– Ты не сможешь. У тебя не получиться.– Мара удивилась собственному голосу, хриплый, с придыханием. В нем слышалось желание… И Лекс это почувствовал.

– Я рискну.– Лекс больше не мог сдерживать себя. Он провел по ее губам, кончиками своих пальцев, и слегка прихватив нижнею губу, прильнул к ним жадным поцелуем. Лекс полностью отдался своему желанию, своим чувствам. Мара, которая, не сразу ответила на его такой властный и в то же время чувственный поцелуй, не смогла долго сопротивляться. И теперь, их губы не могли насытиться друг другом. Она чувствовала, как его сильные руки притянули ее к себе, зажав в объятиях, он желал чувствовать ее каждой частичкой своего тела. Лекс прижал ее к барной стойки. Его руки уперлись по краям, по обе стороны от нее. Он ни на секунду не останавливал свой поцелуй, не давая тем самым, Маре, ни малейшего шанса для отступления. Его поцелуи плавно перешли на шею, горячи, влажные губы Лекса не просто целовали, он нежно подхватывал мягкую кожу своими зубами и как единственный, полноправный хозяин, оставлял на ней едва уловимые следы. Дыхание обжигало, руки давно уже пробрались под тонкую ткань платья. Подушечки пальцев сдавливали, оставляя красные пятна на белой коже.

– Нет… Нет, это не правильно…. Прекрати.– Слабые попытки Мары сопротивляться, все еще продолжались.

– Моя девочка…– Руки Лекса не останавливались не на секунду. Он обхватил, ими ее лицо и начал осыпать его поцелуями.– Как же я хочу тебя… Ты моя. Ты только моя.– Он на мгновение застыл и посмотрел прямо ей в глаза.– Прости меня, милая. – Его руки сильно сжимали ее лицо. – За свое чувство ко мне, прости…

– Это, нечего не изменит.– Слова Мааре давались из последних сил. Тело полностью ее предало, поддавшись напору желания, и безумному натиску, со стороны Лекса.– Я никогда не смогу…

– Я люблю тебя. Люблю, как никогда никого не любил. И ни что не помешает мне делать это.– Лекс с новой силой возобновил свой поцелуй в губы. Его руки отыскали самое сокровенное и продолжили свой натиск. Сопротивление Мары было полностью сломлено. Она ненавидела себя, за свою слабость, она ненавидела свое тело, за то что не могла его контролировать, и она ненавидела этого мужчину, который так ее любит, но которому она никогда не ответит взаимностью. Мара мысленно шептала, обращаясь к тому, кого так боялась забыть и предать.”Прости… прости… прости…”


Сильный ветер, сорвавшийся ночью, завывал в окна, и подобно разъяренному чудовищу, пытавшемуся ворваться в дом, бился об стекла. Лекс прижимал к себе Маару, которая спала у него на плече. Он не спал и после всего того, что произошло между ними, он не сомкнул глаз, боясь заснуть. Он так хотел, чтобы эта холодная зимняя ночь не заканчивалась. Утром уже не будет ничего того, что так сблизила их сегодня.

Их личной войне не конец. Просто там, кто– то на верху, подарил им эту ночь, в виде небольшого бонуса. И Лекс хотел запомнить каждое мгновение, каждый вздох, он вдыхал аромат ее тела, чтобы не забыть, как пахнет та, которая лежит на расстоянии одного поцелуя, но чтобы добраться до нее, нужно обогнуть вселенную. Он и сам не понимал, почему для него это так важно. Вся жизнь показалось такой глупой и бессмысленной, вся жизнь, сузилась до того момента, когда их губы этим вечером слились в таком сладком и безумном поцелуи, который как ему казалось не повторится. В груди больно сжалось сердце, Лекс губами коснулся лба девушки и нежно, очень осторожно поцеловал ее. Ему так хотелось остановить время, но за окнами уже начало светать.


***

Начало нового года, природа отметила ужасным снегопадом, и жутко холодной, морозной погодой. Я никогда не любила праздники, а сейчас тем более не придала им никого значения. После нашей глупой и такой безрассудной ночи, мы с Лексом практически не виделись и не разговаривали. Ему тоже, по всей видимости, было не до праздников, события в городе начали разворачиваться с такой скоростью, что его практически не было дома. Лорд полностью осуществил свой коварный план, по захвату власти в городе. Лекс конечно был недоволен таким поворотом событий, но вынужден был принять правила игры, установленные стариком. В одном, я была Лексу благодарна, что после той нелепой ночи, я проснулась в своей комнате, одна. И не было глупых, не нужных, и таких мучительных объяснений. Я чувствовала себя крайне мерзко, я предала память и чувства человека, который был так для меня дорог. Я не винила в этом Лекса, я знала, что чувства его искренни, и он очень хотел бы, чтоб я ответила ему взаимностью. Но он также понимал, что это не возможно, по крайне мере я надеялась, что он понимает.

Белые, пушистые снежинки, липли к стеклу автомобиля, и медленно тая, сползали, исчезая в некуда. Как же я им завидовала. Мне исчезнуть не светит в ближайшее время. В машине было тепло, приятная музыка, тихо разливалась по салону. Я ехала на кладбище. После нашей ночи с Лексом, я не появлялась там. Мне было стыдно, я считала, что не заслуживаю, не имею право… Но сегодня я решила, что должна навестить Яна. У меня на это было несколько причин, точнее две. И думаю, эта будет моя последняя поездка к нему.

Автомобиль въехал на проселочную дорогу, снега было здесь очень много, но нашему танку, это было не страшно. Когда за окном замелькали запорошенные ели и кладбищенские кресты, машина остановилась. Я не торопилась выходить. Шофер который не первый раз привозил меня сюда, и охранник, парень очень внушительного роста, молчали и ждали моих действий. Я открыла окно, зимний воздух, ударил в лицо, щеки закололи от мороза. Сигарета медленно тлела в моих руках, и когда остался лишь небольшой огарок, я выкинула его в окно и уверенно насколько мне позволили силы, вышла из машины. Сделав первый шаг, я сразу провалилась по колено в сугроб. За моей спиной тут же возник мой недремлющий страж, он подхватил меня под локоть, не давая тем самым упасть в снег полностью.

– Спасибо, но дальше я сама.

– Там снега по колено, вы не пройдете.– Он крепко держал меня, и по всей видимости решил проигнорировать мою просьбу.

– Я пройду. А ты подожди здесь. Мне нужно побыть одной.– Нельзя сказать, что я была любезна.

– Но… Я думаю, это не очень хорошая идея.

– А ты, не думай. Это не твое.– Я резко выдернула руку. Парень не мешал, и нечего не ответил, хотя по лицу было видно, что его чувства ко мне далеки от слова “симпатия.” Подняв ворот куртки, я двинулась в хорошо известном мне направление.

Снегу и вправду выпала очень много, пробираться через сугробы было тяжело, моя подстреленная нога, начала ныть, а сильный ветер и снегопад, который второй день не заканчивался, никак ни облегчали путь. Дорога заняла больше времени, чем обычно, но я достигла своей цели несмотря не на что. Могила Яна была полностью присыпана снегом, и только фотография с надгробной плиты смотрела на меня. Когда мой взгляд встретился с его глазами, слезы обжигая, скатились по моим щекам.

“Милый, мой, любимый, что же я наделала… Как же мне жить теперь с этим. Прости меня, прости. Я знаю, что не имею право просить тебя об этом, но я очень хочу, чтобы ты простил, может это хоть как– то поможет смериться со своей участью.”– Я смотрела на такое родное лицо и мне казалось, что он улыбается, а в глазах тот же успокаивающий свет.-“Я тебя предала, и теперь буду всю жизнь расплачиваться за свое предательство. Господь знал, как наказать меня. Никогда не думала, что можно наказать женщину, таким образом, но в моем случае, это самый жестокий приговор”. – Как же мне хотелось услышать его голос, чтоб, как и прежде успокоил, согрел, назвал малышкой. Мне не хватала всего, что было связанно с ним. – “Ян, ну зачем, зачем ты взял с меня это глупое обещание. Я давно могла бы покончить со всем этим, а теперь у меня просто не остается выбора, и вся моя жизнь пройдет в любви и ненависти. Я до конца жизни, буду ненавидеть человека, который так круто изменил всю мою последующую жизнь.”– Тишина, царившая на кладбище, давила, казалось, что время здесь остановилось. Я подняла голову, небо было серым и низким, мелкий снег, словно белая пыль беспорядочно летал в воздухе и опускался на землю. Каждая снежинка в небе была свободна и самостоятельна, но как только опускалась на землю, тут же терялась в поглощающей ее толще снега. Я прижалась щекой к мраморному камню, он был холодным, ледяным, но я продолжала жаться к нему, в надежде почувствовать тепло, которого так мне не хватало.

“Я не приду больше, любимый, я не имею право приходить к тебе, но ты навсегда останешься самым любимым моим мужчиной, и не будет в моей жизни других. Я не знаю, что буду делать со своей новой проблемой, но одно решение я приняла, и не отступлю. Это малое, что я могу сделать в память о тебе. Я отомщу. Никто и ничто не помешают мне, я пойду до конца.” – Мерзкая, черная ворона, каркнув в небе, нарушила тишину кладбища и поставила точку в моем непростом разговоре.

“Прощай”.– Я коснулась губами фотографии, и прикрыв глаза на долю секунды увидела лицо Яна. Он не разу не приходил ко мне не в снах, не в моих видениях, и вот сейчас, я четко увидела его глаза, живые, слегка прищуренные, он смотрел и я поняла, что чувствую его беспокойство, будто хотел сказать мне.” Малыш, не стоит, не смей.”

Я открыла глаза посмотрела на снимок и тихо едва слышно прошептала:-” Я люблю тебя…” Затем не оборачиваясь, я пошла по своим следам, которые привели меня сюда, обратно к машине. Путь назад был не таким сложным, по дороге я достала телефон и позвонила.

– Привет Марьяна.

– Мара, как здорово, что позвонила.– Голос Марьяны звучал весело.

– Марьяна, мне очень нужно с тобой увидеться.

– Что случилось?– В веселом тоне послышалось беспокойство.

– Я не могу говорить по телефону, давай встретимся.

– Где?

– В центре, у фонтана, есть ресторан– ливанской кухни. Нам там не помешают.

– Хорошо, мне нужен час.

– Договорились. Я буду ждать. И еще, не говори Марату.

– У тебя неприятности?