Глава 18

Эйприл выписали из больницы через два дня. Никаких мышечных сокращений у нее больше не было, уровень кислорода в крови вернулся к норме. И хотя голос ее оставался хриплым от дыма, а руки были забинтованы, Эйприл чувствовала себя неплохо. Все говорили, что ей крупно повезло, и Эйприл была готова с ними согласиться, если бы не ее разоренный ресторан.

Они отправились домой к Майку. Они проехали мимо ресторана, но Майк не позволил ей зайти внутрь, чтобы оценить причиненный пожаром ущерб. Впрочем, спустя пару дней этот номер у него не вышел. Эйприл стояла посреди царившего там разгрома и рыдала. Повсюду валялось битое стекло, стояли лужи воды — чтобы протянуть внутрь пожарные шланги, пожарникам пришлось выбить окна. Надо сказать, что вода причинила гораздо больший ущерб, чем огонь. Эйприл была в растерянности, не представляя, с чего начинать ремонт. И тут на помощь пришел Ларри, муж Элен. Он оценил степень ущерба и пообещал подыскать для нее бригаду рабочих. Более того, он даже предложил свои услуги. По его словам, чтобы восстановить ресторан, потребуется месяца три-четыре. Эйприл такой срок вполне устраивал, расходы на ремонт покрывала страховка. Это был несчастный случай, случайное возгорание на кухне, так что, скорее всего, проблем со страховкой не будет. И теперь самое худшее, что ей оставалось, это быть отлученной от работы месяца три-четыре.

И все же Эйприл пребывала в расстроенных чувствах. Ей было до слез жалко утраченного ресторана. И даже утешения Майка не всегда помогали. К счастью, поскольку Ларри взял ремонт в свои надежные руки, она могла быть спокойна, что все будет сделано хорошо. Правда, она не знала, чем занять в течение этого времени своих работников, но увольнять никого не хотела. Жан-Пьер был единственный, кто не выразил желания вернуться к прежней работе и решил уволиться. И Эйприл его понимала. Ему было трудно оставаться с ней рядом, зная, что ее сердце принадлежит другому. Ей тоже было рядом с ним нелегко. Она любила Майка, а не Жан-Пьера, даже если тот и питал по отношению к ней какие-то надежды. Нет, конечно, он был прекрасным сомелье, и ей не хотелось его терять, но так было лучше для них обоих. Она не могла не ощущать на себе его полный обожания взгляд, но его внимание тяготило ее. К тому же Жан-Пьер не скрывал своей враждебности по отношению к Майку.

Майк старался при первой же возможности оставаться вместе с ней дома. Врач посоветовала Эйприл эту неделю провести спокойно, чтобы не спровоцировать схватки. Впрочем, ей все равно нечем было заняться. Ларри встретился с бригадой рабочих в ее отсутствие. Первым делом следовало очистить ресторан от битого стекла и обломков. Сказать, удастся ли сохранить хотя бы что-нибудь, было трудно. Скорее всего, ничего уже нельзя было спасти.

Как-то днем Эйприл лежала в кровати, размышляя о будущем устройстве кухни. Она знала, что на три часа у Ларри была намечена встреча с электриком. И Эйприл решила, что было бы глупостью с ее стороны без дела валяться в постели, когда она отлично себя чувствует. Эйприл встала, натянула с трудом джинсы и футболку, заплела волосы в косу и вышла из дома. Майк позвонил ей по сотовому телефону, и она сказала ему, что лежит в постели. На Третьей авеню она зашла в магазин, чтобы купить резиновые сапоги, и через десять минут уже была в ресторане, куда следом за ней подъехал Ларри с электриком. Эйприл стояла у входа в ресторан. Она отперла дверь. Второй набор ключей она еще раньше передала Ларри, и он был удивлен, увидев ее рядом со сгоревшим рестораном. По идее, ей полагалось лежать в постели.

— Мне казалось, что у тебя все еще постельный режим, — сказал он Эйприл, подозрительно глядя на нее, после чего представил ей электрика. Втроем они вошли внутрь. В помещении по-прежнему стоял сильный запах гари, и у всех троих тотчас же запершило в горле. Полы были залиты водой.

— Первым делом нужно убрать отсюда воду и просушить помещение, — сказал Ларри. Вода стояла и в подвале, где у Эйприл хранились запасы вина. Впрочем, бутылки лежали на специальных полках, так что, как она надеялась, ее винные запасы не должны были пострадать. Эйприл направилась вниз, чтобы лично в этом убедиться. Ларри тем временем стал показывать электрику фронт работ. К счастью, все бутылки остались целы. Эйприл с облегчением вздохнула и медленно поднялась по ступенькам наверх.

Они стояли все втроем посреди кухни, когда вновь зазвонил ее мобильник. Разумеется, это был Майк.

— Чем занимаешься? — спросил он.

— Ничем, — ответила Эйприл невинным тоном. Стоило ей произнести эти слова, как в кухне раздался ужасный треск. Это электрик отодрал от стены обгоревшую доску.

— Что это такое было? — переполошился Майк.

— Телевизор, — поспешила успокоить его Эйприл и отошла подальше, чтобы Майк не мог слышать их голоса.

— У меня тут кое-какие дела, — произнес он загадочно. — Буду дома чуть позже.

— Хорошо. Я тут отдыхаю, так что можешь не торопиться, — ответила Эйприл, перелезая через гору обломков.

— Скажи, почему у меня такое впечатление, будто ты говоришь мне неправду? — спросил Майк, когда электрик отодрал очередную доску. На этот раз треск был не намного тише, чем в первый. Эйприл была готова признаться Майку, где находится, но не нашла в себе смелости.

— Не беспокойся. Честное слово, Майк, со мной все в порядке.

— Я тебе не верю, — раздалось в трубке, но Эйприл лишь рассмеялась в ответ. Что ж, он прав.

— Я люблю тебя. Увидимся вечером, — сказала она. После пожара он был бесконечно внимателен к ней. Правда, он не мог проводить с ней все свое время. Его ждала работа, более того, за сегодняшний вечер он должен был написать рецензию. И хотя он не хотел оставлять ее дома одну, увы, бросить работу он также не мог.

— Ладно, увидимся позже. Кстати, может быть, тебе что-то нужно, ты только скажи.

Майк теперь, когда он наконец принял решение связать себя с ней узами Гименея, суетился вокруг нее, как мог. Да и пожар сильно напугал его, но и помог понять, насколько дороги ему и сама Эйприл, и их будущий ребенок. Каждая минута, проведенная рядом с ней, казалась ему подарком судьбы.

— Хотелось бы, чтобы мой ресторан как можно скорее заработал снова, — ответила Эйприл, с тоской оглядываясь по сторонам.

— Это непременно произойдет. Ты ведь слышала, что сказал Ларри, — самое позднее к началу сентября. А если все пойдет гладко, то уже через три месяца.

Майк отдавал себе отчет в том, что Эйприл горела нетерпением — ведь пожар в ресторане явился для нее тяжелым ударом, даже несмотря на то, что все могло закончиться гораздо хуже. И она сама, и ребенок были на волосок от смерти.

— А по-моему, ущерб гораздо серьезнее, — вздохнула Эйприл.

— С чего это ты решила? — в голосе Майка прозвучало недоверие. Эйприл в срочном порядке прокрутила в голове пути к отступлению.

— Ну, так сказал сам Ларри. Он встретился с электриком и позвонил мне.

Увы, Майка ее ответ не убедил. Более того, только сейчас он понял, где она находится. Как же он был наивен, полагая, что она усидит дома, когда ресторан, ее любимое детище, представлял собой залитое водою пожарище!

— Они перенесли дату открытия? — поинтересовался Майк как ни в чем не бывало.

— Нет. Но я плохо представляю себе, как они управятся с таким ремонтом за три месяца.

Эйприл вздохнула. Три или четыре месяца были в ее представлении целой вечностью.

— А может, тебе лучше стоит подумать об отпуске по уходу за ребенком? Пусть рабочие делают свое дело, а ты тем временем сможешь посвятить себя малышу. Ждать осталось не так уж и долго. Сама не заметишь, как подойдет срок. К тому же летом бизнес всегда идет хуже.

— Неправда, — обиделась Эйприл. — У нас всегда много посетителей из числа тех, кто остается здесь летом. У нас даже есть клиенты, которые наведываются к нам по несколько раз в неделю.

— Извини, я не хотел тебя задеть. Но боюсь, что этим летом тебе придется заниматься другими делами. По крайней мере, параллельно с рестораном. Ребенок вряд ли оставит тебе свободное время. Как ты смотришь на то, чтобы нам на пару недель снять домик на Лонг-Айленде?

Своими предложениями он пытался отвлечь ее от грустных мыслей, но Эйприл слушала его невнимательно. Она, конечно, останется в Нью-Йорке и сделает все для того, чтобы ее ресторан вновь распахнул двери как можно быстрее.

— Вряд ли мы сможем уехать из города, — осторожно возразила она, не желая огорчать его отказом. Впрочем, упрямства ей было не занимать. — Я должна быть здесь, чтобы лично следить за ходом работ, — решительно сказала она.

— Легко могу себе представить, — рассмеялся Майк. — Главное, не слишком увлекайся, наблюдать — наблюдай, но только не вздумай поднимать тяжести. Я не хочу, чтобы с тобой опять случилось какое-нибудь несчастье.

Она прекрасно понимала, что времени для личного участия у нее почти не осталось. Ребенок должен был появиться на свет через четыре недели, а время летело быстрее с тех пор, как Майк вернулся к ней. Прошло лишь два месяца, а у него было такое ощущение, что он был с ней всю жизнь. С ребенком или без него — не суть важно. И хотя их будущий малыш был плодом случайности, Майк ждал его появления на свет с не меньшей нежностью и нетерпением, как если бы они с Эйприл планировали его рождение заранее. Может быть, в этом была заслуга психоаналитика, которого Майк продолжал время от времени посещать. Сомнений в правоте принятого решения у него уже не было. В этом Майка поддержал и его друг Джим, который одобрял кардинальные перемены в его жизни.

— Ладно, увидимся вечером, — сказал Майк и дал отбой.

Кстати, о том, что у него вскоре родится ребенок, Майк решил поставить в известность и своих родителей. Он позвонил им впервые за многие годы, и, как следовало ожидать, разговор обернулся катастрофой. Когда он позвонил, мать, как обычно, была пьяна и даже не узнала его голос. Ребенок ей был неинтересен. Она даже не поинтересовалась, женат ее сын или нет. Отца дома не было. Майк оставил номер своего мобильного, но родители ему так и не перезвонили. Когда Майк рассказал об этом своему психотерапевту, тот не стал отговаривать его, когда он заявил, что хотел бы поставить точку в своих отношениях с родителями. Они за это время совсем не изменились. У него же теперь была Эйприл и их будущий малыш. А значит, и возможность начать новую жизнь, счастливую, как надеялся он.