Казалось, после свадьбы они с Иваном еще более друг в друга «вжились». Даже попривыкли к расхожему мнению окружающих, что они «прекрасная пара». И что походят друг на друга, как муж и жена. Она, помнится, лишь удивлялась тихо, слушая эти высказывания. Чем они похожи, интересно? Абсолютно разные внешние типажи… Иван – высокий смуглый красавец атлетического телосложения, она – худенькая неулыбчивая блондинка. Да уж, похожи они, как юг и север. Хотя… Может, поэтому их так притягивало друг к другу? Как плюс и минус? И сама их семейная жизнь происходила по тому же принципу – лишь бы рядом? Чтобы рука в руке, чтобы глаза в глаза? И даже рождение Польки этого принципа не нарушило, и о бытовые трудности семейная лодочка не разбилась. Нет, случались, конечно, разногласия, и ссоры случались… Помнится, Иван всегда первым подходил мириться. Как-то это у него получалось. Легко и в то же время с достоинством. По-мужски как-то. Следуя известной французской присказке – если женщина не права, все равно следует попросить у нее прощения. То есть, если по-русски сказать, баба всегда дура капризная, а мужик всегда умный. И отходчивый. И любящий. И рассудительный. И с энергией «плюса». И это замечательно просто! Потому что подойти мириться первой она никогда не могла. Страдала ужасно, но не могла. Хоть и «дурой капризной» вовсе себя не считала.

Правда, недолго они вместе с родителями жили. После получения дипломов так вышло, что они с Иваном похоронили их по очереди – сначала папу, потом маму. Мама после смерти папы заболела сразу, два года с инсультом лежала, она честно за ней ходила, ни о какой работе не думала. Старалась. Знакомые говорили – родная бы дочь меньше старалась, наверное.

А потом, после смерти родителей, другая полоса жизни пошла. Иван тогда уже прилично зарабатывал, она тоже устроилась на свою первую работу. Сделали в квартире ремонт, машину купили, потом еще одну. И денег всегда хватало, и Полька росла беспроблемной девчонкой, умницей-красавицей. Рано влюбилась, рано замуж выскочила за хорошего парня, в приличную семью. Счастье, одним словом. Живи, не хочу. И черт ее дернул тогда согласиться на эту командировку!

Словом, как в анекдоте все вышло. Приезжает жена из командировки на два дня раньше, открывает своим ключом дверь, чтобы сделать сюрприз любимому мужу… И что жена видит? А видит она свою любимую подругу Владу, разгуливающую по квартире практически голышом. И мужа любимого видит, заполошного от «сюрприза». И что прикажете командированной жене делать? Закрыть глаза и обратно в командировку возвращаться? Или, может, Владу из ружья застрелить? Ружье-то как раз присутствовало, на стене висело, покойный свекор, царствие ему небесное, охотой увлекался. А лучше – обоих грохнуть? В состоянии аффекта? А что, вполне. Потом бы и суд ее оправдал.

Странно, что никакого «аффекта» тогда с ней не случилось. Внутри помертвело все и отсырело холодом, и каплями ледяными закапало, а снаружи – ничего. Собрала вещи кое-какие, документы, ноутбук и ушла спокойно. Первую неделю у Томки жила, у второй подруги. Трио у них такое дружеское было – она, Томка и Владка. Как они считали – вполне качественное. А потом эту квартиру нашла, от Томки съехала. У той своя жизнь… Тем более, чувствовала, что Томка Владку как бы не осуждает. Как бы старается понять. И ее к прощению-пониманию склоняет. Ужасно противно было Томкины рассуждения слушать. До неприязни. Так и ушла от Томки – с неприязнью в душе. Нет у нее теперь подруг, стало быть. Ни одной нет. Так получилось, что ж.

Господи, да она бы только рада была всех простить и всех понять! Если б умела. Но что делать, если нет в ней такого таланта? Ни прощения, ни понимания, ни мудрости нет…

Иван, кстати, просил ее в квартире остаться, мол, я лучше сам уйду. Даже этого не смогла. Да и как? Квартира-то родительская. Если б осталась, а Иван ушел, это уж было бы чистым свинством с ее стороны. Хотя могла бы. Осталась бы и жила на привычной территории. Потом бы разъехались-разменялись со временем. Каждому по однушке, и все дела. Развод и девичья фамилия. Да, могла бы и так поступить, но гордыня проклятая не позволила.

А теперь, выходит, надо вплотную квартирным вопросом заниматься. Денег подсобрать, в ипотеку залезть или в долевку. Благо, зарплата позволяет вопрос решить. Но – это со временем. А пока этой убогостью придется довольствоваться. Старый дом, старая квартира с розовыми цветуями на стенах. Иногда кажется, что пахнет кошками и плесенью из углов. Фу. Надо пойти душ принять.

В ванной долго смотрела на свое отражение в зеркале. Унылое лицо, пустые глаза. Похмельная бледность. Одна красота – волосы. Как давеча Татьяна про них сказала? Оттенок космический? Бело-пепельно-серебристый, как у Афродиты? Да, так и есть. Он даже не серебристый, а будто солнцем изнутри подсвеченный. Наверное, у Афродиты были именно такие волосы. Крупные природные локоны, вплетающиеся один в другой так естественно, как ни один самый грамотный стилист не придумает уложить. Природу вообще трудно придумать. Так выглядела, наверное, морская пена на солнце, из которой появилась Афродита. И даже в стрижке-каре локоны укладываются, как им надо. Свободно и легко. Красиво… А чего не похвалить, если и впрямь красиво? И не вскинуть победно подбородок вверх, и не улыбнуться натужно, и не повторить внутри себя, как давеча Татьяне, уже ставшее сакраментальным: «Это мой натуральный цвет…»

Кстати, о Татьяне. Она же обещала ей тест в электронную почту сбросить. Про характер, который формирует среда. Может, сначала тест, а потом в душ?

И усмехнулась – нашла себе занятие. Нужен Татьяне твой тест, ага! Ее вон литературный Анатоль вовсю развлекает, молодой и резвый бойфренд, как выяснилось. И все-таки… Надо сделать, раз обещала.

В почте обнаружилось письмо. И адрес незнакомый. Хотела было автоматом отфутболить в спам, но рука дрогнула. Открыла… И в очередной раз обругала себя – зачем? Что за любознательность наивная? С вирусами давно не дружила, да? Сейчас такие вирусы коварные через почту приходят, что никакие защитные программы не спасут… Хотя честь и хвала им, защитным программам. У нее в компе тоже хорошая защита поставлена, вроде ни разу не подводила. Так что не стоит себя ругать, открыла и открыла. Читай теперь, наслаждайся.

Впрочем, в письме, как и предполагалось, была чушь собачья. «Здравствуйте, Ольга! Я ваш родной брат, меня зовут Геннадий. Свяжитесь со мной, пожалуйста, по телефону…» И дальше – номер мобильника.

Ага, сейчас. Все брошу и буду с тобой связываться. Надоели эти мошенники, уже и до электронной почты добрались. И где только адреса берут, и имя совпало. Еще и брат, главное. Это у нее-то – родной брат! У круглой сироты! Звучит как издевательство, между прочим. В спам тебя, дорогой брат, в спам. Туда тебе и дорога.

Хм. А может, человек адресом ошибся? А что, бывает же. Может, и впрямь сестре человек писал… Нет, надо ответить.

Навела курсор на нужную кнопку, отбарабанила по клавиатуре короткое послание – «извините, но вы ошиблись адресом», отправила обратно. По крайней мере, совесть чиста будет. Так, теперь надо тест найти и обещанную ссылку Татьяне отправить.

Все, дело сделано, ссылка Татьяне ушла. Опа… Новое письмо свалилось. От прежнего адресата, который «брат». Так, посмотрим…

«Ольга, я не ошибся. Я действительно ваш родной брат. Отправьте мне свой номер телефона, я позвоню и все объясню. Или сами позвоните. Пожалуйста!»

Хм… А ключи от квартиры ему не надо, где деньги лежат? Наглый какой мошенник. Хорошо, я тебе сейчас отвечу – в последний раз… И улетела строчка ответным письмом: «С таким разводом вы не по адресу!» И все, и кончим на этом. Закроем ноутбук, в душ и спать. День был тяжелый, еще и с нечаянным пьянством в конце. А пьянство организм плохо переносит, завтра отекшим лицом отомстит. Оно ей надо для полного счастья?

И все равно – стояла под душем и злилась. Почему-то задела за живое эта дурацкая переписка. Не надо было отвечать, и все! Хоть бы узнавали сначала эти мошенники-разводилы, кого обманывают! Надо же – брат… Это у нее брат, ага. И ведь ни раньше, ни позже, а именно сейчас, когда на душе так хреново от свалившегося в одночасье одиночества. Когда оно свежей болью болит, истекает сукровицей…

Замоталась в банный халат, даже капюшон на голову натянула, легла в гостиной на диване, свернулась калачиком. Все, тихо, тихо. Чего разнюнилась. И не одна ты вовсе, у тебя Полька есть, скоро еще и внук родится… И бабушка жива и здорова, слава богу…

Бабушка. Заслуженный школьный учитель. Всегда строгая, всегда сдержанная, всегда одинаково одетая, даже дома – классическая блузка, черный сарафан-платье. Она и сейчас так выглядит, в свои восемьдесят пять. Никогда ни на что не жалуется, помощи не просит. Утром зарядку делает, на ночь классику перечитывает, летом в огороде возится. И никаких сериалов, тем более навязчиво-дневных реалити-шоу! Вообще телевизор не жалует. Может, потому и сохранила себя в таком удивительном психическом и физическом здравии.

А еще бабушка неразговорчива. Все разговоры – только по делу. Даже на самые сокровенные вопросы ответов из нее не вытянешь. Даже про погибших родителей. Нет, ну чего бы, в самом деле, не рассказать маленькой внучке о папе с мамой? С теплом рассказать, с любовью? А у нее все выходило будто с досадой.

– Бабушка, а это кто на стене? Это мой папа, да?

– Да, это портрет твоего папы. И моего сына.

– А мамин портрет где? Давай рядом с папой мамин портрет повесим?

– У меня нет маминого портрета.

– А почему?

– Не знаю… Она не любила фотографироваться.

– Что, вообще ни одной фотографии нет?

– Вообще.

– А так не бывает, бабушка.

– Почему же? Бывает. Раньше столько много не фотографировались, как сейчас.

– А где мамина могилка? Почему мы к папе на могилку всегда ходим, а к маме – никогда?

– Ну… Просто она далеко отсюда похоронена. Когда ты была маленькая, мама поехала в другой город… И там разбилась на машине…