Эрик хмурится.

– Я этого не говорил.

– Нет, говорил! – рявкаю я. – И почему моя дружба с ними автоматически означает, что я отказываюсь от тебя, Кевина и Диего? Разве я не могу дружить со всеми?

Эрик проводит рукой по волосам.

– Конечно, можешь, но действительно ли они твои друзья, Чарли? Ведь они пытаются тебя изменить.

– Я осталась собой.

Когда он качает головой, я закрываю глаза, сдерживая очередной поток слез.

– Ты не понимаешь. И никогда не поймешь.

Я разворачиваюсь и опускаю глаза на свою тетрадь.

– Чарли. Чарли, прекрати. Чарли!

В этот раз я просто игнорирую Эрика и ни разу не смотрю в его сторону до самого конца урока. Я ужасно злюсь, и мне очень больно от его слов. Я не знаю, как это могло произойти, но мне тяжело находиться рядом со своим лучшим другом. Надеюсь, это не конец нашей дружбы, но я боюсь, что мы больше никогда не будем прежними.

* * *

Остаток дня я чувствую себя просто отвратительно. Каждый раз, когда я вижу кого-то из команды, мне становится крайне неловко. Они все были свидетелями нашей ссоры и теперь понятия не имеют, как вести себя в моем присутствии. Как будто Эрику было недостаточно разбить мне сердце, и заодно он решил испортить мои отношения с ребятами.

После уроков я переодеваюсь в спортивную форму и бутсы, но когда приходит время выходить из раздевалки, я не могу сдвинуться с места.

Что ждет меня на поле? Трое взбешенных лучших друзей и озадаченные товарищи по команде, которые считают, что я схожу с ума? Может, я просто обманываю себя? Я действительно выгляжу нелепо? Неужели вся команда считает меня какой-то отчаявшейся неудачницей, которая пытается притвориться кем-то еще?

Вместо того чтобы отправиться на тренировку, я бросаю все свое снаряжение и сажусь на пол, прислонившись спиной к шкафчикам. Достав из сумки бейсбольный мяч, я сжимаю его так сильно, словно это мячик для снятия стресса. Я не могу выйти на поле. Я просто не выдержу такого позора.

Я не знаю, сколько времени просидела в раздевалке, но точно знаю, что тренировка уже началась. И все же я не могу заставить себя встать. Я начинаю подбрасывать и ловить мяч.

Внезапно из-за двери раздается голос Джейса:

– Эй? Чарли? Кто-нибудь?

Я не отвечаю. Я знаю, что он беспокоится обо мне, и я знаю, что его послали меня проведать, но мне не хочется его видеть. Конечно, я на него не сержусь, просто мне очень стыдно. Он был свидетелем ссоры между мной и Эриком и слышал все жестокие слова, которые Эрик бросил мне в лицо. Что он теперь обо мне думает?

– Гастингс, я почти уверен, что ты там. Выходи, или мне придется войти.

Я должна выйти. Но я остаюсь неподвижной.

Джейс не заходит в раздевалку, но у меня начинает звонить телефон. «31 вкус тебя» – песня, которую я поставила на звонки близнецов Кинг. Джейс набрал мой номер, чтобы услышать, как звонит мой телефон. Вот я и попалась.

– Чарли? – Я все еще не отвечаю, и он повышает голос. – Внимание! Парень заходит в раздевалку для девочек через 5… 4… 3… 2… 1!

Я не удивляюсь, когда Джейс претворяет свою угрозу в жизнь и действительно заходит в раздевалку. Повернув за угол, он молча опускается на пол. Он садится так близко, что наши руки соприкасаются друг с другом. А потом он просто ждет. Это не занимает много времени.

– Знаешь, тебя ведь могут отстранить от занятий за то, что ты вошел в женскую раздевалку.

– Тогда ты должна встать и пойти со мной, пока кто-нибудь меня не поймал, потому что без тебя я не уйду. – Он легко толкает меня плечом. – Ты ведь обещала, что не бросишь команду.

Я вздыхаю.

– Я и не пытаюсь. Просто не могу заставить себя встать. Я не знаю, как показаться им на глаза.

– Не позволяй Салливану уничтожить твою уверенность, – настойчиво говорит Джейс. – Сегодня утром тебя совершенно устраивал твой внешний вид. С каких пор тебя волнует, что думают другие?

Я снова подбрасываю и ловлю мяч.

– Они – моя команда. Я ценю их мнение.

Джейс кивает.

– Так и должно быть… когда дело касается бейсбола. Они не имеют никакого отношения к твоей личной жизни.

– А если они больше меня не уважают?

– Эй, – он осторожно берет меня за подбородок и заставляет посмотреть ему в глаза, – никто не перестал уважать тебя только из-за того, что ты надела юбку и покрасила волосы. Большинство ребят просто в восторге от твоего нового стиля, и им нравится, что ты стала более открытой и дружелюбной. Чарли, ты должна знать, что команда всегда на твоей стороне.

Я хочу ему поверить. В какой-то степени мне это даже удается. Я уверена, что большинству ребят все равно, что я переоделась. Но самые важные члены команды – по крайней мере, самые важные для меня – совсем не на моей стороне. Я отвожу взгляд, и меня снова охватывает депрессия.

– Не вся команда.

Я снова бросаю мяч, но на этот раз его ловит Джейс. Он откладывает мяч в сторону и берет меня за руку, переплетая наши пальцы.

– Салливан просто беспокоится о тебе, – уверяет он. Я говорю себе то же самое, но от этого не становится легче. – Он видит, что ты меняешься, но не понимает почему. Да и как он может понять, если ты ничего ему не объясняешь?

Я опускаю голову. Это было жестоко, но он прав. Я избегаю настоящего разговора с Эриком, потому что правда слишком сложная и постыдная, и к тому же мне придется признаться в своих чувствах к нему. Наш короткий обмен репликами, когда мы просто кричали друг на друга во время обеда, нельзя считать нормальным разговором.

– Рано или поздно тебе придется рассказать ему правду. Ты и сама это знаешь.

Я прислоняюсь к шкафчикам головой, закрываю глаза и вздыхаю.

– Это ничего не изменит.

Я знаю, что Эрик не понимает, что происходит, но дело в том, что он не хочет понимать. Ему не нравится, что я веду себя как девчонка. Он думает, что я сошла с ума.

– Вам нужно наладить отношения, иначе вы просто не сможете сосредоточиться на игре.

Возможно, он прав. Наша личная драма может повлиять на результаты игры. Я сижу здесь, пропускаю тренировку, но при этом волнуюсь за свою команду, ведь уже завтра начнется плей-офф [24]. Я не могу все испортить. Конечно, я не верю, что у меня есть шанс попасть в университетскую команду, но я не хочу сожалеть о своем бездействии всю оставшуюся жизнь. Я не хочу давать кому-то повод не выбрать меня. И все же проблему с Эриком будет не так-то просто решить. Серьезный разговор придется отложить до конца сезона.

– Я еще не готова с ним разговаривать.

Кажется, Джейс ни капли не удивлен. Он кивает и согласно вздыхает.

– Хорошо. Ты еще не готова с ним поговорить. Но дело не только в Салливане, Джонсе или Эскобаре. Даже если ты не хочешь идти туда ради них – сделай это ради команды. Ты – наш лучший хиттер, наш единственный кэтчер и – на случай, если ты этого не знала – душа и сердце этой команды.

Я резко поднимаю голову и с удивлением смотрю на него. Он ведь это не всерьез? На его губах появляется мягкая улыбка, как будто он знает, что застал меня врасплох.

– Твое присутствие в команде показало нам всем, что такое настоящая любовь к бейсболу, – говорит он. – Мы наблюдали за тем, как ты преодолеваешь все трудности, не обращая внимания на тех, кто смеялся над тобой и говорил, что у тебя ничего не выйдет. Ты снова и снова доказываешь, что они ошибаются. Ты работаешь в два раза усерднее, чтобы заслужить уважение, которое остальные получают просто за то, что вышли на поле. И что бы ни случилось, ты любишь эту игру. Никто не уважает тебя больше, чем эта команда.

От его похвалы у меня теплеет в груди. Я никогда не думала, что мое упорство может так много значить для команды. Я не понимала, что они берут с меня пример. Мне казалось, что они просто меня терпят. Они никогда не были ко мне грубы, но я никогда не чувствовала себя частью компании. Меня никогда не приглашали на общие вечеринки и встречи. Разве это моя вина? Неужели это я закрылась от них и возвела вокруг себя неприступную стену?

– Светлые волосы и розовый блеск для губ ничего не меняют. – Он опять подталкивает меня плечом. – Больше всего я боюсь, что они влюбятся в тебя, и тогда мне придется вызвать каждого из них на дуэль.

Я не могу удержаться и фыркаю в ответ.

Покачав головой, Джейс печально улыбается.

– Ты думаешь, я шучу, но это не так. Мы все любим тебя, Чарли. Ты девочка, но ты наша девочка, и мы все гордимся тобой.

Наша девочка. Мне нравится, как это звучит, но я ни за что не признаюсь в этом Джейсу.

– Звучит так, будто я – талисман, – говорю я с ехидной ухмылкой.

Он смеется.

– Скорее наше секретное оружие.

Я хихикаю, и он снова толкает меня в плечо.

– Пойдем. Нас уже ждут, и к тому же меня действительно могут отстранить за то, что я тут сижу.

Поднявшись на ноги, он протягивает мне руку. Я позволяю ему поднять меня на ноги и собрать мое снаряжение. Джейс берет мою сумку и перекидывает ее через плечо.

– Ты всегда такой джентльмен, – говорю я, криво усмехнувшись.

Джейс ухмыляется и протягивает мне руку. Я колеблюсь всего мгновение, а потом решаю, почему бы и нет? Коснувшись его ладони, я не могу сдержать легкую улыбку.

Как только я выхожу на поле, глаза Эрика устремляются на меня. Я не могу прочитать выражение его лица, но чувствую тяжесть его взгляда. Я отвожу взгляд, и у меня сдавливает горло. И как мы до такого докатились?

Джейс еще крепче сжимает мою ладонь, как будто чувствует, как мне больно. Мы выходим на поле рука об руку, и ребята не упускают шанса над нами пошутить. Особенно Рейнольдс, ведь кроме Джейса и парней он – единственный, кто чувствует себя совершенно комфортно в моем присутствии. Он быстро сообразил, что я не обижаюсь на поддразнивания, и пользуется этой возможностью на всю катушку.

– Эй, голубки! Так мило, что вы все-таки присоединились к нам. А ну признавайтесь, чем вы там занимались, несносные детишки?