Вика дернула подругу за рыжую прядь волос и девчонки дружно рассмеялись.

Женька Калинина была одногруппницей Виктории. Вика, глядя на девушку, на ее ярко-рыжие волосы и веснушчатое лицо, всегда вспоминала огонь в некогда их домашнем камине, на который девчонка в детстве могла смотреть часами.

Подруги познакомились при поступлении в университет, и поскольку и одной и другой негде было жить, они решили вдвоем снять квартиру. Девушки учились в университете на философском факультете. С самого первого дня их знакомства они подружились. Вика сразу полюбила Женьку, та была веселой, жизнерадостной и боевой девчонкой-хохотушкой. Если бы не она, Вика бы точно сошла бы с ума от своих переживаний – так она рассуждала.

Первые дни после ее отъезда из теткиного дома, она жила в старой родительской квартире. Свидетельство на собственность и ключи от нее ей прислал адвокат, еще, когда она жила у тетки. Это была хорошая трехкомнатная квартира, в престижном районе города и гораздо больше, чем у Надежды Юрьевны. Странно, находясь в своей квартире, она ощущала себя в ней совсем чужой. Она не помнила проживания в ней. Мать рассказывала, что она родилась, когда они жили в этой квартире, а потом через небольшой промежуток времени они переехали в их старый дом. В основном, вся ее более-менее сознательная жизнь с десяти лет, прошла в особняке. В этой квартире не было ничего, никаких личных вещей, ни семейных фотографий, лишь мебель, бытовая техника, телевизор, микроволновка, чайник электрический, холодильник, в шкафах старое постельное белье и полотенца. Девушка практически не выходила на улицу, лишь выбегала в солнцезащитных очках в продуктовый магазин. Общаться было не с кем.

Единственный человек, с кем бы она хотела поговорить – это Вовка, но он был еще в армии, и должен был прийти домой только осенью. Девушка, будучи в одиночестве, не находила себе места. Она постоянно думала о Глебе, почему он так поступил с ней? Зачем вел двойную жизнь? Почему сразу не сказал, что у него есть другая девушка? Девушка плохо спала и практически ничего не ела, спасаясь лишь молотым кофе и бородинскими хлебцами. Ночами, как и прежде ей снились кошмары, она просыпалась мокрая от пота, садилась на кровати и долго смотрела в одну точку.

Читая настольную книгу Глеба, она тогда уже поняла, куда будет поступать. Определившись с университетом, она выяснила, что оказывается, при нем можно было и пересдать ЕГЭ. Экзамены приближались, девушка собрала необходимые вещи, документы и поехала в тот город, в котором ей предстояло учиться. Он находился на равном расстоянии, как от города, где живет тетка, так и от ее прежнего места жительства.

Деньги, которые Вика зарабатывала официанткой, сейчас ее очень сильно выручали. Деньгами матери она пока не могла пользоваться, точно также, как и не могла распоряжаться имуществом, поскольку ей еще не исполнилось восемнадцати.

Она купила местную газету и сняла комнату в квартире у пожилой женщины. Тетя Глаша, так звали ее, относилась к Вике, как к родной. Она даже утром ей завтраки готовила. Так и прожила Вика у нее, до тех пор, пока не сдала экзамены и не отпраздновала вдвоем с бабулькой свое восемнадцатилетие. А ведь еще два месяца назад, они с Глебом планировали отметить ее день рождения в Париже. Несмотря на все обиды, причиненные им, не было ни минуты, чтобы она не думала о нем. Она очень сильно по нему скучала.

Ночами она вспоминала не свою роскошную кровать в особняке, а ту, которую они делили с Глебом.

А когда груз был снят с плеч, все экзамены сданы, она вернулась в свой город, и, заехав в агентство недвижимости, заключила с ними договор на продажу квартиры. Девушка не собиралась оставаться в этом городе, он был ей ненавистен. Ничего, никаких теплых воспоминаний не осталось в ее памяти, лишь могила матери была связывающим звеном ее с этим местом.

Мерседес матери Вика тоже решила не оставлять, потому что она так и не сдала на права, к чему он ей?

«Одного не могу понять, – мысленно рассуждала Вика, – зачем мать купила себе автомобиль с механической коробкой передач? Парадокс!».

Вика с улыбкой вспоминала, как Глеб, приучая её к «механике» хвалил и говорил, что она оказалась хорошей ученицей и со второго раза смогла тронуться так, чтобы машина не заглохла. Инструктор Глеб, как обычно, начинал свои уроки вождения строго и важно, а заканчивалось все тем, что Вика оказывалась на коленях у парня и они целовались до изнеможения.

Заехав в салон подержанных автомобилей, она, как и в случае с квартирой, заключила с ними договор на продажу мерседеса. Квартира продалась в течение двух месяцев, а машина в течение недели с того момента, как ее выставили на продажу. Все деньги от продаж имущества и с банковского счета матери перевели Вике на карту. Она, оставив небольшую сумму себе на жизнь, положила все деньги в банк на депозитный счет.

Девушка понимала, что теперь ей надо заботится о себе самой. Хотя, все что она сейчас продала, квартира, машина и деньги матери это все отголоски ее прошлой жизни. Девушка и продала все, потому что не хотела оставлять в собственности то, что было куплено на ворованные деньги.

Вике было стыдно из-за того, что она не держала обещание данное тете Наде, звонить ей почаще. Она понимала, о звонке тетке станет известно Глебу, а ему сейчас совсем не до нее, у него скоро появиться семья и родится ребенок. И девушка не хотела никому причинять боль своими звонками. Ей не хотелось ворошить прошлое, ведь все закончилось и надо жить дальше. Вика думала, что чем меньше будет напоминать о себе, тем быстрей ее забудут. Возможно потом, когда пройдет побольше времени и все забудется, она позвонит и восстановит родственные отношения. Но, не сейчас, слишком глубока еще рана. Девушка вспоминала, признание Глеба ей в любви перед самым ее отъездом, в тот момент это прозвучало, как насмешка над ней. От этих мыслей у Вики сжималось сердце и на глаза наворачивались слезы.

Но Вика общалась с Ксюшей. Девушки регулярно созванивались и болтали обо всем, что происходит в ресторане, о Даньке, о ее Шурике и обо всех городских сплетнях, обходя тему Глеба стороной. О себе Вика старалась говорить поменьше. Все-таки, Глеб работал с ними, пусть и дистанционно, и девушка не хотела, чтобы до него доходили какие-то новости. Она боялась, что он может заподозрить ее в том, что девушка нарочно напоминает о себе. А Вика не хотела рушить семью Глеба и становиться настоящей разлучницей.

Ксюша позвонила, когда Вика шла из университета домой:

– Привет, студентам, – закричала девушка в трубку.

– И тебе привет, – улыбнулась Вика, она всегда была рада слышать подругу.

– Рассказывай, чем студенты занимаются? – шутила девушка.

– Догадайся с трех раз, – рассмеялась Вика и добавила: – грызем гранит науки.

Она вернула в свой гардероб обувь на каблуке, достав из своих закромов туфли, ботильоны, сапоги и носила их с юбками-карандашами или узкими джинсами. Девушка шла по проспекту в сторону своей съемной квартиры, цокая каблучками.

– Подруга, я чего тебе позвонила, – сказала Ксюха, – новость у меня для тебя.

– Что ты говоришь? Ну так не томи уже, давай говори свои очередные сплетни, – Вика засмеялась и покачала головой.

Ксюша всегда так говорила, когда хотела рассказать что-то из жизни заведения «Золотой слон» или какой-то очередной слух о каком-либо клиенте. Девушка вспомнила, как когда-то точно также о ней кто-то рассказывал всякие байки.

– Ту мадам, которая от Глеба беременная была, помнишь? – спросила Ксюша.

Вика остановилась, впереди на автобусной остановке она увидела лавочку, девушка присела на нее.

– Ну, помню, конечно, – настороженно ответила Вика.

– Так вот она оказалась совсем даже и не беременна, – засмеялась подруга.

– Что значит, не беременна? – спросила Вика.

– А то и значит, что не беременная. Она обманула Глеба. Я когда узнала, мне так его жалко стало. Вот не везет парню с бабами, одна с богатым укатила, другая женить на себе хотела, – тарахтела Ксюша.

У Вики в голове крутились слова: не беременная, не беременная, не беременная.

– Подруга, ты чего молчишь, – спросила Ксюша, – Алле, Вика? Ты здесь.

– Да, прости, – ответила Вика.

– Вик, позвони ему, – предложила Ксюша.

– Да ты с ума сошла, – воскликнула Вика, – и что я ему скажу? Здравствуй, Глеб, это я, Вика.

– Да какая разница, что ты ему скажешь, – ответила Ксюха, – просто позвони.

– Нет, Ксюш, уже почти полгода прошло, он меня уже забыл, – предположила Вика. – да, и зачем? Он, наверняка, двигается дальше. Тем более, сейчас он свободен, найдет себе девушку, – Вике говорить было очень тяжело.

– Ну, ты же не маленький ребенок, – убеждала подруга.

– Нет. Ксюш, давай оставим эту тему. Кстати, а от кого ты это узнала?

– Мне Андрей по секрету рассказал, а откуда он узнал, я не знаю, – ответила Ксюша, – ты все-таки подумай, подруга. Он тебя любит, я же видела его на следующий день, после твоего отъезда, на нем лица не было, – Ксюша вздохнула.

У Вики защемило сердце. Подруги попрощались, Вика еще долго сидела на лавочке.

Глава 35

Если по каким-то причинам отменялись пары, счастью студентов не было предела. В тот день последним предметом была культурология, педагог отсутствовал по каким-то причинам, и пару перенесли на следующий день. Студенты с радостными возгласами покидали университет, разбредаясь, кто куда. Вика, собрав вещи со стола и надев поверх блузки, укороченный жакет, вышла на улицу, вдохнула полной грудью осенний воздух и направилась к центральным воротам. Осень в тот год выдалась теплая. Днем пригревало солнце, и становилось по-летнему тепло. Желто-оранжевые листья вперемежку с еще зеленой травой лежали на газонах, создавая разноцветную мозаику. Девушка в узкой кожаной юбке черного цвета и бежевых туфлях на высоком каблуке, шла по аллее, с трудом перепрыгивая маленькие лужицы, оставшиеся после ночного дождя. Вика с ужасом думала о том, что опять ей придется одной находиться в квартире, она терпеть не могла одиночество, а Женька всегда отвлекала ее от грустных мыслей. Девушка вздохнула, вспоминая свою жизнерадостную подругу. Она очень сильно по ней скучала, ей не хватало ее шуток и постоянных подколок в свой адрес. Вика улыбнулась, вспомнив, как Женька называла ее «ботаном» и книжным червем. Евгения уже почти две недели, как уехала домой. Девушка написала заявление в деканат и взяла небольшой отпуск по семейным обстоятельствам. Ее мать, беременную вторым ребенком, за две недели до родов положили в больницу. Вика ухмыльнулась, подумав о том, что еще недавно девушка Глеба была якобы беременная, теперь вот мать Женьки, только по-настоящему.