– Подловил, – сказал Али, – поздравляю.

– Сигаем?

– Нет.

– Почему?

– Не хочу.

– Тогда я один полезу. Где веревка? Посвети мне, пожалуйста. Подержишь?

Егор, в самом деле, допил вино, обвязался веревкой, протянул другой ее конец Али, безмолвно наблюдавшему за этой процедурой, и полез в колодец. Он упирался ногами в стенки колодца, чтобы тяжесть его тела не оказалась непосильной тяжестью для товарища.

– Эй, – окликнул его сверху Али, – кинжал возьми. Мало ли какая змеюка тебе попадется.

– Типун тебе на язык, – глухо отозвался Егор.

– Да, я в переносном смысле. Ну, чего там видно? Спустить тебе лампу?

– Самое время, – сказал Егор. – Есть! – воскликнул Егор. – Я нащупал лаз. Сейчас я его раздолбаю.

Послышались глухие звуки. Егор бил в стену ногой, расширяя трещину, образовавшуюся в замурованном подземном ходе.

– Все, брат, я пролез, – донеслось снизу, – давай лампу.

Веревка, в самом деле, ослабла. Али стал спускать вниз лампу, освещая стены колодца. Он вздрогнул, когда из стены высунулась рука. Потом оттуда выглянула голова и, скалясь, произнесла:

– Ну, ты лезешь или как?

– Как я теперь полезу? – спросил Али. – Себе-то ты все условия создал. А я что в воду прыгать должен? Так что извини.

– Брат мой. Это очень просто. Тяни обратно конец, продень его через решетку и спусти сюда. И сам обвяжись. А я буду держать как противовес.

– Ну, надо же, – обреченно сказал Али, – все предусмотрел, Архимед.

– Ты льстишь мне, брат, – отозвался Егорка, – когда влезешь, закрой за собой крышку колодца. Чтобы они не сразу догадались, где мы прячемся.

Али выполнил все манипуляции. Когда оказался на требуемой глубине, мощная длань Егорки ухватила его за ворот и втащила в подземный лаз, окружностью в несколько локтей. Егор развязал веревку на его поясе и потянул, наматывая ее на локоть. Вскоре вся веревка оказалась у него в руке. В неровном свете лампы видно было, как задорно сверкали его глаза.

– Ну, что дальше? – спросил Али.

– Почему ты меня спрашиваешь об этом? Наша судьба в наших руках, – удивился Егор.

– Я просто вижу, что ты чувствуешь себя здесь, как дома, – заметил Али.

– В таком случае, будь моим гостем, – улыбнулся Егор. – Тут особого выбора нет. Внизу вода. Вверху решетка, посмотрим, куда нас выведет этот подземный ход. Пошли.

– Ты хочешь сказать, поползли, – поправил Али.

– Ну, или так, будем продвигаться, одним словом.

– Может, сначала выпьем, – предложил Али, – ибо неизвестно куда нас выведет эта дорога?

– Что значит выпьем? Ты взял с собой вино? А я думаю, почему ты такой тяжелый. Слушай, не говори мне больше, что ты не любишь выпить. Вот никогда не говори…

– Хватит болтать, – перебил его Али. – Я тут нахожусь, благодаря действию этого вина. Как только я протрезвею, тут же умру от ужаса. Потому что больше всего на свете я ненавижу подземелья. Поэтому я должен пить непрерывно, чтобы этого не случилось.

– В таком случае, я отказываюсь от своей доли, – благородно сказал Егорка, – неизвестно, как долго продлиться наш путь. Надо продлить действие этого лекарства.

– Крайностей я тоже не приемлю, – возразил Али, – пей.

Егор не стал пререкаться, выпил. После этого сделал глоток Али, и они двинулись вперед.

Слово – поползем, произнесенное Али, было преувеличением. Своды подземного хода позволяли передвигаться на полусогнутых ногах. То есть примерно так, как ходили прародители человека, если нам не врут ученые. Более того через десяток другой шагов окружность лаза изрядно увеличилась. Так что Али мог идти почти свободно, немного сутулясь. Егорке же все еще приходилось гнуть спину. Через какое-то время, может час, а может полчаса, кто его разберет под землей, да еще в потемках. Лампа давно уже чадила и едва теплилась. Керосина в ней оказалось совсем немного.

– Привал, – предложил Али.

– Зачем так скоро, ты что устал?

– Хуже, я трезвею.

– Ладно, причина уважительная.

Егор остановился и стал возиться с лампой, пытаясь увеличить источник света. Но добился лишь того, что чадящий фитилек угас вовсе.

– Вот ты молодец, – укоризненно сказал Али.

– Я здесь ни причем, – огрызнулся Егор, – топливо кончилось. Не люблю я эти новшества, масла бы надолго хватило. Но это не беда. Я думаю, что мы почти уже у цели.

– Почему ты так решил?

– Здесь не может быть длинных подземных ходов. Баку, город маленький. Разве можно его сравнить с Дамаском или Табризом.

– Но он не менее красив, – отозвался Али, – однако почему такое неожиданное предположение.

– Просто, если мы у цели, значит, я могу тоже выпить.

– Пей, конечно, – великодушно сказал Али.

Егорка принял кувшин и сделал несколько глотков. Потряс и передал другу.

– Слушай, а здесь еще изрядно вина. Какой емкий кувшинчик.

Он сел рядом, привалившись к стене, закрыл глаза. Затянул какую-то протяжную песенку на русском языке. Про Марусю, которая мыла белые ножки. Допев куплет, неожиданно спросил.

– Слушай, а ты не помнишь, в какую сторону нам надо идти. Нет? Или, может быть, ты помнишь, откуда мы пришли? Нет? Ладно, пойдем туда, в крайнем случае, вернемся к колодцу, воды напьемся. А то у меня чего-то в горле пересохло. Я шучу.

– Довольно странный этот подземный ход, – заметил Али, – сначала узко, а теперь широко.

– А мне странно, что ты вообще удивляешься, – сказал Егор, – подземный ход – сооружение само по себе необычное. Какие тут могут быть правила. К тому же для рытья колодцев и прочих земляных устройств используют в работе людей маленького роста. А после них, при необходимости расширяют стенки. В нашем случае они уперлись в колодец. Поэтому замуровали ход и пошли другим путем. Думаю, что мы еще на перекресток выйдем. Будем, как два богатыря на распутье, ломать голову над тем, куда шаги направить.

– Спасибо, добрый человек – с сарказмом произнес Али, – так все объяснил, словно ты и был производителем работ. Я надеюсь, что эта дорога выведет нас к приличным людям.

Предсказание Егорки частично исполнилось. Им пришлось ломать голову, но не на перепутье, а по другому поводу. Подземный ход неожиданно закончился решеткой.

– Ну, мыслитель, – спросил Али, ухватившись за гнезда, и пытаясь их сотрясти, – что ты теперь скажешь? Нет ли у твоих греков какой-либо мудрости на этот счет?

Егорка отодвинул друга в сторону, потрогал большой замок на задвижке с той стороны.

– Мыслители вряд ли попадали в подобную ситуацию, – сказал он, – не считая Сократа, но в его тюрьме решеток не было. За ним не закрывали дверей. Надеялись, что он убежит, и греческому демосу не придется отвечать перед остальным человечеством за его смерть. Но ты, друг мой, забыл, что имеешь дело с кузнецом. Открыть такой простенький, несмотря на его размеры, замок – для меня раз плюнуть.

– Действительно, – согласился Али, – ты так много умничаешь в последнее время, что я и забыл, кто ты по первой профессии.

Егорка извлек из недр своей одежды большую булавку, стал ковыряться в замочной скважине. Али слышал скрежет иглы в наступившей тишине. После этого замок открылся.

– Добро пожаловать, – гостеприимно поводя рукой, сказал Егор, – или лучше сказать – прошу на выход. Там вино еще осталось? Надо выпить на посошок.

Выпили на посошок. Через сотню шагов им стали попадаться двери и решетки каких-то кладовых или подсобных помещений.

– По-моему мы находимся под домом, – заметил Али, – и, судя по количеству подземных комнат – это дом богатого человека или владыки.

Им встретились высеченные из скальной породы ступени числом около десятка. Друзья поднялись выше, здесь уже был другой уровень, и на нем стены были выбелены известкой. Кое-где торчали держатели для факелов и подставки для ламп. Двери стали попадаться все чаще.

– Мы уже близко, – сказал Али, – что будем делать, если кто-то попадется?

– Отговоримся. Скажем, что заблудились. Однако кто-то идет навстречу, и он не один.

– Не будем искушать судьбу, – изрек Егорка, толкнулся в одну дверь, во вторую. Третья оказалась открытой.

Он втолкнул туда Али и вошел сам, прикрыв за собой дверь.

– А как же отговорка? – спросил Али.

– Могут не поверить, – простодушно признал Егор.

Комната, куда они вошли, оказалась обитаемой. Здесь не было окон, но горела масляная лампа, чей тусклый свет позволял разглядеть внутренне убранство. Вдоль обеих стен были устроены платяные секции с полками и крюками для одежды. У третьей стены была сколочена грубое деревянная ложе, широкое, для нескольких человек, которые могли уместиться на ней одновременно. И самое удивительное, что эти самые человеки на них в данную минуту спали. В углах по обе стороны двери были устроены пирамиды оружия из сабель и копий.

– Что бы это значило? – шепотом спросил Егор.

– Наверное, это чауши, – так же шепотом ответил Али, – служба внутренней охраны, мы в комнате отдыха.

– Наверное, – согласился Егор. – Однако одежды здесь больше, чем людей. Видимо, в этой одежде они несут службу, а затем ее снимают.

Произнеся эти слова, Егор стал копаться в ворохе одежды, приложив к себе один мундир, второй. Затем сбросил свою одежду и стал облачаться в одежду гвардейцев.

– Ты что делаешь? – шепотом спросил Али.

– Переодевайся, нет времени на объяснения.

Али, недолго думая, последовал его примеру, и оказалось вовремя. Так как за дверью послышались голоса.

– Ложись, – скомандовал Егор, и сам бросился на лежанку.

Когда дверь открылась, они оба ничем не отличались от спящих чаушей. Вошедших оказалось двое человек. Это были, вероятно, сменившиеся с постов караульные. Слышно было, как они бряцают оружием, раздеваются и ложатся. Егор не утерпел и открыл глаза, чтобы встретиться с усталым и равнодушным взглядом чауша.

– Новенькие, что ли? – спросил тот, зевая.