Dave Admirer - Девочка. Книга третья

Вот уже сутки мы шли на Нарушителе, который медленно но верно следовал курсом на Бангкок.

Позади остался Сингапур с его футуристической сказкой, подсвеченной неоном, а впереди очерчивалось возвращение в родной Сиэтл с его дождями и туманами.

Я гуляла по плавнику Косатки и, чувствуя босыми пятками ее сердцебиение, рассматривала бескрайнюю темную гладь. Солярис гулко бился о борт, заигрывая с грациозной Хищницей, и она благосклонно принимала ухаживания.

Наблюдая за этим флиртом, я улыбнулась и сделала глубокий вдох, заполняя легкие морским воздухом и подставляя лицо утренним лучам. Сейчас я, как никогда, старалась запомнить и темную холодную глубину Океана, и яркие теплые лучи солнца, и свежий, ласкающий кожу бриз — теперь все это навсегда будет связано с воспоминаниями о моем Эдеме.

Чувствуя неторопливый ход мощных двигателей, я была рада медлительности Косатки — так мое сознание более тщательно фиксировало каждую минуту, проведенную в моем личном рае, созданном Ричардом.

Сказать откровенно, я совсем не хотела возвращаться в реальность, где мое будущее виделось мне совсем размытым и где Ричард вновь полностью погрузится в свои дела — здесь, в нашем с ним Мире, окруженном Солярисом, хоть иногда он был только моим.

От мыслей меня отвлек посторонний шум, и я, вернувшись в действительность, обратила внимание, что мы ощутимо замедлились, если не сказать, остановились, и теперь дрейфовали на темно-синем покрывале Океана. Я бросила взгляд вперед и удивилась — вдалеке, где-то за горизонтом, возникли очертания берега.

"Неужели мы уже достигли пункта назначения?" Не успела я развить эту мысль, как послышался механический шум по правому борту — красавица Косатка медленно подняла плавник и выпустила из чрева очередное свое детище — быстроходный катер такого же черного цвета, правда с серебристыми вставками по борту. В затемнённом окне кабины можно было различить Ричарда, отдававшего распоряжения Джино, и уже через пару секунд катер, грациозно вильнув хвостом, умчался к берегу, поблескивая черным глянцевым боком в пене волн. "Опять поехал на какую-то встречу", — вздохнула я, но провожая катер глазами, была рада, что меня не забрали в Бангкок — это означало бы конец сказки. "Если мы еще немного побудем в нашем рае, то и замечательно. И пусть весь мир подождет".

Продолжая прогулку, я вышла на нос, но резко остановилась от неожиданности — у вертолета стоял Лат, а в кабине уже сидел пилот и готовил машину к вылету.

— Доброе утро, Кун-Лили, — поклонился таец в приветственном вае.

— И ты куда-то уезжаешь?

— Да, в Бангкок.

— Почему не с Ричардом? — и я непроизвольно кивнула в сторону берега.

— Мы сделали остановку не в Бангкоке, а недалеко от ко-Самуи.

— Ко-Самуи? — переспросила я.

— Остров Самуи, на юге Таиланда, — коротко пояснил Лат. — У кун-Ричарда деловая встреча с кун-Чоенгом.

"Чоенг — глава совета директоров одной из крупнейших нефтеперерабатывающих корпораций в Таиланде, его жена из очень богатой тайской семьи…" — тут же вспомнила я пояснения Алека и знакомство с этой солидной четой.

— Разве Чоенги не из Бангкока?

— Здесь у семьи Чоенгов летняя резиденция. Они решили тут отметить праздник и сегодня вечером устраивают торжественный ужин. К ним слетится весь Бангкок, надеюсь на Самуи хватит места, — пошутил Лат.

— Какой праздник?

— Лойкхратхонг.

— Праздник духов воды! — вспомнила я. — Мне о нем Раттана много рассказывала.

— Кун Ричард принял приглашение на ужин, — кивнул Лат. — Вы тоже идете.

Я вспомнила, как миссис Чоенг давала рекомендации относительно тайского шелка и прикусила губу — да, появиться на традиционном празднике в полупрозрачном платье, не предназначенном для подобного мероприятия, будет, мягко говоря, моветоном. К тому же, уверена, в светских кругах подобного уровня не принято показываться два раза в одном и том же.

— Мне нужен наряд, — озадаченно произнесла я, — желательно из тайского шелка.

— Не беспокойтесь об этом. Я уже звонил Алеку. Он подберет для вас все необходимое и прилетит днём на Самуи.

— Если за дело взялся мой стилист, тогда я спокойна, — улыбнулась я.

— Алек не задержится на яхте, но я на всякий случай распорядился подготовить одну из кают на "гостевой" палубе.

— Спасибо, ты очень внимателен, — поблагодарила я и, бросив взгляд на дорожную сумку, спросила: — Ты еще вернешься на "Нарушитель?"

— Нет. Я буду ждать вас в Бангкоке. Готовить все к отъезду в Сиэтл.

От этих слов я непроизвольно опустила глаза — с раем никак не хотелось прощаться.

— Вы грустная, — внезапно услышала я и посмотрела в добрые глаза тайца.

— Не хочу окончания сказки, — честно ответила я.

Проводив Лата, я вернулась на верхнюю палубу, чтобы забрать телефон на тот случай, если позвонит папа или подруги. С отцом я связывалась пару дней назад, он был в прекрасном расположении духа, ходил на дыхательную гимнастику, но я всегда держала руку на пульсе. А вот с Эмили все было сложней. Последний раз, когда я звонила в Сиэтл, она всё так же была в подвешенном состоянии из-за беременности, а Джули держала оборону и уговаривала ее не принимать поспешных решений.

Не найдя смартфон ни на одной из отполированных до кристального блеска черных поверхностей в гостиной, я направилась в спальню. Задумавшись, куда я могла положить свой Самсунг, я машинально запустила руку в ближайшую пустую тумбочку у кровати, и внезапно мои пальцы наткнулись на что-то холодное и гладкое.

В моей руке лежал нож, если это произведение искусства вообще можно было назвать ножом. Рукоятка была выполнена из черного драгоценного камня, инкрустирована черным золотом и представляла собой немного закругленный хвост скорпиона с острым жалом на конце.

Это же подарок Марты!

Я аккуратно потянула за ножны и обнажила лезвие. Совершенное оружие. Каждая линия была отточена до абсолюта, а в отполированной поверхности металла отражались мои глаза, в которых читалась настороженность.

Сердце кольнуло острой иглой ревности, но я постаралась сбавить эмоции. "Харт, успокойся. Он оставил Марту в прошлом. Ты — его настоящее, а принятый подарок лишь дань старой дружбе. Этот нож лежит даже не в гардеробной среди личных вещей Ричарда, а просто оставлен в тумбочке", — успокаивала я себя, но, вспоминая королевскую красоту этой женщины, ее грациозные манеры, я машинально кинула взгляд на свое отражение во французском окне — спутанные ветром волосы, припухшие от солнца губы, маленькая грудь.

"Малек, он и есть Малек", — отвела я глаза и резко вернула клинок в ножны. Но то ли от неуклюжести, то ли от досады мой палец соскользнул, и острое лезвие полоснуло по ладони.

— Черт! — вскрикнула я и не успела зажать рану, как тонкая алая струя закапала на пол и, стекая по лезвию, будто помечала подарок Марты моей кровью.

"Черт!" — повторила я и побежала в ванную, стараясь не испачкать все вокруг.

Рассматривая порез, я скривилась не от боли, нет — меньше всего я хотела, чтобы об этом узнал Ричард. Пусть рана и не была глубокой, но я видела в этом некий знак — будто Марта собственноручно поранила меня до крови.

Все утро я провела на верхней палубе с лэптопом, работая над рефератом по античной скульптуре, когда услышала шум мотора, а следом вдалеке забрезжили знакомые очертания черного катера.

Глянув на свое отражение в экране, я отметила все те же припухшие от солнца губы, розовый румянец, немного растрепавшиеся на ветру волосы, но теперь не отвела взгляда и не стала более сравнивать себя с Мартой. Разгладив рукава-фонарики белого льняного сарафана, я заправила непослушные пряди в косу и побежала к наружной лестнице, как внезапно услышала гудение. Перегнувшись через леер, я увидела, что боковая панель "Нарушителя" начала медленно приподниматься, готовясь принять на борт катер.

Было забавно наблюдать, как Косатка, подняв плавник, терпеливо ждала, когда ее детище, нагулявшись на морских волнах, вновь заберется под "крыло" родителя.

Но Барретт не торопился подниматься наверх. Судя по всему, он сделал остановку палубой ниже, где располагался кабинет и спорткомплекс.

"Либо работает, либо пошел тренироваться", — вздохнула я, а тем временем на палубе появился услужливый персонал — два азиата средних лет, которые молча начали сервировать стол к ланчу и заполнять его ароматными изысками из морепродуктов. Не желая приступать к еде без Ричарда, я вернулась на диван и, открыв лэптоп, вновь погрузилась в учебу.

Скоро со стороны трапа послышались приближающиеся шаги, а следом появился и сам Барретт. Он был без пиджака — лишь в тонкой рубашке и брюках, и как обычно, с телефоном в руке. Его стальные глаза отливали синевой на фоне Соляриса, а его загоревшее лицо не выражало ничего, кроме спокойствия. "Будто металл, тронутый солнечной бронзой", — тихо улыбнулась я и встала ему навстречу.

— Почему не ешь? — спросил он, подходя к столу.

— Тебя ждала, — пожала я плечами и потянулась к его щеке.

Не успели мои губы коснуться острой скулы, как Барретт отстранился, однако мне было приятнее думать, что пусть и на долю секунды, но моя нежность была принята.

Положив телефон на стол, он начал расстегивать манжеты, а я непроизвольно протянула руку, желая помочь. Ричард не возражал — небольшой ритуал, который иногда был допустим.

— Лат сказал, мы сегодня идем на ужин к Чоенгам, — начала я разговор, бережно расстегивая левый манжет.

— В семь выезжаем, — проинформировал он, пока я аккуратно снимала запонку.