Она толкнула дверь – и чуть не разрыдалась при виде восторга, вспыхнувшего на бледном изможденном личике Карлоса.

– Анжелика! – Он обхватил ее шею худыми руками и прижал к себе что было сил. Мокрое от слез лицо приникло к ее щеке, и брат зашептал ей на ухо – Я так рад, что ты приехала! Папа ужасно сердился, и мама тревожилась. Я слышал, как они говорили, будто тебя видели вместе с техас– цем и что теперь в деревне все про это знают. – Тут Карлос отстранился и серьезно посмотрел ей в лицо – А я им сказал: если ты решилась поехать с ним, значит, он хороший человек и сумеет о тебе позаботиться И нечего так бояться! – Его голос вдруг прервался, и Карлос потупился – Но только ты больше не пропадай так, Анжелика Я я тоже боялся Я боялся, что ты больше не вернешься к нам

На мгновение Анжелика утратила дар речи Она заметила, как ослаб Карлос за эти два дня. и ощутила новую волну паники Ей не сразу удалось собраться с силами и улыбнуться брату. Вытирая ладонью его мокрые от слез щеки, она промолвила.

– Прости меня, Карлос. Я тоже ужасно рада, что вернулась домой Так случилось, что я не смогла вас предупредить А сейчас, если ты пообещаешь никому не говорить, я поделюсь с тобой тайной.

– Какой тайной, Анжелика? – Детское любопытство с легкостью вытеснило остатки печали.

– А ты обещаешь молчать?

– Да.

– Ну хорошо. Смотри, что у меня есть! – И она жестом фокусника вытащила из кармана золотые монеты, ярко блеснувшие на ладони Стараясь улыбаться как можно беззаботнее, она тихо добавила. – Мне удалось их заработать Скоро их наберется столько, что хватит на поездку к доктору и твое лечение! И тогда все у нас наладится, правда?

Карлос обомлел при виде такого богатства. Он осторожно потрогал монеты и лишь потом взглянул на Анжелику.

– Да, я был бы очень рад. Мне совсем не нравится валяться вот так в постели целыми днями. Но я чувствую себя слишком усталым, чтобы подняться и выйти во двор. Падре Мануэль сказал, что это скоро пройдет Он навещает меня по нескольку раз в день. – Тут его внимание привлек гул голосов за дверью. – Падре Мануэль он здесь, Анжелика.

Она мигом спрятала монеты обратно в карман и прижала к губам палец:

– Помни, это наша тайна!

– Конечно, Анжелика. – Судя по довольной улыбке, он был горд разделить эту тайну с сестрой. В комнату вошел священник.

– Добрый день, Анжелика, – едва кивнул он девушке. С трудом скрывая тревогу, падре Мануэль первым делом направился к больному. Однако Карлосу явно не хотелось отпускать сестру, и священник решил смириться с ее присутствием:

– Итак, Карлос, сестра снова с тобой. Надеюсь, родители позаботятся о том, чтобы Анжелика больше не пропадала невесть куда.

– Анжелика ужасно сожалеет о том, что причинила столько беспокойства. Правда, Анжелика? – И Карлос решительно добавил: – Она хорошая сестра, падре. Вы ведь не станете на нее больше сердиться? – Малыш не отводил взгляд от лица священника. От напряжения на его бледном лбу выступила испарина, и падре Мануэль поспешно кивнул, однако ответ его звучал уклончиво:

– Мы все рады, что Анжелика снова с нами. Твой папа сказал, что техасец довез ее до самого дома и что, судя по ее виду, о ней хорошо заботились эти два дня.

– Да, с ней все в порядке, и раз она вернулась, я тоже скоро поправлюсь.

– Конечно, Карлос. – Старик озабоченно пощупал его лоб и обратился к встревоженной Маргарите: – Вы не забывали давать лекарство?

– Нет, падре.

– Что ж, больше мы ничего не сможем сделать. – Он взял Карлоса за руку: – Мама сказала, что этой ночью у тебя опять был приступ… и ты плохо спал.

Заметив, как побледнела Анжелика, Карлос отчаянно замотал головой:

– Приступ был совсем слабый. Я скоро поправлюсь. Анжелика… – и он многозначительно улыбнулся сестре, – Анжелика сказала, что я скоро поправлюсь.

– Вот как! – Падре Мануэль сдержанно кивнул, не в силах противиться доверчивой детской улыбке. – Ну что ж, раз Анжелика сказала, значит, так оно и будет. Но сейчас тебе следует отдохнуть. А мы с Анжеликой и с твоими мамой и папой уйдем, чтобы не тревожить тебя

Заглядывая Анжелике в лицо, Карлос нерешительно спросил:

– А ты… ты будешь здесь, когда я проснусь?

– Я должна идти на асиенду, – она едва шевелила непослушными губами. – Донна Тереза наверняка недоумевает, почему меня нет так долго. Но к вечеру я вернусь и почитаю тебе на ночь, Карлос.

– А я буду спать и спать весь день и к вечеру не буду таким уставшим! – Дождавшись, пока Анжелика наклонится, чтобы поцеловать его на прощание, Карлос шепнул ей на ухо: – Я никому не выдам нашу тайну, Анжелика.

Она улыбнулась в ответ, подождала, пока малыш закроет глаза, и следом за священником вышла.

Как только Анжелика закрыла за собой дверь, падре Мануэль окинул ее суровым взором и заявил, качая головой:

– Пожалуй, мне нет нужды объяснять тебе, что я думаю о твоем поведении, Анжелика!

– Совершенно верно, падре, – дерзко ответила она, но, увидев изумление на родительских лицах, продолжила более мягко: – Сожалею, что причинила всем столько неприятностей. Право же, я не хотела… – Лицо Хуана Родриго еще более помрачнело, и она торопливо закончила: – Но теперь все позади. И больше не повторится, даю вам слово.

Падре Мануэль знал, что бесполезно что-то втолковывать его подопечной, когда она в таком вот состоянии духа, и отступил, надеясь дождаться более подходящего момента.

– Мы еще успеем поговорить, Анжелика, – и он озабоченно повернулся к Маргарите Родриго. От сожаления, зазвучавшего в его голосе, по спине у Анжелики побежали мурашки. – Так вы сказали, этой ночью снова был приступ?

– Да, падре, – шепнула та. – Он кончился довольно быстро, однако к утру Карлос совсем ослаб.

– Ничего удивительного, – священник покачал головой – К сожалению, я больше ничего не могу сделать для Карлоса Боюсь, отныне каждый день его жизни следует воспринимать как дар свыше и радоваться ему по мере сил. Боюсь, что он недолго сможет переносить тяжесть недуга

Анжелика испуганно охнула. Бледная как полотно, она прошептала трясущимися губами:

– Но… но вы же сказали, что доктор в столице…

– Анжелика, пойми, с каждым днем надежды на выздоровление Карлоса тают. Если так пойдет дальше, то не помогут никакие врачи, не говоря уже о том, что вряд ли он перенесет путешествие до Мехико.

– Но если он отправится туда вскоре…

– Тогда это должно случиться немедленно, Анжелика. От скорбной уверенности, прозвучавшей в голосе падре Мануэля, Анжелика остолбенела, а затем, ничего не видя, кинулась за дверь. Жалобные восклицания Маргариты, пытавшейся остановить дочь, не достигли ее ушей – она уже спешила по дороге к асиенде

Гарет остановил коня у парадного крыльца и кинул поводья Фернандо. От него не ускользнули ни двусмысленная ухмылка, ни заговорщицкие взгляды старого слуги. Его охватило раздражение. Наверняка беззубый охотник до юбок высматривает на его лице следы недавних оргий. Судя по ухмылке, ублюдок явно провел последние два дня, фантазируя по поводу его приключений.

Да и сам Гарет был сыт по горло фантазиями об Анжелике. Черт побери, она никак не шла у него из головы!

Но пора заняться другими проблемами. Все, что ему требовалось, он получил, и отныне волен отправляться домой, в Техас. Не хватало только оказаться между двух огней, если конфликт разгорится в ближайшее время. Нет, слишком много пота и крови вложил он в свою землю, чтобы не встать теперь на ее защиту.

Гарет никогда не доверял этому надменному типу. Санта-Анна наверняка обвинит в мятеже тех техасцев, которые отважатся защищать интересы своего штата. Таким, как он, требуется только слепое повиновение.

Войдя в дом и добравшись наконец до своей комнаты, Гарет поспешил плотно затворить за собой дверь. В гардеробе оставались его немногочисленные пожитки, и Доусон машинально запихал их в небольшой саквояж. Дон Энрике уже распорядился снабдить его продуктами на дорогу – нужно только проследить, чтобы все упаковали, и попрощаться с хозяевами. До Техаса он будет добираться верхом. Скорее, скорее прочь из этих краев, пока он не рехнулся окончательно!

Не в силах вытравить из себя невинный взор серебристых глаз, Гарет метался по комнате. Но тут знакомый голос заставил его вздрогнуть:

– Ах, Гарет, ты выглядишь таким сердитым! Неужели Анжелика тебя разочаровала?..

Застигнутый врасплох, Доусон застыл, собираясь с мыслями, а в комнате гремели раскаты издевательского хохота молодого Аррикальда:

– Ну надо же, какое несчастье! Тем более что это была последняя возможность ее потискать! – Эстебан, хохоча, прошел в центр комнаты Но уже в следующий миг его лицо искривила яростная гримаса. – Держу пари, ты гадаешь, почему я вернулся в Реал-дель-Монте. А ответ очень прост. Я вернулся, чтобы забрать Анжелику. По дороге меня осенила идея, что прелестная потаскушка может произвести впечатление на столичное общество. Она ведь действительно красива. И после пары-тройки уроков хорошего тона запросто сумеет изобразить из себя благородную особу. А уж я не пожалею времени, чтобы преподать ей все, что смогу. – Со злорадной ухмылкой Эстебан приблизился к Гарету. – Стало быть, ты не только взял ее первым, но и позаботился прихватить с собой на рудник. – От едва сдерживаемого бешенства голос Эстебана стал прерывистым и глухим. – Признаться, я сперва рассердился, и изрядно. Но потом подумал и решил, что ничего иного и не следовало ожидать. Естественно, ты не упустил возможности лишний раз позабавиться с красоткой, хотя я и просил тебя, как джентльмена, держаться от нее подальше. Поверив тебе, я был не прав. Но теперь я вернулся, и все встанет на свои места. Анжелика поедет в Мехико со мной.

– Ты в этом так уверен?

– Вот именно, Гарет. Иначе я не смогу отказать себе в удовольствии вышвырнуть из своих владений одного настырного техасца.

На губах Гарета появилась холодная улыбка.