Между диваном и телевизором я постелил мягкий ковер, потому что он был нужен мне для йоги. Он лежал на расстоянии десяти сантиметров от дивана и ровно десяти сантиметров от телевизора. Диван мог бы сдвигаться, потому что пол был скользким, но мы поставили позади него тяжелый стол и прилепили к его ножкам противоскользящие накладки. Маленькие журнальные столики стояли по двум сторонам от дивана, который, как и мягкое кресло, был сине-зеленым и мягким на ощупь. Все эти вещи были куплены в магазине. Миссис Сэмсон сказала, что отдаст нам мебель из ее гостиной и купит новую для себя, но мама объяснила ей, что я очень чувствителен к ткани, поэтому она купила все новое. Еще мебель миссис Сэмсон была уродливой, но, по словам моей мамы, я не мог такое ей говорить. Единственной не новой вещью в нашей гостиной было кресло-качалка. Это кресло было из моего дома, но я хотел, чтобы оно теперь стояло у окна в нашей гостиной, и я мог, сидя в нем, смотреть на поезда. Мы расставили посуду в нашем кухонном шкафу и повесили кастрюли над раковиной, некоторая посуда была новой, а кое-что старым, принесенным нами из моего дома и дома Джереми. Мы сходили за покупками в супермаркет и заполнили нашу кладовую и холодильник, а также купили фруктов и поставили их в блюдо на столешницу. У нас был свой собственный телевизор, DVR23 и Rokubox24, а в моей комнате стоял компьютер. Все было опрятным, удивительным и просто потрясающим.

Лицо Джереми было трудно прочитать. Он отнес коробки в свою комнату и помог отцу собрать кровать, принесенную из дома родителей. Она, как и моя, была двуспальной. Неудобство состояло в том, что если он захочет провести ночь дома, то ему придется спать не в своей комнате, потому что там ему теперь спать не на чем. Меня это расстроило, а вот сказать, расстроило ли это Джереми, я не мог.

Я держался подальше от его матери, что было нетрудно, потому что она едва смотрела в мою сторону, но, когда она делала это, ее губы сжимались, как будто она сдерживала сердитые слова. Папа и Алтея ушли, как только вещи были распакованы, а моя мама не уходила, пока миссис Сэмсон не попрощалась. Она осталась на случай, если Габриэль поведет себя странно, но миссис Сэмсон может прийти, когда Алтеи и мамы не будет рядом, и я решил, что в таком случае буду уходить в свою комнату, надевать наушники и писать программы.

Когда все родители ушли, мы с Джереми остались вдвоем. Он стоял на кухне, прислонившись к кухонной стойке, а я стоял у окна на случай прибытия поезда. Начал моросить дождь, так что, если бы пришел поезд, все было бы совсем прекрасно, но в этот момент мне больше хотелось смотреть на Джереми. Его руки лежали на животе, а лицо ничего не выражало, да и выражение его глаз за очками тоже было слишком трудно прочитать. Я подумал, собираемся ли мы стоять тут, пока не придет время разогреть ужин, который моя мама поставила в холодильник. И еще я подумал, будет ли у нас сегодня секс.

— Ну. — Джереми расправил плечи. — Чем теперь займемся?

Я хотел предложить поцелуи или секс, но я нервничал. Если он ответит «нет», мне будет неудобно, а я не хотел испытывать неловкость в первый день.

— Обед в два часа, но мы можем перекусить.

— Вообще-то я не голоден.

Я тоже был не голоден. Я был возбужден, но все еще испуган.

— Можно посмотреть кино или поиграть в игрушку на компьютере в моей комнате или в «Иксбокс» в гостиной. — «Иксбокс» мы принесли из моего дома.

Я все еще не мог понять выражение его лица.

— А давай ты покажешь мне свою комнату. — Я кивнул.

Мы стояли в центре моей комнаты, и я указывал на находящиеся в ней вещи: кровать, комод, стол, компьютер и еще одно кресло-качалку, на случай, если мне захочется покачаться в комнате, хотя иногда я ложился на пол и качался всем телом. Я не говорил Джереми о том, что эта новая огромная кровать была куплена для секса, потому что все еще волновался. Только вот находились мы в моей комнате, и секс был всем, о чем я мог думать.

Джереми, казалось, не думал ни о каких ласках. Он стоял, засунув руки в карманы, и рассматривал все вокруг, даже потолок, но не меня.

— Здесь мило. Похоже на твою старую комнату, но все-таки отличается от нее.

Это правда, но я слишком нервничал, чтобы что-то на это ответить. Все, что я хотел — спросить его, хочет ли он заняться сексом, но я слишком волновался, чтобы говорить об этом вслух. Мне хотелось бы это написать. И тогда я понял, что могу это показать.

— Джереми, я хочу преподать тебе еще несколько уроков языка жестов.

Он перестал смотреть на потолок и повернулся ко мне лицом.

— Давай.

— Четыре слова. — Я приложил ладонь к моему рту и провел ею от губ до щеки. Я уже несколько раз показывал ему этот знак, поэтому он может его узнать.

— Еще один поцелуй. — Его щеки покраснели.

— Правильно. — Я чувствовал себя неловко, но оттолкнул чувства подальше и сосредоточился на уроке. — Следующее слово. — Я вытянул руки ладонями вверх, а потом прижал их к себе, слегка сжав пальцы. — Хочу. Этот знак означает «хочу».

Джереми кивнул. Его лицо покраснело еще больше, но расстроенным он не выглядел.

— Третье слово. — Я сложил руки так, будто молился, прислонил их к моему уху и наклонил голову. — Это значит «кровать».

Он улыбнулся.

— Я думаю, что сам это понял.

— Последнее слово. — Я перекрестил пальцы на моей правой руке и провел ими от щеки к моему рту, и так несколько раз. — Это слово «секс».

Теперь я могу сказать, что Джереми занервничал. Никто из нас не мог говорить вслух, а Джереми недостаточно хорошо знал язык жестов.

— Джереми, иди в свою комнату и войди в чат.

Он моргнул.

— Зачем?

— Потому что я хочу поговорить с тобой.

Джереми рассмеялся.

— Но мы разговариваем, и мы с тобой в одной квартире.

— Будет лучше, если для этого разговора у нас будет пространство. Войди в свой чат. Я подожду.

Уходил он неуверенно, но я это проигнорировал и, сев за свой компьютер, вошел в сообщения. Джереми до сих пор пользовался компьютером IBM, но отец помог ему создать аккаунт в Yahoo!, а я подключил его к своему чату.

Увидев его онлайн, я послал ему сообщение:

«Привет, Джереми. Это Эммет».

Он стал набирать ответ.

«Я знаю. Переписываться немного странно, когда мы находимся в одном доме».

«Я не могу сказать тебе то, что хочу, напрямую. Мы оба слишком нервничаем, и ты стесняешься».

Ему потребовалась секунда для того, чтобы ответить.

«Разговор пойдет о сексе?»

«Да».

Он немного помолчал.

«Ты прав. Так, наверное, лучше. Хотя я все равно чувствую себя глупо».

Джереми всегда чувствовал себя глупо, поэтому это я тоже проигнорировал.

«Джереми, я хочу поцеловать тебя. Хочу заняться с тобой сексом. В моей кровати. Сейчас. Но, когда я произнес слово секс, ты занервничал. Ты хочешь заняться со мной сексом?»

Пока ждал его ответа, я стал напевать и качаться, а потом услышал, как он набирает текст.

«Я хочу, но боюсь. Не тебя, а секса. Я боюсь, что будет больно».

Я нахмурился в ответ на его сообщение, не понимая, что он имеет в виду, а потом вспомнил статьи, которые прочитал.

«Ой. Ты про анальный секс?»

«Да».

Интересно.

«Я не думал об этом. Я имел в виду прикосновения к нашим пенисам, возможно, мастурбацию. Я не уверен насчет орального секса, ведь иногда пенисы склизкие».

«Ты должен называть их членами, когда речь идет о сексе. Я не знаю почему, но, кажется, это правило».

«Но, как их не называй, они склизкие».

Я не думал об анальном сексе с Джереми, пока он не написал об этом в чате, потому что из попы выходят какашки, и засовывать туда пенис мерзко, даже если парням в порно это нравится. Джереми сказал, что боится того, что это будет больно, имея в виду анальный секс с моим пенисом в его попе.

Как бы то ни было, мой член напрягся всего лишь от одной мысли об этом.

«Эммет, ты совсем притих. Это заставляет меня нервничать еще больше».

«Прости».

Я быстро отправил сообщение, чтобы лишний раз его не беспокоить.

«Я думал о моем члене в твоей попе, и это меня отвлекло».

Я услышал его смех из комнаты.

«Ладно, это очень хорошее оправдание, — он набрал на клавиатуре что-то еще. — И меня это отвлекает, но еще пугает.

«Мы могли бы для начала изучить анальный секс, прежде чем начинать им заниматься. Может, нам стоит посмотреть вместе порно».

Джереми еще быстрее застучал по клавишам.

«Думаю, когда ты говоришь о том, что мы могли бы изучить анальный секс — это не хитрый способ, с помощью которого ты хочешь заставить меня посмотреть порно вместе с тобой».

Я нахмурился.

«Не понимаю, — и добавил: — Смотреть с тобой порно будет забавно».

Он снова засмеялся.

«Какой секс ты имеешь в виду, если не анальный?»

Он хотел, чтобы я составил ему список? Я попытался подумать обо всем, чем бы я хотел заняться с ним.

«Я хочу целовать тебя. Долго. На кровати. Хочу, чтобы на нас не было футболок и штанов, когда мы делаем это, а иногда и нижнего белья. Я хочу заниматься с тобой мастурбацией. Я хочу прикоснуться к твоему члену и, возможно, потереться о него своим. Если мы сначала примем душ, то можем попробовать заняться оральным сексом, но давай не будем торопиться. Я хочу попробовать полизать твои соски. Я прочитал на одном из форумов, что если ты целуешь шею парня, то он тает в твоих руках. Знаю, что они говорят не в буквальном смысле, но думаю, что реакция будет очень похожа. Еще я хочу потрогать твою задницу. Не внутри, а снаружи. У тебя отличная задница, и я хочу увидеть ее обнаженной. Может быть, я поцелую ее после душа. Я смотрел видео, где парень трахал узкое пространство между бедрами другого парня, и они оба наслаждались этим, но, скорее всего, на сегодня — это слишком».