- Я с тобой согласен, - ответил Лат сестре.

- Знаешь… Я понимаю, что кун-Ричард не изменится, и у него всегда будут другие женщины. Может быть, даже кто-то появится в первом круге. Но Лили останется особенной. И дело не в ребенке.

- Да, дело не в ребенке, - согласился Лат и улыбнулся. Ему понравилось, что Нари говорила о кун-Лили не только в прошлом и настоящем, но и в будущем.

- И вообще… что бы ни случилось, - продолжала сестра. - Не думаю, что он доверит кому-то постороннему воспитание своего сына.

Лат вспомнил, как Лили старалась настраивать ребенка на энергетику его отца, и задумался.

Он представил рядом с Тигренком любую другую женщину кун-Ричарда и отрицательно покачал головой. Нет. Всё это будет не то. Ни одна женщина не сможет его воспитать так, как это сделает Лили. Ни одна женщина не сможет правильно его настроить на кун-Ричарда, потому что никто и никогда его так не чувствовал и не понимал, как Лили.

И хозяин никого не подпустит к ребенку. Кун-Аврора будет следить за его здоровьем, а Лат сделает все возможное, чтобы стать ему верным другом.

- Если надо, я приеду, - продолжала Нари. - Понимаю, что я не заменю ребенку мать. Но я останусь настолько, насколько нужно. Я уже поговорила с Дугласом, и он меня отпустит в Штаты.

- Надеюсь, всё обойдется… - вновь настраивая себя на позитив, произнес Лат.

- Я буду молиться, чтобы всё обошлось.

- Я тоже, - кивнул он, в очередной раз пытаясь нащупать медальон, который оставил в реанимации.

Глава 89.

Лат дал отбой и посмотрел в окно. По дороге пронесся черный джип. “Нет. Не наш”, - нахмурился Лат. Внезапно блеснула молния, громыхнул гром, и Лат посмотрел в небо. С самой ночи шел дождь. Не прерываясь. Он всегда считал дождь хорошим признаком. Омовением от всего плохого. Но сейчас такая погода была совсем некстати. Плохие метеоусловия и мокрая трасса могли стать дополнительным препятствием в дороге.

Лат вновь потянулся к цепочке с медальоном, оставленным у Лили, и, сжав пальцы, начал молиться. За Лили. За кун-Ричарда. За Тигренка.

Внезапно из-за поворота показался ещё один черный джип, и Лат, увидев знакомые очертания, резко развернулся и побежал к лифту.

Кун-Ричарда встречал не только Лат. К машине Барретта уже шли доктор Митчелл, доктор Фриман и Аврора.

Как Лат и предполагал, за рулем был сам хозяин. Выйдя из машины, он направился к делегации, которая его встречала, и Лат бросил внимательный взгляд на его лицо. Кун-Ричард не был взволнован не испытывал никаких эмоций. Скорее, сосредоточен. И это не было его вторым обликом, которым он обычно пользовался в обществе. Сейчас он был настоящий.

- Как ее состояние? - тихо спросил он, направляясь к лифту.

- Стабильное. Ребенок без изменений. В норме, - кивнул доктор Митчелл и продолжил рассказывать о том, что кардиолог и гематолог уже подготовили полный отчет, но Лат знал, они все сделали правильно. Душу Лили не отдавали, потому что она посмела любить Дьявола. А значит, только Дьявол и мог ее вытащить из лап смерти.

- Кровотечение?

- Более не возобновлялось. Гистерэктомия проведена успешно. Единственное, она не сможет иметь детей.

- И хорошо, - кивнул Барретт, и Лат понял хозяина правильно. Кун-Ричард больше не планировал детей. Так кун-Лили даже больше ему подходила. Не случится никаких внезапных ситуаций с такими страшными последствиями.

- Неонатологи говорят, что ребенок развит хорошо… Патологий не наблюдается... - подхватила разговор Аврора.

- Ребёнка приносили ей?- спросил Барретт, пока лифт поднимал их на нужный этаж.

- Да. Положили рядом. Но реакции не было.

“Ей просто не хватает сил проснуться…” - хотел сказать Лат, но промолчал. Кун-Ричард и так всё знал.

Лифт, наконец, остановился и кун-Ричард с докторами вышли в коридор. К их группе подошли гематолог и кардиолог, начали докладывать Барретту о ходе операции, и Лат нахмурился. С одной стороны он понимал - кун-Ричарду нужна была информация из первых рук, но с другой - они тормозили его появлении у Лили.

Он знал - Лили ждала и боролась. Она не могла просто так сдаться. Просто ей нужно было помочь. Слишком много сил она отдала рождению сына.

Наконец, все подошли к реанимационному боксу, Лат вновь напрягся, ожидая, что все будут толпиться у постели Лили, но перед входом в отсек Генри Митчелл увел всех с собой в кабинет. Лат посмотрел на доктора и поблагодарил его поклоном, а кун-Ричард зашел в отсек.


Мужчина зашел в индивидуальный бокс и прошел к постели Лили. Рядом, у мониторов, стояла медсестра, проверяя показатели, но как только она увидела Барретта, тихо поздоровалась и вышла.

Мужчина бросил внимательный взгляд на девушку, лежавшую перед ним. Бледнее, чем думал. Дыхание еле прослушивается. Приложил руку к ее лбу. Посмотрел на мониторы.

- Не рассчитала силы. Бывает.

Он протянул руку и положил ладонь на ее грудную клетку.

- Давай, Девочка. Просыпайся. Не разочаровывай меня, - ровным голосом произнес он.

Ничего не происходило. Но Барретт продолжал спокойно смотреть на Лили.

Минута.

Вторая.

Третья.

Четвертая.

И показатели на мониторе поползли вверх.

- Молодец. Смогла, - кивнул он и, убрав руку с груди Лили, достал смарт. - Генри, принеси сюда ребёнка.

Пока мужчина ждал появления доктора, он посмотрел на Лили и вновь положил руку на ее грудную клетку. Дыхание стало глубже. Кожный покров порозовел. Пульс восстанавливался.

“Скоро проснется”, - констатировал Барретт, а на входе уже появился Митчелл. Он катил перед собой инкубатор, накрытый пеленкой.

“Оперативно”, - кивнул мужчина, отмечая, что доктор переживал и за Лили, и за ребенка.

Митчелл подошел к Лили и, посмотрев на мониторы, кивнул.

- Ее состояние приходит в норму.

Барретт не ответил и, скинув голубую ткань, посмотрел на мальчика. Тот не спал. И, увидев мужчину, сосредоточено посмотрел на него, будто наводил резкость.

Секунда.

Вторая.

Третья.

Четвертая.

И ребенок начал жестикулировать, помогая ногами, будто что-то пытался рассказать мужчине. Барретт некоторое время изучал мальчика и, наконец, кивнул.

“Начальная стадия проекта развивается успешно”, - констатировал он, отмечая, что Лили открыла глаза.

“Она будет в порядке”, - просканировав ее, кивнул он, пока Генри и медсестра суетились вокруг нее и ребенка. В его кармане раздалась трель смарта, и он, как обычно, ответил на звонок. У него на сегодня было запланировано много дел.

БОНУСНАЯ ГЛАВА 90.

Я шла по просторному холлу резиденции, сжимая в руках небольшую коробку, которую до поры до времени прятала в кабинете Ричарда. Вместо этой коробки там осталась другая, раритетная - где хранился двуствольный дерринджер второй половины девятнадцатого века. Я приобрела его на аукционе, а все оружейные формальности уладил мистер Сандерс.

Сам хозяин резиденции вот уже вторые сутки находился в Вашингтоне, и мы его ждали домой со дня на день.

Дом еще был погружен в сон, но воздух уже был пропитан запахом утра с его тихими просыпающимися шорохами. Я любила эти утренние часы, когда без труда можно было почувствовать тихий ход времени, однако, мой ранний подъем был продиктован не этим. Сегодня был особенный день. Ровно четыре года назад родился Ричард Барретт Младший, и я, вновь укутанная в воспоминания того дня, ловила в своем настроении и радостные, и грустные нотки.

Проведя ладонью по сенсорной панели, я открыла дверь в левое крыло резиденции и продолжила путь, теперь уже по нашей с сыном территории, которую, в свое время, Ричард выделил для нас с малышом. Отсек был преобразован, расширен и надстроен так, чтобы нам было удобно. Очутившись на первом этаже, в огромном зале-детской, я аккуратно обогнула бутафорскую тыкву и скелет - регалии Хэллоуина, который так любил сын, но тут же благополучно наступила на забытый кусочек конструктора лего и, сжав зубы, шепотом чертыхнулась.

“Надо было обуться”, - на секунду скривилась я и, растирая пятку, посмотрела на лифт.

“Нет, могу разбудить сына и Аврору”, - покачала я головой и направилась к лестнице на второй этаж, где находились наши спальни.

Чувствуя босыми ступнями прохладный мрамор, я остановилась у двери сына и, пройдясь ладонью по резному рисунку скалящегося Тигра на черной поверхности, тихо зашла в спальню. Я любила комнату сына. Здесь царила особая атмосфера. Наполненная энергетикой моего Дьяволенка. Особенная. Барреттовская. Все еще мной изучаемая.

Пробивающееся через стеклянную панель утро давало достаточно света, чтобы не наткнуться на очередное случайное препятствие, и я, стараясь не шуметь, направилась к кровати.

Сын, откинув одеяло в сторону, крепко спал - нога оттопырена, пижама с принтом корабликов расстегнута, взъерошенные волосы слегка влажные. “Всегда жарко, как и его отцу...” - с улыбкой отметила я и поправила одеяло. Сын пошевелился, но уже в следующую минуту повернулся на правый бок и, вновь откинув одеяло, ровно засопел. 

“И такой же упрямый”, - покачала я головой, решив больше не тревожить утренний сон ребенка.

На тумбочке лежал игрушечный пистолет, на стене висел детский меч, рядом на ковре виднелся пластиковый молот Тора, однако, мой отважный воин видел мирные сны - я улавливала настроение сына и по его мерному дыханию, и по спокойной энергетике в комнате. Аккуратно положив рядом с “оружием” обернутый в серебристую бумагу подарок, я, сдерживаясь, чтобы не разбудить его поцелуями, вышла из детской.

Не успела я сделать пару шагов, как услышала шорох со стороны лестницы, на стене мелькнула тень, а в следующую секунду из-за угла показалось рыжее ухо Тигра.