- Папа скоро освободится, - подходя к ним, сообщила я.

- Хорошо, - произнес сын серьезным тоном и с интересом продолжил рассказывать мне о новой блестящей игрушке.

Я смотрела на сына, изучала его заинтересованный взгляд и улыбалась - тема судов, так же, как и тема оружия, была ему интересна, и это было еще одним большим плюсом, еще одной моей просьбой Высшим Силам, когда я ходила беременной.

- Тебе не холодно? - спросила я, поправляя футболку сына, из под которой виднелась цепочка с жетоном.

- Неа, я с утра хорошо размялся, - мотнул головой сын, и я, вновь бросив взгляд на металлический аксессуар на шее, улыбнулась, вспоминая сегодняшнюю утреннюю тренировку.


Я любила наши совместные занятия в спортзале. Пока я занималась йогой, Барретт качался или бил по мешку, а Рик под наблюдением отца выполнял свой комплекс упражнений или отрабатывал удары, которым учил его отец. Я обожала наблюдать, как Барретт в одних шортах наматывал на ладонь эластичный бинт, а рядом стоял Рик в таких же шортах и повторял этот ритуал.

Иногда Ричард наклонялся к сыну и поправлял его бинт, и в такие моменты я забывала  дышать, чувствуя единение отца и сына.

Свою функцию утяжелителя я тоже выполняла исправно. Когда Ричард забрасывал меня на плечи или на спину, Рик бросал на нас взгляд и, усмехаясь, называл меня “уравновешивателем”.

Я была согласна с этим эпитетом - это название напоминало “гармонизатор”, как когда-то мама называла папу. В какой-то степени я разбавляла холодную жесткую энергетику, источаемую Барреттом, мягкостью и безграничной любовью.

Иногда Барретт брал утяжелителем и Рика, и в такие моменты Акуленок был, как никогда, серьезен.

Сегодня Ричард, как и обещал, учил сына защите от внезапного нападения, а я, приняв очередную асану, наблюдала за своими мужчинами.

Барретт, сидя на скамейке и пригнувшись, через случайные промежутки обозначал быстрые легкие удары в голову Рика, то прямо, то сбоку, а сын должен был быстро поднять к голове согнутую в локте руку, прикрыв самые уязвимые точки - подбородок и висок. “Приняв” удар, Рик должен был быстро шагнуть вперед и атаковать отца локтем.

- Сильнее сгибай. Локоть должен быть острым, - комментировал Барретт. - Не старайся ударить локтем, тарань всем телом.

Рик чеканил движения, на его груди поблескивал жетон, и это тоже придавало ему сходство с отцом. Еще в конце октября, когда мы были на базе, сын попросил жетон для себя, и Барретт пообещал сделать такой же для него.

И вот сегодня Ричард на тренировке отдал ему дог-тэг, чем привел Рика в восторг. Теперь, наблюдая, как они вместе, в одинаковых шортах, тренируются, поблескивая своими жетонами, я в очередной раз благодарила Высшие Силы за этот подарок Судьбы.


- Интересно, на каком топливе он работает, - задумчиво произнес Рик, когда в коридоре послышались шаги, и в следующую секунду в отсек зашли Ричард и два матроса.

- На авиационном, - ответил он, подходя к нам. - Собирайтесь. Поехали.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

БОНУСНАЯ ГЛАВА 99.

Нас долго уговаривать было не нужно. Собственно, мы с Риком всегда были готовы к новым приключениям. Барретт активировал небольшой пульт в ладони, и стеклянная панель двери начала медленно подниматься вверх.

- Я хочу сидеть у руля, - бросил Рик, как только мы начали размещаться в уютном салоне, очень напоминавшем автомобильный.

- Сядешь мне на колени, - кивнул Барретт, и Рик с довольным видом улыбнулся, устраиваясь. В наш полет на "Лимитлесс" сын сидел у меня на руках и не был допущен к управлению из-за небольшого шторма.

Пока мы надевали наушники, Косатка начала медленно поднимать плавник, послышался шум воды, и мы плавно вынырнули в открытое море.

- Почему амфибия? - спросила я у Ричарда. Я видела на боут-шоу подобные яхтенные игрушки, но еще на них не каталась.

- Способен взлетать с воды. Но это полноценный спортивный самолет.

- То есть может и с суши взлететь? - вновь задала я вопрос.

- Может, - ответили в унисон Ричарды, и я улыбнулась.

- Какая у него скорость? - продолжал расспросы сын.

- Сто с лишним миль крейсерская.

- А высота?

- Двадцать тысяч футов, - ответил Ричард.

- Круто, - присвистнул Рик, а амфибия тем временем загудела интенсивнее, мониторы ожили, и Барретт медленно надавил на рычаг.

Пока мы набирали скорость, я бросила взгляд на его руку и улыбнулась - сверху лежала ладонь сына - он тоже управлял этим полетом вместе с отцом.

- Штурвал, - тихо скомандовал Барретт, и они потянули рычаг на себя.

Мы завибрировали еще интенсивнее и, наконец-то, оторвались от поверхности морской глади.

- Классный у нас “Нарушитель”, - кивнул Рик, рассматривая сверху судно, и я вновь поймала сходство с отцом, когда тот смотрел на свое творение из вертолета.

Внизу поблескивала бескрайняя синь Соляриса, мы взлетали все выше и выше, устремляясь к облакам, а моя память возвращала меня в тот удивительный полет на Лимитлесс на наш с Ричардом Эдем. Я так же, как и тогда, чувствовала скорость на кончиках пальцев, так же, как и тогда, ощущала себя чайкой Джонатаном, только теперь мы неслись вверх, а я сидела рядом и наблюдала за своими Ричардами.

- “Небеса - это не место и не время. Небеса - это достижение совершенства”, - процитировала я Ричарда Баха.

Рик бросил на меня заинтересованный взгляд, и я понимала, почему. Он, как и его отец, был перфекционистом, и слово “совершенство” для него не было пустым звуком.

- Ричард Бах. Бывший военный летчик, - пояснила я. - У него есть повесть про Чайку Ливингстона, который хотел научиться совершенному полету.

Рик на это ничего не ответил и, лишь немного приподняв голову к отцу, спросил:

- Давай выше поднимемся?

Ричард не возражал и вместе с сыном потянул штурвал на себя, поднимая нас еще выше.

Я рассматривала абрис суши, которую обрамляла черная синь Соляриса, когда услышала вновь голос сына.

- Я хочу сам, - уверенно произнес он, и Барретт кивнул, вероятно, ожидая этой просьбы.

- Держи штурвал обеими руками, - тихо скомандовал он и разжал ладони, позволяя сыну остаться один на один с амфибией.

Самолет на мгновенье дернулся, меняя рулевого, но страха не было - я знала, что ситуация под контролем.

Напротив, рассматривая сына, его целеустремленный профиль, чувствуя его воодушевление, я улыбалась, вспоминая свое общение с Лимитлесс, и надеялась, что для него этот полет тоже будет откровением, моментом истины и безграничной свободой.

Секунда. Вторая. Третья. Четвертая. И Барретт, принимая управление на себя, накрыл ладони Рика своими.

- Держитесь крепче, - в очередной раз скомандовал он, фиксируя сына, и мы, плавно накренившись, сделали красивый вираж.

Однако Ричард, вероятно, проверяя пределы сына, сделал еще одну фигуру пилотажа, входя в пике, и хорошо, что мы были пристегнуты. Амфибия чуть не коснулась крылом морской глади и вновь взмыла вверх.

- Круто! - отреагировал сын, как только амфибия пришла в горизонтальное положение, и был чрезвычайно доволен полетом.

- И правда круто, - улыбнулась я. Мне, как и моим Ричардам, было нестрашно.

- Папа, электродвигатель можно поставить на такую амфибию? Как на одной из наших машин? - спросил Рик, приподнимая голову.

- Не с современными аккумуляторами.

- А существует такой аппарат, чтобы и погружался под воду, как наш “Хищник” и чтобы взлетал высоко, как наша амфибия?

- Нет.

- Почему?

- Проблема в материале. Подводная лодка должна быть прочной, а самолёт лёгким. Совместить пока не удаётся.

- Тогда надо придумать такой материал и устройство, - нахмурился сын.

- Разработки ведутся уже давно, но пока проблема не решена.

- Значит ее надо решить, - упрямо произнес сын.

- Надо, - кивнул Барретт, и я в очередной раз улыбнулась. Мне казалось, что уже сейчас Рик определял на будущее свои перспективы, планы и проекты, и я была уверена, Барретт их поддержит.

Я повернулась к своим мужчинам и замерла - два выточенных профиля, устремивших взгляд вперед, две ладони, лежащие на рычаге, две руки, сжимающие штурвал, две жизни, переплетенные так тесно.

И образ, который я так долго искала, который я так долго пыталась ухватить, встал у меня перед глазами. Теперь я уже знала, какими будут мои следующие картины, в которых будет прочерчено будущее.

Вероятно, считав мое прерывистое дыхание, Барретт бросил сканирующий взгляд на меня.

- В норме? - спросил он.

- Я в полном порядке. Просто пришло вдохновение, - улыбнулась я и добавила: - С вами хоть на Солнце, хоть на дно морское.

Наблюдая, как наши крылья коснулись облаков, как мы поднялись выше их, я улыбнулась, вспоминая прошлую осень, когда Ричард взял меня на скайдайвинг. Мне никогда не забыть тех ощущений полета, когда я, накрытая торсом Барретта, чувствуя его уверенное плечо, словно мощное дьявольское крыло, летела вниз и ощущала себя то ли птицей, то ли падшим ангелом в тисках Дьявола.

- Ты мне обещал скайдайвинг. Когда? - внезапно спросил Рик, будто считав мои мысли.

Рик тогда был крайне возмущен, что его не взяли с собой, и с тех пор при первой же возможности спрашивал, “когда”.

- Следующим летом, - кивнул Барретт, и сын опустил уголок рта.

- Может быть, зимой? - не уступал он отцу в своем упрямстве.

- В горы, на Монблан поедем на Рождество, - отвлек Рика Барретт новыми перспективами, а я вспомнила, как когда-то на зимнем отдыхе в Швейцарии Ричарда накрыла лавина. Я была уверена, что на экстрим сына Барретт не потащит, но уже сейчас понимала, что Рик, как и его отец, вырастет еще тем адреналинщиком.