— Он отлично бы играл в карты, — рассеянно заметила Аннабел. — Если бы умел говорить. Или имел раздельный большой палец.

Луиза еще раз посмотрела на нее своим особым взглядом. «Он у нее получается весьма выразительным, — подумалось Аннабел. — Даже если она приберегает его только для своей семьи».

— У тебя он точно бы выиграл, — промолвила Аннабел.

— Это вряд ли сойдет за комплимент, — откликнулась Луиза.

И это было верно, потому что в картах Луиза была безнадежна. Аннабел пыталась обучить ее всему: пикету, висту, двадцати одному. Для человека, который мог делать в обществе совершенно непроницаемое лицо, Луиза теряла все свою невозмутимость, когда дело доходило до карточной игры. Впрочем, они все-таки играли вместе, потому что наблюдать за ней было очень забавно.

Притом Луиза никогда не обижалась на подшучивание.

Аннабел опустила взгляд на Фредерика, который, постояв на месте тридцать секунд, облегченно вздохнув, шлепнулся на траву.

— Я скучаю по моей собаке.

Луиза посмотрела через плечо на свою тетку, все еще поглощенную разговором.

— Повтори-ка его кличку.

— Мышь.

— Это было жестоко с твоей стороны.

— Назвать его Мышью?

— Разве он не борзая?

— Я могла назвать его Черепахой.

— Фредерик! — воскликнула Луиза и бросилась вытаскивать что-то — Аннабел предпочитала не знать, что именно, — из его пасти.

— По крайней мере, это лучше, чем Фредерик, — фыркнула Аннабел. — Господи, я и не подумала: Фредериком зовут моего брата!

— Фредерик, отпусти, — бормотала Луиза. Выхватив что-то у него изо рта, она обернулась к кузине: — У моего пса достойное имя.

— Еще бы! Ведь он такой высокородный.

Луиза выгнула бровь, сейчас она смотрелась со стороны герцогской дочерью до кончиков пальцев.

— Собаки заслуживают достойных имен.

— И кошки тоже?

Луиза презрительно надула губки:

— Кошки — совершенно другое дело. Они ловят мышей!

Аннабел только открыла рот, чтобы поинтересоваться, почему это мешает давать им достойные имена, но, прежде чем она успела вымолвить хоть слово, Луиза схватила ее за руку и прошипела ее имя.

Аннабел попыталась высвободить руку.

— Ох! Ну что случилось?

— Вон там, — отчаянно прошептала Луиза. Ее голова дернулась налево, но не резко, чтобы не обращать на себя внимание. Впрочем, ей это не удалось. Видимо, слишком велико было потрясение. — Себастьян Грей! — отчаянно прошептала она.

Аннабел слышала не раз выражение «сердце ушло в пятки» и сама его употребляла, но впервые она на себе прочувствовала его истинный смысл. Все ее тело встрепенулось, сердце, провалилось куда-то в желудок, кровь зашумела в ушах, а мозг улетел куда-то за море.

— Пойдем отсюда, — еле выговорила она. — Пожалуйста.

Луиза удивленно уставилась на нее:

— Ты не хочешь с ним познакомиться?

— Нет! — Аннабел было все равно, что в ее голосе звучит отчаяние. Она просто хотела побыстрей уйти.

— Ты ведь шутишь? Не правда ли? Тебе же должно быть интересно.

— Вовсе нет. Уверяю тебя. Впрочем, мне, возможно, придется встретиться с этим человеком, но я не хочу, чтобы это было так…

Луиза растерянно заморгала:

— Как — так?

— Я к этому еще не готова. Я…

— Полагаю, ты права, — задумчиво произнесла Луиза.

Слава Богу!

— Он, наверное, сочтет, что ты имеешь обязательства перед его дядей, и будет соответственно заранее судить о тебе. А уж что он подумает…

— Именно так, — сказала Аннабел, хватаясь за это глупое объяснение как за соломинку.

— Или же он попытается отговорить тебя от этого шага.

Аннабел нервно посмотрела на то место, где Луиза видела мистера Грея. Не откровенно, а лишь слегка повернув голову. Если ей удастся сбежать, прежде чем он ее заметит…

— Конечно, я не сомневаюсь, что тебя следует отговорить от этого, — продолжала Луиза. — И мне все равно, сколько денег у лорда Ньюбери, — никакую молодую леди нельзя принуждать к замужеству. Мы все-таки пока живем в цивилизованном обществе.

— Я еще ни на что не дала согласия, — почти вскричала Аннабел. — Пожалуйста, можно нам просто уйти?

— Нам нужно дождаться моей тети, — нахмурилась Луиза. — Ты не видела, куда она пошла?

— Луиза!

— Что с тобой происходит, дорогая?

Аннабел опустила глаза. Ее руки тряслись. Она не должна встречаться с Греем. По крайней мере должно пройти какое-то время. Она не может оказаться лицом к лицу с мужчиной, с которым целовалась, который является наследником человека, которого она целовать не хочет, но за которого, наверное, выйдет замуж. О да! И она не может забыть, что если выйдет замуж за человека, которого не хочет целовать, то, по всей вероятности, обеспечит его новым наследником и таким образом отрежет от титула мужчину, которого целовать мечтала.

Да уж, ему очень понравится вся эта трагикомическая история.

Рано или поздно ей придется познакомиться с мистером Греем. Этого не избежать. Но разве нужно делать это прямо сейчас? Крайне необходимо иметь немного времени на подготовку.

Аннабел никогда не думала, что она такая трусиха. Нет, конечно, она не трусиха. Всякий разумный человек постарается избежать подобной ситуации… и половина неразумных тоже.

— Аннабел, — окликнула ее Луиза с досадой в голосе. — Объясни, почему так важно, чтобы мы немедленно ушли?

Аннабел постаралась придумать причину. Она очень старалась. Но в голове крутилась только правда, которой она не была готова поделиться. Поэтому стояла молча, пытаясь сообразить, как ей выпутаться из этой глупой ситуации.

Но, увы, этот момент легкой паники оказался очень кратким. Его сменила гораздо более страшная паника, потому что вскоре стало ясно, что выбраться из этого капкана ей не удастся. Дама, облокачивающаяся на руку мистера Грея, вроде бы узнала Луизу, и Луиза уже приветственно ей махала.

— Луиза! — прошипела Аннабел.

— Я не могу ее игнорировать, — шепотом ответила ей Луиза. — Это леди Оливия Валентайн. Ее отец — граф Радленд. Кузен мистера Грея в прошлом году женился на ней.

Аннабел застонала.

— Я думала, она уехала из города, — хмурясь, продолжала Луиза. — Должно быть, только что вернулась. — И, повернувшись к кузине, добавила: — Пусть тебя не смущает ее внешность. Она добрейшая душа.

Аннабел не знала, то ли пугаться, то ли смущаться. Не обращать внимания на ее внешность? Что это значило?

— Она очень красива, — объяснила Луиза.

— Какое это…

— Нет, я просто имею в виду… — Луиза оборвала себя на полу фразе, явно не умея передать словами все обаяние леди Валентайн. — Ты сама сейчас все оценишь.

Слава Богу, поразительно красивая леди Валентайн шла не слишком быстро. Однако Аннабел поняла, что у нее есть не более пятнадцати секунд, прежде чем они встретятся. Она схватила Луизу за руку и прошипела:

— Не говори им ничего про лорда Ньюбери.

Луиза широко открыла глаза:

— Ты думаешь, что они еще не в курсе?

— Не знаю. Может быть, нет. Не думаю, что это уже всем известно.

— Конечно, нет. Но тебе не кажется, что если это и станет кому-нибудь известно, то в первую очередь мистеру Грею?

— Возможно, без имени. Все говорят обо мне как об этой «Викерсовой девчонке».

Это было верно. Аннабел вывели в свет лорд и леди Викерс. Никто и не слыхивал о семействе ее отца, что, как не раз подчеркивал ее дед, очень даже неплохо. По его мнению, дочери было бы лучше никогда не становиться Уинслоу.

Луиза нервно нахмурилась:

— Я уверена, они наслышаны о том, что я тоже внучка Викерсов.

Аннабел в полной панике судорожно вцепилась в руку Луизы.

— Тогда не говори им, что я твоя кузина.

— Этого я сделать не могу.

— Но почему?

— Не знаю, — заморгала Луиза. — Но это было бы как-то неприлично.

— К черту приличия. Просто сделай это ради меня. Пожалуйста.

— Хорошо. Но я все равно считаю, что ты ведешь себя странно.

С этим Аннабел спорить не могла. Она пережила в последние дни несколько удивительных приключений, и слово «странная» вполне могло теперь относиться к ней.


Глава 7


Пятью минутами ранее


— Право, очень жаль, что вы вышли замуж за моего кузена, — пробормотал Себастьян, направляя Оливию в обход большой кучи конского навоза, которую пропустили при уборке. — Я считаю этот брак не самым идеальным.

Оливия выгнула свою безупречную бровь:

— И это говорит человек, который каждое утро завтракает в моем доме.

— Ах, вы не смогли бы положить этому конец, — ответил Себастьян с легкой улыбкой. — Традиция слишком укоренилась еще до вашего появления на сцене.

— Еще учтите, что я не ругаю вас за три дюжины дырок от дартс в двери гостевой спальни.

— Это виноват Эдвард. Я стрелок меткий.

— И все же, Себастьян, это ведь съемный дом.

— Знаю, знаю. Странно, что вы повторили аренду и на этот год. Разве вам не хочется жить подальше от своих родителей?

Когда Оливия вышла замуж за Гарри, она переехала в его дом, расположенный буквально по соседству с лондонским домом ее родителей. Большая часть их ухаживаний проходила через окна. Себастьян находил это очаровательным.

— Мне нравятся мои родители, — объявила Оливия.

Себастьян покачал головой:

— Это какой-то допотопный взгляд. От него веет патриархальностью.

Оливия с удивлением повернулась к нему.

— Я знаю, что родители Гарри были… — Она слегка покачала головой: — В общем, не важно, какими они были. Но я не думала, что ваши мало отличались.