Это кошмарно… Ужасно… Стыдно, а более того отвратительно… Дни идут по тому же порочному кругу, как и всегда, я почти даже привыкла… Вторая неделя заточения гораздо легче пердыдущей.

Я чувствую себя лучше, хотя сил все еще не так много.

Все началось просто. Я ждала Володю, и когда в дверь наконец-то позвонили, я распахнула ее и, неглядя, кинулась на шею человеку за порогом… Я думала это Володя… оказалось Макс. Очень неловко.

— Я смотрю, у вас тут все горячо и страстно, — холодно сказал он.

— Простите, Максим.

— Как чувствуешь себя, Ада?

— Еще не очень. Но со следующей недели я выйду.

— Это славно. Я зашел передать тебе привет от Володи, он приболел.

— Почему он не написал ничего мне…

— Не знаю, правда. Я рад что тебе лучше, Ада… Только подумай, ты не беременна случайно?

— Что?!

— Сходи к врачу… Мой тебе совет.

— Спасибо…

Максим ушел сразу же. Я не позвонила ни Володе, ни Савве, никому. Я сидела на кухне, готовила мясо. В дверь снова позвонили, пришел Володя.

— Ты? Макс, сказал, что ты заболел.

— Как интересно, а почему я не знаю…. Послушай, что с твоими руками?

Он потащил меня в ванную комнату. Все мои руки в порезах… не вены нет… просто ровные параллельные полосы… Я сама себя порезала? Я не помню этого… Я просто шинковала лук, и потом, я должна была почувствовать боль, но я до сих пор не чувствую боли. И я не знаю, что врать Савве. Сове понятно что просто так ножевые раны на обеих руках не появляются. Спасибо Вове, помог перебинтоваться. Я не знаю, что врать, я не знаю, откуда порезы, я ничего не понимаю… Еще и кровь повсюду, я не могу помыть полы, очень больно управлять руками…

Хочется не врать Савве… прекратить это все… хочется убить его…

* * *

Идиотизму моему нет предела. Савва естественно обо всем догадался, что я сама себя порезала (хотя я в упор не помню, как это делала). Завтра пойду к хирургу, хотя порезы не глубокие, чего там, судя по всему я не собиралась себя убивать… Однако, это могло бы решить многие проблемы… Боже мой, о чем я только думаю… Надо скорее выходить на работу…

А кому я нужна на работе… без сил… с изрезанными руками?!


Запись 36.

Сидя в очереди, пыталась вспомнить, что делала вчера, до того, как ушла на кухню. Ничего припомнить толком не смогла. Помогли вчерашние записки, слова Максима…А действительно, когда последний раз я нуждалась в средствах личной женской гигиены? Трудно припомнить. На помощь пришел телефон, я в календарике всегда отмечаю, так врач научила. За две недели до гастролей, ого! Почти полтора месяца назад, шесть недель, не такая уж и задержка, но Максим прав, надо пойти провериться.

Хотя о чем я беспокоюсь?! Со мной такие вещи происходят регулярно, у организма на такие глупости сейчас просто нет сил: стресс и нервное истощение, а тут еще кровь попусту переводить. Солидарна с организмом — не надо нам такой радости, крови и так пять литров всего, она нам не лишняя.

* * *

Хирург посоветовал мазь и сходить к невропатологу, а лучше к психиатру. К невропатологу я схожу, а у психиатра мне делать нечего. Не думаю, что я повторю эту дурость еще раз.

Вечером гуляли с Саввой в парке… Так хорошо в начале сентября — листопад… Кажется, впервые за несколько дней я отдохнула. Мне очень хорошо с мужем, жаль, что приходится его обманывать, это неправильно, это надо исправлять.

Запись 37.

Невропатолог направил делать санаторную карту и посоветовал обратиться к психиатру. Дался им этот психиатр!

По дороге из поликлиники позвонила Володе, заехала к нему на квартиру, не смогла больше ждать. Так не хотелось уезжать потом!

Дома пусто, Савва вернется только вечером. Его, кстати, пытались уже отправить в командировку, он отказывается, не хочет меня оставлять, и правильно делает… мне нельзя оставаться одной…

* * *

Одной, кстати, тоже не плохо. Дома можно заняться чем угодно — никто тебя не контролирует, ни Савва, ни Володя, ты предоставлена сама себе.

Мне нравиться рисовать, хотя я и не умею, но рисовать по коже ножом очень увлекательно, немного больно, но боли я почти не чувствую. Хирург сказал, что хоть раны и не глубокие, есть вероятность, что останутся шрамы. При загаре будет красиво смотреться узор на коже — шрамы же не загорают.

На правой моей ноге красуется дракон, на левой орхидея. Если поставить ноги вместе получится, что дракон нюхает орхидею. Это забавно и красиво. Только в следующий раз необходимо сразу доставать перекись водорода и бинт, опять вся квартира в крови.


Запись 38.

Савва рвет и мечет. Ругается на меня, впервые в жизни по-настоящему кричит. НО Я НЕ ПОМНЮ, как расцарапала себе ножом ноги, и как хвасталась тоже не помню.

Запись выше сделана мной, и значит ноги я себе изрезала сама, хотя никакого дракона, ни орхедеи я не вижу, сплошные каракули.

Действительно надо к психиатору, но еще первее к гастроэнтерологу, уже третий день меня мутит утром…

Досталось и от Володи, обещал все рассказать Максу. Макс психотерапевт… а мне нужен психиатр!!!

Круг 7. Танцы с саблями

"Все как у всех, все как всегда но,


В ненужный час, кусает нас секунда серебра".


Ундервуд "Черная аптека".


Запись 39.

Я очень перепугалась вчера, сегодня идем с Саввой в диспансер к психиатру. Мне тревожно. Взяла с собой дневник, покажу, может это что-то даст. Несколько дней записи делать не буду…


Запись 40.

Долгий и трудный разговор с врачом, как скальпелем по… не важно чему. Он все понял, славный доктор мудрый, много знает. Слишком много теперь.

Врач сказал, что это мое чувство вины перед Саввой. И даже не потому что я ему изменяю. Эмоциональная привязанность настолько сильна, что мне проще убить Савву. Но это желание во мне подавлено и трансформировано в самоагрессию, отсюда приступы агрессии и рисунки на ногах и руках. Вместо того чтобы зарезать мужа, я причиняю боль себе, так как являюсь в собственных глазах причиной Саввиного страдания.

Я НИ ЧЕРТА не поняла из того, что он говорил. Записала общие фразы, мне, кажется, они основные. С Саввой он не разговаривал, это он правильно сделал.

Мне срочно нужен друг… Да такой, чтобы холодный, стальной, твердый…

С врачами надо построже…

С другой стороны, мне не хочется огорчать Савву. Он просил меня ни в коем случае не брать в руки ножи или ножницы, так же иглы и проч. и проч. А мне с ножом спокойно, когда я одна. Он холодный, твердый. А я наоборот горю изнутри, все зыбко. А то, что я рисую…. Это действительно надо изживать… здесь они правы…

Запись 41.

Савва настаивает на стационарном лечении. Он стал бледный такой, похудел сильно… Все из-за меня!!! Что ж меня дернуло-то тогда с Володей до метро пойти! Кошмар какой-то, все неправильно!!!

Я согласна. Ради Саввы я на все согласна.

Пока никого не было дома, я спала, звонил Володя. Я рассказала обо всем, он тоже за стационар, обещает приезжать.

И приехал совсем недавно, только проводила. Он восхитителен, нежен, ласков, правда тоже осунулся как-то — я совсем их замучила.

Савва и Володя очень теплые, с ними прекрасно себя чувствую. Володя пел мне под гитару песню о нашем вечере в Сочи, прекрасная песня… Все, что он творит прекрасно… но грустно, грустно… Как и его улыбка…


Запись 42.

Теперь у меня есть друг. Я его купила. Он красивый, для фруктов, острый и маленький, то, что нужно в условиях стационара, в который я попаду завтра… Вопрос, куда его спрятать? Савва будет шерстить вещи, найдет нож — отберет, а мне без ножа нельзя… никак нельзя…

Он плоский, если вшить под подкладку заметно не будет. Я гений!!


Запись 43.

Печальный день. Стационар почти рядом с домом… Но… Спать одной без Саввы, но он будет приходить, я знаю это. И я буду его ждать. Я ведь туда иду не для того, чтобы изолировать себя, а чтобы вылечиться, чтобы быть счстливой с Саввой и только с ним. Первым делом сегодня обследование, расположусь и по местным врачам. Савва отпросился с работы, весь день провел со мной, святой мой человек!!!


Запись 44.

У большинства врачей я здорова. Только сердце шалит немного и астения нервная, ну, это понятно. Сегодня только гинеколог и анализы. Гинеколог долго меня расспрашивала, с кем и сколько я спала, защищенный ли был секс… Я не поняла к чему она. Ну, ее дело, черт с ней.

В стационаре хорошо. Больные какие-то вялые, апатичные, поговорить не с кем. Володя и Савва звонят часто, не дают побыть в одиночестве, это хорошо… Мне нельзя находиться одной. Тогда изнутри выходит какая-то другая Ада, жестокая, жаркая, страшная. Я очень ее боюсь.

История доктора Джекила и мистера Хайда получается… страшно.


Запись 45.

Мой психотерапевт спрашивал, как я отношусь к беременности и детям. Отвечала честно. Перестали колоть успокоительное и давать таблетки, я подозреваю, что что-то грядет.

На всякий случай достала ножичек из-под подкладки, держу под подушкой.

Савве и Володе запретили приходить… Это трагедия… Во всем виноват врач…


Запись 46.

Из-за врача, я теперь не увижу Савву и Володю… Он поплатится за это. Не уверена, что я смогу сделать то, что хочу, но… на все воля…


Запись 47.

Нет, врача убивать я не хочу. Он славный многомудрый дядька с серыми рыбьими глазами. Он помогает мне. В конце концов, если мне нельзя видеться с Володей и Саввой, то единственная возможность прекратить все это — вылечиться, то есть слушаться доктора, даже если он несет всякую хрень.