Король сделал знак охране отправить караул за стены монастыря навстречу воинам. Альфред прибыл в аббатство под чужим именем. Его сопровождали всего двадцать верных придворных, но он был хорошо подготовлен на случай возможных неприятностей.

— Бейте тревогу как обычно, аббат, и велите братии уйти с дальних полей, — приказал он священнику.

Был полдень. В это время монахи расходились в разные концы монастырских угодий, ухаживая за плотинами, через которые вода из Эйвона наполняла желоба в виноградниках.

Король Альфред продолжил осмотр виноградника, нисколько не обеспокоенный возможным нападением.

Подскакавший отряд остановился за оградой аббатства. Королевский слуга провел внутрь всего двоих. Король сразу узнал воина, идущего впереди. За ним по пятам следовал юный оруженосец.

Епископ Нельс из Ательни, один из давних и любимых друзей Альфреда, пересек виноградник с видом победителя. Они крепко обнялись, хлопая друг друга по спине, — красавец король и кельт с бульдожьей физиономией.

— Что привело тебя в Эвешем, Нельс? — спросил у старинного приятеля Альфред.

Нельс поддерживал его в мрачные годы правления, когда единственным владением, считавшимся королевством Альфреда, были тридцать акров[26] вокруг холма в Ательни да речка, омывавшая его.

У них было много общего, несмотря на внешнюю несхожесть. Оба умели отважно биться, и оба больше всего на свете ценили порядок в этом неспокойном мире.

— Беда, что же еще? — Громкий смех Нельса гулом отдался у него в груди. Он обернулся и схватил подростка, топтавшегося сзади. — Я прискакал из Варвика, где жизнь этого драчливого мальчишки висела на волоске. Его следует хорошенько выпороть, чтобы выбить дурь из головы, но, боюсь, я не имею на это права. Поэтому и привез его в аббатство, как в прибежище.

Альфред пристально посмотрел на драчуна, которого крепко держал епископ. Одетый в грубую одежду, он походил на обычного крестьянского мальчика, но острый взгляд короля различил у него под рубашкой синюю татуировку.

— В прибежище? — усмехнулся Альфред. — Как тебя зовут, мальчик?

Венн бросил на саксонца воинственный взгляд и крепко сжал рот, решив ни за что не признаваться, кто он.

— Отвечай сейчас же, парень! — Нельс хорошенько тряхнул его. — Перед тобой стоит король Альфред. Веди себя почтительно, или я отвезу тебя обратно в Варвик, где с тобой разделаются датчане.

Венн вскинул подбородок, а в его глазах промелькнуло удивление. На саксонце был охотничий костюм, золотистые волосы стянуты на затылке кожаным шнурком, но никакой крученой цепочки на шее либо короны, как положено королю, Венн не заметил. Однако царственная осанка говорила сама за себя. Похоже, епископ сказал правду.

— Ваше величество! — Венн опустился на колени перед королем Альфредом — своим опекуном и сеньором. — Я — Венн ап Гриффин, наследник Лима. Викинги удерживают мою сестру в крепости. Я опасаюсь, что принцессу Талу силой вынудили к греховной связи. Этот священник не желает мне помочь, хотя у него есть люди и оружие.

Нельс из Ательни, не слыхавший от мальчишки и пяти вежливых слов, подивился необычно длинной речи.

Альфред посмотрел на епископа, требуя объяснения. Его соратник по оружию с удивлением покачал головой.

— Давай отойдем в тень, Альфред, так как разговор предстоит долгий. Принц он или нет, но его обвиняют в попытке отравить всех в Варвике. Эрл Эдон велел передать мальчишку тебе. Юный варвар и его сестра — колдуны.

Из этих слов епископа королю стало ясно, что происходит в Варвике. Тала снова принялась за старые проделки, пытаясь страхом прогнать суеверных викингов со своих земель.

— Дорогой аббат, отрок, кажется, умирает от голода. Отведите-ка его в трапезную и накормите.

— Сеньор, я хочу сражаться, а не есть, — горячо запротестовал Венн. — У нас нет времени. Мы должны поскорее вернуться в Варвик.

Альфред повелительно взглянул на Венна ап Гриффина.

— Ты осмеливаешься приказывать королю?

— Нет, сир, я умоляю вас. Моя сестра в опасности. Вулф Варвикский убьет ее.

— Вулф Варвикский не тронет и волоска на голове твоей сестры. Тала ап Гриффин выйдет замуж за Эдона Варвикского по моему повелению. А ты, Венн Лимский, будешь на свадьбе гостем, если я успею разобраться с этой историей об отравлении. А теперь отправляйся в трапезную. До свидания, мальчик.

У Венна глаза полезли на лоб. Он хотел возразить, что все обстоит совсем не так, как сказал король. Выйдет замуж! Да ни одна принцесса Лима никогда не выходила замуж. Но король повернулся и ушел вместе с епископом.

Тут аббат потянул его за руку и поставил на ноги. И Венн пошел с ним на огромную монастырскую кухню, где было полно еды, которой он давно не видел. Поглощая ее, Венн боялся умереть от блаженства.

Глава двенадцатая

В Варвике был базарный день. Тала проснулась отдохнувшая, но ее охватила приятная истома после страстной ночи любви. Она лежала в постели, прислушиваясь к тому, как за раскрытым окном шумит люд.

Ворота крепости были широко распахнуты, и повозки со скрипом проезжали по деревянному мосту. Быки мычали и фыркали под тяжелой ношей. Фермеры и ремесленники весело перекликались, крича о том, что привезли на продажу.

Было ясно, что уснуть больше не удастся, и Тала поднялась. Она быстро умылась и оделась. Тут в дверь постучала леди Элойя, которая принесла ей свежее платье. Элойя предложила причесать Талу, и та не стала противиться.

В это утро она нуждалась в том, чтобы ее побаловали. Вошли служанки и сменили белье на постели эрла. Элойя понимающе сжала Тале плечи, словно поздравляла ее с тем, что она стала женщиной.

Они позавтракали хлебом с сыром под стук и скрежет молотков, пил и резцов. Затем Тала отправилась во двор — посмотреть, что там происходит. Ворота крепости были открыты настежь. Она могла свободно уйти. Но покидать Варвик принцессе совсем не хотелось, и она оправдывала себя возможными ужасными последствиями этого поступка. Что будет с Венном, если она покинет Варвик без разрешения Эдона? Тут она вспомнила, что Эдон велел епископу отвезти Венна утром в Эвешем. Успокоившись, она стала бродить между нарядно украшенными лотками.

Сначала она подошла к золотых дел мастерам из Лима, сразу разглядев их лавку. Они удивились, увидев принцессу во дворе Варвика, так как весь Лим знал, что Варвик небезопасен для нее. Не отвечая на расспросы, она принялась разглядывать искусно сделанные кольца и нарукавные повязки, пуговицы и браслеты.

Иаков, резчик по камню, плативший за место в ювелирном ряду, сказал ей:

— Миледи, вчера в Вустере король Альфред купил шесть драгоценных камней для жены и дочерей.

— Неужели? — Тала удивилась тому, что ее родич находится так близко от Варвика.

— Да, — подтвердил Иаков, гордый тем, что знает о местонахождении короля. — Он охотился в Малверне. Возьмите вот эти безделушки, пока их не купили. С такой огранкой остались последние, принцесса.

Тала вытащила из брошки булавку с драгоценным камнем.

— Работа отменная, Иаков. Возможно, дамы при дворе эрла заинтересуются твоими изделиями.

— А правда, что среди дам есть еврейка? — спросил Иаков, который к тому же еще и устраивал браки среди представителей своего племени.

— Да. Ее зовут Ребекка из Хеврона, но она уже замужем.

— А вы, принцесса? Ходят слухи, что вы скоро выйдете замуж.

— Где ты это узнал? — поразилась Тала.

— В Лойткойте. Несколько дней назад. Мои поздравления! — Иаков так низко поклонился, что крутые завитки у него на лбу запрыгали, открывая торчащие уши. — Примите эти парные броши как свадебный подарок от меня.

— Я не могу взять такой дорогой подарок, Иаков, и ты это знаешь. — Тала отдала брошь обратно. Иаков не был ее подданным и не обязан платить дань. А вот золотых дел мастера обязаны. Поэтому они и вертелись рядом, с неприкрытым любопытством прислушиваясь к ее разговору с Иаковом.

— Это правда, принцесса? — спросил старший из двух братьев-ювелиров. — Вы нарушили обычай и выходите замуж? А где ваше ожерелье, которое мы вам сделали к совершеннолетию?

Эдон, стоявший неподалеку, услыхал вопрос ювелиров и увидел, как Тала растерянно коснулась рукой шеи, где отсутствовал знак высокого сана. Эрл тут же подошел к ней и жестом собственника положил руку ей на плечо.

— На ожерелье принцессы появилась трещинка, которая царапала ее нежную кожу, — сказал он ювелирам. — Покажите, что у вас тут есть получше.

Ювелиров обидели слова эрла, ведь для лимской принцессы они сделали самое прекрасное в мире ожерелье. Они переглянулись, и младший из братьев достал из-под прилавка тяжелую шкатулку розового дерева. Он поставил ее на стол, вынул железный ключ и открыл замок. Внутри шкатулки на бархатной подкладке лежали четыре ожерелья. Только одно из них было трехслойным и сплетено из девяти золотых нитей, что являлось непременным условием для лимского королевского украшения. Ювелиры скрестили руки на груди, злорадно наблюдая за тем, какой Эдон сделает выбор. Они были уверены, что он не понимает разницы.

Золото ожерелий сверкало в лучах утреннего солнца. Эдон безошибочно выбрал королевское — тяжелое и безупречно выполненное.

У Талы, глядевшей, как эрл перебирает пальцами священное ожерелье, замерло сердце. Вчера она посчитала бы его подходящим даром для Брэнвин, Владычицы Озера. Но сегодня все изменилось. От сознания совершенного греха она покраснела. У нее не было сил смотреть на Эдона и на ювелиров.

— Я беру вот это, — сказал Эдон, внимательно рассмотрев украшение. — Но мне не нравятся наконечники. Есть ли у вас волчьи головы?

— Да, господин, есть, — в один голос ответили ювелиры, словно ждали от нового эрла подобной просьбы.