Как я и предполагала, это была моя Джули.

“Как у тебя дела?” — прочла я и тут же набрала ответ:

“У меня все хорошо. Не волнуйся за меня. Как ты? Как Тигр?”

“Все ОК. Не переживай. Что делаешь?”

“Едем в ресторан.”

“Ты в обновке?”

“Да.”

“А подробнее?”

Я украдкой посмотрела на Барретта, который в это время говорил по телефону, и, вспомнив, как он отреагировал на мое платье с бабочками, недовольно прикусила щеку и, секунду подумав, напечатала:

“Я не очень разбираюсь в моде… Мне сказали, что я купила платье в детском отделе”

Некоторое время Джули молчала, но наконец от нее пришло сообщение:

“В следующий раз купи какой-нибудь разврат с декольте до пупа и с разрезом до задницы!!!”

Прочитав ее гневный пост, я улыбнулась, и мое настроение немного улучшилось. В словах Джули был некий резон — купи я что-то чересчур откровенное, может быть Барретт и вовсе меня не взял бы в ресторан, правда, я бы сама никогда не надела слишком открытый наряд, в котором я чувствовала бы себя голой.

Я уже хотела написать Джулии ответ, но увидев, как Дуглас припарковал машину у яркой вывески ресторана, я быстро напечатала “мы приехали, свяжусь позже” и положила сотовый в рюкзак.

В холле ресторана было очень людно. Метрдотель, возвышаясь у своего пюпитра, подобно дирижеру, управлял посетителями, как своим оркестром, кому-то предлагая пройти за хостесс в зал, а кого-то отправляя посидеть к бару, пока не освободится столик. Увидев Барретта, он приосанился, и как только мы приблизились, вежливо поздоровался и лично повел нас к ВИП-зоне, расположенной на верхнем этаже.

Пока мы шли по основному залу ресторана, с Барреттом поздоровались несколько солидных мужчин, но не это меня напрягало — я то и дело ловила заинтересованные оценивающие взгляды, которые женщины бросали на Барретта, а потом и на меня.

Слава Богу, в чиллаут зоне было гораздо тише и не так людно — всего несколько столов — за один из которых нас и проводил метрдотель.

Барретт, не посмотрев в меню, сделал заказ, причем и на мою персону тоже, даже не спросив меня, хочу ли я есть заказанный им какой-то стейк Кобе**, и отказался от карты вин от сомелье, выбрав лишь минералку.

Наконец, как только услужливый персонал оставил нас в покое, я тихо произнесла:

— Я не люблю мясо.

Барретт на это ничего не ответил, вероятно в очередной раз давая понять, что он со мной не дискутирует, и я, опустив глаза, решила больше вообще не разговаривать, а просто молча съесть ужин и как можно быстрее отсюда уйти.

Но как только я настроилась на эту волну, за спиной послышались шаги, вероятно новых гостей ВИП-зоны, и негромкий уверенный голос произнес:

— Здравствуй, Ричард.

Я резко обернулась и увидела женщину, направлявшуюся к нашему столу. Она была красива, грациозна и определенно принадлежала к миру бизнеса — от нее веяло успехом, амбициями и уверенностью в себе. Она мило улыбалась Барретту, и я почувствовала на уровне интуиции, что их связывала не дружеская, а скорее интимная нить.

От этого вывода я напряглась, готовясь, что меня сейчас будут оценивать, как соперницу, а учитывая, что эта женщина была откровенно эффектна, в этом соревновании, в которое я даже не ввязывалась, определенно вырисовывался победитель. Как я и предполагала, на меня бросили мимолетный оценивающий взгляд, и я вновь услышала ее низкий, слегка грудной голос:

— Ричард, какая приятная неожиданность. Ты давно в Нью-Йорке?

— Недавно, — кивнул Барретт, отвечая и здороваясь одновременно таким образом, но женщину, вероятно знавшая о его неразговорчивости, совсем не смутила такая короткая приветственная речь, и она продолжила:

— Хотя, чему я удивляюсь. Этот ресторан всегда был одним из наших любимых, — улыбнулась она, и мне на секунду показалось, что она сделала акцент на местоимении “наших”, будто намекая мне то ли на общность интересов, то ли на одинаковый статус, то ли на давнее знакомство с этим мужчиной. Правда, меня эта информация никак не задевала — потому что соперницей я не являлась.

— Да, здесь качественно готовят, — кивнул Барретт, и по его спокойному лицу я никак не могла понять — то ли он поддерживает разговор, то ли наоборот ждет, когда эта женщина отойдет к своему столу.

— Согласна, элитное место, — уверенно улыбнулась она. — Кстати, можешь меня поздравить. Я сегодня выиграла тендер на “Blue Pharmaceutical”, - и она сделала короткую, но увесистую паузу.

— Достойная победа, поздравляю, — поднимая бокал с минералкой, ответил Барретт и, судя по его очередному кивку, он знал, о чём идет речь.

Я ожидала, что за этим последует приглашение на праздник от нее, или приглашение отметить эту победу от него, но оба молчали, то ли выдерживая паузу, то ли ожидая, кто сделает первый шаг, а мне ничего не оставалось, как тихо наблюдать за этой сценой.

— Я ее заслужила, — первой не выдержала женщина, имени которой я так и не узнала, потому что она не представилась.

Нет, она не была заносчивой или агрессивно настроенной по отношению ко мне. Скорее напротив — это можно было назвать равнодушием или, как бы сказала моя Джули “режим полного игнора” — женщина вела себя так, будто Барретт ужинал один, и меня здесь не существовало.

— Вот ты где… — внезапно послышался за моей спиной мужской голос. — Прости, что задержался… не мог не поздороваться с Симонсами… — и уже через секунду к нашему столу подошел мужчина приблизительно того же возраста, что и женщина. Он был среднего роста и телосложения, а его очки в тонкой оправе и твидовый пиджак придавали его виду еще больше интеллигентности.

— Ричард, я тебе уже представляла моего младшего брата Теодора, на вечере в честь Дня рождения мэра, — сказала женщина, направив более мягкий взгляд на брата.

Барретт кивнул и, коротко поздоровавшись с мужчиной, окинул его спокойным взглядом. Но, внимательно наблюдая за Теодором, я увидела, что несмотря на его веселый вид, в его глазах промелькнула некая серьезная эмоция, будто он хорошо знал имя Барретта не только по их единственной встрече на вечере.

— Тео недавно получил докторскую степень и перевелся в Колумбийский Университет. Теперь будет преподавать там историю, — с гордостью в голосе произнесла женщина, поглаживая брата по руке, а он, в свою очередь усмехнувшись, отметил с иронией в голосе:

— Она никогда не забывает об этом упомянуть, — и накрыл ладонь сестры своею, из чего можно было понять, что этих двух людей связывает не только родство, но и крепкая дружба и поддержка. Украдкой бросая взгляды на эту пару, я отметила, что сестра с братом представляли собой полные противоположности — словно она перетянула на себя всю жесткость и ответственность, оставив ему мягкосердечие и уступчивость.

Но мои размышления прервал голос Барретта:

— Лилит Ева Харт, — коротко назвал он меня полным именем, которым я совсем не любила представляться, и внимание гостей тут же направилось на меня.

— Милые бабочки, — радушно улыбнулась женщина, а я, вспомнив, что меня назвали ребенком в этом платье, мысленно поежилась от дискомфорта, предполагая, что она скорее хотела подчеркнуть мою неуместность в этом элитном месте, нежели похвалить платье.

— Рад знакомству. Теодор Прайз, а это моя сестра Каролина Прайз, — тут же вступил вслед за сестрой мужчина, и я, быстро овладев эмоциями, поздоровалась, протягивая руку.

— У ваших родителей определенно был неординарный взгляд на жизнь, если они назвали свою дочь таким красивым именем, — между тем продолжил он беседу со мной.

Не желая развивать тему своего имени и родителей, я улыбнулась и попыталась перевести разговор на собеседника:

— Теодор и Каролина тоже неординарные и красивые имена… — тихо произнесла я и остановилась, решая, нужно ли говорить о своих предположениях вслух.

Но вероятно уловив недосказанность в моей интонации, присутствующие ждали завершения, направив взгляды на меня, и мне не оставалось ничего другого как продолжить: — Можно предположить, что ваши родители любили творчество Теодора Драйзера*.

— Браво! — негромко воскликнул мужчина тоном учителя, похвалившим ученицу и, улыбаясь добавил, обращаясь к Барретту: — Ричард, ваша спутница находчива и умеет делать тонкие комплименты.

Барретт на это никак не отреагировал, а Теодор, к моему сожалению тему не закончил, опять обращаясь ко мне:

— Что вы думаете об имени Ричард? — и я вновь почувствовала в его голосе нотки любопытного учителя, задавшего своей студентке дополнительный факультативный вопрос.

Посмотрев на Барретта, на его правильные черты лица и еще раз отметив жесткую аристократичность, благородную стать и доминантный подавляющий взгляд, я тихо произнесла:

— Имя-Лидер.

— Ричард Львиное Сердце… — улыбаясь, добавила Каролина, будто хотела сказать, что разгадала ход моих мыслей, но это было немного не то, что я имела в виду.

— Не совсем… — честно призналась я.

На лице Теодора уже отобразился следующий вопрос ко мне, но Каролина, подхватив его под локоть опередила брата своей речью:

— Нам, собственно, пора. Ричард, была рада встретить тебя, — и с этими словами повела брата к столу, у которого вот уже пять минут терпеливо ждал официант, а я, провожая взглядом эту пару, облегченно вздохнула — будучи интровертом, я не любила пристального внимания к себе.

От мыслей меня отвлек официант, который поставил передо мной огромное блюдо, где дымил и шипел только что снятый с огня стейк. Я взяла вилку и, аккуратно отодвинув ненавистное мне мясо, потянулась к овощному гарниру.

— Нет, — внезапно услышала я тихий баритон и посмотрела на Барретта. — Ешь мясо, — коротко добавил он.

— Я не хочу мясо и не люблю его, — повторила я, немного наморщив нос, наблюдая, как он ловко орудует ножом и вилкой в тарелке.