- Включить сильнее климат-контроль с вашей стороны или подогрев сидений? - вернул меня в реальность Дилан, и я, посмотрев в зеркало над лобовым стеклом, улыбнулась.

Вероятно, мой верный молчаливый телохранитель решил, что я замерзла.

- Нет, спасибо, - покачала я головой.

Где-то позади прозвучал клаксон автомобиля, и я мысленно поморщилась - с утра периодически донимала головная боль, о чем я умолчала, чтобы не дергать Аврору по пустякам. Видимо, сказывалась погода, несмотря на мое давление “как у астронавта”, или на мое самочувствие воздействовало долгое отсутствие Ричарда. Мы с Акуленком по нему тосковали.

За здоровье я была совершенно спокойна - Аврора, следившая за моим состоянием и днем и ночью, не раз с довольным видом подчеркивала, что я, вступив в третий триместр беременности, избежала некоего гестоза с проявлениями токсикоза, повышенного давления или чрезмерной отечности.

Мой взгляд привлек индустриальный пейзаж за окном, отвлекая от головной боли, и я грустно улыбнулась - в свое время я видела его во сне, когда Ричард меня вез в джипе по своему миру. Но не только это радовало меня и заставляло учащенно биться сердце - сейчас я ехала в офис к Барретту.

Вот уже две недели он не появлялся в резиденции, что было не редкостью в связи с его загруженностью. Сегодня он отдал распоряжение остаться на ночевку в пентхаусе, но его планы поменялись.

Он позвонил в начале десятого и распорядился привезти меня в офис, что меня очень обрадовало. Стечение обстоятельств играло мне на руку - таким образом я познакомлю Акуленка с офисом его отца.

“Сегодня мы будем изучать офис...” - тихо проговорила я сыну и, поглаживая живот, улыбнулась. Иногда Ричард оставлял меня ночевать, а после раннего подъема в шесть утра и завтрака у него в офисе, который приносил Пол, меня отправляли домой. Мне нравились рабочие апартаменты Барретта - здесь царила своя атмосфера, было как-то по-особенному, совсем по-мужски, уютно, и мне было приятно осознавать, что я и сюда вписалась со своей энергетикой, не мешая его рабочему пространству. В эти офисные пенаты он впускал только свой первый круг. Посторонним женщинам в его рабочее логово хода не было - это я чувствовала наверняка. Так же как и чувствовала, что он никогда не имел секс с сотрудницами своего офиса, которых практически не наблюдалось. Иначе в моих визитах по ночам не было резона.

Я не знала точно, насколько Дьявольской планировалась эта ночь, но была совершенно спокойна за Акуленка, как и тогда, на яхте, в нашу Вальпургиеву Ночь. С Ним ничего не могло случиться. Он с самого момента зачатия доказывал свою устойчивость, и я была уверена, что с ним всё будет хорошо. Думаю, Барретт, испытывая его на прочность и проводя Дьявольский ритуал инициации, тоже это знал.

Наш джип начал замедляться, и уже через минуту въезжал в подземный паркинг цитадели “Barrett Shipbuilding Industries”, похожей на черного ворона, расправившего крылья.

- Приехали, - тихо проговорила я и, несмотря на тупую боль в виске, настроилась показать своему сыну Империю его отца и провести эту ночь самым замечательным образом.

Глава 79.

Как обычно бывало, когда я приезжала к Ричарду на верфь по ночам, меня встречал на паркинге Пол или Джино. Сегодня моим провожатым стал референт Барретта.

Пропуская меня вперед, он с серьезным видом интересовался моим самочувствием и был чрезмерно предупредителен, что немного напрягало - я была беременной, а не больной.

Дверь в кабинет была закрыта, но как только Пол, постучавшись, открыл ее, я услышала негромкий баритон Барретта - он беседовал по телефону с Алькасаром, судя по тому, что говорил по-испански.

Из-за спины референта я видела, как Барретт кивнул, и Пол пропустил меня вперед.

Я хотела пройти к мягкому дивану у окна, но Ричард взглядом остановил меня и показал на дверь сзади - в свои рабочие апартаменты.

- Все по плану...- между тем говорил он в собеседнику. - Завтра я вылетаю в Вашингтон. После в Ферроль… - Альказар что-то ему отвечал, а я, получив очередную порцию информации вздохнула. Значит, на свой день рождения и во время моего третьего скрининга, в успехе которого я уже не сомневалась, Ричард будет в Европе.

И теперь было понятно, почему я здесь. Видимо до отъезда он хотел лично проверить мое физическое состояние и, надеюсь, провести со мной время.

Я, тем временем, зашла в его рабочие пенаты, которые называла “стеклянным кубом”, и, чувствуя дискомфорт в пояснице, обосновалась в зоне гостинной. Наверх в спальню идти пока не хотелось.

- Подробности при встрече, - наконец произнес Барретт, и в кабинете воцарилась тишина, правда, ненадолго. Не прошло и пяти секунд, как вновь послышалась трель телефона и голос Барретта:

- Нет. Я сам.

Всё вновь погрузилось в тишину, и я почувствовала, что Ричарда в кабинете нет.

Так и оказалось - выглянув наружу, я обнаружила пустующее кресло. Скорее всего ушел на производство.

Осматривая взглядом большой кабинет, святая святых “Barrett Shipbuilding Industries”, я улыбнулась - ничего в интерьере не поменялось с момента моего первого здесь появления. Все так же ультрасовременно, чрезвычайно дорого и без малейшего признака тепла. Все тот же массивный стол и тяжелое кресло-трон, все тот же длинный конференц-стол со стульями и множество мониторов. Собственно, и сам характер Барретта не изменился за это время. Хотя нет, были небольшие новшества - кожу на стене, которую я нечаянно поцарапала в первый мой визит, заменили на новую, той же черной расцветки, и экраны в стенах заменили на более современные. Что тоже многое говорило о владельце этого кабинета.

- Ну как, мой родной, тебе здесь нравится? - тихо спросила я у сына, но он, вероятно, чувствуя тяжелую энергетику отца, молчал. - Тебе нужно привыкнуть. Давай, для начала я проведу для тебя экскурсию, - улыбнулась я и первым делом подошла к окну, за которым простирались верфи, работавшие даже ночью.

Наблюдая за величием человеческой мысли, которая обрела форму судов и современных доков, в очередной раз осознавая совершенство этого мира, построенного Ричардом Барреттом, я внезапно почувствовала, как меня переполняют радостные эмоции.

- Тебе понравилось… - улыбнулась я и, погладив живот, начала экскурсию.

Мой взгляд упал на один из “бассейнов”, который ждал свое судно, чтобы оттащить его на осмотр. Вспомнив пояснения Барретта, я тихо произнесла:

- Это самоходный плавдок. Туда загоняют судно, откачивают воду и отправляют на осмотр. Твой отец называет это “Обычный процесс докования”. Хотя я лично этот процесс до сих пор отношу к магии.

Далее мой взгляд упал на огромный сухогруз, и я, улыбнувшись, продолжила, вспоминая свое самообучение не только в мире оружия, но и во вселенной корабельного дела:

- Запоминай, Акуленок. Все гражданские суда делятся на три типа. Промышленные, транспортные и суда технического флота. Транспортные в свою очередь делятся на пассажирские, как например лайнеры или яхты, грузовые, как например сухогрузы или танкеры, специальные - сюда можно внести буксиры, и грузопассажирские. Вон то огромное темно-синее судно с белой каймой, которое стоит недалеко от коробки, называемой судосборочным цехом, относится к сухогрузам. Оно называется ролкер. Ты можешь называть его ро-ро. Почему ролкер? Потому что туда грузят технику на колесах. Например автомобили и даже железнодорожные вагоны. Да-да. Я не вру. Вот такое огромное судно, куда с легкостью заходят даже вагоны.

Я замолчала, любуясь судном, а мой сын провел сильный джеб мне в бок - он, определенно, хотел продолжения экскурсии.

Присев на диван, я перевела взгляд влево, где в доке красовался теплоход, вставший на осмотр, и продолжила объяснение.

- Это транспортное судно, но только пассажирское, - произнесла я и начала объяснять сыну, какие виды теплоходов бывают и как они делятся по району плавания. - Кстати, темой следующей выставки будут "корабли", - поделилась я с Акуленком своими планами и сейчас, когда мой сын освоился с рабочей энергетикой Барретта, я тихой поступью пошла по кабинету, знакомя сына с офисом отца. Ведя ладонью по черному длинному столу для собраний, я улыбнулась, вспоминая, как в свое время метила кабинет своей одеждой и танцевала на отполированной поверхности.

- Сейчас у меня бы так не получилось. Сейчас мы с тобой больше похожи не на лебедя, а на кашалотика, - усмехнулась я, разговаривая с сыном.

Наконец, дойдя до письменного стола Ричарда, я обогнула его с торца и посмотрела на тяжелое кожаное кресло. Кажется, оно тоже было новым - таким же массивным, но более современным.

- Обновил трон, - улыбнулась я.

Понимая, что я просто обязана познакомить Акуленка с рабочим местом его отца, я аккуратно присела и тут же погрузилась в энергетику Барретта - тяжелую, властную, металлическую, прохладную.

Закрыв глаза, я знакомила сына с густой рабочей аурой в ожидании его реакции. И она последовала. Акуленок несильно, будто пробиваясь сквозь урановый заслон, изучающе прошелся по моему животу рукой, и я улыбнулась. Может быть, я и выдавала желаемое за действительное, но мне хотелось верить, что он все почувствовал, что ему понравилась работа Барретта, и что сын Ричарда будет самым успешным его проектом и станет достоин наследного Трона этой необъятной империи.

- Просто так ничего не дается, мой хороший, - тихо проговорила я. - Тебе нужно будет очень много работать и развиваться, чтобы стать достойным своего отца. Но я знаю, ты справишься…

Вновь почувствовав приступ мигрени, я аккуратно выдохнула.

- Скоро все пройдет… - тихо проговорила я сыну и закрыла глаза. Мешал свет, и пребывание в темноте помогало.

Сидя в кресле Барретта, я все глубже погружалась в его энергетику и, чувствуя, как меня покачивает на волнах Соляриса, отключилась.