Маргарита Александрова - Дерзкая

— Она не шлюха! — выплевываю ему в лицо.

— Влад, бери ребят, и этот " мусор" поезжайте к нам, и ждите меня, я не закончил разговор. Саня, бери ее подружку и отвези домой.

— Понятно, Макс, сделаем — сказал Саня, беря на руки ее подружку.

Раздав поручения, поворачиваюсь и вижу, что моя малышка сидит на земле, в рваном пиджаке, со спутанными волосами, на руках и запястьях уже проступают синяки, по щекам текут слезы. Смотрю на нее, и сердце сжимается в груди, от того, что какая падаль посмела ее тронуть… Подхожу к ней и опускаюсь перед ней на корточки. Она такая хрупкая и кажется такой беззащитной. «Моя малышка» — когда она успела стать моей, я так и не понял, но мне кажется это настолько правильным….

— Посмотри на меня, — с хрипотцой в голосе, говорю я. Она поднимает на меня свои глазки и смотрит в упор. Я подминаю руку и нежно провожу по ее щеке. Убираю прядь ее волос за ушко, а потом мой палец касается ее губ… в этот момент, мне кажется, я перестаю дышать…

— Умница, — выдыхаю в ее губы.

Я уже не выдерживаю, я на гране, от пережито шока, до близости этого мужчины. Я не знаю кто он? Но что-то внутри подсказывает мне, что он не обидит. Его близость, дыхание на моей щеке сводят с ума. С моих губ срывается стон. И в следующую секунду он яростно набрасывается на мои губы и грубо врывается в них. Его руки обхватывают мою талию, о, боже, еще никогда я не испытывала такого удовольствия, меня целовали раньше, но так, еще никогда! Не знаю, сколько прошло времени, но в какой-то момент, он резко останавливается и отходит от меня. Пока я восстанавливаю дыхание, слышу его ругательство.

— Черт! Черт! Извини, я немного увлекся — отходя от меня, говорит он.

Он подходит ко мне, снимает с себя пиджак и накидывает на мои плечи.

— Пошли, я отвезу тебя домой, — говорит мой спаситель.

— А моя подруга… она, где она? — тут я вспоминаю про Машу, и мне даже становится стыдно, что я увлеклась и забыла про нее.

— Не беспокойся, о ней позаботиться мой друг.

— Хорошо — тихо отвечаю я.

Укутываюсь в его пиджак и вдыхаю носом его аромат. И он мне нравится. Мы медленно идем и подходим к большому тонированному джипу. Он открывает мне дверцу и я молча сажусь. Пока я пыталась поправить на себе одежду, вид у меня, конечно, был еще тот. Мой спаситель уже занял водительское место, завел машину, и мы поехали. Не знаю, сколько мы уже проехали, но тут я поминаю, что не говорила свой адрес? Куда мы едем? У меня началась немая паника. А вдруг он захочет получить награду? А вдруг он такой же, как эти? Нет, он не может быть таким? Или может?

— Малыш, чего ты испугалась? Не бойся, я тебе не трону — выворачивая руль, спокойно говорит он.

— Я..это…с чего ты взял, что я..

— У тебя на лице это написано. Не бойся, я везу тебя домой.

— Домой? Но я не говорила тебе, где я живу?

— Я знаю — сейчас скажешь. Я все ждал, когда ты придешь немного в себя — улыбнувшись, проговорил он.

— А, да, спасибо! — еле слышно выдыхаю и называю ему свой адрес. Он кивает в ответ.

— И спасибо, тебе и твоим друзьям, что помогли там у клуба…

— Не за что.

— Меня зовут Вика.

— Макс.

Оставшуюся дорогу до дома мы проехали молча. Когда мы приехали было уже далеко за полночь. Он остановился, выключил зажигание и повернулся ко мне.

— Еще раз спасибо — говорю я. О, я совсем забыла, что я в его пиджаке. Начинаю медленно поднимать руки, и пытаюсь его снять, но в этот момент он говорит:

— Не надо, оставь его себе.

Не знаю, что еще сказать и начиню покусывать губу от неловкости.

— Малыш, не нервничай, а то ты съешь свои прекрасные губки — говорит Макс.

— Я вот, хочу тебя попросить. Пообещай мне, что ты больше никогда, никогда, ни при каких обстоятельствах не пойдешь больше в этот клуб и никогда не оденешься так вызывающе. А сейчас можешь еще раз меня поблагодарить, — говорит он и начинает ко мне тянутся. Нет, я конечно, благодарна, но что он о себе возомнил? Что ему все можно теперь что ли? Не знаю, откуда это взялось, но меня возмутил его приказной тон и что это еще за «поблагодарить?»

— Самоуверенный козел! — говоря я, и толкаю его в плечо, разворачиваюсь и пытаюсь открыть дверь.

— Малыш…

— Открой эту чертову дверь!!! — уже ору я.

— Хорошо — говорит Макс и нажимает на кнопку.

Открываю дверь, разворачиваюсь, и говорю ему, глядя в глаза.

— Спасибо, конечно, за мое спасение, но на этом все! Понял?! На этом моя благодарность заканчивается! И надеюсь, мы больше, никогда, не увидимся! — проговорив свою гневную речь, громко хлопаю дверью. Разворачиваюсь и иду в направлении своего дому, когда до меня доносятся его слова

— Кто знает, малыш, кто знает…

С той ночи прошло уже больше полугода. Мы с Машей договорились не воспоминать, то, что произошло той ночью. Хотя мне это давалась с большим трудом. Воспоминания преследовали меня. Ужас до сих пор сковывал мне руки, стоило только подумать, что было бы, если он пришел чуть позже… Он (Макс) — больше не появлялся в моей жизни. Может все из-за моих слов, что я сказала ему, уходя… кто знает. Но его образ и наш поцелуй преследовали меня по ночам… Его руки, ласкающие мое тело, его голос, шепчущий мне на ушко ласковые словечки. Это уже стало наваждением, я не могла выкинуть его из головы. Я старалась жить дальше, училась, занималась с отцом, общалась с друзьями, даже решила сходить на свидание. Тот день был самый унизительный в моей жизни. Я надела красивое платье, сделала прическу и пришла в назначенное время, конечно, как положено истинной девушке, я опоздала. Но все было напрасно, мой кавалер так и не появился в назначенное время. Просидев час в кафе, получив сочувствие со стороны персонала, уехала домой. Вообще с личной жизнь начались, грубо говоря, проблемы. Раньше у меня было много поклонников, только свистни. А сейчас — если я давала номер телефона, они мне так и не перезванивали. Назначали свидание и не приходили. Вообще в институте мне стало казаться, что меня как-то даже сторонятся. Особенно парни. Машуля меня успокаивала. Говорила, что это все мои выдумки, и что я сама это так воспринимаю, потому что не могу выкинуть из головы того самоуверенного засранца.

Так дни тянулись за днями. На днях мы договорились с моей подругой съездить по магазинам, скоро выпуск, хотелось выглядеть на все сто. Вроде все было хорошо, пока в один из дней не случилось, то, что перевернуло мою жизнь…

Я возвращалась из института, погода на удивление была теплая, хотя передавали дождь и ветер. Подходя к нашему дому, я не сразу заметила большое количество машин — скорая, полиция. О, боже, страх, вот что я испытала, когда поняла, что что-то случилось в моем доме. Я вбежала дом, на ходу скидывая вещи, бросая учебники. Когда я добралась до гостиной, то картина, которую я увидела, и которую я, наверное, не забуду уже никогда, повергла меня в дикий шок. Люди в форме, офицеры, кто-то что-то записывал, фотографировал. А между тем, на полу, в неестественной позе, лежало два тела. И мне не нужно было спрашивать кто это… потому что я уже знала ответ. Это были мои родители….

— Девушка, вы кто? — с боку послышался голос.

— Вы меня слышите? — опять этот голос и чья-то рука тормошит мое плечо.

— Вколите ей успокоительное! — это было последнее, что я услышала. Потом был мой крик и темнота….

Проснулась я на диване, из людей остался один полицейский, который поведал мне ту новость, что я уже знала. Моих родителей больше нет! Их убили, пока я была в институте. Вот так моя жизнь рухнула в один момент. Я потеряла свою семью, у меня больше ничего и никого нет… я даже не успела попрощаться…

Не помню последние дни. Как будто это происходило не со мной. Не помню, как прошли похороны, поминки. Было много людей, офицеры с которыми работал мой отец, подруги, друзья родителей, соседи…. Машка все время была рядом, вообще, если бы не она, я не знаю что бы было, Она все взяла на себя. Организацию похорон, общение с людьми. Она полностью меня огородила от этого. Она пыталась мне помочь, ведь она мой друг! И я ей благодарна! Благодарна за все, что она сделала!

Все что-то говорили мне, пытались поддержать, но я не реагировала. Возможно это последствия шока. У меня перед глазами все еще стоит эта ужасная картина. И я никак не могу выкинуть эту картинку из своей головы. Жизнь потеряла для меня смысл. Исчезли все краски, и я не знаю, что теперь делать? Как жить дальше? Если самое родного у меня забрали? Мою семью, их больше нет…

— Алло, Дмитрий Сергеевич! Приветствую Вас!

— Да, я слушаю! — чуть грозно сказал он.

— Мы с Вами лично не знакомы, но я уже очень жажду нашей встрече!

— Кто Вы?

— Царев Эдуард Викторович. Ну, а если просто Царь!

— Ты, сука! Как смеешь ты звонить мне?! — заорал в трубку он.

— Ха-а-а, тише, тише, Орел, береги нервишки, они тебе ой как пригодиться — усмехаясь, проговорил он.

— Для тебя мразь, я — Орлов Дмитрий Сергеевич, никак иначе. Что ты хочешь?

— Да, собственно, ничего. Зачем прилагать усилия? Скоро все твое и так станет мое! Слушай, твой цепной пес мне изрядно потрепал нервы, так уж, извини, пришлось тебе ответить на это! Жди новостей!

Прошел месяц после смерти моих родителей. Говорят, что время лечит. Нет! Не лечит. Боль не проходит. Она остается, где-то внутри, и тебе приходится жить с этим каждый день.

Мне пришлось устроиться на работу. Все сбережения, которые были, ушли на организацию похорон. Так как диплом я еще не получила, то я устроилась помощником юриста в небольшую фирму. Платили не много, но я могла уже практиковать и набираться опыта, ведь я планировала расти дальше в этом направлении. Что бы не чувствовать себя одинокой, и хоть как-то бороться со своими страхами и душевными ранами, завела себе друга, милого щенка «Сарлоса». Когда я увидела его милые глазки и упрямый взгляд, сразу поняла, что это мой щеночек. Мой — Байс! Поднакопив немного денег, сделала ремонт и перестановку, выкину все воспоминания, в виде старой мебели, каких-то безделушек и все что напоминало мне о моей счастливой жизни…. когда у меня была семья….Из воспоминаний оставила фотографию. Это моя любимая. Мама обнимает отца за шею, а я делаю рожки, выглядывая из-за его спины. Моя семья…