Она бросила на Делани взгляд, полный сожаления. Как бы пригодились ей чудесные камушки этого богатого, молодого, но растленного типа! Они позволили бы ей раз и навсегда покончить с той опасной игрой, которую она вела, и разрешили бы ее проблемы во Франции. Но она поняла, что сегодня ей дай Бог унести ноги от грозного Траэрна, а остальное додумается потом.

— Клянусь, мы еще встретимся, любовь моя, — прошептала она лорду Делани. Послав ему воздушный поцелуй, она нырнула в проход между двумя экипажами и, задрав юбки, во всю прыть припустилась мимо испуганно перебирающих ногами лошадей.

— Но… вы не можете бросить меня сейчас, когда я… полностью готов, — растерянно пискнул обманутый лорд.

Она бежала, лавируя между экипажами. А следом за ней несся этот упрямый осел, причем стук его башмаков угрожающе приближался.

В широченных юбках и на высоких каблучках не так-то просто выдержать такую гонку, но ее окрыляла мысль, что стоит выбраться на свободное пространство, и она растворится в ночи. Но тут проклятые юбки зацепились за что-то, и ей пришлось резко затормозить. Ее тонкие пальцы отчаянно вцепились в ткань платья.

Оглянувшись, она увидела, что Траэрн остановился недалеко от нее. На мгновение они замерли. Оба почувствовали как между ними медленно нарастало напряжение, объединяя их в известный с древности союз. Это напряжение возникло между ними с первого взгляда. Но лишь сейчас она до конца осознала его природу. Напряжение, которое объединяет охотника и его добычу.

И даже если ей повезет сегодня ускользнуть от него, на этом дело не кончится. Им суждено еще не раз вот так же скрестить взгляды. Они стояли всего в нескольких шагах друг от друга. Мрачный блеск в его глазах обещал, что он, охотник, будет выслеживать ее, свою добычу, до тех пор, пока не сорвет с нее маску.

— Постойте, — сказал он, вытянув руку. — Я не причиню вам вреда. Позвольте мне помочь вам.

— Ну уж нет! Нашли дурочку! — пробормотала она, стряхивая с себя странное оцепенение, которое начало сковывать ее, как только он заговорил. Она рванула юбку, и та с треском порвалась. Скользнув за последнюю на своем пути карету, она выбежала наконец на огромную площадь.

Его глубокий голос прозвучал в ночной тишине так же отчетливо, как церковные часы, бьющие поздний час:

— Вам не убежать от меня.

«Будем надеяться, что вы ошибаетесь, милорд», — подумала она.

Она стояла на площади, озираясь по сторонам.

«Оливер, — молча взмолилась она, — где же тебя черти носят, когда ты так нужен?»

Траэрн решительно направлялся к ней. Его уверенные шаги гулко звучали в ночи, неумолимо приближая развязку. не отрывая взгляда от ее беспомощной фигурки, он сказал:

— Похоже, дальше вам бежать некуда.

— Ваша самоуверенность когда-нибудь вас и погубит, милорд. Это ваш самый большой недостаток.

Из переулка на площадь выскочила на полном ходу карета, загрохотав колесами по булыжникам. Из-под копыт лошадей высекались искры. Казалось, что эта простая черная карета, как дьявольская колесница, несется прямо на Дерзкого Ангела, что лошади взбесились и не подчиняются вознице. Дерзкий Ангел не удержалась от ликующей улыбки. Сверкнувшие от радости глаза заметили испуг на лице маркиза Траэрна. Наверняка он считал, что она на волосок от гибели. Еще бы, Оливер знал толк в таких фокусах.

В самое последнее мгновение карета вильнула и остановилась в полуметре от нее.

— Счастлива познакомиться с вами, милорд, — любезно произнесла незнакомка и лукаво отсалютовала Траэрну. Словно по мановению волшебной палочки, дверца кареты распахнулась. Уже не заботясь о приличиях, Дерзкий Ангел буквально нырнула в карету, лошади тут же рванули вперед, послушные резкому приказу кучера. Пара крепких сильных рук подхватила Дерзкого Ангела и втащила вглубь. Маркиз Траэрн остался на площади, посылая проклятия вслед ускользнувшей из его рук добыче.

Лежа на полу раскачивающейся вправо-влево кареты, Дерзкий Ангел медленно осознавала, что ей и вправду удалось избежать разоблачения, да еще и удрать от своего преследователя! С облегчением, но и с некоторым разочарованием — ведь так быстро пришлось расстаться! — она вздохнула.

— Мы же договорились, что, вы будете выбирать лишь таких типчиков, от которых в состоянии улизнуть, леди София.

Все еще лежа на твердом полу кареты, леди София Мария Джульетта д’Артье выбралась из-под закрывших ее с головой пышных юбок, чтобы ее грозная компаньонка, чей голос сейчас прозвучал, хотя бы видела ту, на кого потратила свой сарказм. Но, судя по тому, как колотилось сердце и горело горло, она вряд ли в состоянии ответить.

Пусть себе Эмма отведет душу и вволю отругает ее.

София расправила юбки, сорвала с головы парик и поднялась на обитое парчой сиденье. Лошади уже бежали спокойно, подковы дробно стучали по камням мостовой. Отдыхая, София уставилась на свою компаньонку Эмму Лэнгстон пылающими укором глазами.

— Боже мой! — поцокала языком Эмма. — Жуткое зрелище! Прямо карга какая-то. Немудрено, что лорд Делани гнался за вами, как за какой-то пастушкой. Оливер же предупреждал, что лорд Делани любит женщин, которые…

София протестующе вскинула руку, прерывая подругу:

— Оливер не ошибся. Но за мной гнался вовсе не лорд Делани.

— Очень надеюсь, что именно так. Мы заплатили за эту информацию уйму денег.

Эмма выглянула из окошка, высматривая, действительно ли за ними никто не гонится.

— Ладно. Так кто же этот испорченный красавец? С виду намного богаче, чем лорд Делани. Там есть что забрать из кошелька. Ему наверняка можно было пощипать перышки без особого для него ущерба.

София стряхнула перчатки и бросила их на парик.

— Но мы не сделаем ничего подобного. Я не хочу иметь с этим типом ничего общего.

— А что с ним не так? Он выглядел побогаче многих.

— Он богат, как царь Мидас. — Она вздохнула полной грудью и постаралась не дать вернуться сладкой истоме, которая охватила ее, когда он сжал ее запястье. Немедленно забыть и запретить себе вспоминать, как предательски ослабли от желания колени, когда он внимательно изучал ее.

— Ну, так в чем же дело? Вам и раньше приходилось на ходу менять планы. Чем же он не подходит для наших целей?

— Не думаю, что будет мудро подпоить опиумом и обокрасть собственного жениха. Во всяком случае, ему это не грозит раньше нашей брачной ночи.

Глава 2

— Входи, входи, мой мальчик, — сказал лорд Драйден своим обычным полуворчливым тоном, вводя Джайлза в персональный кабинет в министерстве иностранных дел. Драйден, всегда равнодушный к веяниям моды, носил обычный черный кафтан без всяких вычурностей и удобные бриджи. И парики были противны его вкусу. Седые волосы он просто зачесывал назад и подвязывал черной ленточкой. Сапоги его блестели, как у кадрового военного.

Ореховые глаза Драйдена за очками в золотой оправе обычно смотрели отнюдь не тускло. Но сегодня Джайлз заметил в них странное застывшее выражение, придававшее старому лорду усталый и грустный вид. Прежде чем Джайлз успел что-нибудь сказать, лорд Драйден молча кивнул своему молодому ассистенту, стоявшему у окна. Тот поспешно устремился к двери и чуть не налетел на Джайлза. Молодой человек привык подчиняться и явно нервничал.

Джайлз прекрасно понимал, каково приходится этому бедняге. Когда сам он в возрасте шестнадцати лет начинал работать у Драйдена в этом же кабинете, он тоже не знал, куда себя девать в присутствии мэтра. Лишь пятнадцатилетний опыт совместной работы ослабил эффект его подавляющего воздействия. Теперь Джайлз мог считать Драйдена своим учителем и добрым другом, а изредка и противником за шахматной доской.

— Я пришел, как только получил вашу записку.

Джайлз замолчал и остался стоять у кресла, предложенного Драйденом. Сунув руку в карман кафтана, он нащупал пальцами кусочек серебристо-белой ткани, которую вытянул из колеса кареты несколько часов назад. И силился вспомнить, где же он раньше видел этот странный узор — лебедь в овале из лилий.

Он уже решил потратить весь день на посещение самых шикарных модисток, пока не нашел бы ту, которая узнает необычный рисунок на ткани.

Сев наконец в кресло, он стряхнул с парадной одежды грязь и пыль. Он понимал, что выглядит не самым лучшим образом для утреннего визита в столь уважаемое учреждение. Что поделаешь, если записка, вернее срочная депеша Драйдена, прибыла как раз тогда, когда он заявился домой после ночных розысков в компании Монти кареты Дерзкого Ангела. А старый лорд к тому же прислал свою карету, чтобы сэкономить Джайлзу время. Вот и пришлось отправиться в столь нереспектабельном виде.

— Я понимаю, что еще слишком рано, — сказал Драйден, прочистив горло и усевшись за свой заваленный бумагами стол. И хотя рассветный туман над Темзой еще не успел рассеяться, было видно, что Драйден поработал за этим столом долгие часы. — Так, значит, после приезда в Лондон ты кутишь напропалую? До утра?

— Что-то не припомню, чтобы я сам решил поселиться в Лондоне, — парировал Джайлз. Он редко осмеливался противоречить Драйдену. — Если позволите, я приведу ваши слова: «Ты останешься здесь и женишься, даже если для этого мне придется приставить к тебе стражу».

— Я помню, сынок. И как раз хотел поговорить об этом. — Драйден перелистал несколько бумаг на столе, переложил их с места на место и неловко прокашлялся. — Твоя свадьба ведь назначена на двадцать девятое следующего месяца?

Джайлз кивнул. Он и не собирался спрашивать, откуда мэтр знал о точной дате предстоящей свадьбы.

— Отлично. Я дал твоему отцу слово лично проследить за тем, чтобы свадьба состоялась, и, клянусь всеми святыми, выполню его волю.

Откровенно говоря, Джайлз приложил немало усилий, чтобы спутать все планы леди Диэрсли, но недавно расслабился и… понял, что пропал. Ну и дьявол со всем этим! Если для того, чтобы вернуться на службу, необходимо пройти через брачную церемонию, пусть так и будет. В глубине души он, конечно, понимал, почему отец потребовал столь странной клятвы от Драйдена. В четырнадцатом колене Траэрнов Джайлз, упрямый сын, грозил оставить род без продолжения. Значит, надо было заставить его жениться и произвести на свет наследника.