Шерил Биггз - Дерзкие сердца

Марси вспомнила слова Клары Самюэлс о том, что Трэйнор должен уйти. Сердце девушки вздрогнуло. Этого не может быть! Не мог он так поступить!

Девушка остановилась у входа в госпиталь, едва заметная в бледном лунном свете. Внутри, в пещере, горела лампа, и Марси увидела Трэйнора.

Дыхание ее сбилось, она не могла унять дрожь.

Трэйнор сидел у кровати той самой златоволосой дамы, с которой она уже видела его раньше. Он держал ее за руки и смотрел ей в лицо с нежностью, смягчившей его суровые черты. Да, она прекрасна. И нежна, и сильна. Полна жизни – даже сейчас на больничной койке с перевязанной головой. Марси попыталась сдержать навернувшиеся на глаза слезы. Ну как же он мог? Как он мог, проведя с ней такую ночь, покинуть и уйти к другой?

Сжав кулаки, Марси стояла неподвижно у входа в пещеру и смотрела на Трэйнора. Она-то думала, что небезразлична ему! Напрасно! Вот женщина, которую он по-настоящему любит. Это написано у него на лице. Ревность прямо-таки заполыхала в душе Марси. Трэйнор поднялся и ладонью провел по щеке незнакомки. Чувствуя, что не может с собой справиться, Марси отошла в сторону и укрылась в густой тени, став невидимой.

Как Трэйнору хотелось, покидая госпиталь, чувствовать ту уверенность, которую он пытался внушить Белле! Но ведь все холмы и долины были забиты янки отсюда и до Бриджпорта. И войсками конфедератов, которые изо всех сил стараются спасти город, оставленный Дэвисом и Джонстоном на произвол судьбы. А значит, избежав вражеской пули, легко было наткнуться на свою.

Выбраться из Виксбурга и попасть в Бриджпорт – это половина дела. Надо еще вырвать Трэкстона из когтей федералистов, уцелеть и вернуться в Виксбург. Если, конечно, этот город будет существовать. Ужасно оставлять здесь Беллу и Марси, но что делать?

Трэйнор взглянул на Беллу.

– Будь осторожна, милая, – ласково приговорил он и послал ей воздушный поцелуй.

– Трэйнор! – Белла протянула к нему руку, и он на мгновение сжал ее.

– Мы скоро вернемся.

Марси чувствовала, что не может больше сдерживаться. Она понятия не имела, кто такая Белла, но он не посмеет уйти, не попрощавшись с ней, Марси.

Не заботясь ни о своей гордости, ни о чувстве приличия, девушка решительно преградила путь Трэйнору.

– Кто эта женщина? – резко спросила она, не замечая, что ведет себя, как ревнивая баба.

Трэйнор глядел на нее с совершенно непроницаемым выражением лица: не поймешь, рад он ее видеть или сердится за несдержанность.

– Белла – моя свояченица, – сухо ответил он. Марси сжала кулачки и уперлась ими в бока.

– Свояченица? – недоверчиво повторила она.

– Да.

– Я не верю.

– Марси!

Трэйнор взял девушку за плечи и подтолкнул к пятачку, где тропинка резко поднималась вверх. Здесь можно было поговорить наедине.

– У меня нет времени, чтобы объяснять тебе, что Белла – жена моего брата Трэкстона, который сейчас в плену в Бриджпорте.

– Но…

– Именно поэтому я и здесь, – продолжал Трэйнор, не оставляя ей времени на расспросы. – Как только Виксбург падет, юнионисты повесят его. Я не могу допустить этого. Белла приехала сюда с этой же целью, но была ранена осколком.

Громыхнул пушечный выстрел, разорвав окружающую тишину.

Трэйнор прижал Марси к себе, ожидая, когда затихнет эхо выстрела и перестанет дрожать земля.

Он отстранился, проклиная себя: огонь и голод страсти снова захватили его.

– Беллу ранило как раз по дороге в Бриджпорт, – глухим от волнения голосом продолжал он. – Марси, я должен идти. Товарищи ждут меня.

Он мотнул головой в сторону города:

– Мы выходим сейчас, но я хочу попросить тебя об одном одолжении.

Она выжидательно смотрела на него.

– Присмотри за Беллой в мое отсутствие.

– Нет.

Трэйнор вздохнул:

– Ну пожалуйста, Марси. Я понимаю: то, что я сделал с тобой, плохо, и ты в праве ненавидеть меня. Извини. Нельзя было давать волю страсти, но… ничего не мог с собой поделать.

Прижав ее к себе, он опять ощутил вкус ее губ, стараясь запомнить это ощущение счастья.

Поцеловав ее, он отстранился. Если бы он этого не сделал, если бы задержал в своих объятиях, то не смог бы уйти.

– Ну пожалуйста, Марси, присмотри за Беллой.

Она покачала головой.

– Не могу.

– Черт возьми, Марси, – ворчал Трэйнор. – У меня совсем нет времени пререкаться с тобой. Пожалуйста, сделай это для меня.

– Нет, – повторила она. – Не могу, потому что я иду с тобой.

– Что?

Он сжал ее руку и пристально посмотрел в глаза:

– Ты с ума сошла?

– Нет, это ты будешь безумцем, если не возьмешь меня с собой.

– Ты несешь чепуху!

Трэйнор смотрел на нее, как на малого ребенка.

– Трэйнор!

Марси схватила его за руку. В лунном свете его глаза, обычно серые, были полны холодного тумана.

– Я должен идти.

Марси не отступала, хотя и понимала все безрассудство своей просьбы. Виксбург рано или поздно падет. Когда-то она хотела этого, но хочет ли сейчас – уже на знала. Запасов еды хватит ненадолго – и гражданским, и военным. Она слышала, что солдаты режут и едят мулов, которые недавно были запряжены в повозки. Капканы на ондатр стали обычным делом. От одной мысли о такой еде стало нехорошо. Говорят, у конфедератов совсем мало боеприпасов.

Если она останется здесь, то через несколько дней, а может быть, и часов, окажется в компании генералов Гранта и Шермана, а также в обществе собственного брата.

Но почему же это не слишком приятно ей? Почему она испытывает скорее страх, чем радость?

Конечно, надо оставаться, как советует и просит Трэйнор, но она не в состоянии этого сделать. Мысль о том, что он сейчас уйдет и больше не вернется, невыносима ей. Трэйнор Брэгет ее враг, но между ними возникло нечто такое, что выше правды и неправды, политических убеждений и образа жизни.

– Ты же сам сказал, что все холмы и леса до самого Бриджпорта кишат янки… то есть заняты федеральными войсками.

– И что же?

Ей нечего было терять, и она предложила свой план.

– Ты можешь выдать меня за заложницу, если, скажем, вас окружат или случится что-нибудь подобное. Они не осмелятся стрелять, если узнает, кто я такая, и увидят, что я ваша пленница.

– Нет.

– Почему?

Он взглянул на нее гневно и печально:

– Просто потому, что это слишком опасно. Неужели ты думаешь, что я позволю тебе пойти с нами туда, где могут ранить или, не дай Бог, убить?

– Но ты же сам пойдешь?

– Это другое дело.

– Нет, это то же самое.

– Ты не сделаешь этого.

– Сделаю.

– Марси, ты сумасшедшая.

– Мне уже это говорили.

Ни он, ни она не хотели уступить, и каждый терялся от неуверенности и страха за другого. Трэйнор отвел взгляд:

– Я сказал «нет», и это все.

Он хотел уйти, но Марси прильнула к нему, застав его врасплох. Он прислонился спиной к стене. Руки девушки обвились вокруг его шеи.

– Да, – едва слышно прошептала она и встала на цыпочки, притягивая к себе его голову. Она нашла его губы губами, языком его язык и снова воспламенила задремавшую страсть.

Она хотела поцеловать его, то есть пустить в ход чисто женское оружие и вынудить согласиться с ее планом. А вместо этого сама утонула в чувстве – руки Трэйнора обняли ее, его язык оказался в ее приоткрытых губах, отвечая на ласки.

Ничто больше не имело ни малейшего значения: ни то, что они противники и мир, который они знали, разлетелся на части, ни то, что он обманул Джеральда и, возможно, повредил его военной карьере, ни то, что он похитил ее. Трэйнор собирается рисковать жизнью, значит, она должна быть рядом с ним. Он оторвался от ее губ, все еще крепко сжимая в объятиях и прерывисто дыша от волнения.

– Нет, – повторил он.

Слово прозвучало, как едва слышный вздох.

– Но…

– Нет.

Он выпрямился, отстранился от стены и взял девушку за плечи:

– Я хочу, чтобы ты оставалась здесь, Марси, в безопасности, с доктором и миссис Самюэлс. Останься и присмотри за Беллой, пока мы с Трэкстоном не вернемся.

«Если вернетесь», – подумала Марси, но промолчала.

Она смотрела неотрывно в глаза Трэйнора, пытаясь увидеть то, что он скрывал от нее. Смотрела, но ничего нового не увидела.

Ну почему же это с ней случилось? Почему ее так неудержимо тянет к человеку, которого она должна ненавидеть? А что, если Трэйнор не испытывает к ней никаких чувств? Что, если она для него – лишь очередная победа? Победа над янки? Разве Джеральд не предупреждал ее, что во время войны все божьи заповеди попираются? К глазам девушки подступили слезы. Может быть, для него все случившееся между ними – лишь военный эпизод?

– Обещай, Марси, – попросил Трэйнор, вторгаясь в ее мысли и крепко держа ее за руки.

Девушка смотрела на него, подняв голову. Обещать? Что обещать? Что она не будет думать о нем и волноваться за него? Что она с улыбкой помашет ему на прощание, зная, что он может не вернуться?

– Марси?

Внезапно все ее существо охватил страх – необъяснимый и непонятный.

– Нет! – отрезала Марси и вырвалась из объятий Трэйнора.

Она побежала к входу в пещеру и исчезла в сумраке, но девушка не ушла далеко. Она прижалась к стене около входа и, дрожа от страха и волнения, выглядывала из-за угла, наблюдая за Трэйнором.

– Прекрасно! – пробормотал Трэйнор, сердито натягивая на голову шляпу. – Так даже лучше!

Он решительно зашагал по тропинке, поднимая за собой облачка пыли. Он подошел к входу в госпиталь, и Марси отступила, скрываясь в темноте. Она стояла, не двигаясь, едва осмеливаясь дышать, когда Трэйнор проходил мимо. Но зря она так осторожничала, потому что он и не взглянул в ее сторону. Подобрав юбки, Марси вбежала в убежище – к кровати Беллы – и склонилась надбей.