Я бы не назвала Келли рассерженной — или даже безумной, если на то пошло. Если бы мне пришлось выбирать одно слово, исходя из того, что я видела до сих пор, то это было бы ярость. Она была настолько взвинченной, что плевалась, когда говорила.

— Ты, — она указала на Бобби. — Ты, — указала на меня. — И ты, — указала она на Лэса. — Бросайте свое дерьмо и тащите задницы на кухню.

Мы были на зале, слушали истории Лэса о его поездке на байке от Хэндерсона до Вашингтона, округ Колумбия, и о людях, которых он встретил по пути. С моей точки зрения, похоже, что он изменился после того, как была снята сцена в гараже.

Стал более расслабленным.

— Не смей приказывать мне, как какой-то долбанной собаке, — отрезал Лэс. — Если хочешь что-то от меня, попроси.

Прищурившись, Келли поставила руку на пояс и выпятила бедро.

— Ты гей. Не могу в это поверить. Гей. Байкер-гей. Ты не потрудился сказать мне, Лэсли. Я буду разговаривать с тобой так, как захочу.

Лэс стал двигаться в её сторону.

— Ты, мать твою, точно не будешь.

— Ты засунул свой член в рот моего бригадира.

Он усмехнулся.

— В его жаждущий рот.

Я посмотрела на Келли, усмехнулась и пожала плечами.

— Я думаю, что это было горячо.

— Заткнись, Лу, — отрезала она. — Я не спрашивала твоего мнения, и мне без разницы, что ты думаешь.

Лэс сделал два или три быстрых шага к Келли. Когда она споткнулась, пытаясь уклониться от него, то прижалась к входной двери. Теперь стоя между этой дверью и Лэсом, ее глаза медленно расширились, когда он погрозил пальцем ей в лицо.

— Никогда больше не смей разговаривать с ней так, — сказал он, разозлившись. — Никогда.

Она прочистила своё горло.

— Нам надо…

— Извинись перед ней.

Келли вздохнула.

— Нам надо поговорить, я…

— Извинись, — прорычал он. — Я серьезно.

Она не смогла скрыть того факта, что испугалась. Казалось, что она пыталась заставить себя улыбнуться, но страх в ее глазах не исчез.

Келли выпрямила спину и задрала подбородок.

— Или что?

Он сделал шаг назад и сложил руки на груди.

— Я расскажу всем, что ты любовница Джорджа Лэта.

Она выглядела так, как будто увидела призрака.

— Теперь извинись, — потребовал Лэс.

Черт возьми!

Джордж Лэт, вероятно, был самым крупным кинорежиссером в Голливуде. Он был женат, имел нескольких успешных детей и несколько премий Академии за заслуги (прим. наград мировой Киноакадемии, Оскар и т. п.). Я понятия не имела, что у Келли была связь с ним, и предположила, что Рэнди, должно быть, рассказал Лэсу все, что он знал об этом.

Ее глаза постепенно сузились до щелочек.

— Извинись.

Она наклонилась в сторону, посмотрела мимо Лэса и встретилась глазами со мной.

— Прости, что приказала тебе заткнуться. Это был тяжелый день.

Я кивнула ей.

— Извинения приняты.

Лэс развернулся и пошел в мою сторону. Келли выдохнула воздух, который задержала в легких, — казалось, что она сдулась, после того как сделала это. С явным облегчением, она потянулась за сумкой и направилась к кухне.

— Нам надо решить, что мы будем делать с этим материалом, — сказала она через плечо. — Я ничего не могу сделать с тем, что случилось в гараже. Там настоящее порно.

Лес посмотрел на меня, ухмыльнулся и жестом указал на нее.

— Давайте посмотрим, что она скажет.

Мы вошли в кухню вместе, и Бобби последовал за нами. После того, как каждый нашел себе место, Келли села у бара и вздохнула. Это показалось странным, потому что, кроме того раза, когда она брала у меня интервью, она никогда не садилась. Она всегда приходила, рявкала о своих требованиях и уходила.

— У нас осталось всего несколько дней. Как я…

Она глубоко вдохнула, затем выдохнула.

— Как мы собираемся сделать этот материал интересным для зрителей?

— Пусть они видят правду, — сказала я. — Покажите им отношения, которые развиваются между Лэсом и Рэнди.

Она посмотрела на Лэса, видимо, ожидая ответа. Он кивнул.

— Они наверняка посчитают это интересным. Но, Боже правый, — она посмотрела на меня, а затем на Бобби. — Это будет сложной задачей.

— Он приехал сюда в надежде продвинуть свою модельную карьеру, — сказала я. — Сообщите им об этом. А потом просто дайте им понять, что происходит с ним и Рэнди.

— Дайте мне минуту, — она вздохнула, а затем надолго опустила взгляд, смотря в пол. Похоже, что она была в оцепенении, ее глаза оставались пустыми достаточно долго, что Лэс, Бобби и я обменялись несколькими неловкими взглядами.

Она подняла глаза и ухмыльнулась.

— Тем не менее, в гараже было довольно сексуально.

— Говорила же.

Она посмотрела на Лэса.

— Ты согласен на это?

— Полностью. Но, — он поднял бровь. — Не преврати это в дерьмо. Я знаю, что вы его отредактируете. Просто не делай из этого мыльную оперу.

— Не делать мыльную оперу? — она рассмеялась и подняла руку. Она отставила указательный палец. — Военный герой, — она отставила другой палец. — Татуированный байкер, — отставила еще один. — Спортсмен, — она продолжала отставлять пальцы, каждый раз, когда называла человека. — Богатый мальчик. Курящий травку серфер. Бизнесмен. Это было идеальным сочетанием. Теперь татуированный байкер — гей. И он засунул свой десятидюймовый член в рот моего бригадира (прим. 25,4 см). Это долбанная мыльная опера, нравится тебе или нет.

— У него действительно хороший член, — сказала я со смехом.

— Он великолепный, — она кивнула в знак согласия. — Но я не смогу показать это после редактирования.

Она посмотрела прямо на меня и ухмыльнулась.

— А как насчет тройничка?

Каждая капля крови в моих жилах прилила к моей киске. Также, как и у большинства женщин моего возраста, тройничок находился в моем списке дел, «которые надо успеть в жизни», в котором он, несомненно, сохранился бы до моей смерти. Это то, что я тайно хотела сделать, но у меня не было смелости признать это. Для участия в тройничке потребуется полдюжины «Маргарит» и несколько капель GHB (прим. жидкий наркотик, экстази).

Образ того, как Лэс сосет член Рэнди, пока я объезжаю его в позе наездницы, заставил меня поерзать на месте. Через несколько секунд моя киска начала пульсировать. Я не могла поверить, что я не только думала об этом, но и рассматривала такую возможность. Это было маловероятно, но, тем не менее, это возможность обдумывалось.

Я усмехнулась.

— Возможно, если бы я была на наркоте.

— Я могу это устроить, — сказала она.

— Я шучу.

Я пошутила. Вроде того. Я искала предлог, чтобы согласиться на тройничок, и понимала, что публика увидит это. Публика, в которую входили мой отец и братья.

Она посмотрела мне прямо в глаза и ухмыльнулась, несомненно, ожидая от меня, что я изменю свой ответ.

Я вздохнула.

— Я не могу.

Она посмотрела на Лэса.

— А ты бы…?

— Я что?

— Ты бы согласился бы на тройничок с ней и бригадиром?

— Она сказала — «нет».

— Теоретически, — сказала она. — А ты? Ты бы согласился?

Он пожал плечами.

— Конечно.

Она посмотрела прямо на меня.

— У тебя есть, о чем подумать.

— На самом деле, я не могу, — сказала я.

Она встала.

— Я вернусь сегодня днем, — ее глаза оглядели комнату. — Где мой бригадир?

Лэс пожал плечами.

— Не знаю.

— Не могу сказать, — сказал Бобби.

Я не ответила.

Я была слишком занята, пытаясь решить, есть ли способ вычеркнуть из списка моих желаний тройничок так, чтобы об этом никто не узнал.

Глава 16

— Почему бы тебе просто не сделать это? — спросил Фрэнки. — Черт, все хотят это попробовать. У тебя есть шанс. Просто сделай это.

— Я не могу.

— Ты не хочешь, — сказал он. — Вот в чем разница.

— Неважно.

— Ты на самом деле думаешь, «я должна», или просто так говоришь?

Подумав, он заговорил снова:

— Слушай, — он взялся за край барной стойки и наклонился ко мне. — Я не могу сосчитать, сколько человек приходили и уходили из этого бара с тех пор, как я его купил. Иногда становится скучно, и я спрашиваю у клиентов о том, о чем не спрашивал бы у посетителей, не будь я барменом. В последнее время я задаю людям один и тот же вопрос, вот уже шесть недель.

— Что за вопрос? — спросила я.

— О чем они больше всего сожалеют в сексе.

Я закашляла от смеха.

— И они сожалели о тройничке?

Он кивнул.

— Примерно девяносто процентов из них.

— И это оправдание для того, чтобы я сделала это?

Он покачал головой.

— Единственное, что оправдывает, — так это мотивация, и тот факт, что это то, чем должно быть.

— И что это?

— Опыт, — ответил он. — Как прыжок со скалы или скайдайвинг. Скалолазание. Плавание с дельфинами.

— Ты когда-нибудь…?

Он кивнул.

— Пару раз.

Я отпрянула от стойки.

— Серьезно?

— Ага.

— Два парня или две девушки?

— И то, и то.

— Святое дерьмо! Правда?

— Ага.

— Это было…?

Он слегка улыбнулся.

— Круто?

— Ага.

— Это было довольно приятно.

— А ты… Ну, знаешь. С парнем?

Он покачал головой.

— Нет. Мы просто шпилили ее, или как оно там называется. Один в рот, другой в киску. Мы пробовали двойное проникновение, но наши члены были слишком близко друг к другу, поэтому мы перестали пробовать.