Он кивнул:

— Мне всегда хотелось заниматься разведением лошадей, но теперь, конечно, об этом не может быть и речи.

— Конный завод! — воскликнула Хелена с энтузиазмом. — Я однажды побывала на одном таком заводе, когда мы жили у дяди около Лэмбурна. Лошади такие прекрасные существа, не правда ли? Подумать только, иметь собственную лошадь!

— Вы любите ездить верхом, как я понимаю? — спросил он, сделав заключение, что Витли, возможно, имели свои конюшни, и, соображая, не стоит ли послать кого-нибудь за чистокровными жеребцами, чтобы пригласить ее покататься верхом.

— Очень! И езжу всегда, как только у меня бывает возможность, — ответила она с пылом. — Но, к сожалению, только на взятых напрокат лошадях. И поскольку моя кузина еще новичок, мы редко отваживаемся ездить дальше, чем до Грин-парка.

— Не до Роу?

Она грустно покачала головой:

— Джейсон иногда позволял мне сопровождать его туда, когда я была еще девочкой, но после его смерти мне редко предоставлялась такая возможность. — Она сделала паузу, а затем, повинуясь внезапному импульсу, нежно коснулась руки Ричарда и пробормотала: — Поверьте, милорд, я понимаю, что значит потерять близкого человека.

При ее прикосновении он как будто почувствовал удар током и на мгновение не нашелся что ответить. Решив, что ее жест оскорбил графа, Хелена начала убирать руку, но в этот момент его рука сжала ее пальцы теплым, но твердым рукопожатием.

— Я знаю, что вы понимаете, моя дорогая, — произнес он хрипло. — И если вы любили вашего брата так, как я любил Саймона, то поймете, почему я должен сделать все возможное, чтобы восстановить Маркфильд-Холл. Этот дом принадлежал нашей семье несколько поколений — в нем мы вместе играли, вместе росли. Здесь сконцентрированы все мои воспоминания о Саймоне. Я не могу позволить ему разрушиться.

Хелена подняла на него умоляющие глаза.

— В таком случае вы должны подписать контракт моего отца, — услышала она собственный тихий голос. — Я знаю, что он будет счастлив помочь вам…

Ричард отпустил ее руку и отступил от нее, словно она его ударила. Его губы скривились, и гримаса боли исказила лицо.

— В настоящий момент это не решение вопроса, — ответил он резко. Затем заставил свои губы изобразить подобие улыбки и добавил небрежно:

— Послушайте! Вы ведь не могли уже забыть соглашение? Сугубо временный договор только для нашей взаимной выгоды. Так что, прошу вас, не будем больше упоминать о деньгах. — После неловкого молчания он с грустной усмешкой продолжил:

— По-моему, я должен еще раз извиниться, мисс Витли. Я обременяю вас своими проблемами…

— О, пожалуйста, на сегодняшний вечер хватит извинений, сэр, — перебила Хелена слегка дрожащим голосом. — Моя мама говорила, что разделенная проблема — это половина проблемы.

При взгляде в ее лазурно-голубые глаза, полные участия, сердце Ричарда учащенно забилось, и он мысленно проклял себя за то, что испортил так чудесно начавшуюся прелюдию. Он снова взял ее руку и, поднеся к губам ее пальчики, тихо сказал:

— Вы и в самом деле необыкновенная девушка, мисс Витли. Тот, кто сумеет завоевать ваше сердце, будет самым счастливым человеком на свете!

Опьяненная его словами, Хелена сделала слабую попытку высвободить свою руку, но Ричард только плотнее зажал ее на сгибе своего локтя, после чего повел свою гостью к дверям, напомнив, что их все еще ожидают восторги банкетного зала.

Остаток вечера для Хелены прошел как во сне. Она плохо понимала, что ела и что пила, а позднее, благополучно оказавшись в убежище своей спальни, не могла вспомнить лица ни одного из гостей, с которыми сегодня говорила, и даже имели ли смысл ответы, которые она им давала.

Единственное, в чем она была уверена, — это в том, что в какой-то момент вечера, как бы она ни старалась отрицать это, произошла самая ужасная вещь. Потеряв над собой контроль, она пала жертвой из чувства сострадания к человеку, который никогда бы даже не взглянул на нее, если бы не состояние ее отца! Вот что вышло из ее хитроумного плана оставаться холодной и отчужденной! Мысль о том, что ей надо продолжать встречаться с ним с целью объявления об их предположительной помолвки, пугала ее. Теперь она увидела Ричарда в новом свете, и ей уже невозможно было вернуться к прежнему состоянию холодного безразличия.

Ричард тоже размышлял над событиями их первого вечера. Поскольку за столом было много народу, любое общение между ним и Хеленой нетрудно было свести к минимуму и удержать на относительно безличном уровне. Однако он не мог не заметить нескольких смущенных взглядов, которые девушка бросала в его сторону, а также постепенного ухудшения ее настроения.

Провожая ее домой, он твердо решил вести все дальнейшие отношения с мисс Витли строго на деловой основе. Разве она не дала ему понять, что просто тянет время, пока ее отец достаточно окрепнет, чтобы спокойно отнестись к сообщению, что она и Маркфильд не подходят друг другу. Последнее, что ему было надо, — это не позволить их отношениям перейти в эмоциональную сферу.

Глава 9

Волнения Хелены по поводу предполагаемого представления принцу-регенту на следующий вечер были напрасны. Действительно, как только упал занавес после первого акта довольно скучной оперы, графиня поднялась на ноги с намерением посетить ложу его величества. Однако, обнаружив, что многие другие патроны театра решили поступить так же, она передумала и поспешила вернуться на свое место.

— В другое время, возможно, — объявила она, открыв веер и энергично обмахивая лицо, которое сильно покраснело, пока она пробиралась сквозь толпу, собравшуюся в фойе. — В свете большого количества приглашений, полученных мною сегодня утром, мы прекрасно обходимся и без патронажа Принни. Во всяком случае, я не намерена присоединяться к обществу этих льстецов и подхалимов! Не понимаю, почему эти люди не могут позволить бедняге провести вечер спокойно, не докучая ему своими мелочными просьбами!

Закусив губу, чтобы громко не рассмеяться откровенному лицемерию со стороны ее светлости, Хелена бросила исподтишка взгляд на Маркфильда и увидела, что он тоже с трудом удерживается от смеха.

Ричард боролся с собой, чтобы смотреть на сцену, находясь в дразнящей близости от Хелены. Ее волосы были уложены в низкий пучок, а глубокий вырез платья из крепа цвета шартрез обнажал шелковистые шею и плечи кремового оттенка. Каких же усилий ему стоило сохранять хладнокровно-вежливое выражение лица, особенно при том, что легкие волны ее тонких духов как будто нарочно были направлены в его сторону!

Но, когда она повернулась к нему и он увидел ее озорные смеющиеся глаза, это было уже слишком. Быстро поднявшись, он направился к двери ложи, бросив на ходу:

— Здесь слишком жарко — я пойду куплю чего-нибудь прохладительного.

Лотти потянула кузину за рукав.

— Не могли бы и мы погулять немного, Нелл? — взмолилась она. — Здесь так ужасно душно, да еще от запаха всех этих керосиновых ламп с рампы меня начинает тошнить.

Хелена не знала, как ей следует вести себя в подобной ситуации, поэтому, повернувшись к графине, она спросила:

— Нельзя ли и нам несколько минут погулять по коридору, ваше сиятельство? Моя кузина не очень хорошо себя чувствует.

— В таком случае обязательно выведи ее на воздух, — бросила леди Изабель, махнув рукой. — Только не отходите далеко и не больше пяти минут. Его светлость наверняка скоро вернется с напитками.

К сожалению, вскоре девушки обнаружили, что узкий проход позади лож был забит людьми, и, двигаясь в направлении от ложи его величества, они оказались наверху лестницы, которая вывела их в фойе.

— Если мы поторопимся, — предположила Хелена, бросив озабоченный взгляд на пылающие щеки Лотти, — мы могли бы выйти из театра и сделать несколько глотков свежего воздуха. Тогда ты могла бы досмотреть второе действие, как ты думаешь?

Ее кузина слабо кивнула, и Хелена, взяв ее за руку, протиснулась сквозь толпу театралов и спустилась по лестнице на первый этаж. Они почти достигли цели, когда обнаружили, что путь им преградил спешащий с подносом лорд Маркфильд.

Раздраженный тем, что ему пришлось пробиваться сквозь сборище людей в театральном буфете, он был на обратном пути в ложу, стараясь удержать поднос с напитками, когда, к его неописуемому удивлению, он заметил Хелену и ее кузину, явно направлявшихся к выходу.

— Послушайте, куда вы устремились? — обратился он к ним, смерив Хелену обвинительным взглядом. — Надеюсь, вы не собираетесь прибегнуть к вашей очередной тактике бегством?

Хелена застыла как вкопанная, и за несколько секунд ее настроение сменилось от обиды ребенка, застигнутого с коробкой бисквитов в руке, до глубокого возмущения. То, что граф опустился так низко, что прибегнул в качестве оружия к сведениям, которые она сообщила ему по секрету, было достойно порицания и почти невероятно!

— Дело в том, — произнесла она ледяным тоном, метнув на него взгляд такого презрения, что моментально поставила его на место, — что моя кузина плохо себя чувствует, и я просто пыталась вывести ее на улицу глотнуть свежего воздуха.

Ричард сделал глубокий вдох. Он был готов извиниться за свою бестактность, но решил, что его извинения перед Хеленой начинают повторяться с монотонной регулярностью, и в его раздраженном состоянии оправдание девушки показалось ему притянутым за уши. В его глазах вспыхнул недобрый огонек, и он уже собирался подвергнуть сомнению ее слова, когда тихий стон, сорвавшийся с губ Лотти, заставил его переключить все внимание с Хелены на ее кузину.

Один взгляд на ее пылающие щеки тут же привел его в действие. Сунув поднос в руки проходившего официанта, он распорядился отнести напитки в ложу леди Изабель. Затем повернулся к Лотти, которая при виде гнева своей сестры совершенно изменилась в лице.