– Ну, он успешный делец, быстро и прибыльно сбывающий награбленное. Отвозит в Лондон и сдает своему посреднику. Он известный забияка и не раздумывая пустит в ход кулаки, пистолет или шпагу. Имеет большое влияние и пользуется уважением, поэтому мало кто отважится связываться с ним. Я полагаю, карьера его завершится весьма предсказуемым образом – на виселице.

– Хорошенькую игру вы ведете, лорд Рокли. Неужели не боитесь действовать в одиночку? Можете ведь пасть его жертвой.

– Я привык к опасности, мисс Эфертон, и отлично умею справляться. Ставки мои высоки, но и выигрыш тоже, а работать я всегда предпочитаю один.

Кристина улыбнулась помимо воли.

– Меня восхищает ваша уверенность в себе, даже если и ведет к опасным последствиям. Сложившаяся ситуация вам, по-видимому, нравится, а что бы вы почувствовали, если бы риска никакого не было?

– Полагаете, я ввязался в это дело ради собственного удовольствия? – вспылил он, но быстро успокоился и улыбнулся. – Вы, подозреваю, вознамерились заставить меня увидеть худшие мои черты.

– Ничего подобного. Просто предупреждаю об опасности.

– Благодарю за беспокойство, если это так, хотя и не могу внять вашему предупреждению. Должен признаться, временами мне действительно нравится то, что я делаю. Но на этот раз у меня личный интерес, я намерен преуспеть в поимке преступников и заставить их ответить по всей строгости закона. Если они уже знают, что я за ними охочусь, тем лучше – пусть понервничают. Тогда они начнут совершать ошибки, и, можете быть уверены, я гляжу в оба.

Посмотрев на собеседницу, Саймон улыбнулся, очарованный ее раскрасневшимися от ходьбы щечками и сияющими голубыми глазами. Он не собирался снова заводить разговор о разбойниках, но в деле имелся иной аспект. Как оказалось, его необычайно влекло к Кристине Эфертон, и не хотелось, чтобы она пострадала от того, что может случиться, а это весьма вероятно, если она каким-то образом связана с Марком Баклоу. Он искренне надеялся, что это не так. Подобная ситуация будет очень болезненной для молодой мягкосердечной женщины.

Кристина искоса посмотрела на рослого спутника, остро ощущая его близость и красоту. Суровая действительность подобна удару кинжала в сердце. Он здесь по одной-единственной причине – найти Марка и его приспешников. Уильям – один из них, следовательно, его жизнь в опасности.

Должно быть, ее взгляд затуманился, а лицо побледнело. Саймон остановился.

– Мисс Эфертон, если вас что-то тревожит, хочу, чтобы вы знали: мне вы можете доверять.

Он был настойчив и убедителен. Кристина посмотрела на него через завесу шелковистых ресниц и загадочно улыбнулась:

– По-вашему, лорд Рокли, мне грозит опасность?

– Самая страшная! – Провокационно улыбаясь, он скользнул взглядом по ее нежным губам.

– От сил зла?

– От чего же еще?

– А какие еще здесь опасности?

– Я, например. – Он придвинулся ближе и, взяв ее руку, поднес к губам и стал целовать белые пальчики, пристально глядя в ее расширившиеся голубые глаза, отражающие мириады эмоций.

Ее обычное спокойствие сменилось нервозностью.

– Что вы делаете? – воскликнула она, когда он притянул ее к себе.

– Хочу поцеловать вас.

Кристина замерла, стараясь осмыслить происходящее. Лорд Рокли очень самоуверен, и подход у него правильный. Но они наедине в лесу, что делает ее чрезвычайно уязвимой и подвластной любому его капризу. Она остро ощущала крепкие руки у себя на плечах и твердый широкий торс, к которому прижималась грудью. Когда он обнял ее, она попыталась высвободиться, чувствуя давление его бедер и характерную твердость между ног. Его объятия вдруг показались тисками.

– Но ведь вы не серьезно.

– Я очень серьезен.

– Каким хитрым способом вы добиваетесь того, чего хотите, лорд Рокли!

– Я сама изощренность, когда дело касается вас, мисс Эфертон.

– Вы уверены, что хотите этого?

Он молча кивнул.

– Вы, должно быть, оказывались в подобных ситуациях неоднократно, а для меня все в новинку.

– Я так и думал. И все же намерен вас поцеловать, чтобы убедиться, что ваши губы такие сладкие, как я запомнил.

Кристина поняла, что, несмотря на поддразнивания, он настроен решительно. Она попыталась совладать со смятенными чувствами, но он продолжал ее обнимать, нависая и закрывая обзор широкими плечами.

– Нет, нет и нет, – запротестовала она. – Какая безумная идея!

Он засмеялся:

– Мне нравится быть безумцем.

В его низком гипнотическом голосе звучала неколебимая твердость. Мысль о том, чтобы поцеловать его, открыться перед ним эмоционально и физически, повергла Кристину в панику.

– Прошу вас, не делайте этого, – с болью в голосе просила она. – Не нужно. Мы совсем чужие друг другу.

– Нет лучшего способа узнать друг друга ближе.

– Я не хочу, чтобы меня целовал кто попало.

Кристина отстранилась, но крепкие руки не дали ей высвободиться.

– Прошу вас объясниться, в противном случае не приму ваши слова всерьез.

– Поцелуй ничего не изменит. Наши отношения останутся прежними.

– Такой ответ не годится. Придумайте что-нибудь еще.

Пойманная в ловушку и трепеща всем телом, Кристина опустила ресницы, гадая, неужели ее томление так заметно.

– Мне не понравится.

Неубедительно.

– А в прошлый раз вы ничуть не возражали. Да и откуда вам знать, понравится или нет, если не попробовать?

От страха и беспомощного ожидания Кристина подняла глаза и встретила его твердый взгляд.

– Просто знаю, и все.

– А я думаю, поцелуй очень даже придется вам по душе.

Его сильная, почти животная мужественность подавляла ее волю. В какой-то момент она поняла: невозможно бояться его и его действий. Ей вдруг показалось, что они одни в нереальном, лишенном границ мире. Защитная броня, которой она себя окружила, треснула, и в образовавшееся пространство хлынула действительность, принесшая с собой некую чуждую субстанцию. Улыбаясь про себя, она позволила чувствам взять верх над разумом и сдалась на милость победителя, который по-прежнему жаждал ее поцеловать. Она с удивлением поняла, что и сама этого хочет. Очень-очень сильно.

Заметив в ее глазах особый блеск, а на щеках румянец смущения, Саймон понял, что выиграл.

– Вы ужасно самоуверенны, – заметила она.

Вскинув брови, он высокомерно заметил:

– Так и есть.

– И наверняка считаете, что в искусстве целоваться вам нет равных.

– Никто никогда не жаловался.

Воспринимая низкий, хриплый голос как чувственную ласку, Кристина посмотрела на губы Саймона.

– Поверить не могу, что этот разговор происходит на самом деле.

Ему тоже с трудом верилось, но, по крайней мере, Кристина настроилась на нужный лад.

– Честно признаться, я шокирована.

– Будь вы способны прочесть мои мысли, мисс Эфертон, шокировались бы вдвойне.

На ее щеках появились ямочки.

– Вижу, лорд Рокли, ваши мысли не нуждаются в дополнительном стимулировании.

– Лишь до тех пор, пока я держу вас в объятиях. Все, что мне нужно, – смотреть на вас, а мои желания и все остальное сразу проявляет себя.

Бросив на него стыдливый взгляд, Кристина изобразила задумчивость.

– Все остальное?

Черные брови задвигались, в серебристо-серых глазах вспыхнуло пламя.

– Вы дразните меня, мисс Эфертон! Интересно, с какой целью? Подозреваю, добиваетесь частной демонстрации.

Не добавив больше ни слова, он теснее прижал ее к себе и потянулся губами к ее губам. При первом соприкосновении Кристина замерла, задержав дыхание. Саймон не понял, парализовал ли ее страх, или это было удивление. Впрочем, все равно. Единственным его стремлением было обнимать ее, наслаждаться переполняющими все существо приятными ощущениями и делиться ими с ней.

– Ответь же на мой поцелуй, – настаивал он, напоминая себе, что не нужно ее подталкивать и заставлять. – Поцелуй меня, Кристина. – Он впервые назвал ее по имени.

Его теплое дыхание щекотало ей губы, рот был крепким, но нежным и настойчивым. Он побуждал Кристину ответить, открыться, и она, загипнотизированная страстным взглядом, тая всем телом, повиновалась. Прильнула к нему приоткрытыми губами. Лорд Рокли громко застонал от наслаждения, медленно прикасаясь к ее губам, исследуя их. Очень скоро вспыхнувший в теле Кристины внутренний огонь разгорелся в жаркое пламя. Разум мешался, подчиняясь страсти, о существовании которой она и не подозревала. Она негромко застонала и теснее прильнула к Саймону.

Прижав спиной к первому попавшемуся дереву, он целовал ее все более настойчиво, дразня языком, поглаживая ей руки, спускаясь ниже, к талии. Ее тело сделалось податливым, когда он нащупал соски под мягкой тканью амазонки и, пощипывая их, заставил напрячься, превратиться в плотные бутончики. Сильнее вжимаясь всем телом в Кристину, он продолжал терзать поцелуем ее рот.

Казалось, она попала в кокон опасной чувственности, лишившись всякого контроля над ситуацией. И над собой тоже. Руки помимо воли обхватили его за шею, пальцы вплелись в волосы. Стараясь притянуть его ближе к себе, она застонала и скорее почувствовала, чем увидела ответную улыбку.

– Именно это я и хотел услышать. Наслаждайся, милая.

– Мне кажется, нужно прекратить, – задыхаясь, прошептала она.

– Ш-ш-ш! Тише.

Покорившись властному голосу, она замерла. У нее не осталось ни сил, ни желания сопротивляться. Тем временем лорд Рокли возобновил собственнический эротический поцелуй. Тело Кристины стрелой пронзило удовольствие. Затуманенным взором она смотрела ему в лицо. Угасающее сознание повелевало оттолкнуть его, немедленно прекратить это безумие, но с каждым прикосновением, с каждым новым поцелуем решимость таяла. Окружающий мир растворился, оставив лишь его и ее, заключенных в зачарованный круг, куда не было доступа скучной реальности.

Кристина немного побаивалась мощного напора обрушившейся на нее страсти. Никогда прежде ей не хотелось близости. Заключенная в кольцо рук, прижатая к крепкой груди, она трепетала всем телом. Бронзовая кожа лорда Рокли была влажна от пота, дышал он с трудом. Поцелуй, казалось, длится уже целую вечность, доводя ее до умопомрачения. Кристина всецело отдалась во власть лорда Рокли и не понимала, что он с ней делает. Лишь когда он расшнуровал корсаж амазонки и зарылся головой в ложбинку между теплыми грудями, сообразила, что находится в его объятиях наполовину обнаженной. При виде розовеющей в солнечных лучах плоти Кристина нисколько не смутилась и вдруг поняла, что создана для него одного, чтобы дарить наслаждение и счастье.