени, чтобы собралась большая толпа.

Я на мгновение встретился с ним взглядом, и злость, которую я увидел в ответ на свою, только подтолкнула меня дальше. Наверное, он собирался съесть меня, прямо как твой ланч, но я не закончил с дракой.

Когда он попытался ускользнуть, я захватил его голову и был удивлён собственной силой.

— Тебе нравится красть еду у маленьких девочек? — произнёс я, потянувшись за пригоршней грязи. В тот момент, когда он открыл рот, чтобы заговорить, я засунул грязь ему в глотку. Чем больше он пытался возразить, тем больше грязи мне удавалось засунуть ему в рот.

— Слезь с меня, — сказал он, сдавленно плача, пока из его глаз текли слёзы. Теперь он был не таким крутым.

— Не раньше, чем ты проглотишь это.

Я никогда раньше не делал ничего такого злого, но он нарвался на это.

Толпа начала показывать пальцем и смеяться, пока Мародёр старался проглотить грязь в своём рту. Отчасти мне на самом деле было его жалко, но боль, которую он причинял другим ученикам, сильно перевешивал то, что происходило с ним в тот момент. Я всегда знал, что это будет только вопрос времени, прежде чем он толкнёт кого-то слишком далеко. Я просто никогда не думал, что этим кем-то буду я.

— Эй, прекратите это, — учитель, дежурный по площадке, схватил меня за шиворот, поднимая на ноги. — Немедленно иди в кабинет директора!

Я знал, что у меня большие неприятности, но оно того стоило. До сих пор я по-прежнему помню восхищение на лицах людей, пока я вставал и уходил от сцены, готовый получить своё наказание. На эти несколько минут я чувствовал себя королём мира.

Потому что это была первая претензия ко мне, школа не связалась с моими родителями. Однако я получил наказание на время ланча до конца недели. Это была малая цена. После того дня он больше никогда не задирал тебя.

Я никогда не забуду, что чувствовал, когда вышел из класса после своего первого дня наказания. Я увидел тебя в коридоре прямо за дверьми своей обеденной тюрьмы, ты сидела на полу у стены, скрестив ноги. Ты выглядела такой потерянной и грустной.

— Что ты здесь делаешь? — спросил я, помогая тебе подняться на ноги.

— Это моя вина, что у тебя проблемы.

— Нет, не твоя, Джем. Не ты заставляла его есть грязь.

— Да, моя.

— Поэтому ты здесь?

— Да. Я всё это начала, будет честно, если я тоже буду наказана, — ты сделала шаг ближе ко мне, вставая на носочки, чтобы нежно поцеловать меня в щёку. — Я никогда не забуду, что ты сделал для меня.

Я практически уверен, что именно в тот момент я влюбился в тебя. Это было доказательство, что ты заботишься обо мне, и ты не представляешь, как я нуждался в ком-то, вроде тебя. Меня успокаивало осознание, что я оберегаю тебя, так же как ты меня.

После того дня мы стали неразделимы. Я рискнул только для того, чтобы защитить тебя, и не представлял, что на другом конце стану школьной легендой. Я, не задумываясь, сделал бы это снова ради тебя, Джем. Я сделал бы ради тебя что угодно.

В тот день наша связь навсегда превратилась в камень.

То, что было между нами, слишком прекрасно, чтобы забыть.

Всегда твой,

Брэкстон.

Только то, что она не помнит нашу связь, не значит, что её нет. Все эти старые чувства зарыты где-то глубоко внутри неё, я это знаю. Нельзя в один день любить кого-то так цельно, а на следующий ничего к нему не чувствовать. Это невозможно. Просто понадобится какое-то время, чтобы поднять эти чувства обратно на поверхность.

Я перечитал письмо, прежде чем сложить его пополам и спрятать в конверт. Потянувшись за крохотным кулоном в виде сэндвича на своём столе, я кладу его в свою ладонь. Я чувствую, как улыбаюсь, вспоминая тот день.

Эти письма должны были помочь Джем вернуть частички её прошлого, но они помогают и мне. Пока она может быть для меня потеряна, но раскрывая все эти ценные воспоминания, которые я создал с ней за эти годы, помогут мне идти вперёд, пока я не верну её.

Вопросы начинаются, как только Джемма садится в мою машину.