– В том-то и дело, что всё очень странно.

– Может дело вовсе и не в них?

– Кто его знает? Я вот думаю о другом, как теперь мне с Этторе воссоединиться. Эта мегера Эльза не пускает к нему.

– Ласточка, перемелется – мука будет. Вот увидишь. Джузика сыновья меня тоже не сразу восприняли. Да и до сих пор, наверное, не любят. Это очевидно. Мы здесь вообще, словно инородное тело для многих итальянских семей.

– Это точно, – вздохнула я. – Хотя обидно. Что мы им плохого сделали? Ну и пусть нам пришлось заниматься проституцией. Но ведь по-другому и не получилось бы попасть в Европу. Или мы от хорошей жизни пошли на этот шаг?

– Так-то оно так, Люся. Но им этого не понять. Сытый голодного не понимает, истина стара, как мир.

В этот момент запиликал мой мобильный. “Мама” высветилось на дисплее.

– Алло, – ответила я.

– Доченька, приветик. Это мама. Ты как долетела? – услышала я слегка взволнованный мамин голос.

– Мамуля, привет. Да всё у меня хорошо. А ты как?

– Да я нормально, но с бабушкой проблемы, – взволнованно произнесла мама.

– А что случилось?

– Да приболела гриппом. Плохо ей, возраст даёт о себе знать.

– Вот незадача. Мама, вы что сговорились там? Сначала ты, теперь бабушка.

– Доча, то был несчастный случай. А бабушка приболела. И я думаю ей недолго осталось.

– Мамуля, но ведь я только была дома.

– Людочка, я не настаиваю на том, чтобы ты приезжала. Я делюсь с тобой событиями. Ладно, не могу долго говорить, буду прекращать разговор, а то дорого будет стоить.

– Хорошо, мамуля. Я буду на связи. Я отсоединилась и прикусила губу.

– Вот блин, беда не приходит одна.

– Что случилось? – поинтересовалась Люда.

– Бабуля заболела. Только виделись ведь. И она такая бодренькая была, так мне радовалась.

– Это возраст, Люся. Никуда не денешься.

Мы ещё немного поболтали с Наташей, она напоила меня вкусным кофе с пирожными и я решила уехать в своём направлении.

– Может останешься? – спросила подруга.

– Нет, дорогуша. Переночую сегодня в отеле, а завтра отправлюсь к Веронике Николаевне. А там что-нибудь придумаю.

Я распрощалась с Наташей и отбыла на вокзал.


***


Проснувшись утром в гостинице, я толком не могла сообразить, где нахожусь. Солнышко ласково защекотало меня по лицу, и я потянулась. Взяв с тумбочки мобильник, я отыскала телефонный номер Вероники.

– Пронто, – спустя несколько гудков ответил мне знакомый голос.

– Вероника Николаевна, здравствуйте! Это Людмила.

– Людочка, здравствуй! С приездом! – проворковала женщина.

– Спасибо, вчера приехала и первым делом звоню вам. Когда мне приступить к работе?

В трубке повисло молчание.

– Людмила, ты меня прости, но тебе на работу больше выходить не нужно.

Я почувствовала, как меня пробирает нервная дрожь.

– То-есть как это? – переспросила я.

– Приехала моя племянница, дочь моего брата. Это произошло так неожиданно. У девушки с детства проб– лемы со слухом, она носит слуховой аппарат и я не могла не посочувствовать бедняге. Надеюсь ты поймёшь меня.

– Да, разумеется. Простите за беспокойство, Вероника Николаевна.

– Не обижайся. Войди в моё положение и пойми.

– Конечно, не волнуйтесь, до свидания.

Да, беда не ходит одна. И куда мне теперь податься – домой нельзя, Этторе в коме, выдра-сестрица не пускает к нему. Да и дома Эльза покоя не даст.


Ничего не остаётся как вернуться домой. Во всяком случае пересижу там этот период, а там будет видно. Недолго думая, я собрала нехитрый багаж и направилась в аэропорт.


***


Я сидела у бабушкиной кровати и гладила её по мягкой старенькой ладошке. Её потухшие глаза смотрели на меня и по её щеке текли слезы.

– Бабушка, что случилось? Почему ты плачешь? – я вытерла бабушкины слёзы носовым платком. – Я рядом.

– Людочка, я знаю, что умираю. Но прежде чем это произойдет, я должна тебе сказать очень важную вещь. Отпустить этот грех с души, и мне станет легче.

– Бабуля, о чём ты говоришь? – недоумевала я. – Какой ещё грех?

– Слушай меня внимательно, Людочка, и не перебивай. Только дай воды, пожалуйста, а то во рту пересохло.

Я поднесла бабуле кружку с водой, приподняла её на подушке и дала напиться.

– О, так будет получше. Дело было так. Твоя мама, когда закончила торговый техникум, на практике в магазине продтоваров познакомилась с твоим папой – грузчиком. Они начали встречаться и мама влюбилась в него. Тот любил крепко выпить с друзьями и мать игнорировал. А она сохла по нём и всё прощала.

В один день она призналась, что беременна. Я была против, но перечить не стала. Сыграли скромную свадьбу и стали молодожёны жить у нас. Вскоре твой папа загулял и запил с друзьями, а мать была почти на девятом месяце. Мы очень нуждались. Я тогда уже начала болеть, Светиных декретных хватало на молоко и хлеб. Твой отец заработанные деньги пропивал с дружками. Я переживала за дочь, как ей детёночка кормить и воспитывать. Когда начались схватки, я вызвала скорую помощь и мы поехали в роддом. Когда же из родильного зала вышла акушерка, она поздравила меня с рождением двух прекрасных внучек, и что родильница пока находится без сознания под наркозом, поскольку пришлось сделать кесарево сечение. Вместо

радости меня охватила паника. Господи две девочки появились на свет, а не одна! Чем же кормить и вообще куда с ними теперь с двумя девками-то?

– Как две? Бабушка, ты хочешь сказать, что..

– Люда, не перебивай меня, – бабушка судорожно вздохнула и на её лбу выступила испарина.

– Прости, – я вытерла ей пот со лба и поправила ситцевый платок.

– Так вот, я сидела в коридоре обхватив голову руками и думала, что же будет-то теперь с нами и как тянуть двоих внучек. И тут со мной рядом на стул сел мужчина прилично одетый с дипломатом в руке. Вид у него был тоскливый и обеспокоенный. Я спросила, что его мучает. Мужчина посмотрел на меня и с аккцентом тихо произнёс:

– Моя жена родила мёртвую девочку. У неё начались преждевременные роды. Мы – итальянцы и приехали в Россию на выставку мебели, которую производим в Италии. Моя жена всю беременность прекрасно чувствовала себя и никогда не жаловалась на здоровье. И вот как только мы приземлились и за нами приехала машина, чтобы доставить нас в Санкт-Петербург, проехав буквально пятьдесят километров, Анне-Марии стало вдруг плохо. И вот нас доставила скорая помощь сюда, где у моей жены начались преждевременные роды. Она родила дочь, в итоге потеряла много крови, и сейчас под угрозой стоит и её жизнь. Пять минут назад мне сообщили, что девочка родилась слабенькой и умерла. Господи, моя жена ведь так мечтала о дочурке и уже видела и слышала её голос. И вот теперь как она перенесёт такое потрясение? – мужчина схватился за голову и слёзы потекли ручьём по его лицу.

Было искренне жаль этого немолодого человека. И тут меня осенила мысль и я предложила ему вариант. Я и акушерка Галя, которую хорошо знала, в обмен на кругленькую сумму отдаём ему одну нашу малышку и они с женой забирают её в Италию по документам как и положено при выписке из роддома. Мужчина с радостью согласился, так как во благо жены был готов пойти на всё. Вот так, Людочка твоя грешная бабуля и поступила. Теперь можешь меня осуждать как тебе заблагорассудится, но я не могла поступить иначе. Мы бы просто не потянули бы вас с сестрой. Это было отчаяние, деточка моя. Если можешь прости меня за такой грех.

Бабушка странно посмотрела в потолок, сделала глубокий вздох и взгляд застыл на старенькой люстре.

– Бабушка, бабуля! Ты ни в чём не виновата, я не держу на тебя зла. Я всё понимаю. Ты хотела как лучше, родная моя!

Но бабушка не отвечала, и её застекленевший взгляд смотрел в одну точку. Я поняла, что это конец. Я взяла еще тёплую ладошку бабушки и поднесла к своим губам. Моя бабулечка, ты ведь вырастила меня и души во мне не чаяла. Ты любила меня всем сердцем. Господи, прошу тебя, отпусти её грех. Спи спокойно, бабулечка. Я поднялась, закрыла ей глаза и дала волю слезам, вспоминая своё детство и пристанище в доме, когда я пряталась от маминых пьянок и её добрые ласковые руки, которые меня лечили и гладили по голове, меняя повязку, пропитанную уксусом. Как она меня любила и старалась ни в чём не отказывать, тратя пенсию на игрушки и школьные принадлежности. Бабушка, царство тебе небесное! Я тебя никогда не забуду!

Бабушку похоронили через два дня. Поминки справили в её доме с соседями и близкими людьми. Моя мать держала слово и не притрагивалась к спиртному, даже к красному домашнему вину, которое принёс сосед дядя Витя по случаю поминок. Я всё перемалывала в голове бабушкино признание, и мне что-то подсказывало, что в скором времени встречусь со своей сестрой. Только вот где и когда, оставалось для меня загадкой.


Эпилог


Через два месяца за мной в Россию приехал Этторе. Наконец он вышел из комы и находился в нормальной форме. Как выяснилось, на него было совершено покушение не по вине югославов, как предполагала Эльза. На самом деле соучредитель совместного предприятия по продаже меховых и кожаных изделий по имени Родольфо, того самого предприятия, в которое вступил Этторе незадолго до моего отьезда, решил избавиться от Этторе и нанял киллера.