Татьяна Краснова - Девушка с букетом

Какое-то время она стояла в зарослях малины на одной ноге, с вытянутой шеей, наполняясь вожделением. Чудесные полупрозрачные розовые лепестки! Те самые будущие крылья бабочек! Мальвы редко срезают для букета, обычно они все лето просто торчат и осыпаются… И эти наверняка никому не нужны, от нескольких лепестков их не убудет… И дождя, как по заказу, нет, и ночью не было! Холодно по-прежнему, но сухо, можно собирать! Но это чужая территория, останавливала себя Варя, продолжая балансировать среди колючек и незаметно переступая вперед. Она даже не знает, кто там живет – дом одно время стоял заброшенным, потом кто-то вроде появился. Воробьевы даже об общем заборе никак не могли договориться – то не с кем было, а потом малина пышно разрослась с обеих сторон, и надобность сама собой отпала. Они привыкли общаться с соседями по «птичнику» – коллегами родителей, а этот участок выходил на параллельную улицу, Зеленую, там жило много Вариных одноклассников…

А что, если взять и наведаться и по-соседски попросить? Можно ведь даже и не вдаваться в подробности – мало ли зачем могут понадобиться эти лепестки, их и от кашля заваривают. В какой-то губернии мальвы вообще называли раздай-зелье, так чего бы его ей, Вареньке, не раздать? Варя обрадовалась такому простому выходу и взглянула еще раз на чужие владения. Запущенный сад выглядел вполне романтично. А что, если там живет какой-нибудь симпатичный молодой мужчина? И у него как раз сейчас отпуск или отгул, и он, заслышав посторонний шум, выйдет на крыльцо или выглянет с террасы… Простите, я вас разбудила? Ах, это просто ужасно, я и сама так люблю утром поспать… Кофе? Спасибо, уже пила, разве что составить вам компанию… Скорее, сначала домой, поправить прическу! Усовершенствовать нехитрый макияж, утренний, на скорую руку! Варенька заодно надела фартучек со множеством кармашков – одну из своих спецпокупок, снаряжение для сбора растений, где все-все-все предусмотрено. Ведь наверняка дадут лепестки, надо сразу быть готовой!

Вот только идти в обход, сначала через одну улицу, потом через другую, чтобы постучаться с парадного хода… Когда тут всего один шаг, через заросли малины, вот здесь, где кусты то ли засохли, то ли вымерзли, и образовался просвет… Что за церемонии, когда они почти знакомы! И Варя решительно шагнула.

Соседский участок был большим и неухоженным, гораздо больше, чем воробьевский, но заблудиться оказалось трудно, и вот они, мальвы – да какие огромные, выше головы! И не какие-нибудь простенькие, а породистые, листья красивее цветов – крупные, с тарелку, волнистые, да еще с бахромой по краям.

– Вы что это за кустом прячетесь? Что вы тут делаете?

Варя вскинула голову. Перед ней стоял милиционер, очень молодой и очень серьезный. Голос у него был напряженный. Что, ее сосед – милиционер? Ничего особенного, конечно, какая разница, где он работает. У них уже есть один сосед-участковый, Гусятников-старший… Только что же сразу так сурово? Хотя как же ему еще реагировать на неожиданное вторжение… Наверное, это вполне нормально на первый момент, не сразу же кофе…

– Вы почему не отвечаете?

– Я… я засмотрелась на мальвы, – наконец пролепетала Варенька.

– И что? – еще более грозно спросил милиционер. – Как вы сюда попали?

Совсем смешавшись от его неприветливости, Варя начала бессвязно объяснять, больше жестами, указывая в сторону своего дома.

– И часто вы так сюда захаживаете? – нахмурился ее собеседник. – Соседку знали хорошо, близко знакомы?

Варя тут же отреклась от неведомой соседки, сообщив, что понятия не имеет, кто здесь живет, и собиралась уже ретироваться, но молодой человек, кажется, и не думал ее отпускать! И смотрит теперь на Варю с каким-то подозрением, почти враждебно!

– Да что случилось? – Девушка наконец справилась с замешательством и перешла в наступление. – Если ее нет дома, я позже могу заглянуть! Или давайте записку оставлю…

Она двинулась к дому, но страж порядка предупреждающе поднял руку:

– Туда нельзя. С вашей соседкой произошло несчастье. Я хотел бы задать вам несколько вопросов…

Варя, вывернув шею под прямым углом, разглядела: на террасе валяются несколько перевернутых стульев и стол, на полу разбитая посуда. Даже дождевая бочка у крыльца лежит на боку. Все перевернуто, вещи раскиданы! Неужели та самая бабка? Или не она? Но не может же быть, чтобы всех пожилых жительниц Белогорска в одну ночь навестили разбойники!

– Ой, ее убили? – всплеснула руками Варя. – Бабу Нюру?

– Я вам этого не говорил, – мрачно заметил милиционер, сверля ее взглядом. – А вот вы только что сказали, что даже не знаете, как ее зовут.

– Да я и не знала… я только сейчас догадалась, что это она… – запуталась Варя, больше всего желая поскорее исчезнуть отсюда.

Но пришлось отвечать на вопросы, которые, должно быть, задавали всем соседям. Причем от единственной дельной информации, которую она сообщила, что всю ночь на улице невыносимо ревели автомобили, – суровый молодой человек отмахнулся. Он только предложил вернуться домой не через кусты, а через калитку. Когда же Варя захлопнула ее за собой, радуясь, что вырвалась из ловушки, милиционер вдруг заинтересовался ее фартуком:

– А это у вас что? А это для чего? Вы позволите?

И с изумлением стал вытаскивать из кармашков ножницы – большие и маленькие, прямые и изогнутые, секатор, пинцет, скальпель, лезвие для опасной бритвы – один предмет за другим.

– Зачем это вам?!

– Старушек расчленять! – не выдержала Варя. – Скальпелем! На кусочки!

Сзади, прямо над ее головой, раздался смех – заливистый, радостный.

– Как я вовремя! Сейчас будешь давать показания в присутствии адвоката!

По-мальчишечьи засунув руки в карманы стильного замшевого пиджака, покачиваясь с пятки на носок, с ног до головы модный, в песочно-бежевых тонах – а голова пшеничная, как у Маленького принца, – перед ней стоял Павлик Медведев. Маленький принц с пшеничными усами. Бывший одноклассник, а теперь – успешный юрист.

– Что, попалась? Зацапали?

– Что это у вас тут со старушками творится? – вопросом на вопрос ответила Варя строго. – А вроде соседи приличные.

Медведевский дом стоял напротив. Какие перед ним деревья интересные – акации, что ли? Легкие, гибкие, и еще цветы на них какие-то пушистые и розовые. Неужели Медведев садоводом заделался? Или садовника держит?

Тем временем Павлик сказал несколько слов милиционеру, причем тот обращался к нему «Пал Палыч», и у Вари отлегло от сердца – кажется, допрос на этом закончится. Угораздило же сунуться в гиблое место! Ладно, хоть не напрасно – душу согревали несколько лепестков мальвы, незаметно оторванных и спрятанных в один из кармашков.

– Спасибо, Павлик, – распрощалась Варя. – Я тебе, кажется, торт должна?

– Занесешь вечером, – прозвучал великодушный ответ. – А ты что, в отпуск? А сама все там же, в том антикварном городке? А работаешь где? Это что за музей? Монастырь, что ли? А, тот самый, куда неугодных цариц отправляли? Да-да-да! И еще царевен нагрешивших! Специально, что ли, под себя выбирала?

Дальше по логике должен был последовать вопрос, вышла ли она замуж, и, пока Павлик смеялся, Варя сделала вид, что страшно торопится.

– А ты правда заходи! – пригласил ее Медведев. – Поболтаем! Только без скальпеля! Можешь и без торта, у нас фирменный пирог на ужин намечается!

Варя летела домой почти счастливая. Ничего не бывает просто так! Не напрасно, стало быть, она полжизни терпела медведевские подначки и шуточки, притворяясь, что не обращает внимания, а сегодня это трепло спасло ее от милиционера! Надо только впредь остерегаться дурацких ситуаций, смотреть, куда идешь и с кем разговариваешь. Просто самой в них не встревать, и все будет в порядке…

Взвизгнули тормоза, и машина замерла в сантиметре от Вари. Та сначала поразилась этой точности, а уже потом остолбенела. Как, вот так просто, и опять по-дурацки все может оборваться? И секунду назад уже могло не быть и ее волшебных цветочных картин, начавших проступать из небытия, и ярких серпантинных взрывов воображаемого счастья? Варя стояла, не сводя глаз с автомобиля и боясь пошевелиться.

Дверца открылась, водитель выглянул. Варя очнулась. Сейчас как заорет! И правильно, она же виновата. Несется по улице, по сторонам не глядит, под колеса лезет… Она даже сделала непроизвольное движение, словно собираясь заткнуть уши. Но голос водителя оказался неожиданно тихим.

– С вами все в порядке? Девушка?

Варя закивала, одновременно оглядывая себя и убеждаясь, что с ней все в порядке.

– Точно ничего не случилось? Может, вас до дома довезти?

Она снова затрясла головой, теперь уже отрицательно, и прислонилась к неохватному старому дереву, которое росло прямо посреди тротуара. В старину считалось, что у таких гигантов патриархов есть душа и убирать их с дороги не следует, вот и это росло здесь с незапамятных времен, и все его привычно обходили. Оно невольно внушало уважение, и, поравнявшись с ним, следовало сказать: «Здравствуйте, Уважаемое Дерево» – и коснуться ствола ладонью. Тогда день непременно будет удачным. Варя с Леной ритуал выполняли – на этом месте, где сходились их улицы, они обычно встречались по дороге в школу и дальше шли вместе. Один раз Варька постеснялась поздороваться – близко проходили какие-то мальчишки – и получила двойку за контрольную.

Водитель все не решался уехать и оставить чудную девицу, которая то бросается под колеса, то обращается в статую. Рядом остановилась еще одна машина. Лена как будто из Уважаемого Дерева возникла.

– Варька! Прогуляться вышла? И мобильник дома оставила, да? А я названиваю все утро! Я же за тобой еду! Садись скорей, званый обед намечается!

– Ничего тебе не надо переодеваться, – убеждала Лена, глядя не на Варю, а на дорогу. – Фартук снимешь, и все! Наоборот, нечего расфуфыриваться, такой непринужденный загородный стиль…