— Не обсуждается, — последовал ответ.

— А если я откажусь? — упрямо отстаивала я свои позиции.

— Рискни, — не взглянув на меня, спокойно ответил он, отправляя сочный кусок стейка себе в рот, и я отметила, что сейчас он был похож на хищника поедающего жертву.

Инстинктивно понимая, что он не блефует и найдет способ добиться, чтобы его игрушка получила дозу животных белков и функционировала без перебоев, я наморщила нос и нехотя взяла нож с вилкой. К тому же, я хотела побыстрее уйти из этого элитного, как сказала Каролина, места, и мое нежелание есть мясо, совсем не ускоряло наш уход из ресторана.

— Какая разница… мясо… овощи… — все же недовольно прошептала я, медленно разрезая стейк, но Барретт на это ничего не ответил, а я, пробуя мясо, должна была признать, что оно было ароматное, сочное и таяло во рту.

Но не успела я опять настроиться на то, чтобы побыстрее съесть ужин и ретироваться из ресторана, как вновь услышала имя Барретта, и уже через пару секунд к нам подходил невысокий мужчина средних лет и плотного телосложения. Он был в сером костюме в крупную клетку, который сидел на нем, как влитой, а его темные глаза и немного смуглая кожа определенно говорили о южной крови — может быть, итальянской или испанской.

— Ричард, рад тебя видеть в своем ресторане, — улыбаясь и немного раскинув руки, как гостеприимный хозяин, сказал мужчина.

На этот раз Барретт приподнял уголок рта, и произнес:

— Джефф, пока в твоем ресторане хорошо готовят мясо, ты всегда можешь держать зарезервированным столик для меня.

Мужчина с достоинством склонил голову, благодаря за комплимент по-Барреттовски и, переведя взгляд на меня, элегантно представился:

— Джефф Синан.

— Лили Харт, — на этот раз представилась я сама, протягивая руку и отмечая, что его фамилия скорее уходила к мусульманским корням, но всё же что-то в его поведении, внешности и речи было от романских кровей.

— Ричард, почему ты не заказал под мясо красное вино для девушки? — дружески пожимая мне руку, обратился он к Баррету. — Я знаю ты не особый любитель вин, но для мисс Харт можно было бы заказать мое бордо. Ты же знаешь, у меня одна из самых лучших винотек в Нью-Йорке.

— Рано ее еще к алкоголю приучать, — спокойно ответил Барретт, а Джефф сразу же тактично переключился на другую тему:

— Мисс Харт, рекомендую удивительные десерты от нашего шеф-повара по десертам. Французские, итальянские, немецкие и даже восточные сладости на любой вкус, — учтиво улыбнулся он и, вероятно чтобы поддержать разговор, спросил: — Какие десерты вы предпочитаете?

— Наверное, французские, — стушевалась я, не зная, что сказать, так как в изысканных десертах, предлагаемых в дорогих ресторанах, особо не разбиралась.

— Закажите Tarte aux framboises, десерт называется “un baiser d’oiseau”**. Не пожалеете, — в очередной раз улыбнулся ресторатор.

Его улыбка была такой располагающей, щедрой и в то же время учтивой, что я, улыбнувшись ему в ответ, тихо произнесла:

— Как я могу не заказать кусочек малинового шедевра, тем более если он нежен как поцелуй. Спасибо за совет.

Ресторатор радушно улыбнулся и, вновь обратившись к Барретту, продолжил вести светские разговоры.

Минуты через две Джефф откланялся, и я вновь вздохнула немного свободнее.

— Ты говоришь по-французски? — внезапно спросил меня Барретт спокойным тоном, будто уточнял.

— Совсем немного, — удивилась я его наблюдательности и честно добавила: — Мой французский очень сырой.

— Тебе его в университете преподают?

— Не совсем, — отрицательно покачала я головой. — Год назад я записалась на факультатив по истории романских языков: в основном галльская и итальянская ветки, но мы уделяем время и иберике.

На это никакой реакции не последовало, и мы продолжили наш безмолвный ужин, иногда прерываемый разговорами Барретта по телефону и подходившими к нам мужчинами, которые хотели лично поздороваться с Ричардом. К концу ужина вновь завибрировал телефон, и уже в следующую секунду я услышала разговор, как я поняла, с Дугласом.

— Да, мне уже доложили… Поднимись ко мне… нет, не надо другого водителя…

Через пару минут на пороге ВИП-зоны появился Дуглас и, переговорив с боссом, также быстро и незаметно удалился, из чего я поняла, что Дуглас уехал по делам, а Барретт, глянув на меня, подозвал официанта:

— Малиновый торт-безе и счет, — коротко бросил он.

Через десять минут передо мной возвышался кусок неимоверно аппетитного французского шедевра с моей любимой свежей малиной.

Сладкое я всегда любила и теперь, когда передо мной стоял вкуснейший десерт, а не ненавистное мне мясо, я улыбнулась и, подхватив малинку, с превеликим удовольствием отправила ее в рот.

Барретт тем временем положил в кожаную папку со счетом черную кредитную карту с выбитыми золотыми буквами VISA INFINITE, и я облегченно вздохнула — это можно было считать завершением нашего ужина.

Выйдя из ресторана, я почувствовала, как меня окутала духота ночных каменных джунглей.

— Пошли, — услышала я тихий голос и, уже в следующую секунду почувствовав горячую ладонь Барретта на пояснице, последовала с ним в сторону паркинга.

На часах было одиннадцать и, хотя Нью-Йорк и слыл городом, который никогда не спит, дороги уже были гораздо свободнее, да и прохожих стало меньше.

Я любила ходить пешком, так что, несмотря на душное безветрие и быстрый темп Барретта, я все равно наслаждалась прогулкой. Внезапно на черном мутном небосводе полыхнула молния, и, не дав опомниться пешеходам, пришли капли дождя, теплые, несильные, накрапывающие мягкий рисунок на асфальте.

Мне нравились летние дожди — они были словно глоток свежего воздуха в знойном пыльном мегаполисе, его очищением, и я инстинктивно подставила лицо мягким каплям, тихо улыбаясь. Но внезапно в тучном небе еще раз сверкнула молния и послышались раскаты грома, предупреждая о надвигающемся ливне. Барретт прибавил темпа, и я, чтобы не отставать, схватилась за его рукав и старалась не упускать заданного им ритма.

И все же мы не успели — находясь в паре десятках ярдов от паркинга, я услышала, как громыхнул гром, и в следующую секунду полил прохладный ливень, отчего мое платье и шелковые балетки тут же стали тяжелыми от воды. Искать где-то укрытие, когда до парковки было рукой подать, уже не было смысла и Барретт, зафиксировав мой локоть, ускорил темп до моего бега. Я быстро перебирала ногами, скользя в мокрой обуви, но опасаясь, что я сейчас, как Золушка, потеряю туфлю или чего доброго упаду, я все же вывернулась из руки Барретта и на ходу сняла балетки. Внезапно он подхватил меня под попу, чтобы придать ускорение нашему движению, что несомненно помогло, и уже через несколько секунд мы стояли у лифта паркинга. Барретт одним махом ладони, по-мужски, стряхнул воду с макушки, и прошелся спокойным взглядом по моему мокрому лицу, зажатым в руках балеткам и платью, с которых стекала вода. Представив, как я сейчас выгляжу, — с взъерошенными мокрыми волосами, в обвисшем платье и босиком, я неуютно поежилась, сжав пальцы на ногах, и тут же наклонилась, чтобы обуться, чувствуя пятками холодный бетон.

Отжав волосы, я достала салфетки из рюкзачка и, видя, как по лицу Ричарда все еще стекают капли дождя, протянула ему упаковку.

— Не надо, — отрицательно покачал он головой, заводя меня в лифт, а я, ощущая дрожь от прохлады в мокром насквозь платье и дискомфорт от своего взъерошенного вида, побыстрее вытащила салфетки, и начала вытирать лицо и руки.

Выйдя на нужном этаже, я почувствовала сквозняк, гулявший по огромному пространству пустующей парковки, и моя дрожь усилилась. Барретт, вероятно видя, как меня бьет озноб, скинул свой пиджак и в следующую секунду я утонула в его одежде, пропитанной его энергетикой и запахом.

— Спасибо, так теплее, — поблагодарила я, отчетливо понимая, что он это сделал не из романтических побуждений, а потому что элементарно не хотел, чтобы я заболела и лежала с температурой.

Барретт вытащил из кармана устройство, больше похожее на объемный маленький смартфон с жидкокристаллическим экраном, и в следующую секунду в дальнем углу, у самой стены на звук сигнализации мигнул фарами и завелся черный Хаммер, вольготно занявший два парковочных места одновременно.

Внезапно неугомонный телефон ожил, и, судя по тому, что Барретт, выслушав собеседника, коротко бросил “Нет. Я сам приеду и разберусь”, я поняла, что он вновь отправится по делам, как только довезет меня до кондоминиума.

Подведя меня к передней двери джипа, он широко ее открыл, и подсадив за попу, вновь помог мне сесть. Пока я пристегивалась, Барретт сел на водительское сидение и, одной рукой вывернув руль своего "танка", стартовал с паркинга так быстро, что меня вжало в сиденье.

Кутаясь в тяжелый пиджак в теплом салоне, очень хотелось расслабиться и прийти в себя после водных процедур, но это было невозможно, так как манеру вождения Барретта нельзя было назвать безопасной. Он лавировал среди машин, перестраивался из ряда в ряд, и иногда развивал такую скорость, что я думала, мы сейчас взлетим.

— Так почему “имя-лидер”? — внезапно услышала я тихий баритон.

Вспомнив о теме имен, которую развил Теодор Прайз, я повернула голову к Барретту, который, не обращая внимания на дождь и мокрую дорогу, уверенно гнал наш джип вперед. Рассматривая его правильный классический профиль и наблюдая за его уверенными движениями рук на руле, я задумалась, пытаясь сформулировать свою мысль.

— Мне кажется, что сильные люди сами притягивают к себе сильные имена и вы…

— Ты, — поправил он меня.

— Ты… — повторила я, всё ещё чувствуя дискомфорт, и вновь замолчала, подбирая слова. — И ты притянул сильное, коронованное имя, как титул, который принадлежит тебе по праву. Вероятно, твои родители тоже это чувствовали и именно поэтому дали это имя.