Люсьен Гольдберг - Девочки мадам Клео

Майским утром 1990 года приземистый серебристый «ситроен» повернул на просторную площадь Согласия. Этот автомобиль с затемненными окнами и загадочным номером «К» был известен многим как машина скандально известной мадам Клео.

Мало кто был лично знаком с девушками, работавшими на нее, но ходили слухи, переросшие в настоящую легенду, что сказать о девочке мадам Клео – классная проститутка – значит не сказать ничего. Девочки мадам Клео, если верить этой легенде, были самыми красивыми и изощренными в своем ремесле; за определенную плату они выполняли любые причудливые фантазии богатых и сильных мира сего.

На заднем сиденье расположилась элегантная пожилая дама в огромном черном норковом берете и черном норковом манто. Рядом сидел молодой блондин с длинными прямыми волосами. Они оживленно беседовали, не обращая внимания на автомобильный затор, сковавший центр утреннего Парижа.

Когда водитель перебрался в крайний правый ряд, женщина внезапно умолкла, отвлеченная тем, что увидела через плечо собеседника, и оцепенела. В ее широко раскрытых глазах застыл ужас.

Сзади к «ситроену» пристраивался неприметный черный «рено». Но из открытого заднего окна отвратительно торчало дуло автомата, нацеленное прямо на «ситроен».

Первая очередь угодила в автомобиль сбоку, заставив сидевшую сзади пару броситься на пол и присыпав ее осколками стекла. Вторая очередь, с более близкого расстояния, прошила машину по всей длине.

«Ситроен» потерял управление, наскочил на бордюр, с грохотом ударился о фонарный столб и остановился.

С переднего сиденья изрешеченного пулями «ситроена» раздался слабый стон. Дверца со стороны водителя распахнулась. Тело его было неуклюже распростерто поперек сиденья, правая ладонь прижата к левой руке, простреленной навылет.

Мужчина на заднем сиденье лежал без движения, навалившись на женщину. Никто из них не решался заговорить.

Улицу заполнили бегущие и орущие полицейские в форме с оружием в руках. Издали эхом отдавал волнами накатывающий вой кареты «скорой помощи».

Полицейский, первым подбежавший к «ситроену», поднял раненого водителя с переднего сиденья и оттащил его к тротуару. Другие помогли выбраться до смерти перепуганным женщине и ее попутчику. Их щегольская одежда была измята, а волосы усыпаны мелкими кусочками битого стекла.

Белокурый молодой человек смотрел, дрожа всем телом, на двух полицейских, которые под руки бережно вели женщину к тротуару.

– О Боже, о Боже! – неустанно повторял блондин. – Так я и знал. Я знал, что это случится. Они хотят убить нас!

Женщина сделала к нему несколько шагов.

– Мартин, возьмите себя в руки, – резко перебила она. – Если вы закатите истерику, я дам вам пощечину. Прекратите сейчас же!

– Мадам? – раздался голос у нее за спиной.

Она повернулась и увидела перед собой высокого средних лет полицейского.

– Позвольте узнать ваше имя?

– Извините, что? – недоуменно спросила она.

– Есть ли у вас при себе какие-нибудь документы, удостоверяющие вашу личность?

– Удостоверяющие мою личность? – возмущенно воскликнула женщина.

За спиной полицейского она заметила знакомое лицо.

– О, капитан Дюссо! Какое счастье, что вы здесь!

Офицер более высокого ранга, чем ее мучитель, выступил вперед.

– Я разберусь, – отрывисто бросил он младшему чином коллеге. – Это мадам Клео. Выяснять тут совершенно нечего. Приглядите за тем вон господином.

Капитан изящно подставил свою ладонь под локоть мадам Клео и провел ее вокруг искореженного автомобиля.

– Моя дорогая Клео, – почтительно понижая голос, произнес капитан, – я счастлив снова видеть вас, хотя весьма сожалею, что наша встреча происходит при столь неприятных обстоятельствах. За вашего водителя, пожалуйста, не волнуйтесь. О нем побеспокоятся. Рана у него сквозная. Меня тревожите вы.

– Со мной все в порядке, – сказала она с легкой улыбкой. – Возможно, легкий шок. Все произошло так внезапно.

– У вас есть какие-либо соображения по поводу того, кто бы мог это сделать?

Мадам Клео медленно покачала головой:

– Любой из многих тысяч, мой дорогой капитан. Врагов у меня много. Особенно теперь.

– Друзей тоже. Я в их числе.

– Что это были за люди? Вы схватили их?

– Они скрылись в толпе, когда их машина смялась в лепешку. Не беспокойтесь, мы их найдем.

– Что я должна делать, капитан? Мне можно идти домой?

– Разумеется. Я довезу вас, – сказал он. – Вот только побеседую пару минут с моими людьми. Лейтенант проводит вас до моей машины.

– Благодарю, – сказала она, поворачиваясь к своему переставшему скулить помощнику. – Идемте, Мартин. Капитан отвезет нас домой.

Прежде чем сесть вместе с Мартином в полицейскую машину, Клео оглянулась и увидела, что к ней спешит капитан Дюссо. Он остановил мадам Клео за руку.

– Мои люди только что нашли это на улице, – сказал он, вкладывая в ее ладонь прозрачный пластиковый пакетик, в котором находился какой-то металлический предмет. – Это о чем-нибудь говорит вам?

Она раскрыла ладонь – в пакетике лежала золотая зажигалка, на которой был выгравирован вычурный завиток. Она узнала его сразу.

– У меня есть такая же. Их всего несколько. Они от Картье, сделаны по заказу для одного из моих друзей.

– Почему вы уверены, что эта не ваша? – спросил капитан, аккуратно поднимая зажигалку с ладони мадам Клео.

– Вот почему, – твердо заявила она, опустив руку в карман манто, и извлекла зажигалку, точно такую же, как та, которую капитан держал в пакете для вещественных доказательств.

– Позвольте поговорить с вами наедине? – спросил капитан, косясь на Мартина. – Один из моих людей может отвезти вашего попутчика, куда он пожелает.

– Конечно, – сказала она, поворачиваясь к своему помощнику. – Мартин, мне нужно немного поговорить с этим милым господином. Увидимся дома.

Подождав, когда он отойдет достаточно далеко, капитан по-отечески обнял мадам Клео за плечи, укрытые норкой, и медленно повел к лужайке, чтобы никто даже случайно не мог их подслушать.

– Кто хочет убить вас, Клео?

Она остановилась, прислонясь к железной решетке ограды, медленно покачала головой и уставилась в землю.

– Нет ли у вас соображений на этот счет? – спросил он.

– Нет, Ален. Мне даже не хочется думать, что это может быть правдой.

– Какие еще доказательства вам нужны, если среди белого дня вас поливают автоматной очередью из машины? Не думаю, что стрелявшие ошиблись мишенью, моя дорогая. Такую машину нельзя перепутать.

– Подобное случается, когда кто-то продает свою душу.

– Что?

– Я согласилась написать мемуары и издать книгу в Штатах.

– Слышал. Скажите, дорогая, почему вы решились на это?

– Деньги, Ален, деньги. На мне висят миллионные налоговые долги.

Тень недоверия пробежала по суровому лицу капитана полиции.

– Но почему же вы не заплатили их? Ведь вы так богаты, Клео! Зачем вам продавать свои тайны? Продайте какую-нибудь картину или что-нибудь из драгоценностей.

– Правительство говорит, что мои деньги порочные. Они нажиты непристойным трудом, и если я воспользуюсь этими деньгами, то это будет воспринято как доказательство преступной деятельности и меня отправят за решетку. Разумеется, если я не выплачу долги, меня все равно отправят за решетку! – Клео едва заметно грустно улыбнулась. – Ну вот, теперь вы знаете, почему я вынуждена продать свои тайны.

– И не только свои.

– Да. – Мадам Клео вздохнула и взглянула на наручные часы. – Мне давно пора домой, Ален. Я просто теряю сознание.

– Конечно, – сказал он, беря ее под руку, когда она направилась к его машине. – Я понимаю.

Мадам Клео взглянула на него и молча прикоснулась к его щеке тыльной стороной ладони. Жест этот отчасти означал благорасположение, отчасти извинение за то, что она поневоле солгала ему. Ей было доподлинно известно, кому принадлежат другие зажигалки от Картье. Но к тому времени, когда ее старинный друг узнает, что она ввела его в заблуждение, она успеет завершить задуманное.

Питер Ши, сотрудник журнала «Четверть часа», закрыл папку с гранками, вложил ее в карман спинки расположенного впереди кресла и закрыл глаза. Теснота раздражала. Воздух в авиасалоне первого класса был таким же спертым, как и в туристическом. Пока самолет битый час стоял на взлетной полосе аэропорта «Монтего-бей», кондиционеры не включались.

Он открыл глаза ровно настолько, чтобы найти маленький, скверно пахнущий предмет, который на авиалиниях именуется подушкой. Нечто интересное привлекло его внимание, когда он пристраивал этот предмет между плечом и щекой.

В правой секции первого класса полулежали мужчина и женщина. Казалось, их головы вот-вот поглотят друг друга. Тела скрывал длиннополый белый шелковый плащ, от бурного движения рук и ног ткань ходила штормовыми волнами. Время от времени женщина томно постанывала и извивалась. Каждому было ясно, что приятель женщины довел ее до состояния неистового сексуального возбуждения.

Вылет самолета задерживался именно из-за этой парочки. Так, по крайней мере, чуть раньше сказала стюардесса, отвечая на вопрос Питера. Весть, что они ждут важную персону, подстегнула Питера Ши, который зарабатывал на жизнь своим любопытством.

Когда парочка наконец взошла на борт и была, как требует церемониал, препровождена к своим креслам, Питер поднял голову и выпучил глаза от изумления. Он сразу узнал их обоих. Мужчина, покровительственно обнимавший женщину за талию, был известным нью-йоркским финансистом и преуспевающим брокером по имени Джон Уэслк Эйлер, или Черный Джек, как его, не без причины, прозвали еще в войну – в какую же по счету, дай Бог памяти, – ну да, во вторую мировую.