Он сорвал травинку и смял ее пальцами. Потом добавил, не отводя взгляда от северян:

– Придется атаковать. Как только мы оставим этот холм, прикрытия уже не будет.

Трэйнор и Брет вернулись к отряду.

– Возьми с собой несколько человек, – приказал он Брету, – и заходи справа. Джэми, Чарли и Бен пойдут со мной – мы ударим слева, Фрэнк, с остальными наступай с тыла. Будьте осторожны. Головы держите пониже. Приказываю всем вернуться на «Черную Колдунью» живыми и невредимыми.

Он посмотрел на Марси, сидящую на коне:

– А вот здесь тебе придется слезть, девочка.

– Что? – она удивилась. – Слезть?

– Да. Ты будешь ждать тут. Я не могу больше подвергать тебя опасности. Того, что было, вполне достаточно. Ну давай. Я вернусь за тобой.

Он поднял руки, чтобы помочь ей:

– А если что случится, то янки проводят тебя на свои позиции.

Марси незаметно подвинулась на середину седла.

– У меня есть идея получше, – возразила она, внезапно пришпорив коня, натянула поводья и помчалась вперед.

– Марси! – закричал Трэйнор и рванулся было за ней, но было поздно.

Брет пришпорил коня и помчался следом.

– Брет! – отчаянно закричал Трэйнор. – Стой!

Брет натянул поводья, остановился и повернулся в седле, недоуменно глядя на Трэйнора.

Марси махала рукой и мчалась прямо к позиции янки, что-то крича. Раздались выстрелы.

– Остановитесь! Остановитесь!

Кто-то из северян заметил девушку на коне, и все пятеро, передавая сигнал по цепочке, прекратили стрельбу и встали, изумленно глядя на Марси, скачущую прямо на них.

Трэйнор, не отрываясь, смотрел ей вслед. Если бы он смог сейчас дотянуться до ее шеи, то, не задумываясь, придушил бы чертовку. Он ведь мог и должен был предвидеть такой поворот.

– Слезайте с лошадей, готовьтесь обороняться, – процедил он сквозь зубы.

Солдаты спешились, увели лошадей в укромное место и заняли позицию.

Трэйнор с вершины холма смотрел, как Марси скачет по долине. Первоклассный, безмозглый дурак! Неужели он еще не знал, что женщине доверять нельзя? Слепо и безрассудно он отдал когда-то свое сердце женщине. И что вышло? Одно горе! На сей раз он не доверился полностью, но все равно оказался в дураках.

– Черт! – ругательство само собой сорвалось с его губ.

Брет услышал это слово и взглянул на друга, но ничего не сказал.

Трэйнор смотрел вниз на лагерь янки. Смотрел и думал о том, что пользовался радостями, которые давали женщины, наслаждался их обществом, но строго следил за тем, чтобы они не приняли его ласки за что-то серьезное. Так почему же он потерял бдительность с Марселиной Колдрэйн?

«Потому что ты дурак», – шепнул ему внутренний голос.

– Прекратите эту нелепую стрельбу! – кричала Марси, торопливо спешиваясь и подходя к солдатам. Она понимала, что ее поступок – безумие, но ведь и все, что она чувствует, говорит и делает с той минуты, как встретила Трэйнора Брэгета, – тоже безумие.

– Зачем вы хотите убить его?

Она протестующе замахала руками.

– А как же с милосердием?

Один из северян выступил вперед, предварительно убедившись, что не попадает в поле зрения Трэкстона.

– Мадам, я не уверен, что вам стоит…

Он откашлялся и расправил плечи:

– Я имею в виду, что не очень понимаю, о чем вы говорите. Но…

– Ну, вся эта стрельба, разумеется, – прервала его Марси, воздевая руки к небу с видом величайшего возмущения.

Солдат схватил Марси за руку и потащил ее к кустам, за которыми они укрывались. Она стала вырываться, гневно крича:

– Отпусти, дуралей!

Если бы Джеральд увидел ее сейчас, то страшно возмутился бы. Помогать врагу! Он бы в ярости задушил ее.

– Мадам, вас могут убить!

– Убить? – закричала Марси. – Кто убьет? Вы?

– Да нет же, мадам, – ответил солдат немного увереннее. – Вот тот южанин, который прячется в кустах.

Он показал рукой в сторону Трэкстона.

– Южанин? – переспросила Марси с недоверием в голосе. – Так вы считаете, что там южанин?

Она презрительно засмеялась:

– Мятежник! Ах, Господи!

Солдаты озадаченно переглянулись.

И вдруг лицо Марси исказилось гневом. Она окинула всех пятерых тем взглядом, который, она знала, способен укротить самого самоуверенного мужчину.

«Прости меня, Джеральд», – попросила она про себя. С глубоким вздохом уперлась кулачками в бока, глядя на растерянных солдат.

– Этот мятежник, южанин, как вы его называете, – и не мятежник вовсе. Он даже не военный!

– Но, мадам, мы гонимся за этим человеком целый день: он сбежал из тюрьмы в Бриджпорте.

– Сбежал из тюрьмы? Да нет же, этот человек не убегал из тюрьмы!

Военный, с которым она разговаривала, был не старше ее. Его явно обидело подобное обращение.

– Нет, сбежал…

– Вы стреляли в другого человека, – отрезала Марси, не слушая его.

Она впилась в северянина взглядом:

– Как вас зовут?

Солдат расправил узковатые плечи и провел рукой по усталому лицу:

– Сержант Хэйл.

– Ну так вот, сержант Хэйл. Пока вы пытались убить невинного человека, за холмом на меня напал настоящий южанин и мятежник. Высокий, с черными волосами и серыми глазами, наверное, это и есть тот, кого вы должны поймать.

Она очень надеялась, что Трэкстон похож на Трэйнора, иначе ее описание будет ошибочным.

– Высокий, с черными волосами и серыми глазами?

Солдат подозрительно посмотрел на Марси:

– А на нем был мундир конфедерата?

– Да.

– И фуражка?

Марси почувствовала, что ее загоняют в угол. Фуражка? Была ли на Трэкстоне фуражка? Как ей узнать это? Она воздела руки к небу, словно в растерянности и недоумении.

– Я не знаю, была ли на нем фуражка, – запричитала она, стараясь придать своему голосу оттенок истеричности. – Все произошло так быстро! Я ехала верхом и – раз! – он впереди меня. Мне пришлось бороться, чтобы он не скинул меня с коня, и побыстрее уносить ноги. Он хотел схватить меня! Разве заметишь, есть ли на нем фуражка!

– Но вы же запомнили цвет его глаз, – изобличающим тоном произнес Хэйл.

– Конечно. Он так пялился на меня! Это просто ужасно! Он старался отобрать у меня коня! И… одному Богу известно, что еще он мог сделать, если бы я не отбивалась так яростно.

– Мэм, это не тот человек, за которым мы охотимся. То есть я вовсе не хочу сказать, что на вас не напали, но вот этот – в кустах – именно тот, кого мы преследуем, – он ткнул большим пальцем куда-то себе через плечо, – уже целый день. Мы шли по его следу, а Пит, – он бросил взгляд на одного из своих товарищей, – очень хороший следопыт. Охотился на индейцев в Пакете.

Марси вела себя так, словно он ничего не говорил. Она покачала головой.

– Боже, нет ничего удивительного в том, что мы никак не можем найти Вилли. Вы знаете, – она ткнула пальцем в лицо говорящему солдату, – моя мать заболела от волнения, совсем перестала есть. Это убьет ее.

– Мэм?

Солдат явно не мог ничего понять и страшно мучился.

– Там внизу мой брат, а вовсе не ваш чертов южанин!

Сержант Хэйл покачал головой.

– Нет, мадам, вы ошибаетесь. Я следил за ним с тех самых пор, как он убежал из Бриджпорта. Это он – нет никаких сомнений.

– Отлично!

Марси воздела руки к небу:

– Прекрасно! Поймайте Вилли и киньте его в свою вонючую тюрьму, – или куда вы там хотите его посадить – а я пойду прямиком к вашему начальству. Уверена, ему будет очень приятно узнать, что настоящий мятежник убежал, а вы поймали…

Она помолчала, словно стараясь подобрать подходящее слово:

– Ну как же мне сказать так, чтобы вы, ребята, поняли?

Она лукаво улыбнулась:

– Ну, скажем, человека, который немного не в себе?

В голосе ее слышался сарказм.

– Вы, конечно, понимаете, что я имею в виду под «не в себе»?

На нее с удивлением смотрели пять пар глаз.

– Не в себе? – повторил сержант.

– Я так сказала, правда?

Она взглянула в сторону Трэкстона и приложила руки к сердцу:

– Бедняга Билли. Он…

Глаза Хэйла недоверчиво блеснули:

– Мне послышалось, будто вы сказали, что вашего брата зовут Вилли.

Марси струхнула. Черт возьми, вся эта история слишком затянулась, и она уже начала путаться.

– Неужели?

Девушка любезно улыбнулась:

– Видите ли, на самом деле его имя – Уильям. Мама зовет его Вилли, а папа – царство ему небесное – все время называл Билли. А я частенько дразнила Билли Вилли. Или Вилли Билли. А иногда, когда он смешил меня, даже Силли [12] Билли Вилли.

Сержант, похоже, не очень поверил в эти россказни.

Марси гнула свое, глядя туда, где прятался Трэкстон.

– Понимаете, Вилли старше меня на пять лет, но по уму он так и не превзошел семилетнего ребенка, бедняга.

– Семилетнего ребенка? – словно эхом отозвался солдат, явно изумленный.

– Точно, – она посмотрела на него. – Но вы, мужчины, с вашей войной…

Она снова воздела руки к небу.

– Вилли просто думает, что вы играете в какую-то игру, и ему хочется играть с вами. Он так плакал, что у него нет мундира, как у других мальчиков, и мама сшила ему эту форму конфедерата. Не подумайте, что мы на их стороне. Мой отец никогда не использовал труд рабов на своих плантациях.

Марси похлопала ресницами и невинно посмотрела па солдат:

– Видите ли, мы сами из Пенсильвании, но папа купил здесь землю и… эти глупые южане начали палить по форту Самтер.

Она топнула ногой.

– Они все разрушили.

Марси вновь неслась вперед, болтая так, словно в ее голове не было ничего, кроме воздуха, но похоже, это действовало. Если она и не сбила их окончательно с толку, то по крайней мере затуманила им мозги.

– Вилли больше нравится серый цвет, поэтому мама не пожалела последнего отреза серого сукна на этот мундир. Он остался доволен, а потом… сбежал… – Ах! – Она прижала руку ко лбу. – Я прямо не знаю, что скажу маме, если его ранят.