Алекса Райли - Девственница для ковбоя

Он на мгновение замер, и я раздвинула ноги шире, опустив подбородок и пытаясь спрятать заливший мои щеки румянец. Я не могла поверить, что делала это. Брендон подождал, а потом посмотрел на меня и кивнул на мою тарелку.

— Ешь, — сказал он, а затем вернулся к прерванному разговору.

Я съела еще немного, и Брендон одобрительно погладил внутреннюю сторону моей ноги. Я взяла еще чуть-чуть, и он подвинул ладонь выше. Я перестала пить свое пиво, и его рука скользнула выше.

Я с трудом сглотнула, когда он кончиками двух пальцев дотронулся до моей обнаженной киски и замер. Не думаю, что он ожидал, что я не надену трусиков, и мне в какой-то степени нравилось то, что я смогла шокировать его. Брендон заглянул мне в глаза, и я подмигнула ему, собрав воедино всю дерзость, которая только была во мне, чувствуя, словно одержала небольшую победу.

— Что-то не так с твоим ужином? — спросила я достаточно тихо, чтобы меня смог услышать только он.

— Ни в коей мере, ягненок. Я только начал.

С этими словами он раздвинул влажные складки моей киски и дотронулся до клитора. Мне пришлось прикусить губу, чтобы удержаться от стона, когда Брендон провел мокрыми от моих соков пальцами вдоль плоти. Не существовало ни единого способа для меня скрыть то, насколько возбужденной я была, насколько обильно, к моему удивлению, сочилось влагой мое лоно. Я никогда даже не подозревала, что была способна на подобное, но даже мои бедра были влажными от того, какой возбужденной я стала для Брендона.

Будучи настолько близко к нему, я могла чувствовать запах кожи, исходящий от него, пробуждающий желание забраться к нему на колени и начать потираться о его тело. Но вместо этого, я потянулась туда, где в этот момент находилась рука Брендона, и положила свою ладонь поверх его. Я не хотела, чтобы он перестал касаться меня. Я никогда не хотела, чтобы он прекращал.

Он медленно ласкал меня, пока мы ели, и я старалась следовать его примеру. Я пыталась вести себя обычно, словно ничего не происходило. Убеждая себя, что это было самое простое прикосновение, но такое чертовски потрясающее, что я почти находилась на грани оргазма. И я уже могла сказать, что он будет куда сильнее и дольше любого другого, которые я достигала, лаская себя сама. Я не имела ни малейшего представления, как буду себя контролировать. Я не думала, что смогу не произнести ни звука, если кончу.

Брендон, словно прочитав мои мысли, остановил движения моих пальцев, затем погладил легко мою киску, а затем убрал руку.

Я хотела застонать от разочарования, но мне совершенно не хотелось в первый раз кончить от касаний Брендона, когда вокруг было столько народу. Я подняла взгляд и увидела, как он поднял руку ко рту и облизнул ее, прежде чем пригубить пива. Брендон посмотрел на меня, и я заметила, как его кадык дернулся, когда он сглотнул. Я провела языком по губам, думая о том, насколько я желала ощутить его вкус, испробовать все его тело, а затем мой взгляд вернулся к его глазам. Они были такими темными, что в глубине будто полыхал бесконечный голод. Ничем не прикрытое желание, которое он был больше не в силах контролировать.

Не так я себе представляла сегодняшний вечер. Я думала, что покажусь тут, подразню Брендона, а затем уеду так же, как делала это всегда. Но что-то изменилось — словно Брендон перестал бороться с нуждой, которая, я точно это знала, существовала внутри него. Но должна ли я была позволить ему заполучить меня с такой легкостью? Одно прикосновение к моей киске, и я уже готова была отдаться ему? Я желала Брендона больше, чем сделать следующий вдох, но я не была легкодоступной и не желала становиться чьей-то игрушкой. То, что я испытывала к нему, не было мимолетным, и я не могла позволить Брендону решить, что он мог успокоить меня и мои желания простым поддразниванием. Это значило для меня все. Я не хотела легкой интрижки. Брендон мог разбить мое сердце на миллион маленьких осколков, если я не буду вести себя осторожно.

Я могла говорить многое, но не знала, как смогла бы жить дальше, если бы получила Брендона на несколько прекрасных и удивительных дней лишь для того, чтобы он потом ушел от меня. Брендон бы разрушил меня. В течение нескольких мгновений я чувствовала себе прекрасно и даже слегка безумно, но мне больше не хотелось оставаться тут. Я взяла свою почти пустую тарелку и встала. Это не было игрой для меня. Может, я и играла, когда приехала сюда, но, похоже, я откусила больше, чем могла проглотить.

— Спасибо за прекрасный ужин, ребята, но мне завтра нужно рано вставать, — сказала я сидящим за столом.

Брендон поднялся за мной следом также с тарелкой в руках. Он забрал у меня мою и сложил посуду.

— Ужин был великолепен, ЭмДжей. Спасибо.

Все попрощались с нами, когда Брендон схватил меня за локоть и повел обратно к дому. Не желая устраивать сцену, я позволила ему это, но стоило нам только оказаться на кухне, сразу же вырвалась из его хватки. Брендон медленно поставил тарелки в раковину, и я стала отходить от него. Его плечи были напряжены, также как и мышцы на шее. Именно в этом месте мне хотелось испробовать его больше всего. Я желала впиваться в него зубами там, пока бы он брал меня.

Я выкинула эту мысль из головы и сделала еще один шаг назад, когда Брендон обернулся и посмотрел на меня прищуренными глазами.

— Ну, думаю, увидимся позже, — сказала я, стараясь вести себя так, словно не была напугана и возбуждена из-за мыслей о том, что он мог сделать дальше. Я пыталась вести себя отстраненно.

— Долли, — то, как Брендон произнес мое имя, напоминало предупреждение. — Ты никуда без меня не пойдешь.

Его слова вывели меня из себя, и я вновь взбесилась не на шутку.

— А что заставляет тебя думать, будто я хочу куда-то идти с тобой? Я следовала за тобой, точно потерянный щенок, с тех пор как мне исполнилось шестнадцать. А теперь ты решил, что хочешь добраться до моей киски, неужели, ты думаешь, что я вот так просто позволю тебе это? Знаешь, я всегда думала, что у тебя большой член, но ты должен иметь и яйца размером с Техас, если считаешь, что я настолько истосковалась по чьему-нибудь вниманию. Что я просто сдамся и приму те объедки, которые ты мне швыряешь.

Брендон оказался около меня прежде, чем я успела перевести дыхание, перекинул через плечо и понес из дома. Я закричала и принялась бить его по спине, но Брендон продолжал идти, шагая по двору. Когда он остановился, я услышала звук открывающейся двери грузовика, затем он запихнул меня внутрь и захлопнул дверь. Я собиралась открыть ее, но Брендон вытащил свои ключи и заблокировал замки. Я смотрела на то, как он уходил, начав стучать по стеклу, крича о том, чтобы он вернулся. Но секунду спустя, я увидела, как он исчез в темноте, а я осталась одна.

— Что, мать твою, только что произошло? — спросила я сама себя, отбрасывая рыжую прядь волос с лица.

Забежав в дом, я сразу направился за сумкой, которую принес сюда чуть раньше. Я не был до конца уверен, что могло произойти дальше. Мэри-Джейн стояла чуть в стороне в гостиной, молча смотря на меня, и я понимал, что она хотела мне что-то сказать. Это было написано у нее на лице. И я не винил ее. Наверное, я выглядел так, словно сошел с ума, чего со мной никогда раньше не происходило. Я всегда оставался спокойным и держал себя в руках, но Долли точно знала, как вывести меня из себя.

— Долли может выражаться, как один из парней на ранчо, — сказала Мэри-Джейн, и улыбка появилась у меня на губах от осознания правдивости ее слов. Долли росла, окруженная мужчинами, и ее манера речи свидетельствовала об этом. И это я тоже любил в моем ягненке. Она всегда говорила то, что думала, и добивалась желаемого.

С ней не надо было читать между строк. Если ты выводил Долли из себя, то сразу знал об этом, также как и любой другой человек, находящийся на расстоянии мили вокруг.

— Тем не менее, в глубине души она настоящая женщина. Долли заботится обо всех и обо всем. У людей, которых волнует подобное, мягкое сердце. Ты понимаешь, о чем я говорю? — добавила Мэри-Джейн.

Я более чем понимал, о чем говорила ЭмДжей. Я должен был сам позаботиться о том, чтобы не разбить сердце Долли. Ее можно было ранить намного проще, чем многие думали. Я же всегда знал, что Долли была очень чувствительной. Это было заметно во всем, что бы она ни делала.

— Я собираюсь провести всю свою жизнь, чтобы исправить то, как вел себя в последние несколько лет. Чтобы стереть всю боль, которую причинял ей, когда даже на минуту заставлял подумать, что она не нужна мне.

— Хорошо. Я бы с радостью поскорее заполучила маленького племянника или племянницу, — с этими словами Мэри-Джейн развернулась и оставила меня стоять одного посреди гостиной. Изображения моего ягненка с большим животом, в котором рос бы наш малыш, промелькнули у меня в голове, почти заставляя рухнуть на колени. Мои чувства были сейчас слишком растревожены, чтобы думать об этом. Размышлять о семье. У меня никогда ее раньше не было. Чего-то подобного той, в какой выросла Долли, где все заботились и любили друг друга. Единственное, что я когда-либо знал о семье, это пьяный отец, который дарил мне больше радости мертвым, нежели живым. Я знал, что с Долли я получу совершенно иное. Ту семью, о которой мужчина вроде меня мог только мечтать. Я никогда в жизни не думал, что смогу заполучить нечто похожее.

Проведя рукой по лицу, я попытался взять себя в руки, прежде чем выйти и снова встретиться с Долли. Нам нужно было поговорить об этом ее чертовом наряде, как он испортил все мои планы на сегодняшний вечер. На моей руке остался аромат влаги с ее возбужденной киски, и это заставляло меня сходить с ума от нужды. Долли настолько завела меня сегодня, что я уже чувствовал себя так, словно был готов взорваться в любую минуту.