Интересно, согласится ли Мак-Алистер предоставить ей такую возможность? Вопрос этот оставался открытым, поскольку поговорить с ним она не могла. За последние пять часов он провел рядом с ней в общей сложности не более десяти минут, и то с перерывами. В течение этих кратких мгновений, когда он удостаивал ее своим обществом, его темные глаза безостановочно обшаривали горизонт, задерживаясь на каждой скале или кустах, достаточно больших для того, чтобы отбрасывать тень, и вглядываясь в каждую складку местности или кроличью норку. Он обращал внимание на все, на любую мелочь, кроме нее. Так, во всяком случае, казалось Эви. Даже когда они останавливались, чтобы она могла размять затекшие ноги, он немедленно отправлялся в обход с дозором. Он редко скрывался из виду, никогда не удаляясь от нее более чем на пятьдесят ярдов, но при этом разговор решительно исключался, если только она не окликала его первой.

Она уже всерьез стала подумывать о том, чтобы последовать за ним во время очередной маленькой экскурсии — просто для того, чтобы посмотреть, что он будет делать, — когда ее лошадка вдруг споткнулась, едва не выбросив Эви из седла. Через несколько шагов кобылка выпрямилась, но, когда они двинулись дальше, стало заметно, что она прихрамывает.

— Нет, вы только посмотрите, — пробормотала Эви, натягивая поводья и останавливая бедное животное. — Мы друг друга стоим.

Рассмеявшись собственной невеселой шутке, она перебросила ногу через седло и спешилась.

Не успела она привести в порядок свои юбки, как к ней подскакал Мак-Алистер и соскочил на землю.

— Эви?

— Похоже, мы потеряли подкову, — сообщила она ему и, наклонившись, принялась ласково поглаживать лошадку по лоснящейся шее, чтобы та успокоилась и позволила осмотреть свою переднюю ногу.

Копыто выглядело шероховатым и иззубренным там, где из него вылезли гвозди, но хороший кузнец справился бы с этой неприятностью без труда.

— Нога цела, — заметил Мак-Алистер, заглянув ей через плечо.

— М-м. Но все равно болит немножко, правда, хорошая моя? — ласково обратилась Эви к лошадке, выпуская копыто из рук. — В одной туфле я бы тоже недалеко ушла. Но не волнуйся, бедняжка… — Девушка растерянно умолкла. — Я ведь даже не знаю, как ее зовут.

— Прошу прощения?

Эви обернулась и взглянула на Мак-Алистера.

— Кличка моей кобылы. Я ехала на ней весь день и даже не удосужилась поинтересоваться, как ее зовут.

— Это для вас важно?

— Ну, в общем-то… — Она чуть было не заявила, что это грубо и невежливо с ее стороны, но побоялась, что он лишь рассмеется в ответ. — Мне просто кажется, что я должна знать ее кличку, вот и все.

Он коротко кивнул, соглашаясь, и взял в руки поводья.

— Роза.

— Роза? — улыбнулась Эви. — Это же мое второе имя. Одно из них, точнее говоря.

Мак-Алистер поднял голову, глядя куда-то поверх плеча девушки.

— В самом деле?

— Да. Еще одно — Элизабет. — Эви потрепала лошадку по холке и кивнула на жеребца Мак-Ал^стера. — А как зовут его?

— Не знаю. Это конь Хантера.

— А… — Она пожала плечами, не скрывая своего разочарования, и вновь повернулась к Розе. — И что же мы с тобой будем делать, девочка моя?

— Заменим подкову, — предложил Мак-Алистер.

— Да, благодарю вас за ценный совет, — с язвительной улыбкой ответила она. — Весь вопрос — где?

— Здесь поблизости есть нечто вроде деревушки. Тут недалеко. — Он привязал поводья лошадки Эви к седлу своего жеребца. — Вам придется прикрыть лицо.

— Я не стану, ни за что не стану надевать эту ужасную накидку…

Эви растерянно умолкла, когда Мак-Алистер достал из переметной сумы что-то темное и длинное и протянул ей.

— Ой!

Это оказалась опять-таки накидка с капюшоном, но она отличалась от той дурно пахнущей и плохо сидящей шерстяной тряпки, как небо от земли. Темно-коричневая, с отливом, легкая, мягкая и чистая… она сама просилась в руки.

Эви пощупала материал.

— Какая прелесть! Откуда она у вас?

— Я купил ее в Рэндсуите. Вместе с провизией на дорогу.

— О, вы могли бы, по крайней мере, хотя бы предупредить меня. — Эви полезла в свою переметную суму за кошелем с монетами. — Я должна вам…

— Спрячьте свои деньги.

Она перестала рыться в седельной сумке и подняла на него глаза.

— Но она же очень хорошего качества. И стоить должна целое…

— Я же сказал — мне не нужны ваши деньги.

Эви недоуменно приподняла брови, не обращая никакого внимания на его резкий тон.

— Леди не может принимать от джентльмена в подарок предметы одежды.

— Вас это беспокоит?

— Не особенно, учитывая обстоятельства.

Если ему претит взять у нее деньги, что ж, она не станет настаивать. Кроме того, это ведь не его деньги, скорее всего. Он же отшельник, а отшельники вряд ли могут похвастать финансовым благополучием. Так что, пожалуй, это Уит дал ему некоторую сумму, перед тем как они уехали из Халдона. Она осторожно набросила пелерину на плечи.

— В таком случае примите мою искреннюю благодарность. Это очень любезно с вашей стороны. Боже, какая прелесть, никакого сравнения с той, прежней.

Он коротко кивнул, что она истолковала как «всегда рад услужить», а потом вскочил на своего коня и протянул ей руку. Эви недоуменно уставилась на нее.

— Э-э…

— Вам разве не нужна помощь?

— Помощь? — Она перевела взгляд с руки на его лицо. — В чем?

— Чтобы сесть на коня. Или вы собираетесь идти пешком?

А ведь она и впрямь собиралась. Кажется, именно так полагается поступать, когда ваша лошадь охромеет?

— Вы говорили, что деревня недалеко.

— Недалеко, если ехать верхом. Всего каких-нибудь четыре мили.

— Да?

И Эви позволила ему подсадить себя в седло позади него.

13


Оказавшись в седле позади Мак-Алистера, Эви испытала странные и противоречивые чувства. К восторгу, охватившему ее, примешивались неловкость и страх. Без поводьев ей было неуютно и, кроме того, не видно, куда они направляются, если только она не прижималась к Мак-Алистеру сзади, чтобы заглянуть ему через плечо. Но столь близкое соседство с Мак-Алистером несло в себе и восхитительное ощущение интимности, от которого у нее заходилось сердечко. Коленями она касалась его ног, а руками держалась за полы его сюртука. У нее мелькнула мысль о том, что ей стоит, быть может, обхватить его руками за талию, но она тут же отказалась от этой идеи, решив, что у нее попросту не хватит мужества. Ведь тогда она прижмется к нему грудью, а голову положит ему на плечо. Но мысль казалась ей чертовски заманчивой. Перемена положения означала бы, что она придвинется к нему на пару лишних дюймов, только и всего. Но, поскольку двигались они неторопливым, прогулочным шагом и она лишалась возможности сделать вид, будто прижалась к нему из страха упасть, эти самые дюймы служили некоей демаркационной линией между восхитительным и волнительно опасным.

Смелости, равно как и толики здорового нахальства, ей было не занимать, но переступить черту, отделявшую ее от волнительно опасного поведения, Эви все-таки не решилась.

Мак-Алистер слегка повернул голову и заговорил, обращаясь к ней:

— Мы почти на месте.

Она заглянула ему через плечо и заметила слабый дымок, поднимавшийся вдали над покатым холмом.

— Перед тем как мы въедем в деревню, опустите капюшон пониже, — распорядился Мак-Алистер. — Не открывайте лицо и молчите.

Эви откинулась назад, выразительно закатив глаза, хотя он и не мог этого видеть.

— Да. Да, конечно.

— Я прошу вас дать мне слово, Эви, что вы выполните мою просьбу.

— А вот и не дам, — легко и беззаботно откликнулась она.

Он резко остановил коня и развернулся в седле, чтобы взглянуть на нее. Поскольку на лице его читалось удивление, а не обычная высокомерная холодность, Эви решила не обижаться.

Она пожала плечами.

— Обещание, данное второпях, без того, чтобы тщательно обдумать его, легко нарушать.

— Очень хорошо.

Он отвернулся, не добавив более ни слова. А затем поверг ее в полнейшее недоумение тем, что остался сидеть неподвижно, как истукан, глядя прямо перед собой.

— И что это мы делаем? — полюбопытствовала Эви спустя некоторое время.

— Ждем, пока вы все тщательно обдумаете.

Она провела языком по губам, изо всех сил стараясь сдержать улыбку.

— А что будет, если после тщательного обдумывания я все-таки откажусь дать слово?

— Мы подождем, пока вы не обдумаете все еще раз.

— Так я и знала, — рассмеялась Эви. Она ничего не могла с собой поделать. — Мак-Алистер, это же нелепо.

Он вновь обернулся к ней.

— Вы дадите мне слово.

— Я не хочу ничего вам обещать. В этом уравнении слишком много переменных и слишком много причин, которые могут вынудить меня нарушить данное вам слово.

— Например?

Хороший вопрос. Проклятье.

— Что, если… что, если я увижу, как на нас несется взбесившийся бык?

— Это будет какой-то волшебный бык, которого сможете увидеть только вы одна?

— Я… — Что кроется за этим вопросом? — В общем, ему совсем необязательно быть волшебным…

— А как иначе я смогу не увидеть пятисоткилограммовое животное, мчащееся прямо на нас?

— Пример неудачен, — признала девушка. — А что, если я замечу какую-нибудь подозрительную личность, шныряющую поблизости, и…

— Толкните меня локтем и покажите на него.

Здравое решение. Черт бы его побрал.

— Очень хорошо, а что, если… если…

С видом величайшего терпения Мак-Алистер ждал, пока она тщетно ломала голову над возможными случайностями. К вящему разочарованию, Эви так и не смогла вообразить ситуацию, которую нельзя было бы разрешить толчком локтя или кивком головы.