Не в силах сдержать восторга, техасцы огласили воздух громогласным победным ревом, и Гарет мрачно улыбнулся, в Какая легкая победа: ни одного из них даже не ранило! Оказывается, разогнать этих мексиканских трусов совсем не трудно. Ну кто бы мог подумать!

Волна восторга подхватила Гарета: он вскочил, радостно крича и размахивая руками, и присоединился к остальным. Слава Богу, терзавшая его душу боль хоть на минуту ослабла с того дня, как он покинул «Круг Д»!

Внезапно в памяти всплыло прекрасное женское лицо с серебристыми глазами, однако Гарет поспешил отогнать эти мысли. С этим покончено. Отныне он живет только ради мира и независимости своего Техаса. И сколько бы ни возвращалось к нему прекрасное видение, как бы ни терзало его в бессонные ночные часы, он будет безжалостно бороться с ним. пока не забудет окончательно. Он принял это решение несколько недель назад, когда на свет Божий явилось маленькое золотое колечко и стало ясно, что иного пути нет.

Анжелика машинально послала лошадь вперед, не замечая, что обогнала своего спутника, задыхающегося в облаке пыли. Закатный горизонт переливался розовым, красным и нежно-желтым, и она не могла остаться равнодушной к этой красоте. Свежий октябрьский ветерок приятно охлаждал лицо и ласково перебирал выбившиеся из прически темные локоны. На миг она полностью растворилась в беззаботной, безудержной скачке. Только свист ветра в ушах да стук копыт доносился до нее из внешнего мира.

Пламенеющий горизонт звал, манил добраться до самого края земли. И Анжелика раз за разом пришпоривала лошадь, пока грохот копыт и шум крови в ушах не слились в единый гул. Она припала к шее бешено мчавшейся кобылы, стала с нею одним целым.

Анжелика задыхалась от восторга вот-вот она освободится от тягостных, мучительных воспоминаний как вдруг позади послышался перестук копыт другой лошади, и постепенно в поле зрения возник всадник. Одиночество было нарушено, волшебство померкло Анжелика раздраженно покосилась на того, кто ехал следом, и тут же почувствовала укол совести. Она заставила свою лошадь мало-помалу сбавить шаг и заметила, как попутчик облегченно вздохнул. Поравнявшись с ним, она смущенно улыбнулась.

– Удивительная красота, правда, Питер? В этих местах самое прекрасное время – краткий миг перед закатом. И нет более подходящего способа насладиться им, чем скакать вдогонку за уходящим солнцем.

– Мне кажется, ваша лошадь вряд ли одобряет такое времяпрепровождение, Анжелика

– Наверное, вы правы – Она не выдержала и рассмеялась рассудительному тону шотландца – Однако это приносит небольшое облегчение

– Облегчение стало бы еще больше, если бы вы позволили лошадке немного передохнуть после такой гонки.

Анжелика всмотрелась в его невозмутимое лицо, покосилась на запыхавшуюся кобылку и промолвила

– Вы снова правы, Питер.

Она остановила лошадь и собралась было соскочить с седла, но Питер подхватил ее и опустил на землю. От нее не укрылось, как он напрягся, вроде бы ненароком прижав ее к себе, и как блеснули его глаза, хотя в следующий миг он уже разжал руки. Они не спеша пошли рядом, ведя за собой лошадей

– Анжелика, мне давно хотелось поговорить с вами кое о чем но я все не решался лезть к вам со своими сомнениями

– Что вас беспокоит, Питер? – повернулась к нему Анжелика На лице Питера отразилось смущение и нерешительность

– Анжелика вы написали своей матери Маргарите Родриго? Я понимаю, что лечу не в свое дело Но когда я пришел к священнику за письмом, эта женщина была там, и она не находила себе места от тревоги. По-моему, с вашей стороны было бы актом милосердия послать ей ответ как можно скорее.

Слова Питера мигом возродили в памяти тот день, и Анжелика нахмурилась Рука как бы сама потянулась к тонкой Цепочке на шее – там теперь висело ее кольцо Эта безделушка оказалась ключом к тем уголкам рассудка где скрывалась память детства. Теперь она помнила практически все

Мамино тело, распростертое в грязи злость полуголого индейца бесконечные, полные ужаса дни, когда единственным утешением служил клочок синею бархата украдкой оторванный от маминого платья, и ее предсмертный шепот

– Твой папа придет за тобой Не надо бояться

Как ни странно, единственным черным пятном оставалось путешествие в Реал-дель-Монте и первые месяцы жизни в деревне. Память высвечивала лишь улыбающееся лицо Маргариты – когда она впервые назвала ее мамой

Каким бы чудесным ни казалось воссоединение с настоящим отцом, что вовсе не умаляло ее горячей любви к людям которые были ее семьей на протяжении стольких лет Если уж на то пошло, знание правды лишний раз подтвердило простую истину только любви и преданности Маргариты и Хуана Родрию обязана она своей жизнью А Карлос, милый Карлос, который уже выздоравливает и с каждым днем набирается сил, является ей братом не меньше, чем…

Не в силах дальше думать об этом, Анжелика скрипнула зубами Питер подхватил ее под руку и повел к небольшой рощице. Здесь он поспешил забрать у нее поводья и привязал обеих лошадей к дереву. Сострадание придало ему смелость, и он погладил Анжелику по щеке.

– Я не хотел причинять вам боль, Анжелика. Но эта мысль не давала мне покоя…

– Вы зря волновались. Папа Джон отправил в город мое письмо на следующий же день после… – она хотела было сказать: после того, как Гарет покинул «Круг Д», – но передумала, – после вашего приезда.

– По-моему, этот день не принес вам радости, – от Питера не укрылось ее замешательство. – И все же не могу не признаться, что счастлив оказаться возле вас.

Питер благоговейно прикоснулся к ее волосам, и Анжелика нахмурилась. Его чувства были слишком очевидны, и она вовсе не хотела их поощрять. И без того ее душа и мысли пребывали в смятении…

– Не печальтесь, милая, – ласково улыбнулся Питер. – Я не стану вам досаждать. А через месяц и вовсе уеду – это Джон попросил задержаться, чтобы довести до конца его проект. По его мнению, напряженные отношения с Мехико не должны отразиться на жизни в «Круге Д».

Анжелика торопливо кивнула и потупилась. Она подозревала за гостеприимством Джона некий тайный умысел. Боже, до чего же она стала недоверчива!.. В следующий же миг Питер огорошил ее, негромко промолвив:

– Да, Анжелика, пожалуй, вы правы. Ваш отец надеется, что в моем обществе вы быстрее сумеете избавиться от горестных мыслей. И смею заверить, что весьма благодарен ему за возможность…

– Питер, я…

– Нет, Анжелика, ни слова больше. – Питер решительно взял ее за локоть. – Я почитаю за великое счастье находиться с вами рядом… и иногда прикасаться к вам. Я вовсе не жду, что вы, словно спелый плод, упадете мне в руки. Когда я решился приехать сюда вместо Брока, то ничего не знал о вас с Гаретом. Мне просто было необходимо убедиться, что вы всем обеспечены и довольны, прежде чем навсегда о вас забыть. Мне больно видеть ваше горе, Анжелика, и я клянусь, что готов сделать что угодно, чтобы помочь вам. Но не в моей власти изменить ход вещей. Этого мне не дано… Но я готов ждать, милая… до тех пор, пока ваше сердце не освободится и вы не сможете полюбить кого-то другого. И надеюсь, что этим другим окажусь я…

– Питер, я не могу вам ничего обещать. И не хочу использовать вас…

– Анжелика, если это позволит мне оставаться рядом с вами, я готов, чтобы вы меня «использовали». Я буду счастлив уже тем, что все еще не лишен шанса… что вы можете привыкнуть ко мне. Я понимаю, насколько маловероятно, что вы сумеете полюбить меня. но не желаю упускать этой возможности. – И он добавил горячим, хриплым шепотом: – Нет, ни за что не упущу… – Тут Питер неожиданно наклонился и коснулся губами ее губ. А в ответ на ее сердитую гримасу лукаво улыбнулся и спросил: – Вы ведь не лишите изнемогающего от жажды капли воды или умирающего от голода крошки хлеба, правда?

– Правда, – неловко улыбнулась в ответ Анжелика. – Не так уж трудно уделить каплю воды или крошку хлеба.

– Я так и знал. У вас щедрое сердце.

В глазах его вспыхнуло такое пламя, что она тут же пожалела о своей уступчивости, но Питер как ни в чем не бывало обнял ее за талию и повел к лошадям.

– По-моему, пора возвращаться. Не то Джон всполошится, не похитил ли я вас. – Шотландец подсадил Анжелику в седло и задумчиво добавил, глядя на нее снизу вверх: – Ну а я ему отвечу: «Пока еще не похитил, мистер, пока еще нет…»

Вскоре их лошади уже неслись по дороге в «Круг Д». То и дело поглядывая на Питера, Анжелика с болью думала о том, что за свои семнадцать лет успела прожить не одну жизнь – и все же не перестала удивляться ее несправедливости.

Гарет пристально всматривался во тьму, окутавшую Голиад. Его товарищи чувствовали то же напряжение, что и он. Окрестные жители почти все занимались сельским хозяйством. Выходки мексиканских мародеров держали в страхе всю округу, и полковник Голлингсворд решил положить этому конец: собрать добровольцев и захватить гарнизон, расквартированный в Голиаде.

Сбор отряда был назначен в полночь под стенами Голиада Теперь готовые к бою техасцы лишь ждали возвращения разведчиков Гарет улыбнулся На днях ковбои из его отряда повстречались с полковником Милчмом, который недавно сбежал из мексиканской тюрьмы в Монтеррее и тайно пробрался на родину Он также будет участвовать в нынешнем штурме, и оттого моральный дух в отряде был необычайно высок Осталось совсем немного, пока

Из темноты появились разведчики, и Гарет с обложением перевел дух. Следом за ними он поспешил к полковнику Голлингсворду.

– Все тихо, командир Возле дома капитана Сандоваля всего один часовой, а все остальные дрыхнут в казарме Если мы начнем прямо сейчас, то вряд ли они сумеют толком сопротивляться Считайте, что город наш, командир

– Ну что ж, парни, время пришло, – промолвил полковник Голлингсворд, обводя взглядом свое войско – Ничто нас уже не остановит

Вскоре молчаливая колонна двинулась сквозь тьму, и Гарет постарался занять место в первых рядах тех, кто окружал дом капитана Сандоваля. Грянул один выстрел, в ответ ему – второй, и часовой рухнул на землю. С ружьем на изготовку Гарет вместе с остальными ворвался в казарму Захваченные врасплох мексиканские вояки в панике метались по темному помещению и не думая об отпоре