Dave Admirer - Девочка Дьявола. Нарушитель.

- Норм, - закашлявшись, ответил Ричард, но никто не расслаблялся, пока наконец Джино не вытащил босса на утоптанную поверхность и не начал снимать с него маску и шлем.

Очистив его лицо от снега, он дал кислородный баллончик.

- Пострадали? - спросил Марк, готовясь к снижению.

Барретт некоторое время продолжал лежать на спине, пока Джино проверял ноги и руки босса на предмет увечий, а мне сразу вспомнилась картинка, где Ричард якобы лежал в коме, и я отметила, что в этот раз его лицо хоть и было бледным, но более живым, несмотря на то, что он пролежал некоторое время под снегом.

- Переохладился? - спросила я у Марка.

- Джино действовал быстро. И пяти минут не прошло. Но что говорить, лежать под снегом - не на пляже загорать.

Не прошло и минуты, как Ричард аккуратно сел и, отряхиваясь от снега, ответил:

- Норм. Отменяй вызов помощи.

- Господи, спасибо, - тихо проговорила я и, видя недовольное лицо Барретта, нервно улыбнулась.

- Ваш бойфренд не из робкого десятка, - усмехнулся Марк, начиная спускаться. - Многих накрывает шок, даже бывалых.

- Ричарда точно шок не накроет, - устало улыбнулась я. - Это не его эмоция.

На этот раз трос не понадобился - Марк, умело пилотируя свою стальную красавицу, подлетел очень низко и, приняв на борт Ричарда с Джино, начал подниматься над местом схода лавины. Я уже держала наготове термос с горячим чаем и облегченно вздохнула, наслаждаясь мыслью, что мы наконец-то полетим домой, но внезапно услышала:

- Поднимаемся в тот же квадрат.

- Вы уверены, что хотите продолжить? - аккуратно спросил Марк, но, судя по его голосу, он не был удивлен.

- Да, - ответил Барретт, и я поняла, что пока он не спустится с горы именно так, как запланировал, в коттедж мы не вернемся.

Тем временем Ричард повернул голову в нашу с Джино сторону и внимательно посмотрел на меня, сканируя мое состояние.

До дрожи в руках, до головокружения, до спазма в груди мне хотелось протянуть к нему руку, почувствовать, что он живой, что я его не потеряла, но понимала - мои эмоции любви и чрезмерной заботы ему не понравятся.

- Чай еще горячий, - и я протянула термос.

- Ваша девушка молодец, - внезапно произнес Марк. - Железная выдержка. Ни паники, ни истерики.

- Предлагала помощь, но ваш приказ оставаться на месте выполнила без пререканий, - добавил Джино.

Барретт кивнул и, забрав из моих рук термос и энергетические батончики, начал поглощать еду.

- После таких приключений курс на Монблан и Санкт-Антон, - усмехнулся Марк.

- В Санкт-Антоне мы были, - кивнул Джино. - Народу там, правда, как кроликов в садке.

- На Монблане сейчас народу не меньше, - скривился Барретт, и я поняла, что люди ему мешали в любом виде отдыха.

Я наблюдала, как Ричард отпивал из термоса теплый чай большими глотками, и размышляла. Его кивок для меня дорогого стоил - значит, Ричард остался доволен моим поведением в экстремальной ситуации. Я вспомнила, как рванула к Барретту под пули, когда он приказал мне сидеть на месте, вспомнила, какую истерику устроила на яхте, когда он ушел в заплыв, и поняла, что сегодня мной был усвоен еще один урок - не паниковать и беспрекословно выполнять приказы моего мужчины, прямые или косвенные.

Однако, несмотря на то, что экзамен я прошла, мне по-прежнему было страшно за Ричарда…

- Что ниже этого канта? Кулуар? - спрашивал Барретт, изучая экран.

- Да, пересекает кулуар. Если успеть на нем свернуть, то поплывешь по узкому коридору.

- А эта стена голая… Доска поедет, - указал он на другой участок, вновь переодеваясь, но теперь уже при ребятах.

- Да. Не успеет лыжа встать, лавина гарантирована, - подтвердил Марк.

- Здесь что? - указал он пальцем в экран.

- Препятствие на старте. Скала преграждает путь. Крутой склон - резкий разгон. Если вовремя не уйти вправо, врежешься в бетон.

Барретт минуту принимал решение, на каком из участков он хочет покататься, а меня не оставляла надежда, что второй раз природа не станет испытывать Ричарда на прочность, и лавин больше не будет.

- Высадишь меня на этой крыше, - наконец произнес он, и мы начали готовиться к взлету.

Когда Ричард сказал “высадишь меня на этой крыше” я предполагала, что мы приземлимся на каком-то пятачке, как это было в прошлый раз, но все оказалось гораздо хуже.

Мы вообще не садились. Вертолет завис над жутко узкой, по моему мнению, горизонтальной поверхностью и, пока Ричард готовился к спуску по тросу, я вновь сказала ему свою мантру, надеясь, что и в первый раз она уберегла моего мужчину от самых страшных последствий, идя рядом с его профессионализмом и удачей.

И вновь мое сердце замерло. В прямом смысле слова я перестала дышать, в очередной раз подвергаясь самому страшному кошмару в своей жизни - страху потерять близкого человека.

Ричард минуту стоял над пропастью, рассчитывая траекторию и… полетел вниз. Бесшумно. Как птица, пикирующая землю.

Что такое секунда? Много или мало? Время невероятно пластичное явление. И один миг может показаться жизнью.

Я видела, как Ричард несся на скалу, но глаз не закрывала - мне нужно было следить за его траекторией, чтобы моя любовь хранила его.

Доля секунды. Смена курса и… Ричард продолжил полет.

Я аккуратно выдохнула, а мое сердце завелось и вновь начало биться.

- Мы никогда не узнаем наших пределов, пока не попробуем… - задумчиво произнес наш пилот, пока вертолет кружил над пикирующим вниз Барреттом. Я была согласна с Марком. Но жуткий первобытный страх, черным спрутом разливающийся по венам, не давал мне насладится этим поистине захватывающим зрелищем. И как назло, будто чувствуя мои эмоции, стихия вновь дала о себе знать.

- Лавина. Курс влево, - словно повторяющийся кошмар услышала я голос Джино, и в очередной раз не почувствовала стука собственного сердца.

“Нет, этого просто не может быть, два раза в одну и ту же воронку бомба не падает!” - то ли от злости, то ли от отчаяния пронеслась мысль, и внезапно я услышала голос Барретта:

- Блядь, ну давай, посмотрим кто кого.

На секунду я не поверила ушам, но уловив ответный возглас Джино, поняла, что услышала все верно и… пришло осознание. Как прыжок в реальность моего мужчины. Как еще одна истина.

И пазл сложился. Ричард не боялся этой стихии - бросив вызов, он в очередной раз проверял свои пределы. Поднимая волны снега по сторонам, он напоминал птицу, и я непроизвольно улыбнулась, вспоминая чайку Джонатана Ливингстона. Нет, мой мужчина обладал другим складом характера, но Джонатан помог мне понять Ричарда.

- Небеса - это не место и не время, небеса - это достижение совершенства, - тихо произнесла я, наблюдая, как Барретт уверенно уходил от белой волны, бесстрашно пикируя вниз.

И пришла уверенность - Барретт справится. Я видела, как он умело лавировал среди клубов белого дыма, желавшего поглотить его, и тоже, как и Ричард, была нацелена на победу. Эта вера в своего мужчину, в его возможности заполняла мои вены, вытесняя страх.

И страх ушел. Остался полет и безоговорочное доверие своему мужчине. Видя, как за Ричардом гнался снежный водоворот, я затаила дыхание, но теперь причиной этому был не ужас, а преклонение перед человеческими возможностями, уважение человеческой смелости, а главное, понимание и принятие еще одной грани своего мужчины. Для Ричарда неудача была лишь еще одним шагом к успеху, к преодолению себя и исследованию своих возможностей. Его поступок нельзя было назвать безрассудством, он просчитал по максимуму все риски и сделал шаг вперед.

“У тебя все получится. Ты Лидер от Бога, ты создан, чтобы побеждать”, - уверенно прошептала я, и очень жалела, что в этот момент он меня не слышит. Я понимала, что мои слова поддержки ему не нужны - он знал, что делал, но мне хотелось, чтобы он видел, насколько ясно и четко я теперь понимала его суть.

И у Барретта получилось - снежная волна, поднимая белую массу, лишь лизнула бок Ричарда тяжелым облаком и понеслась вниз, а мы хором, не сговариваясь, радостно заголосили “браво!”

Пока мы подбирали Ричарда на склоне, и я наблюдала, как он, восстанавливая дыхание, обустраивается на переднем сидении, мне стала понятна еще одна причина того, почему я здесь - Барретта всегда раздражал мой патологический страх за его жизнь, он видел в этом слабость и комплекс. Взяв меня на экстрим, он устроил еще одну проверку - избавлюсь ли я от этого внутреннего ужаса, приобретенного вследствие потери мамы, или так и буду продолжать бояться за каждый его шаг, цепляясь за его рукав. И я справилась. Справилась настолько, что увидела мир Барретта во всем его великолепии. И на место страха пришла гордость за своего мужчину и доверие его поступкам, какими бы экстремальными они ни были.

- Возвращаемся, - кивнул Барретт пилоту, и мы установили курс на Санкт-Мориц.

- Босс, это было круто! - не сдерживая эмоций, произнес Джино. - Жаль, вы запретили снимать, ребятам бы показать.

- Показывать будешь своих девиц, - все еще восстанавливая дыхание, бросил Барретт, снимая куртку а я, уже с термосом наготове, произнесла:

- Спасибо за этот экстрим.

Барретт прошелся внимательным взглядом по моему лицу и, забрав термос, развернулся вперед.

- Наш человек, - усмехнулся Джино и, всё ещё пребывая на кураже, добавил: - Может, возьмем мисс Харт на скайдайвинг полетать.

- Это будет самым замечательным подарком для меня, - улыбнулась я. - Я не боюсь.

- Можно, - не поворачиваясь, кивнул Барретт, и я улыбнулась - еще один экзамен Дьяволу был сдан.

- То, что вы сделали, чистый адреналин, - усмехнулся Марк. - Правда, не все поймут.