Высказавшись, Тал устало закрыл глаза, словно собираясь с силами. Роуан тем временем пытался осознать ту огромную ответственность, которую возлагал на него отец. Когда-то влюбленный в прекрасную женщину, Тал теперь был уверен, что сын от этого союза способен на великие дела. Жаль только, что Роуан не разделял его веры. Мысль о том, что ждало впереди – попытки договориться с упрямыми ланконийцами, изменить их образ мысли, который они лелеяли веками, казалась невыносимой. И ему снова захотелось сбежать домой, в Англию, к безопасному, спокойному существованию. Но тут он вспомнил Джуру, единственную ланконийку, которую понимал. Может, если рядом будет Джура, он сумеет покорить эту страну.

– Отец, – тихо спросил он, – правда ли, что ты предназначил мне в жены Силин?

Тал открыл измученные глаза.

– Я выбрал ее, когда она была ребенком. Она напоминает мне Энн, такая же спокойная и добрая, но с сильным характером. Она – капитан женской стражи. Силин мудра и красива. Она станет тебе прекрасной женой.

– Да, я в этом уверен. Но…

Роуан осекся под яростным взглядом Тала. Пусть его тело умирает, но ясности ума он не потерял.

– Надеюсь, ты не женился на англичанке? В этом случае твои дети будут скорее англичанами, чем ланконийцами.

– Нет, еще одной англичанки здесь не будет, – многозначительно подчеркнул Роуан. Отец молча ждал, впиваясь глазами в Роуана, отчего тот неловко заерзал. Оказалось, что Брокаина он боялся меньше, чем этого умирающего человека, под взглядом которого был готов провалиться сквозь землю. – Но я хочу в жены другую женщину. По-моему, она тоже служит в гвардии. Ее зовут Джура.

Тал откинул голову, словно охваченный невыносимой мукой.

– Насколько сильны твои чувства к ней?

Роуан смутился, пытаясь скрыть краску, прилившую к щекам. Он хотел Джуру настолько, чтобы рискнуть недовольством отца, ради одобрения которого жил все эти годы.

– Сильны, – выдавил он и в этом единственном слове излил сладострастие, желание и потребность в этой женщине. Оставалось надеяться, что отец поймет его готовность бороться за Джуру.

Тал снова поднял голову и пристально уставился в глаза сына. И увидел в них силу, силу поколений ланконийских королей.

– Когда я хотел Энн, я сделал все, чтобы она стала моей. Я похитил бы ее в ту же ночь, если бы английский король отказал мне в ее руке. А Джура испытывает то же, что и ты?

Роуан вспомнил, как страстно отвечала она на его поцелуи.

– Да, – кивнул он, – то же, что и я.

– Не желаю слышать подробности о том, как вы встретились. Она, вне всякого сомнения, была там, где ей быть не полагалось. Как это похоже на Джуру! О, сын мой, почему ты не смог полюбить Силин?! Джура – это сплошные неприятности. Она такая же горячая голова, как ее братец, и так же озлоблена, как ее мать. Последняя угрозами пыталась заставить меня жениться на ней, после того как родила Джералта. И чтобы наказать меня, вышла за Джоста, самого преданного мне воина, чью жизнь превратила в ад.

Тал немного помолчал.

– Пойми, если я отдам тебе Джуру, не миновать беды. Силин станет твоим врагом, а ириалы любят Силин и возненавидят тебя за то, что обесчестил эту чудесную женщину. А Джура обещана в жены…

– Обещана? – ахнул Роуан.

– Именно. Она будет женой сына Бриты, предводительницы вателлов. Я не хотел бы прогневать Бриту.

Роуан от удивления приоткрыл рот.

– Женщина – вождь племени?

Ему придется покорить женщину? Неужели эти ланконийцы ожидают, что он встретится с ней в рукопашной?

– Видишь ли, – улыбнулся Тал, – она необыкновенно умна и стала вождем после гибели своего мужа в бою. Брита и без того ненавидит ириалов, меня, и особенно моих детей, и злить ее еще больше – просто опасно. У тебя и так начнутся ссоры со сторонниками Джералта. Не мог бы ты передумать и жениться на Силин? Или на ком-то еще? Джура…

– Это та женщина, которую я хочу, – процедил Роуан.

Тал глубоко вздохнул:

– Есть один способ.

– Я воспользуюсь им.

– Она может проиграть. И тогда ты потеряешь и Силин, и Джуру.

– Если нужно драться, я приму вызов.

– Драться придется не тебе, а Джуре, – пояснил Тал. – Видишь ли, ланконийки всегда были женщинами сильными. И в бою оберегают спины мужчин. Они способны сами защитить себя, когда мужчин нет рядом. Поэтому считается достойным иметь сильную, ловкую жену, и по закону мужчина может выбрать себе супругу, объявив Онориум.

– А что это? – удивился Роуан.

– Это нечто вроде вашего английского турнира, только участвуют в нем женщины.

– Женщины выбивают друг друга из седла? – растерянно ахнул Роуан.

– Нет. Они соревнуются в воинском искусстве: стрельбе из лука, метании копья, беге, прыжках через бревно, борьбе… словом, состязаний очень много. Победительница получает мужчину, созвавшего Онориум.

Прежде чем Роуан собрался с мыслями для ответа, Тал взял сына за руку.

– Нужно разослать приглашения всем племенам, если сам король созывает Онориум. Джура молода и никогда не бывала в бою. Ты не знаешь, как она поведет себя в состязаниях. Вполне возможно, что она проиграет. Да и Силин тоже.

– Но это шанс, которым я готов воспользоваться.

– Ты не понимаешь. Большинство женщин нашей гвардии – красавицы, но другие племена, желая выказать презрение к королю ириалов, пришлют настоящих уродин.

Тал скривил губы.

– Ты никогда не видел женщин племени алтенов. Грязные, коварные и бесчестные создания. Они украдут твои волосы, пока ты спишь, если посчитают, что нашли выгодного покупателя. Да и Брокаин пришлет какое-нибудь чудовище. У меня есть быки, изящнее и красивее, чем женщины зернас. Подумай, что делаешь, мальчик, и возьми Силин. Она красива…

– Решился бы ты созвать Онориум, чтобы получить мою мать?

– Да, – вздохнул Тал. – Я отважился бы на все, когда был молод и кровь моя кипела при одном взгляде на нее.

– Вот и моя кровь кипит, – твердо ответил Роуан. – Созывай Онориум.

– Хорошо. Но держись подальше от Джуры. Никто не должен знать твоих истинных намерений. Ты не представляешь, что начнется, если ты оскорбишь сына Бриты. Я объявлю, что созываю Онориум, дабы показать свое намерение быть справедливым ко всем племенам. Пусть каждое получит равный шанс возвести на трон королеву. А теперь иди. Пошли ко мне Сиомуна, чтобы я смог объявить этот Онориум.

– Я думал, что ты сначала захочешь увидеть дочь и внука.

Тал недоверчиво уставился на сына:

– Лора? То дитя, которое я оставил в Англии? Она приехала с тобой?

– Да, и привезла сына Филиппа. Хороший, умный мальчишка.

– Бьюсь об заклад, не такой умный, как ты в детстве, – улыбнулся Тал. – Да, пришли их тоже. Я молю Бога только о том, чтобы Лора не захотела в мужья неподходящего мужчину.

– Не думаю, хотя, похоже, она увлеклась Ксанте.

Тал рассмеялся, но тут же закашлялся.

– Этим старым боевым конем? Хороший будет союз. Он никогда не был женат, и потребуется немало огня, чтобы растопить его старое сердце.

– Лора сумеет это сделать, – заверил Роуан, поднимаясь, и словно под действием внезапного порыва, взял руку отца и поцеловал. – Мне жаль… мне жаль, что…

– Нет! – резко оборвал Тал. – Никаких сожалений. Ты тот, о ком я молился каждую ночь. Ты не принадлежишь ни к одному племени. Ты – ланконийский король, который никому не отдаст предпочтения. Только ты способен объединить страну. Я лишь надеюсь, что твоя жена… нет, никаких сожалений. Пришли ко мне мою дочь и мальчика.

– Хорошо, отец мой, – сказал Роуан и шагнул к двери.

– Сын мой, – окликнул Тал, – прикажи Сиомуну дать тебе одежды, приличествующие ланконийцу, чтобы не походить на англичанина.

Роуан кивнул и покинул комнату.

Выйдя за порог, он прислонился к темной каменной стене и закрыл глаза, едва не сгибаясь под тяжестью бремени, возложенного на него отцом. Он всегда считал, что будет королем одной страны, а теперь обнаружил, что придется объединить шесть племен, живущих в постоянной вражде, шесть племен, которые при малейшем удобном случае воровали, грабили, а то и убивали друг друга без малейших угрызений совести.

Роуан воспользовался моментом уединения, чтобы воззвать к Богу. Он попросит Господа о помощи и сделает все, от него зависящее. А Джура… Джура будет рядом, чтобы тоже помочь ему.

Он прошел по темному коридору и остановился, услышав гневный голос Лоры, сопровождаемый громким смешком Ксанте.

– Простите, что вмешиваюсь, – объявил Роуан, – но наш отец хочет видеть тебя и Филиппа. Ксанте, ты не мог бы найти человека по имени Сиомун?

– Да, господин, – почтительно пробормотал Ксанте и немедленно отошел.

– Сначала Сиомун, потом Джура, – прошептал Роуан и, насвистывая, последовал за Ксанте.

Джура с неохотой покинула ристалище, но молодой человек, который пришел за ней, сказал, что она срочно нужна. Девушке показалось странным, что ее просят прийти на конюшню, но последнее время все казалось странным. С тех пор как Тал послал за своим английским сыном, ее мир перевернулся. Она немедленно пойдет и узнает, кто посылал за ней, а потом найдет Джералта и постарается утешить.

На конюшне было темно и пусто. Ни единой души. Девушка с отвращением подумала о том, как легко зернас могут завоевать их теперь при таком беспорядке.

– Здесь есть кто? – окликнула она, но ответа не получила. Девушка выхватила кинжал и, охваченная дурными предчувствиями, стала красться вдоль стены, спиной к стойлам.

Но, несмотря на все предосторожности, неизвестный застал ее врасплох. Чья-то ладонь зажала ей рот. Кинжал выбили из руки, а Джуру затащили в темное стойло.

Она принялась сопротивляться, но мужчина легко, как куклу, повернул ее и сжал в объятиях. И хотя его лица она не видела, все же сердце подсказало, что это он.

Когда он завладел ее губами, она ответила со всей страстью, которую в этот момент ощущала. Со вчерашнего дня девушка твердила себе, что глупо думать о вчерашнем незнакомце и что больше она не совершит ошибки, отвечая с таким пылом на его ласки. Во всем виноваты время и место. Она истосковалась по Дейру, и, кроме того, при встрече и она, и незнакомец были полуобнажены. Неудивительно, что она потеряла голову. К тому же Джура намеренно преуменьшала страсть, которую испытала в те моменты. Поцелуи такого красавца никого не оставят равнодушной!