– Ты застрянешь здесь на все лето?

У Реджины это звучало так, будто Саммер приговорили к Сибири. Конечно, забота о Майкле и дедушке мало от этого отличается, подумала Саммер и сразу почувствовала себя виноватой.

– А как же наши планы? – заявила о себе упрямая жилка Реджины. Она была так же разочарована, как и Саммер, и это заставило Саммер почувствовать себя несколько лучше. – Ты никогда ни с кем не познакомишься, если не будешь выходить из дома и не будешь общаться с людьми. Поэтому нет ничего лучше работы в «Пицца Паддл». Туда все ходят вечером по пятницам. И ты это знаешь!

– Знаю, знаю, – сказала Саммер. – Но я ничего не могу поделать. Я пыталась поговорить с папой, но когда он начал свою лекцию на тему «Семья – это команда», я поняла, что это безнадежное дело.

– У Энн Логан на следующей неделе вечеринка у бассейна, – сказала Реджина, сменив тему.

– О, просто роскошно. – Голос Саммер сильно отдавал сарказмом. Роскошно – это одно из любимых слов Энн, а Энн была одной из наименее любимых Саммер людей.

– Показываешь коготки, – хихикая, сказала Реджина. – Только потому, что она украла у тебя Эрика.

– Не начинай, – потребовала Саммер. – И она не крала его у меня. Во-первых, у меня никогда его не было, помнишь? Ты это все придумала.

Энн Логан определенно была занозой в заднице. Как только Энн узнала, что Саммер заинтересовалась Эриком, она начала действовать. Эрик был беспомощен перед опытной атакой Энн. У него не было ни малейшего шанса.

– Думаешь, она что-то делает со своими волосами? Я заметила, что они становятся все более и более мелированными.

– Какая разница? Она все еще похожа на куклу Барби со своей пластмассовой улыбкой. А как она моргает своими ресницами! Можно подумать, у нее нервный тик или типа того.

– Ну, она обычно довольно мила со мной, – сказала Реджина. – Она все еще не бросила Грега.

– Как твой брат может ее выносить? Честное слово, даже у Майкла словарный запас лучше, чем у нее, и она действует так фальшиво. Не похоже, что она может думать о чем-то серьезном дольше десяти секунд. – Отвращение в голосе Саммер было очевидным.

– О, всем мальчишкам нравится, когда девчонки с ними заигрывают. В этом наша проблема, Саммер. Мы просто недостаточно заигрываем. Так или иначе, меня наверняка пригласят на вечеринку из-за Грега. Мы обе знаем, что на самом деле я ей не нравлюсь. Но, раз уж на то пошло, ей не нравятся все девушки. Если тебя не пригласят, я, может, и не пойду.

– Ты должна пойти. Для тебя это прекрасная возможность познакомиться с каким-нибудь новым мальчиком. Судя по репутации Энн, уверена, что там будет множество…

– …великолепных парней, вьющихся вокруг нее, – сказала Реджина. – А мы нужны для общего числа, – добавила она. – Думаю, я могу пригласить Карла Бенсона. Он достаточно высокий. Если только он не шепелявит.

– Он не шепелявит, – возразила Саммер. – А если и да, то только из-за своих скоб. Кроме того, как только вы туда доберетесь, ты можешь…

– …пообщаться с кем-нибудь еще, – закончила за нее Реджина. – Ты права. Я попрошу Карла. Мне все равно жалко, что ты не пойдешь. Я… Подожди! Поняла! Ты можешь пойти с Грегом.

– О, я не знаю…

– Он согласится, – прервала Реджина, ее карие глаза ярко заблестели. – Он должен мне, Саммер. Я скажу ему сегодня вечером.

– Дай мне сначала все обдумать, – остановила ее Саммер.

– Послушай, мы договорились использовать в своих интересах любую возможность, если собираемся сменить имидж. Отшельники не встречают много новых людей. Подумай об этом.

– Ладно, ладно.

– Я должна идти. Я позвоню тебе позже.

– Отлично, – ответила Саммер. Она проводила Реджину до входной двери, избегая по пути игрушечных машинок и грузовиков. Ей потребуется полдня, чтобы убрать беспорядок после Майкла. И меньше, чем через десять минут, он опять все разбросает.

– Хочешь что-нибудь поделать сегодня вечером? – спросила Реджина.

– Не могу. Сегодня вечер бинго [3].

– Бедная Саммер… Может, твой дедушка не захочет сегодня идти.

Ага, когда снег в июле выпадет, подумала Саммер.

– Ни за что. И не говори «Бедная Саммер», – потребовала она. – Мне и так плохо.

Глава 2

– Саммер, дорогая, я с тобой разговариваю, – сказал в тот же вечер ее отец, сидя за обеденным столом.

– Прости, пап. Кажется, я размечталась, – соврала Саммер.

– Наверное, это были не самые приятные мечты, солнце. Ты хмурилась, и у тебя уже появились ранние морщинки, – проорал через весь стол дед. Поскольку у него были проблемы со слухом, он считал, что и у всех остальных они тоже имеются.

– Я записал Майкла на уроки плавания, – сообщил отец. – Он начинает завтра. И в десять часов он должен быть в парке, дорогая.

– Хорошо, папа. Сколько длятся уроки? – спросила Саммер, пытаясь вложить в голос хоть немного энтузиазма.

– Полчаса каждое утро в течение двух недель, кроме субботы и воскресенья, конечно.

– А дедушка?

– Я сам могу о себе позаботиться, солнце, – ответил дед. – А сейчас поспеши и заканчивай свой ужин. Я не собираюсь опаздывать на лотерею!

Это был ритуал. Каждый вечер понедельника, независимо от погоды, Саммер покорно шла с дедом в церковь, находящуюся в двух кварталах от них. Пока он играл в бинго, Саммер помогала в закусочной мистеру Клэнси.

Честно говоря, Саммер действительно с нетерпением ждала вечера лотереи, хотя скорее бы умерла, чем кому-нибудь в этом призналась бы, даже Реджине. Причиной этого был ее дед. В понедельник вечером он словно оживал, а его веселье много значило для Саммер.

Саммер отсалютовала, затем подошла к входной двери и добрые десять минут терпеливо стояла там, пока дедушка собирал свои рабочие инструменты: зеленый фломастер, скотч и, конечно же, дополнительную пару очков на всякий случай. Для деда бинго было делом серьезным.

Наконец он собрался. Саммер взяла его под руку, и они медленно пошли. Стояла прекрасная погода, теплый и свежий воздух был наполнен ароматом распустившихся цветов.

– Дедушка, тебе нравится жить с нами? – спросила Саммер.

– Ни минуты спокойной жизни, – усмехнувшись, ответил дед. – Больше похоже на жизнь в зоопарке со всей этой кутерьмой. Однако намного лучше, чем в том доме престарелых, от которого меня спас твой папа.

– Но ты сам захотел туда поехать, – запротестовала Саммер. – Папа говорил, что ты решил отправиться туда после смерти бабушки. Я рада, что тебе там не нравилось, – призналась она, – и что ты переехал к нам. Твое место здесь.

Дед улыбнулся ей. Между ними была особая связь. Саммер могла рассказывать ему что угодно, и он никогда не торопил ее, учитывая, что иногда засыпал посередине предложения. Но это было не от скуки, всегда заверял он Саммер. Ему просто нужен отдых.

– Ты все еще расстроена, что не получилось поехать с той твоей богатой подружкой? – напрямую спросил ее дед.

– Дедушка, я не… Ну, да, я была расстроена, но уже нет, – признала она, скромно улыбнувшись. – И Мэри Лу не богатая подружка. Ты перепутал ее с Реджиной.

– Реджина – это та здоровенная девица с бассейном на заднем дворе? – уточнил дед. Саммер кивнула и он продолжил: – Она хорошая девочка, хотя и не ирландка.

Саммер рассмеялась и покачала головой. Дед придавал огромное значение этому факту своего наследия.

– Было бы неплохо быть и ирландкой, и богатой, согласен? – спросила она.

– У тебя полно богатства, солнце. Ты здорова и живешь в заботливой семье. Чего еще можно желать? – У Саммер не было времени, чтобы ответить. Они уже подошли к входу в церковь. Потянув за железную ручку тяжелых деревянных дверей, дед, расправив плечи и выпрямив спину, вошел в холл и гордым шагом направился к лотерейным карточкам. После того как он выбрал те, какие хотел, Саммер помогла ему сесть на его место рядом с Джоном Абрамсом.

Перед закусочной уже выстроилась толпа, и Саммер поспешила на помощь мистеру Клэнси. Только когда она повернула за угол, чтобы войти через боковую дверь и занять место за прилавком, она поняла, что мистер Клэнси не один. Рядом с ним стоял самый красивый парень, которого Саммер когда-либо видела.

Она моргнула. Он все еще был там. Он поднял большую кофеварку, которую только что наполнил водой, и не видел, как она застыла в дверях. Он был высокий и стройный, но атлетического сложения. Саммер не могла не заметить его широких плеч, когда он поднял тяжелый чайник. Темные вьющиеся волосы слегка касались воротника, а его четкие скулы, прямой нос и челюсть напомнили ей об одной из классических греческих статуй, которые она видела в музее.

Уже больше года она была единственным человеком моложе пятидесяти на лотерейных вечерах и имела полное право удивляться. Кто он такой? – задумалась она. И почему она не надела свои классные брюки цвета хаки вместо этих потрепанных обрезанных джинсов? А ее волосы! Сделала конский хвост, а не распустила их. Она выглядела как уродина!

Осознав, что застыла, словно глыба льда, еще и разинув рот, Саммер, наконец-то вошла внутрь, силясь взять себя в руки. Легче сказать, чем сделать.

– Я опоздала, мистер Клэнси? – Ее голос был похож на скрип старого стула.

– Не волнуйся, дорогая, – сказал, сияя, мистер Клэнси. – Саммер, познакомься с внуком Фрэнка Маршала, Дэвидом. Дэвид, это Саммер Мэттьюз.

– Приятно познакомиться, – ответила Саммер со всем достоинством, на которое была способна в тот момент. Это было тяжело; когда Дэвид поднял глаза и улыбнулся ей, говорить стало просто невозможно, и у него были самые потрясающие зеленые глаза. Он красивый, подумала она, а я выгляжу как пугало.

– Привет, – сказал Дэвид.