— Я не хотел иметь ничего общего с Мэй. Я должен был позволить Ордену узнать, где она, организовать перевозку, и никогда не подвергать большому риску всю свою работу. Она принадлежит пророку Давиду. Но потом ты уехал и оставил ее со мной! Ты сделал так, что я захотел ее! Заставил меня сходить по ней с ума! — он сжал мое лицо руками. — Ты разрушил меня! И теперь я должен доставить Мэй к нему. Мое время вышло, я больше не могу держать ее вдалеке от общины. Я должен вернуть ее обратно!

Мои губы скривились поверх зубов. Дыши. Глотай. Говори.

Бл*дь, говори! Приказывал я своему горлу.

Но слов не было.

Еще раз.

Бл*дь!

Райдер рассмеялся.

— Всё еще нечего сказать, През? — он отступил. — Ты жалок. Ты не смог сказать даже пару слов своей женщине, когда она звала тебя… плакала. Ты никогда не заслуживал ее.

Я дернулся так сильно вперед от ворот, что мои конечности практически вывернулись. Чувствовал, что плечо щелкнуло, вероятно, я вывихнул его, но я приветствовал боль. Это заводило меня. Подпитывало меня на пути к мести.

Райдер неспешно приблизился и тихо произнес:

— Я не собираюсь убивать тебя. Нет, это было бы слишком просто, и мне не нужна больше ничья кровь на руках. Я и так согрешил слишком много ради этого клуба. — Выражение лица крысы опечалилось этим, но потом сразу же, бл*дь, ожесточилось. — Я хочу, чтобы ты жил, Стикс, зная, что Мэй там, зная, что ты никогда не увидишь ее снова. Посмотрим, как тебе понравится жить в аду, который я прошел за эти последние несколько месяцев. И не ищи. Ты никогда не найдешь нас. Никто никогда не сделает этого.

— Брат Каин! Мы должны уходить! — один из мужчин крикнул со двора.

Райдер ушел и ни разу не оглянулся назад. Мое сердце колотилось, когда двигатель фургона начал работать, я бился — бился в своих путах, пока совсем не обессилел. Я наблюдал, повешенный словно чертов распятый немой слабак, как фургон покатил на юг, вниз по проселочной дороге. Увозя мою женщину.

Я трясся от неконтролируемой ярости, и, открыв рот, я испустил длинный, тихий вскрик.


***


— Стикс! Что за черт! — я поднял отяжелевшие веки и увидел Кая, Тэнка и Булла, бросающих свои Харли и бегущих ко мне. Ряды яростно горящих глаз смотрели на меня. Десятки братьев сидели на своих мотоциклах у входа на территорию, глядя на подвешенного меня, голого и избитого, в какой-то позе из древнеримских казней. Палачи, наконец, вернулся из поездки, и я понятия не имел, как долго был здесь, но на уме было только одно: месть.

И Райдер: мертвый.

Булл достал из сапога швейцарский армейский нож и срезал меня, несколько братьев подпирали мою слабую задницу, пока я не смог, бл*дь, стоять самостоятельно.

— Кто, на хрен, это сделал? — прошипел Кай, его голос как крик в тишине среди наблюдающих братьев.

Все заглушили двигатели, а братья быстро завели меня внутрь. После того, как мы прошли через главный вход в баре, они усадили меня на ближайший диван, и кто-то бросил одеяло на избитое, голое тело.

Красотка.

Психотрио стояли передо мной, кипя, нервно переступая с ноги на ногу. Весь клуб, казалось, пульсировал от ярости.

— Я спросил: что случилось? — Кай снова толкнул меня.

Летти пулей влетела в бар из моей квартиры.

— Ее там нет, — категорично заявила она. Дерьмо. Я никогда не видел Летти потрясенной, но ее темные глаза были огромными, сейчас, когда она поняла, что Мэй пропала.

— Где Мэй? — напряженно спросил Тэнк. Они уже знали, что она исчезла.

Я подался вперед и провел пальцами по своим волосам. АК толкнул бурбон в мою руку, и я проглотил его залпом, чувствуя, как медленно горит мое горло.

— Кто это был, През? Нацики? Мексиканцы? Нам надо взять больше ублюдков из Клана? — Флейм рычал, он постоянно расхаживал по комнате, как проклятый придурок — он был братом, жаждущим крови. Хорошо. Довольно скоро он мне понадобится. Прольются целые реки крови.

Я взглянул на Кай, поднял руки, а затем неуклюже вывел:

«Р-А-Й-Д-Е-Р».

Все братья, которые могли понимать жесты, замерли в недоумении, в том числе Флейм. Он остановился первым. Брат никогда не стоит на месте, слишком много демонов буйствуют внутри него.

— Р-А-Й-Д-Е-Р?

Кай произнес громко и медленно.

— Райдер забрал Мэй? Подвесил тебя на воротах словно тебя, бл*дь, распяли? — он подтвердил это, чтобы слышали все.

В комнате воцарилась гробовая тишина.

«Он всегда был крысой. Он подставил Пита. Райдер получал нашу информацию в течение многих лет. Он хотел наши оружейные сделки».

— Кто это сделал? На кого работал ублюдок? — отрезал Викинг.

Я выдохнул и боролся с тошнотой от потери Мэй. Я чувствовал, что мой живот скрутился. Что, черт возьми, с ней сейчас происходит? Что делать, если они...? Дерьмо! Я не мог даже думать об этом. Я хотел разбивать черепа, сектантские черепа, и растирать их в порошок.

— През! — воззвал Кай.

Я сменил направление мысли.

«Культ Мэй. Ублюдок — чертов наследник или еще какое-то дерьмо вроде этого».

Красотка закрыла себе рот рукой.

— Райдер состоит в секте Мэй? Нет...

Я сухо кивнул.

— Он забрал Мэй? — спросила она, и ее глаза наполнились слезами.

Комната, казалось, вибрировала от напряжения, так они ждали моего ответа. Я снова кивнул.

— Нет! — ахнула Красотка. — Они накажут ее за побег. Она сама сказала мне. — Тэнк схватил Красотку за руку и повернул ее к своей груди, чтобы она затихла.

Дрожа от нетерпения, я обратился к Каю, прожестикулировав:

«Позвони в каждое отделение штата, бл*дь, в пределах восьми часов езды. Позвони в Оклахому, Луизиану, Флориду, Нью-Мексико и Алабаму. Вызови их. Я объявляю коммуне войну».

«Я, ты, Тэнк, Булл, и трио нанесем сенатору визит. Этот ублюдок как-то связан с этим дерьмом. Он является ключом к тому, чтобы вернуть Мэй назад. Берите оружие и патроны. Нам понадобится все, что у нас есть».

— И что потом? — спросил Булл, остальные братья готовились к действию.

Я поднялся, держа свое вывихнутое плечо, вправил его обратно в гнездо, и размял затекшую шею

«Потом мы пойдем и заберем мою старуху обратно. Я должен обрушить гнев Аида на всех проклятых уродов-насильников с промытыми мозгами».


***


— Гребаный сенатор Коллинз! — закричал Викинг, когда мы ворвались в открытую дверь хозяйской спальни его особняка, расположенного на краю Тарритауна — закрытого поселка для богатых задниц, прямо на берегу озера Остин, где у людей денег столько, что в них теряется всякий смысл.

Мы все замерли, как один.

Старый добрый сенатор вынул свой сморщенный член из глубин задницы какого-то тайского мальчика для утех и нырнул на постели под простынь.

Кай вышел вперед и усмехнулся.

— Так-так-так, что у нас тут, сенатор Коллинз?

— Как, черт возьми, вы все здесь оказались?! — огрызнулся Коллинз.

АК подошел к шкафу и начал там шарить, прикарманивая несколько кубинских сигар высшего качества.

— Твои сотрудники не слишком преданны. Кажется, они ценят свои собственные жизни выше твоей. — Он поднял глаза и посмотрел на кровать. — А это, судя по всему, твой маленький несовершеннолетний милашка.

Сенатор побледнел. Нанятый мальчик поднял руки: ему было всего шестнадцать, семнадцать, может быть? Идеальное оружие для нас. Может быть, Аид, все-таки присматривал за нами.

Флейм подскочил к парню, поднял его с постели за черные волосы.

— У тебя есть десять секунд, чтобы, бл*дь, убраться из этой комнаты, прежде чем я кастрирую тебя и скормлю твой член его собаке! — Флейм швырнул его на пол, и менее чем за десять секунд, парень испарился, хлопнув дверью, за которой исчез.

Кай сел на край кровати и откинулся назад, глядя на Коллинза. Я стоял напротив комода и просто смотрел, как старый идиот встретил мой жесткий взгляд. Он сглотнул... с трудом.

Я ухмыльнулся.

Он хныкнул.

Слабак.

— Итак? Коллинз? Кажется, ты хранил секреты от добропорядочных жителей Техаса, а? Что бы они сказали, если бы узнали, что их идеальный семьянин любит сосать член?

— Что вы хотите? — спросил он тихо, его глаза-бусинки постоянно метались от одного брата к другому, которые рассредоточились по комнате. — У меня много денег. Сколько вы хотите?

Кай приподнял бровь и рассмеялся.

— У нас у самих куча денег.

Кай дернул подбородком Флейму. Флейм, брат, постоянно находившийся в движении, скользнул к кровати и поднял Коллинза за горло, прижав его высоко к стене.

— НЕТ! Не убивайте меня! Я скажу вам всё, что вы хотите знать! — Коллинз завизжал, его слова были едва слышны через жесткую как железо хватку Флейма. Когда одутловатое лицо сенатора побагровело, Флейм бросил его щуплую голую задницу на твердый деревянный пол.

— Кто натравил на нас нациков? — если в лице сенатора еще оставалась какая-то кровь, то она слилась, когда он услышал вопрос Кая.

— Я не... я не… — Флейм снова налетел на него. Коллинз оттолкнул его руки, заорал и полез на стену. — Ладно-ладно... просто не делайте мне больно!

Флейм посмотрел на меня, чтобы получить распоряжения. Я отозвал его движением подбородка.

— Вот что я скажу тебе, — сказал Кай, подвинувшись так, чтобы быть напротив Коллинза. — Я собираюсь начать считать от шестидесяти. Если дойду до нуля, то поручу Флейму сделать тебе здесь лоботомию. Давай просто попробуем и выясним, как у тебя обстоят дела с памятью.

Флейм запрокинул голову и истерично рассмеялся, раскрывая свой персидский складной нож и приводя его в полную готовность.

— Пятьдесят, — начал отсчет Кай.