— Можете кинуть монетку. — Сет подошел к ним, уставившись на хрупкую медсестру, словно изголодавшийся человек на фуршетный стол. Он протянул ей руку. — Я Сет Купер.

Девушка в недоумении нахмурила брови, когда вложила свою ладошку в его руку.

— Я — Хевенли (прим.: «Хевенли» — в пер. изумительная, восхитительная).

«Да, ты такая». Хаммер прочел немой ответ Сета на его лице.

— Вы — член семьи пациентки? — спросила девушка.

— Просто друг, — ответил Сет.

— У нее больше никого нет. Мы ей почти как семья, — настоял Хаммер.

— Но вы не родственники и не женаты? — уточнила она еще раз.

— Один из нас женится на ней в ближайшие десять минут, как только нам разрешат увидеть ее. Черт, мы бы оба сделали это, если бы это было законно, — раздраженно проворчал Лиам.

Невинная маленькая сабочка в униформе прикусила губу, выглядя так, словно никогда не слышала и тем более не задумывалась о менаже.

Хевенли помотала головой:

— Мне очень жаль. Но не я устанавливаю правила.

Хаммер толкнул локтем Сета.

— Что вы еще можете рассказать нам о состоянии Рейн?

— Я лишь прохожу здесь практику. Я была там только для того, чтобы принести воду и одеяла.

— Не подскажешь, сколько нам еще ждать, прежде чем мы сможем ее увидеть? — спросил Лиам.

Хевенли с сожалением помотала головой:

— Полиция еще не закончила с ней, поэтому полагаю, это займем какое-то время. А пока, доктор Бекман попросил сопроводить вас в соседнюю палату. Там вы сможете принять душ. Дайте мне знать, когда будете готовы.

Обменявшись взглядом с Лиамом, Хаммер понял, что они на одной волне.

— Давай сделаем это сейчас, на случай, если сможем пораньше увидеть ее.

— Следуйте за мной.

Медсестра позволила автоматическим дверям отделения скорой помощи закрыться позади нее и повела их к закрытой двери, которая открывалась только с помощью ее электронной ключа.

— Спасибо, Хевенли, — обратился к ней Сет.

Она повернулась и смущенно улыбнулась, не глядя ему в глаза:

— Пожалуйста.

Спустя пятнадцать минут Макен с Лиамом приняли душ и переоделись. Горячие струи порядком освежали. Лиам выглядел чуть более живым.

Когда они вышли, Хевенли ждала их с двумя тарелками дымящейся еды:

— Сет принес вам завтрак из кафетерия. За углом есть небольшая комната отдыха и кофемашина.

Девушка указала налево. Они улыбнулись и поблагодарили ее. Затем взяли горячие тарелки и вернулись в комнату ожидания, где, расположив тарелки на коленях, проглотили еду и стали ждали новостей о Рейн.

К тому времени, Сет поговорил с различными членами клуба, которые приехали узнать о состоянии Рейн. Хаммер был благодарен им за заботу. Допив кофе, он вытер рот салфеткой, а затем поприветствовал клиентов клуба и поблагодарил их. Лиам присоединился к нему.

В углу они заметили молодого парня с широкими плечами, большими руками и проницательным взглядом, прятавшегося за журналами. Он выглядел не знакомым, но, насколько знал Хаммер, в приемный покой не поступали другие пациенты.

Макен нахмурился. «Если это придурок – репортер, вынюхивающий сенсацию...»

Другой Дом отвлек его прежде, чем он успел закончить эту мысль и подойти к незнакомцу. Хаммер и Лиам поговорили с членами клуба и остальными присутствующими, сумев пережить еще двадцать минут легкой агонии. Ожидание все еще было невыносимым, но пребывание в окружении обеспокоенных друзей, действовало на него словно бальзам. Рейн будет тронута тем количеством людей, которые пришли поддержать их.

Наконец двери отделения реанимации открылась, и к ним вышел Бек.

Лиам с Хаммером оба быстро оборвали разговоры и бросились к нему.

— Что скажешь? — выпалил Лиам, будто не мог еще быстрее выговорить слова.

— Что-нибудь? — добавил Хаммер.

— Успокойтесь. Ее трясет. Она боится. Напугана. Но в целом в порядке. Мы вымыли ее, зашили губу и проверили остальные травмы.

— Что ты хочешь этим сказать? — рявкнул Хаммер.

Бек поднял руку:

— Кендалл ударил ее кулаком в глаз. Нам удалось уменьшить отек. К счастью, глазница не сломана. Но она вся в синяках. Будут еще синяки на шее, там, где он пытался задушить ее.

У Хаммера кровь застыла в жилах. Холод пробрался до костей, когда он закрыл ладонями лицо. «Какого хрена, он не смог защитить ее?» Да, он понимал, что новости были в основном хорошие. Он мог бы стоять в приемном покое, как когда-то после смерти Джульетты, и снова слушать речи о том, как врачи пытались, но ничего не могли сделать, чтобы спасти ее... Он не мог сейчас свалиться опять в эту психологическую бездну.

— Душил ее? — шокировано произнес Лиам. — Ох, Рейн должно быть в ужасе.

— Но она жива.

Макен продолжал напоминать себе это снова и снова. Если бы он этого не делал, то сошел бы с ума.

— Мы не делали тест на изнасилование. Рейн клянется, что Билл не входил в нее. Очевидно, у него не встал.

Кроме того, что Рейн обнаружили в живых, это была самая лучшая новость за весь день.

— Какое облегчение, — сказал Лиам, выражая его мысли.

— Сейчас она разговаривает с женщиной-детективом. Как только они закончат, вы сможете увидеть Рейн. Но вы должны знать, полиция рассматривает тело Рейн, как место преступления, потому что так оно и есть. Это... Честно говоря, для нее это было хуже ночного кошмара. Она ранимая и чертовски нуждается в вас.

— Мы готовы. Просто отведи нас к ней. — Хаммер хотел рвануть мимо Бека.

— Пожалуйста. Мы ничего не можем сделать для нее, находясь здесь. — Лиам был на грани.

— Как только детектив закончит задавать вопросы, я попрошу Хевенли проводить вас. Но пока идет допрос, никому не разрешено находиться рядом с Рейн, кроме ее адвоката. Нам остается лишь дождаться окончания.

Хаммер знал это. Где-то далеко в подсознании он принимал этот факт. Но мужчина внутри него ругался. Дом — рычал. «Почему так долго его и Лиама не пускают к их женщине? Как долго им еще сходить с ума, прежде чем они смогут увидеть ее?»

Бек вернулся к Рейн. Макен начал мерить шагами комнату. Лиам, казалось, не мог решить стоять ему или сидеть. Члены клуба тихо переговаривались. Мужчина с журналом ничего не говорил.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем снова появилась, улыбающаяся Хевенли:

— Вы можете увидеть Рейн.

Хаммер и Лиам сорвались с места. Они поспешили к двери и последовали за медсестрой по коридору.

В нескольких шагах от входа Макен наткнулся на своего адвоката, дедулю лет пятидесяти, который был акулой юриспруденции. Мужчины пожали друг другу руки.

— Позвоню позже, и ты сможешь посвятить меня во все детали, — сказал он и поспешил к палате Рейн.

— Созвонимся. — Мужчина в безупречном костюме помахал ему рукой. — Но она отлично справилась. Крепкий орешек. Не стоит волноваться о юридических моментах.

Поняв, что можно расслабиться, Хаммер побежал за Лиамом, а затем они завернули за угол. Там они и нашли Рейн, которую Бек убаюкивал в своих объятиях. Доктор поглаживал девушку по волосам, пока ее плечи дрожали от тихого плача. Увиденное разрывало душу Хаммера. Выражение лица Лиама говорило о том, что он испытывает те же самые чувства.

— Я просила позвать Лиама и Хаммера, — всхлипывала Рейн. — Я сделала все, что требовали полиция и врачи. Почему я не могу их увидеть?

— Мы здесь, любимая. — Лиам вбежал в палату.

Макен последовал за ним, умирая от желания взять девушку за руку, и держать так до конца своих дней.

— Мы пришли, чтобы увидеть тебя, как только нам разрешили, прелесть.

Бек отодвинулся и повернулся к ним. Наконец, Хаммер и Лиам посмотрели на их девочку.

У Макена все сжалось в груди. Хотя она уже и не была покрыта кровью, жестокость с которой Билл избил Рейн, приводила его в бешенство и разрывала сердце. Но под швами и синяками была сильная и жизнерадостная женщина. Их женщина. И никогда еще она не выглядела прекрасней.

— Лиам... Хаммер.

Рейн распахнула объятия для них, несмотря на капельницу и несколько перебинтованных ран. Слезы заструились по ее щекам.

Когда Хаммер бросился к ней, Бек отступил назад. Лиам сделал то же самое и сел с другой стороны кровати. Макен наклонился и уткнулся носом в ее шею, с благоговением и благодарностью вдыхая ее родной запах. Он усыпал легкими поцелуями ее щеку. Слезы проступили в уголках его глаз, когда он упивался ею. Медленно он поднял голову. Она взяла его за руку.

Лиам взял девушку за другую руку и наклонился, чтобы поцеловать ее в лоб и, закрыв глаза, насладиться этим сладким моментом.

К ним быстро подошла Хевенли с белым одеялом в руках и остановилась, увидев, как они оба выражают свою привязанность Рейн. Милая медсестра залилась краской и, прежде чем отвести взгляд в сторону, с любопытством посмотрела в сторону Бека. Доктор напрягся и пристально посмотрел на девушку. «Не мог что ли, этот чертов садист, выйти за дверь, не привлекая к себе сабмиссивов, как магнит?»

— Я принесла вам теплое одеяло, мисс Кендалл.

— Пожалуйста, не обращайтесь ко мне так, — рявкнула Рейн на другую девушку и нахмурилась. — П-простите. Просто зовите меня Рейн, хорошо?

— Конечно. — Хевенли обернула одеяло вокруг Рейн и быстро вышла из палаты.

Бек прищурился, любуясь попкой удаляющейся девушки.

Рейн попыталась улыбнуться, но вздрогнула, когда швы на губе натянулись.

— Серьезно, Бек. Ты мысленно раздевал бедную медсестру с тех пор как мы приехали сюда. Ты не можешь быть серьезным. Она словно «Красная Шапочка» для твоего огромного плохого «Волка». Как только ты закончишь обгладывать ее косточки, ты ими же будешь ковырять в зубах.