— Мир тесен.

Что ж — рано или поздно наши дороги могли пересечься, и театр был самым первым объектом, где мы могли встретиться.

— Да, мир и правда тесен, — растянула я губы в ответ, а она, посмотрев на Эльзу, представилась:

— Марта Вернер.

— Мы познакомились на Пхукете, — пояснила я Эльзе.

— И продолжили наше знакомство в Сингапуре и на Самуи, — улыбнулась Марта.

— О, понятно, — тут же отреагировала Эльза, и поддержала беседу: — Местная погода после жаркой Азии не жалует своей благосклонностью.

— Я уже достаточно долгое время здесь, так что привыкла. А зимы в моей Германии и посуровее будут, — ответила она и, повернувшись к своей компаньонке, добавила: — Это моя личная секретарь и по совместительству пиар-менеджер, София Ривера. Она чистое сокровище, не знаю, что бы я без нее делала.

"Секретарь и пиар-менеджер", — резануло по уху, и я уже знала, что последует дальше.

— С Мартой работать — одно удовольствие, — между тем вернула комплимент София.

— Каким бизнесом вы занимаетесь? — поддержала светскую беседу Эльза.

— София помогает мне в делах фонда помощи военным.

"Да, я оказалась права насчет пиар-менеджера", — мысленно кивнула я.

Марта вместо меня помогала Лесли в фонде Ричарда, и если бы я была той, прежней Лили, мое сердце бы сейчас истекало кровью.

— Желаю вам успешного бизнеса, — мило улыбнулась я, уже научившись держать лицо.

На секунду в фойе притупили немного свет, что означало скорое начало спектакля, и Марта, улыбнувшись, откланялась вместе с Софией.

Мы молча направились к своей ложе, и как только сели на свои места, Эльза тронула меня за локоть. Некоторое время она молча изучала мое лицо, будто сканируя мое состояние, и тихо спросила:

— Ты в порядке?

Я кивнула и, внимательно посмотрев на нее, поняла и по ее вопросу, и по ее невозмутимому виду — она была в курсе, кто такая Марта.

— Вы знали о ней, — скорее не спросила, а утвердительно кивнула я головой.

— Генри недавно сказал, что у Барретта отношения с некой Мартой Сенг, приехавшей из Азии. А потом я позвонила Нари… — задумчиво произнесла она и замолчала.

Как часто я сама хотела позвонить Нари и узнать у нее, что же все таки произошло, но не смела. Мой звонок, пусть даже и под предлогом узнать, как дела у Нари и Лекси, смотрелся бы глупо и некрасиво, с налетом заинтересованности миром Барретта.

— Что именно она вам рассказала? — я продолжала внимательно изучать лицо Эльзы.

— Ты хочешь это слышать?

— Я лишь хочу убедиться, что у них с Барреттом отношения.

Я не питала иллюзий на этот счет, но, чтобы поставить точку, мне нужны были факты.

— Нари рассказала, что эта Марта еще прошлой весной развелась с Сенгом. Развод был болезненным и скандальным для Марты. Ее бывший муж сделал все, чтобы ее перестали принимать в высшем свете и пообещал ей большие неприятности, если она появится в Таиланде.

Я опустила глаза — все-таки хорошо, что я узнавала о Марте постепенно, а не сразу. Так у меня была возможность свыкнуться с мыслью о том, что она рискнула всем и приехала к Барретту.

— Кстати, мне давно говорили ребята, что Дуглас уехал в Сингапур, — перешла Эльза с болезненной для меня темы, и я подняла на нее взгляд.

— Как он? — спросила я и не стала говорить, что в свое время с Дугласом встречалась моя подруга.

— У него все в полном порядке. Справляется. Мне Нари рассказала. Они уже месяц как встречаются.

"Еще одна грустная история", — вздохнула я, и сердце кольнуло острой иглой от боли за подругу. Я предполагала такой ход событий, но когда мысли становятся реальностью — это всегда тяжело принимать.

— Я рада за них, — грустно улыбнулась я.

— У них все серьезно, и она даже хочет переехать к нему в Сингапур, — между тем продолжала Эльза, не подозревая, что этот факт тоже рушил чью-то судьбу.

— Думаю, у них все получится.

На мое счастье свет погас, и Опера погрузила нас в восточную сказку, пропитанную драматизмом.

Турандот — кто, как не Марта, подходила под этот образ. Жестокая, холодная красавица, сердце которой было заковано в лед, до тех пор пока не появился принц Калаф. И теперь было понятно, почему Марта выбрала именно эту оперу — она тоже видела себя в образе Турандот.

Сюжет набирал все новые и новые обороты, и сейчас, слушая арию милой маленькой служанки Лиу, видя ее самоотверженность и самоубийство, ее безусловную любовь к Калафу, я, как никогда, понимала, что и была той Лиу, которая принесла себя в жертву — ее смерть была в какой-то степени смертью моей боли к Ричарду. Как она убила себя, я убила боль в себе.

Я настолько погрузилась в мысли, что только когда послышались аплодисменты, и в зале начали постепенно прибавлять свет, я поняла, что наступил антракт. Натянув на лицо приветливую улыбку я посмотрела на Эльзу.

— ну что моя хорошая, как всегда, пойдем выпьем по бокалу сока?

Мне никуда не хотелось идти — я знала, что сейчас маленькая служанка Лиу столкнется в фойе с Турандот из жизни, но должна была отыграть эту партию до конца.

— Да, не стоит нарушать наш ритуал, — улыбнулась я и встала со своего места.

Как только мы оказались в просторном зале театрального буфета, я без труда нашла Марту с Софией — они стояли поодаль у барной стойки и что-то оживленно обсуждали. Немка бросила взгляд в нашу сторону и, мило улыбнувшись, продолжила беседу.

Мы с Эльзой взяли по бокалу сока и, как обычно, отошли к нашему столу у окна, любуясь вечерним Сиэтлом.

Теперь я поняла — Марта сказала мне все, что считала нужным, у нее не было цели меня унижать или торжествовать — она лишь, пользуясь случаем, показала мне, насколько крепки её позиции, и больше я не представляла для нее интереса. Собственно, я и до этого не представляла для нее интереса — она не искала со мной встреч и не нападала. Она лишь воспользовалась случаем неожиданного рандеву, чтобы расставить все точки над i и показать мне, что теперь она в настоящем, а я в прошлом.

Весь антракт мы с Эльзой, по обыкновению, проговорили, с моего лица не сходила улыбка, но Эльза почувствовала мое состояние. Я была ей благодарна за то, что она не задавала мне вопросов и лишь была молчаливым свидетелем моего испытания.

Марта отошла с телефоном у уха в фойе, а ничего не подозревающая София улыбнулась и подошла к нашему столику.

— Как вам опера? — тут же включилась в светскую беседу Эльза.

— Божественно, — тряхнула густыми рыжими волосами София. — Я не очень сильно разбираюсь в Опере и мисс Вернер меня во все посвящает. Рассказала, что, оказывается, в основе оперы лежит персидская повесть XII века автора Низами.

— Да, — грустно улыбнулась я, — только она немного видоизменена. Пуччини задумал светлый финал, где побеждает любовь, не омраченный даже гибелью девушки Лиу.

Эльза внимательно посмотрела на меня и грустно добавила:

— Как говорил Пикассо, "Выбирая одну женщину, ты убиваешь другую".

— Лили, чем вы занимаетесь? — спросила София, внимательно рассматривая мое лицо.

— Учусь и работаю в арт-галерее.

— Какой, если не секрет?

— Гарри Чейза.

— Ого. Это очень крутая галерея. Я знаю вашего пиарщика Ларри. Мы когда-то давно с ним работали вместе в "PR Practice". Толковый спец.

— Да, Ларри знает свое дело.

— Передавайте ему привет.

— Хорошо.

— Непременно к вам загляну. Ларри говорил, что у Гарри все только самое лучшее.

— Он не врал. Большой выбор, даже на самый притязательный вкус, произнесла я и увидела, как к нам приближается Марта.

— Оказывается, мисс Харт работает в арт-империи Гарри Чейза. Его галереи входят в тройку лучших в Штатах, — продолжила София.

— Рада слышать, — улыбнулась Марта, но тему не развила и в гости в галерею не напрашивалась. Я сделала правильный вывод — я была для неё отработанным материалом.

К счастью, антракт уже заканчивался, и мы разбрелись каждый по своим ложам.

Свет погас, перенося нашу реальность на сцену, а я, так и не снимая улыбки с лица, продолжила следить за сюжетом своей жизни в декорациях восточной сказки.

От мыслей меня отвлекло жужжание телефона, который я поставила на вибро-режим, в случае, если позвонят с работы.

Я моментально достала сотовый и, извинившись перед Эльзой, поторопилась из ложи.

Увидев на экране "отец", я быстро нажала "ответить":

— Папочка, я сейчас в Опере. Что-нибудь срочное?

— Нет-нет, просто позвонил спросить, как у тебя дела. Нашел на кухне твою резинку для волос, и захотелось позвонить.

— Я тоже по тебе скучаю, — грустно улыбнулась я, вспоминая мой последний визит домой и наши с папой посиделки на кухне с чашкой остывшего чая.

— Ну, не буду тебе мешать, — услышала я, но, поймав грусть папы, не торопилась класть трубку.

— Наша мама тоже любила Оперу.

— Хо! Еще как! — и папа ударился в воспоминания о совместных выходах с мамой в театр, а я все так и гуляла по фойе, с улыбкой слушая его воспоминания. — Ну все, не буду больше мешать, — наконец произнес он. — Наслаждайся оперой.

Я попрощалась с отцом и решила зайти в дамскую комнату, чтобы поправить волосы — очень не хотелось выглядеть растрепанной, в особенности учитывая соседство с принцессой Турандот. Я уже планировала выходить, все еще поправляя прическу, как дверь отворилась, и я едва успела скрыть удивление на лице — ко мне приближалась Марта.

Она остановилась рядом, и меня будто отбросило в прошлое, в "Никки", к тому нашему разговору, после которого я взорвалась "Черным Лебедем".

— Не скрою, я видела, что вы вышли, и искала разговора с вами, — начала она с главного.